Сара Беннет - Правила страсти

Мариэтта протянула руку и погладила горячую твердую выпуклость. Макс замер. Выражение его глаз изменилось, в них появилось желание, и он резко выдохнул. Она погладила его снова, ее пальцы нащупали пуговицы под карманом...

– Я ведь рассказывала тебе о мужчине, который лишил меня девственности, – негромко проговорила она. – Когда в ту ночь он привез меня на постоялый двор, у меня уже были сомнения. Я попалась в ловушку, но надеялась, что все устроится. Пока он это делал, я старалась думать о чем-нибудь другом. Теперь я с трудом вспоминаю, что он делал, и мне это точно не принесло никакого удовольствия, так что я не считаю это справедливым. Утратить репутацию и даже не получить от этого удовольствие – что может быть глупее?

Последняя пуговица расстегнулась, и Мариэтта, скользнув пальцами внутрь, нашла его пенис. Он заполнил ее ладонь, тяжелый и большой, распухший от желания. На мгновение ее снова одолели сомнения, грозившие испортить все удовольствие, но Мариэтта поспешно отогнала их. Ее время пришло, и сегодня она получит заслуженную награду.

Макс сжимал бедра Мариэтты каждый раз, когда ее пальцы поглаживали его, но не мешал ей. Пусть пощупает, поласкает, полюбуется.

– Ты уверен, что у всех мужчин он такой же? – Мариэтта лукаво посмотрела на него из-под ресниц.

Макс рассмеялся, потом со стоном выгнулся навстречу ее руке.

– Потрись о меня, – произнес он, когда снова обрел дар речи, – получи удовольствие.

Мариэтта озадаченно задумалась, но он поощрил ее руками, и она заскользила по его бедрам, пока копье не уперлось в нее. Оба застонали, но потом Макс поправил ее бедра, наклонив их, и потерся о ее щель, заставив ныть распухшую плоть. Удовольствие, охватившее Мариэтту, заставило ее задрожать. Она сделала то же еще раз, а потом медленно скользнула по нему вниз. В этот раз все получилось даже лучше.

Руки Макса обняли ее лоно, чтобы доставить удовольствие одновременно ей и себе.

Сердце Мариэтты бешено колотилось, грудь поднималась и опадала, будто ей не хватало воздуха, как вдруг Макс, застонав, неожиданно дернул спереди ее пояс. Потом он взглянул Мариэтте в глаза, и она поняла: сейчас Макс сделает это, возврата к прошлому не будет.

– Да, – прошептала она.

Разорвав тонкую материю, Макс тут же вошел в нее, и она с удивлением подумала, что это очень просто. Она была влажной и готовой, а когда он глубоко скользнул в нее, стала с ним единым целым.

Макс застонал, его губы прижались к ее губам, когда он подался назад и снова сделал выпад.

– Да, – выдохнула она, отталкивая его и снова притягивая.

Макс входил в нее глубокими размеренными ударами, и каждый из них немного приближал Мариэтту к финалу. Ее пальцы вцепились в его волосы и стали нетерпеливо их ерошить.

Наконец Макс медленно проник до самого чувствительного места, и мир вокруг Мариэтты взорвался.

Она вздохнула и выкрикнула его имя, чувствуя, как его семя теплой струей изливается в нее...

Тишина была долгой. Какое-то время Мариэтта слышала только биение своего сердца и стук сердца Макса рядом. Ее грудь болела от потребности глубоко дышать, лоно пульсировало от испытанного удовольствия.

Лишь через некоторое время все вернулось в обычное состояние, и, когда на улице тихо застучала наемная карета, Макс прокашлялся. Медленно повернул голову в ее сторону.

– Прости меня...

– За что? – сонно произнесла она, придвигаясь к нему ближе.

Почему-то никто не сказал ей, что желание может быть столь утомительным.

– Ты сказала: от талии вверх. Думаю то, чем мы занимались, находится ниже талии.

Мариэтта хихикнула и уткнулась ему в шею, потом вздохнула.

– Так бывает всегда?

Он помедлил.

– Нет, очень редко.

– Ты так говоришь, потому что не хочешь, чтобы я делала это с другими мужчинами, или потому что это правда?

Макс устало улыбнулся:

– И то, и другое.

Мариэтта дотронулась до его щеки, провела пальцами по его губам, и когда он поцеловал кончики ее пальцев, что-то в ее сердце затрепетало.

– Мы все еще не знакомы или я уже могу называть тебя Мариэттой?

– Не знаю. Если мы не знакомы, я могу остаться в твоих объятиях, а если знакомы, мне нужно начинать размышлять о будущем...

– Но я не смогу тебя сейчас отпустить.

Она улыбнулась:

– И удержать тоже не можешь. Я очень дорого стою, а у тебя нет денег.

– Иногда нам нужны самые неподходящие люди. – Взгляд Макса неожиданно устремился куда-то вдаль.

– Я начинаю волноваться, – прошептала Мариэтта.

Макс рассмеялся и принялся медленно целовать ее, используя губы и язык, снова заставляя ее забыться. Через некоторое время Мариэтта почувствовала, что он твердо упирается ей в бедро, и погладила бархатистую силу. Его затвердевший член шевельнулся в ее руке, и Макс, застонав, снял с нее блузку, а затем накрыл ее грудь ладонью, наслаждаясь ее теплым весом. Другая его рука находилась между ее бедрами, поглаживая все еще распухшую и переполненную щель.

