Кэролайн Линден - Правила соблазна

– Я сделаю все, что ты хочешь, – ответил он.

Селия замотала головой.

– Нет! Вот как раз этого я и не хочу! Чего хочешь ты, Энтони?

Хочу увезти тебя отсюда, подумал он. Подальше от жадных глаз, недоверчивого семейства и болезненных воспоминаний. Хочу, чтобы ты была только моей, чтобы я мог заставлять тебя улыбаться, смешить тебя и заниматься с тобой любовью дни напролет.

Энтони вздохнул.

– Хочу сделать так, как лучше для тебя.

– А как же ты? – В ее голосе ощущалась досада. – Разве тебя не волнует, что будет с тобой?

Гамильтон немного подумал перед ответом. Попасться во время занятий любовью с женщиной – один из наименьших грехов, которые он, по мнению светского общества, совершил. Всего лишь дополнение к остальным преступлениям. И что бы ни пришлось из-за этого пережить… нет, он не станет жалеть о случившемся.

– В общем-то нет. – Селия скептически посмотрела на него. – Я уже давно понял, что люди будут говорить и думать обо мне то, что им захочется, – мягко произнес Энтони. – И ничего из сказанного или сделанного мной этого не изменит. Поэтому нет, я не забочусь о том, чтобы соблюдать приличия, во всяком случае, не ради себя. Но вот то, что будет с тобой, меня действительно волнует. Если ты считаешь, что лучший выход – брак, я готов на тебе жениться. Если думаешь, что я должен исчезнуть и больше никогда не попадаться тебе на глаза – я так и поступлю.

– Почему тебе все равно? – Селия села на краешек кресла и подалась к Энтони. Ее голубые глаза внимательно изучали его лицо. – Почему ты все время так говоришь?

– Потому что это правда. – Он беспечно махнул рукой. – Мне все равно.

– Почему? – настаивала Селия.

Гамильтон лишь покачал головой.

– Мой ответ на твой вопрос: да. Будем продолжать столько, сколько тебе потребуется, чтобы принять решение.

Он видел, что Селия не совсем довольна таким ответом, но все же выражение ее лица смягчилось.

– Спасибо, – пробормотала она.

– Это меньшее, что я могу сделать. – И это, разумеется, правда. Проводить время с ней – самое легкое наказание, какое только можно себе вообразить. И совершенно неважно, каков предлог.

Селия кивнула. Недолго они сидели в неловком молчании, затем она встала.

– Что ж, спасибо, – снова поблагодарила Селия и закусила губу. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – негромко отозвался Гамильтон.

Она вышла, опустив голову. Энтони разжал кулаки, понурился и вздохнул.

На первый взгляд в коридоре было пусто. Селия с облегчением выдохнула и повернула в сторону своей комнаты. Ее руки дрожали, поэтому она крепко сжала их в кулаки и ускорила шаг. Эмоции перемешались и превратились в какой-то запутанный узел – вожделение, надежда, страх и паника. Собственный брат застал ее во время занятий любовью в библиотеке! Какая-то частичка Селии считала, что «ну и пусть» – частичка, заставившая ее забыть о добродетели и осторожности, когда она убедилась, что перед ней и в самом деле Энтони Гамильтон. Но другая часть Селии чувствовала себя не только униженной и опозоренной, но и глупой.

Она понимала, что из сложившейся ситуации есть только два выхода. Селия сумела отсрочить момент принятия решения, но откладывать вечно не получится. И какое бы решение они с Энтони ни приняли, ей придется набраться мужества, чтобы воплотить его в жизнь. При одной мысли о замужестве Селия теряла дар речи от волнения. Берти хотел жениться на ней так же сильно, как она стремилась за него замуж, и посмотрите, сколь скверно все получилось.

Она не согласится на еще одно замужество, если не будет уверена в себе. Письма Энтони и то, как они занимались любовью, склоняли ее к положительному ответу, но когда Маркус слегка надавил на Гамильтона, тот сказал, что готов уехать немедленно. Наверняка брак с человеком, который вообще этого не хочет, обернется еще большей катастрофой, чем первое замужество. Перспектива долгих лет брака, проведенных в одиночестве, как уже было с Берти, сейчас еще менее радужная, потому что на этот раз Энтони сразу обозначил, что не испытывает к ней интереса. Такое положение дел не позволило Селии открыть рот.

Она просто боится, отрицать нет смысла. И это ужасно. Своим молчанием Селия позволила взвалить весь груз ответственности на плечи Гамильтона, и он как мужчина согласился принять вину на себя, не возразив ни единым словом, – только подтвердил свою готовность сделать все, что Селия пожелает. Как можно обвинять Гамильтона в том, что он не хочет на ней жениться, если она сама настолько слабовольна?

