Адалин Черно - Право на сына

— Мне придется пропасть на некоторое время, — объясняет Стас, привозя меня домой после дня, проведенного с ним, Тимофеем и Даней вместе.

Я напрочь отказалась оставаться еще на день, а по дороге ему кто-то звонит и оказывается, что ему нужно будет уехать. Точнее, улететь.

— Ты еще не знаешь на сколько? — мне слабо удается спрятать разочарование в голосе.

— Не знаю, — он пожимает плечами. — У меня тоже осталась работа за границей, и сейчас я нужен там. Мой помощник не справляется.

Я все понимаю, но на душе становится особенно тоскливо. Он уедет сегодня и еще неизвестно, когда мы увидимся. И ближайшая неделя будет для меня настоящим адом, потому что начальник заваливает меня звонками. А есть ведь еще Максим.

— Я обещаю звонить и писать в свободное время, — Стас улыбается и кивает на смартфон.

Мы не целуемся, потому что на заднем сидении сидит Даня. Вряд ли он поймет, если его мама станет целоваться с незнакомым ему дядей, тем более, что она делала это с Максимом, к которому он успел привыкнуть. Мы сухо прощаемся и я выхожу из машины, беру сына за руку и машу на прощание Стасу, чувствуя, как внутри меня что-то обрывается от ощущения потери.

Отбросив эти мысли, захожу в подъезд и буквально сразу натыкаюсь на маму, которая как раз спускается к выходу. Если она и удивляется, то не подает виду, смеряет меня взглядом с головы до ног и усмехается, выдавая:

— Ты что же это, у него ночевала?

— И тебе доброе утро, мама, — от язвительного тона меня сдерживает только Даня, который раз видеть бабушку.

Я спокойно поднимаюсь к себе, надеясь, что мама уйдет, но она и не собирается. Вместо этого поднимается следом и останавливается в нескольких шагах, ожидая, когда я открою дверь. Пропустив ее внутрь, раздеваю Даню и включаю ему мультиики. Мама громко кашляет на кухне, напоминая о себе. Я и сама понимаю, что нам нужно поговорить, но с удовольствием отложила бы этот разговор как минимум на несколько дней.

Увы, такой возможности мама мне не предоставляет, поэтому я иду в кухню, как на казнь. Останавливаюсь в двери и молча наблюдаю за тем, как мама заламывает руки и нервничает.

— Мам?

Мама поворачивается ко мне и садится за стол, жестом показывая на противоположный.

— Садись, разговор будет длинным.

Я послушно сажусь, хотя сразу даю себе установку говорить все так, как есть на самом деле. Слушать нотации последнее, чего я хочу. У меня есть своя жизнь, и я вправе распоряжаться ею так, как хочу. Особенно после того, как я поняла, что кроме Стаса мне на самом деле никто и не нужен. Не сиди передо мной мама, я бы наверняка вела себя по-другому и давно выставила бы ее за дверь, но ведь она мне родная.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что произошло?

— И что же? — решаю уточнить у матери, как именно она это видит.

— Ты уехала с семейного ужина с другим мужчиной, забрала сына и оставила своего парня с нами. Представляешь, как это выглядело со стороны?

— Если честно, мам, мне все равно.

Я задерживаю дыхание, ожидая бури, истерики, слез и манипуляции с ее стороны, но она молчит. Смотрит на меня как-то разочарованно и будто не верит, что перед глазами ее дочка, а не посторонний человек.

— Что с тобой случилось, Настя? Что он с тобой сделал? — раздавленно произносит она. — Я не узнаю тебя!

— Да, мама? — я встаю, не в силах больше сидеть на месте. — Не узнаешь? Может, присмотришься получше? Я все та же Настя, какой была неделю назад, и месяц, просто ты прицепила на меня свои, — подчеркиваю это слово, — идеалы. Я не люблю Максима и сказала тебе об этом, но ты решила пригласить его на семейный ужин. Что это было, мама?

Я жду, что она хотя бы что-то поймет из того, что я сказала, но нет. Она недовольно поджимает губы, шумно втягивает воздух и встает. Абсолютно не чувствует себя виноватой и на сто процентов знаешь, что поступила правильно, даже если тем самым разрушила надежду на нормальные отношения с парнем.

— Как ты смеешь обвинять во всем меня? Вы разве расстались с Максимом? Он позвонил мне, я упомянула о встрече, он сказал, что обязательно будет, вот и все. Если бы ты сказала ему, что вы больше не вместе, разве он приехал?

— У нас не было возможности поговорить, — оправдываюсь, хотя совсем необязательно, потому как мама все равно не поймет. У нее уже есть идеальный парень для ее дочери и никого другого она попросту не примет, будь он даже в десятки раз лучше.

— Ты должна поговорить с ним, потому что бедный мальчик до сих пор не понимает, кто это был и почему ты предпочла уехать с ним.

Мой истерический смех вырывается непроизвольно. Мама, как всегда, принимает чью-угодно сторону, но меня слушает в последнюю очередь. Кажется, даже не обидно. Страшно лишь то, что я надеялась, будто она может понять, выслушать, принять мою сторону и сказать, что я права.