– Ах, Макс...

Он смотрел на нее, и в его темных глазах она прочитала решимость, желание и еще что-то. Макс словно принял какое-то нелегкое решение, но Мариэтта чувствовала себя слишком счастливой и не хотела знать, что он задумал.

– Приляг. – Он опустил ее на софу посреди подушек.

Ее взгляд уперся в потолок, на котором резвились ангелы и купидоны, но краем глаза она видела, как Макс снял жилет, стянул галстук и стащил рубашку через голову.

Мариэтта затаила дыхание и протянула ладони, желая дотронуться до его кожи, потрогать темные волосы, притронуться к мускулистому животу, но он уже навис над ней – обнаженный, большой и восхитительный. Он был над ней, в ней и вокруг нее.

Она лизнула его плечо, а потом он опустил голову, и его губы горячо коснулись шеи Мариэтты. Его тело двинулось по ее телу, и она провела руками по его ягодицам.

– Не останавливайся.

– Я никогда не останавливаюсь.

В ней снова начало возрастать возбуждение, она придвинулась к нему. Ее грудь коснулась его груди. Пальцы Макса проникли между их телами, и Мариэтта выдохнула его имя. Ангелы у нее над головой улыбнулись, но Макс еще не закончил, он продолжал двигаться – медленно, постоянно, упорно вглядываясь в ее лицо.

Веки Мариэтты вздрогнули.

– Поедем со мной в Корнуолл.

Она не поверила своим ушам. Возможно, у нее галлюцинации?

Пока Мариэтта пыталась придумать ответ, Макс ускорил ритм, с каждым движением проникая в нее все глубже и глубже. Удивительно, но ее тело начало готовиться к новому экстазу.

По лицу Макса струйками тек пот, он был бледен. Мариэтта запоздало подумала, что ему может стать плохо. Он так недавно поправился, а может, и сейчас болен.

– Возможно, тебе стоит остановиться, – осторожно произнесла она.

– Вовсе нет. – Макс схватил ее за бедра, а потом встал над ней на колени и с размаху погрузился в нее.

Мариэтта, подняв голову, смотрела, как он входит и выходит из нее, и в голове ее снова вспыхнул свет. Она выгнулась, ее голос почти превратился в крик.

Почувствовав облегчение, Макс вскрикнул.

Мариэтта задышала ровнее. Она была более чем изнурена, но это было приятное ощущение.

Максу не составило труда поднять ее и перенести на кровать.

– Бедняжка, – прошептал он, – желание очень утомляет, хотя, как ты скоро узнаешь, одновременно очень увлекает.

Кровать оказалась мягкой, словно была из перьев, и Мариэтта постаралась устроиться поудобнее. Она почти заснула, когда он снова вернулся. Хотя она знала, что перед ней стоит Макс, одетый в черный пиджак и белую рубашку, он казался похожим на незнакомца, который воспользовался ее наивностью с таким знанием дела и с таким результатом.

Он склонился над ней и нежно поцеловал ее в лоб.

– Выходи за меня замуж и переезжай со мной в Блэквуд, – услышала она. На этот раз Мариэтта не могла ошибиться. Ее глаза открылись ровно настолько, чтобы встретиться с ним взглядом и понять, что он говорит вполне серьезно. Потом глаза снова закрылись.

Когда она проснулась, в комнате уже никого не было.

Когда Макс вошел в салон, он выглядел как истинный джентльмен, хотя его волосы несколько топорщились, а шейный платок был завязан чуть кривовато. Встретившись взглядом с Афродитой, он указал на альков, и та, извинившись перед гостями, направилась к нему. Взяв ее руку, Макс склонился над ней, и сердце Афродиты похолодело от страха за дочь. Тем не менее, ей все-таки удалось сохранить на лице улыбку.

– Ваша дочь говорит, что лишилась репутации, мадам, и что она хочет стать куртизанкой...

– Это так, милорд.

– А я хочу на ней жениться.

Афродита крепко зажмурилась, затем снова открыла глаза, но красивый лорд Роузби все еще стоял рядом; его взгляд был открытым и даже веселым, как будто он шутил с ней.

– Не думаю, Макс, что Мариэтта на это согласится... Могу я называть вас Максом?

– Конечно.

– Моя дочь дала зарок не влюбляться и не выходить замуж. Она решила пойти по моим стопам.

– Может быть, и так, но я заставлю ее передумать.

– Сомневаюсь, что ваши родные захотят принять ее. Ваш кузен, узнав, кто она такая, отказал ей от дома.

Лицо Макса побледнело, но его гнев тут же исчез. Он разберется с этим вопросом позднее.

– Мадам, на сегодня я не такой уж выгодный муж. У меня очень мало денег, я лишен наследства и утратил земли и титулы, а перспективы получить их обратно равны нулю. Однако есть и один положительный момент: у меня имеется поместье в Корнуолле – подарок матери – и я знаю, как сделать его прибыльным. Я молод, здоров и буду относиться к вашей дочери с величайшим почтением. Возможно, это звучит не слишком обнадеживающе, но все же... – Макс закусил губу, как будто не был уверен в том, что поступает правильно, открывая свои намерения Афродите. – Для Мариэтты, несомненно, лучше выйти за меня замуж и жить со мной в Корнуолле, чем стать жрицей любви в борделе.