Мур гордился своей империей, которую создал на пустом месте. Если бы еще при этом не нужен был партнер… Харлен вздохнул. Почему-то сегодня его мысли то и дело шли в нежелательном направлении.

Сейчас надо думать о бизнесе, чтобы удержаться на плаву. Как по заказу, в эту минуту в дверях появился его коммерческий директор.

— А, заходи, Джо. Я как раз собирался тебе звонить.

Держа под мышкой кожаную папку, Джо Уорд вразвалку подошел к столу. У него была поджарая фигура; кожу покрывал глубокий загар; густые каштановые волосы слегка тронула седина. Когда он улыбался, его мясистый нос словно вырастал еще больше, а кривая улыбка обнажала сломанный передний зуб. Джо так и не удосужился сходить к дантисту.

Пусть он не блистал красотой, Харлен ему безраздельно доверял, а остальное не имело значения.

— Присаживайся, — Харлен указал на стул, стоявший прямо перед ним.

Джо сел и спросил:

— Что у нас сегодня в планах? Если ничего срочного, я прямо сейчас полечу в Тампу — надо поговорить с потенциальными покупателями.

Харлен пригладил седые волосы и помрачнел.

— Какие у нас перспективы?

— Пока дело идет своим чередом, — Джо пожал плечами. — А выгорит или нет — кто его знает.

— А надо бы знать наверняка. Джо, мне эта сделка нужна позарез. Ты уж расстарайся.

Такой случай никак нельзя было упустить. Харлен увяз по самую шею; чтобы выйти сухим из воды, требовалось немедленно продать этот участок. А вдруг сделка сорвется? Нет, нужно только просчитать каждый ход — и пошатнувшиеся дела пойдут на лад. Можно будет еще и руки погреть. А если поднимется шум — есть свой человек, который все уладит.

Джо забарабанил пальцами по кожаной папке. Вставая, он сказал:

— Что смогу — сделаю.

— Позвони мне, как только хоть что-нибудь прояснится. Если понадобится, я сам туда вылечу.

— А что слышно от Уоллеса?

Харлен поморщился:

— Пока ничего. Но будь уверен, этот паразит не дремлет.

Уоллес Граймс, к несчастью, был его партнером. Но Харлен рассчитывал вскоре от него отделаться. Когда Уоллес начал совать свой нос куда не следует и проверять законность последних сделок, Харлен указал ему на дверь. Уоллес забрал свои папки и действительно ушел, но пригрозил, что снимет с Харлена голову.

— Его час еще не пробил, — сказал Джо, — придет время — мы с ним разберемся.

— Чтобы с ним разобраться, понадобятся немалые деньги. Не забывай об этом.

— Что смогу — сделаю, шеф, — Джо направился к двери, но вдруг повернул обратно. — Кстати, чуть не забыл. — Он порылся в своей папке, извлек газетную вырезку и положил ее на стол Харлену.

— Это еще что?

— А вы прочтите. Говорит само за себя.

Харлен впился глазами в отчеркнутый столбец. Его как бритвой резанул заголовок: «ОКРУЖНОЙ СУДЬЯ КЕЙТ КОЛСОН ДЕЙСТВУЕТ НЕВЗИРАЯ НА ЛИЦА». Быстро пробежав заметку, он поднял глаза на Уоллеса и бросил:

— Вот стерва.

Джо поднял брови.

— И при этом круто стоит.

— А это мы еще поглядим.

— Ходят слухи, что она ни перед кем не прогибается.

— На мне она зубы пообломает.

— Сдается мне, что судья Колсон — из породы тех полоумных, которые считают своим долгом вершить справедливость.

Харлен усмехнулся:

— Похоже на то.

Теперь ухмыльнулся Джо:

— Но при этом, согласитесь, бабенка — что надо.

— Холодная и колючая. Мне такая даром не нужна.

— Но если сзади посмотреть, так можно…

— Смотрел я на нее и сзади, и спереди, — грубо оборвал Харлен. — Будь уверен, я ее прижму к ногтю.

Джо слегка смешался:

— А почему бы просто не дать ей на лапу? Деньги делают людей покладистыми, шеф. Тогда в другой раз, если снова придется судиться, все пойдет как по маслу.

Мысль неплохая, про себя согласился Харлен, вот только денег на это нет, если даже допустить, что судья Колсон возьмет — в чем он сильно сомневался. Джо еще не знал, что жена Харлена растранжирила сбережения мужа. Он лишь недавно сумел поймать ее за руку. Наличные у него практически кончились. Оставалась одна надежда на предстоящую сделку в Тампе — это был единственный способ поправить пошатнувшиеся дела.

— Она ведь официально еще не начала предвыборную кампанию? — спросил Харлен.

Джо смахнул с пиджака пылинку.

— Насколько мне известно, нет. До выборов окружного судьи еще несколько месяцев.

— Вот и славно.

— У вас есть задумки?

— Конечно.

— Можете сказать, какие именно?

— Пока нет. Сейчас я разрабатываю предварительный этап.

Джо растянул рот в кривой улыбке:

— Любопытно узнать, что вы затеяли.

— Так значит, я жду твоего звонка, — сказал Харлен, показывая, что разговор окончен.