— Ты все сказала? — спрашиваю у нее, садясь обратно в кресло и устало опираясь на деревянную поверхность стола.

— Нет, он ужасно на тебя влияет! — восклицает мать. — Ты уже мне хамишь.

— Знаешь, что мне сказал Максим? — вдруг перебиваю ее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На глаза почему-то наворачиваются слезы. Кажется, я все еще надеюсь, что она поймет, выслушает меня и в ее голове сложится пазл. Мама молча ждет, когда я продолжу, стоит, уперев руки в боки и ждет, пока я обнажу перед ней душу.

— Он мне угрожал, — стараюсь говорить как можно спокойнее.

— Кто? — удивляется она. — Максим? Дочка, ты уверена? Может, ты что-то не так поняла?

Я усмехаюсь и утираю проступившие слезы тыльной стороной ладони. Встаю и из последних сил говорю:

— Я была рада повидаться, мама, но будет лучше, если ты уйдешь.

— Нет, ты посмотри на нее, — рычит мама после моих слов. — Засранка. Уйти я, видите ли, должна. Когда же ты думать начнешь, Настя? — со вздохом произносит мама. — Максим твое будущее, а этот… бросил тебя раз, бросит и второй.

— Он меня не бросал, — зло произношу, готовая рассказать ей, как все было.

— Ой ли? Не бросал? А что? Ты его бросила? Богатого, успешного и готового на тебе жениться? Так, хочешь сказать, было?

— Мы были знакомы одну ночь, — прочистив горло, наконец, признаюсь ей. — Я хотела от него ребенка, потому что у меня была проблема со здоровьем. Он спас меня у клуба, мы поехали к нему и… теперь у меня есть Даня.

Мама молчит. Кажется, переваривает полученную информацию, чем позволяет мне немного перевести дух. Я не собиралась рассказывать ей всё вот так… вываливать без подготовки и ставить перед фактом, но она на оставляет мне выбора. Давит отношениями с Максимом и тем, какой Стас плохой, а ведь это я обманом хотела забеременеть от него.

— Какие это проблемы со здоровьем? — мама садится обратно за стол и выжидающе смотрит.

Ее уход откладывается, поэтому я спрашиваю, будет ли она кофе. После утвердительного кивка занимаю руки готовкой напитка и попутно рассказываю о том, как узнала о своем диагнозе и о лечении. Я не хотела говорить об этом матери, когда лечилась, а потом, после беременности, решила, что это уже и неважно. Сейчас же мне кажется, что это было глупо. Можно было поделиться с родителями и всего этого, конечно же, не было.

— Но почему ты мне не сказала? — задает вполне рациональный в ее положении вопрос.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Не хотела вас волновать, план у меня уже был. Я хотела забеременеть и родить именно от Стаса, — вздыхаю, не надеясь, что мама поймет. — Он просто… идеально подходил на роль отца моего единственного ребенка, мама.

— И ты просто… забеременела с первого раза? — удивляется мама.

— Да, у меня была стимуляция, это сработало!

Мама молчит и нарушает молчание лишь когда я ставлю перед ней чашку с кофе и сажусь напротив с чаем.

— Не могу поверить, что это сделала ты, — наконец, произносит она. — И что у вас теперь с этим Стасом? Ты сказала ему о ребенке? — вновь допытывается.

Я мотаю головой и смотрю в упор на мать. Знаю, что она сейчас скажет. Что я должна была сообщить ему, ведь это и его ребенок тоже, но она молчит, пьет кофе и будто думает, что сказать.

— Максим тебе совсем не нравится?

— Мам, он как брат для меня, понимаешь, — я вздыхаю. — Он хороший, но мы не будем вместе. И там, на ужине, я его испугалась. Кстати, что за деньги он тебе давал?

Она прячет взгляд в чашке с кофе и нервно поправляет выбившуюся прядь волос. Видно, что не хочет об этом говорить, но все же отвечает:

— Я просила его помочь с машиной. Ты же знаешь, что у нас она сломалась. Но я не денег просила, а именно специалиста найти, ну или самому посмотреть, он как-то говорил, что понимает. А он денег перечислил и сказал, чтобы всё сами. Я как-то не подумала отказываться.

— Много денег, мам?

— Тридцать тысяч, — она взволнована и растеряна, видно, что рассчитывала на помощь, а теперь все изменилось.

— И как мы будем возвращать? — спрашиваю у нее. — Он ведь напоминал тебе, да?

— Вчера, — она пожимает плечами. — Мы разговаривали и Максим сказал, что раз уж вы теперь не вместе, неплохо бы и вернуть то, что он дал.

Я не знаю, почему, но уверена, что Стас бы никогда до такого не опустился. Мне становится неприятно от того, что Максим так поступает, но решаю, что мы обязательно все ему вернем. Я позвоню подруге и узнаю, что там за вакансия, какая зарплата и дни работы, а еще совсем недавно меня взяли в небольшой интернет-магазин бухгалтером для ведения отчетности и даже сбросили три тысячи аванса. Понимаю, что это капля в море, но это уже что-то, тем более, что с работой я справляюсь на отлично.