Джо понял его с полуслова и закрыл за собой дверь.

Харлен еще раз пробежал глазами статью, потом, выругавшись, скомкал ее и бросил в мусорную корзину. Кейт Колсон не выходила у него из головы. Он поглядел в окно, рассчитывая стряхнуть с себя наваждение, но и это не помогло. Он не мог забыть их первую встречу.

Джонс и Страссберг организовали один из своих знаменитых коктейлей. Прием был устроен по поводу поступления в штат фирмы нового младшего партнера, Кейт Колсон.

Она явилась в коротком облегающем платье из черного шелка, которое дразнило воображение мужчин. Ее волосы были расчесаны на прямой пробор и стянуты в узел на затылке. Такая строгая прическа способна лишить женщину всякого обаяния, однако Кейт выглядела просто потрясающе: гладкая прическа подчеркивала ее точеный профиль.

От взгляда Харлена не укрылась ни одна мелочь. Он почувствовал неудержимое влечение и поклялся себе рано или поздно уложить эту женщину в постель. Однако в тот вечер он не предпринял к этому никаких шагов. Надо было выждать.

Харлен решился попытать счастья только через месяц после того, как Кейт получила назначение на пост окружного судьи. До этого обхаживать ее было не с руки: по поручению юридической фирмы она представляла его интересы и сэкономила ему на налогах не одну тысячу «зелененьких». Но за время совместной работы его аппетиты только разгорались.

Джонс и Страссберг снова давали вечер в честь Кейт Колсон. На этот раз отмечалось ее назначение на должность судьи. Хотя директора фирмы с большим сожалением отпускали такого квалифицированного специалиста, они испытывали законную гордость. К концу вечера, когда многие из приглашенных уже разошлись, Харлен отыскал глазами Кейт, стоявшую в окружении группы мужчин. Он подошел к ней с твердым намерением назначить свидание.

— А, Харлен, — произнесла Кейт с вежливой улыбкой.

Харлен не сразу нашелся, что сказать. Он утонул в ее глубоких, темных глазах. Придя в себя, он тоже ответил ей улыбкой:

— Вечер удался.

— Да, вполне, — Кейт обращалась ко всем сразу. — Но я с утра на ногах, надо уже собираться домой.

Не обращая внимания на остальных, Харлен сказал:

— У меня тоже был напряженный день. Я позвоню вам завтра; мне бы хотелось пригласить вас пообедать. — Он самодовольно усмехнулся. — Так сказать, в знак личной преданности.

Выражение ее лица не изменилось, но в голосе зазвучал холодок:

— Спасибо, но у меня, к сожалению, на завтрашний вечер уже есть планы.

Харлен побагровел. Так отмени их, дрянь ты этакая , вертелось у него на языке. Ее отказ привел его в бешенство, тем более что в глазах стоявших рядом мужчин заплясали насмешливые искорки.

Внешне он ничем себя не выдал. С судьей нельзя портить отношения. Но напрасно он на что-то рассчитывал: впоследствии, когда в суде шла тяжба по поводу земельных участков, Кейт пальцем о палец не ударила, чтобы помочь ему выиграть дело.

Никто не будет стоять поперек дороги Харлену Муру. И никому не позволено выставлять его болваном перед деловыми людьми.

Эта красотка слишком много о себе возомнила; придется ее слегка окоротить. Возможно, сейчас его дела шли не лучшим образом, но Харлен был уверен, что наберет прежнюю силу, как уже не раз случалось. Он сломает хребет своему партнеру. Он проучит жену. По всей видимости, она собирается подавать на развод. Что ж, ему это только на руку.

Но самое главное, он поставит на место Кейт Колсон. Она высоко занеслась; он постарается, чтобы ей было побольнее падать.

Харлен подвинул к себе телефонный справочник, отыскал номер Сойера Брока и, мстительно улыбаясь, стал нажимать на кнопки аппарата.

XVII


Постукивая карандашом, Сойер читал лежавшие перед ним материалы. Потом с досадой бросил карандаш на стол и откинулся на спинку стула. Стул жалобно заскрипел под его массивной фигурой.

Что происходит? Нервы шалят — это на него не похоже. Он встал и подошел к окну. Солнце ослепительно сияло, как золотая тарелка.

Когда стоит такая погода, надо выходить на пробежку, а не корпеть в конторе. Но работы скопилась чертова прорва, и весна, похоже, пройдет мимо него.

Сойер понимал причину такого настроения. Судья Кейт Колсон. Он только что дочитал ее досье и раздумывал над своими выводами. Уже в который раз.

Почему он взялся за это дело? Оно его ни с какой стороны не могло интересовать. Он уже сто лет не занимался розыском пропавших лиц, делая редкие исключения лишь для больших шишек, которые платили баснословные суммы. Правда, и судья не поскупилась на гонорар. Но зачем ему эта головная боль?

В его положении уже можно позволить себе определенную разборчивость. Он достиг всего, к чему стремился. Почти всего. Путь к успеху не был усеян розами. Но он гордился своими достижениями и иногда одобрительно думал о себе, словно о постороннем. Но он никогда не выставлял своего благополучия напоказ, помня, что в юности познал нищету и унижения.