Но второй вариант – не выходить за него замуж или даже, как он предложил, больше никогда не встречаться – еще хуже.

– Селия! – Она подскочила, услышав, как кто-то зовет ее по имени. К ней торопливо направлялась Луиза, которая, видимо, поджидала подругу возле комнаты. – Как ты?

– Со мной все в порядке, – ответила Селия, не дожидаясь окончания вопроса. Луиза ободряюще улыбнулась и подошла еще ближе.

– Ну? – Подруга понизила голос. – Это было?

Селия нахмурилась.

– Ты о чем?

– С Гамильтоном! – Глаза Луизы блестели от любопытства. – Было хорошо?

– Луиза! – воскликнула Селия.

– Но я умираю от любопытства. Хочу узнать, действительно ли ты с ним переспала, ведь Мэри целую неделю безуспешно пыталась его соблазнить! По слухам, он самый опытный любовник в Лондоне. Ну так что, было хорошо?

– Я отказываюсь отвечать на подобные вопросы, – отрезала Селия; от ярости ее губы сжались в тонкую линию. – Это грубо и унизительно.

Луиза удивленно заморгала.

– Я не… в смысле нет… ой, мамочки! Я же не в этом смысле! Ну то есть… Селия! Я даже не знала, что он тебе нравится.

– Не думаю, что это хоть сколько-нибудь тебя касается.

Селия отвернулась и пошла дальше по коридору, Луиза поспешила за ней.

– Ну прости меня! Я же не знала! Просто предположила… ну, потому что мы об этом разговаривали!

Селия резко повернулась к подруге.

– Ты об этом разговаривала.

– Ну да, я, – тут же согласилась Луиза. – Но ты же ни словом не возразила!

– А что я должна была сказать? Он мужчина с собственным образом мыслей, а не новая шляпка, которую ты решила заполучить, потому что это обычная прихоть? Ты замужняя женщина, и твой муж находится в этом доме!

Луиза уставилась на нее, приоткрыв рот, и гнев Селии слегка утих.

– Прости.

Подруга снова бросилась за ней следом и взяла ее за руку.

– Не ты должна просить прощения! О, я плохая подруга! Мне так хочется снова увидеть тебя счастливой. Просто я так удивилась, что ты выбрала именно его. А теперь, после этой сцены… о, я так надеюсь, что тебя не заставят сделать что-нибудь против воли!

Селия прерывисто вздохнула.

– Нет. – Ее никто ни к чему не принуждал, а уж если говорить правду, то это она сделала все возможное, чтобы соблазнить Энтони Гамильтона и заняться с ним любовью. И даже после этого ей удалось избежать тяжких последствий.

Луиза сжала губы, словно пытаясь остановить поток дальнейших вопросов, затем неловко улыбнулась.

– Это хорошо. Я бы не вынесла… Ну да. Хорошо. – Луиза быстро кивнула. – Ну, тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – пробормотала Селия. Они стояли возле ее комнаты. Селия вошла, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней. Было ли все хорошо?

Луиза хочет знать. Она легонько прикоснулась к животу. Селия все еще ощущала тепло рук Энтони на своей коже, вкус его губ, все еще чувствовала, как он двигается в ней, ощущала содрогания от полученного наслаждения, когда достигла пика в его объятиях. При этом воспоминании ее колени ослабли, а дыхание участилось.

О да, это было хорошо.

Если бы только знать, как быть дальше.

Когда Гамильтон, наконец, вышел из библиотеки, его поджидал Уорфилд. Энтони бросил взгляд на его суровое лицо и вздохнул. Он кивнул, и Уорфилд пошел вместе с ним в его комнату.

– Я должен поинтересоваться твоими намерениями, молодой человек, – начал дядя, закрывая за собой дверь.

– Правда? – Энтони стянул с себя сюртук и махнул Франклину, когда тот скользнул в комнату. Лакей сразу понял и так же бесшумно выскользнул обратно.

– Нет. Я надеюсь, ты сам мне все скажешь.

Гамильтон пожал плечами. От сюртука все еще исходил легкий аромат лимонов.

– Я говорю сам себе – молодой Гамильтон ни за что не спутается с леди просто из спортивного интереса. Клянусь себе, что знаю этого мальчика. И напоминаю, что это не мое дело, и если бы он захотел сказать мне, что чувствует к этой девушке, он бы поделился.

Энтони швырнул сюртук на шезлонг.

– Неужели для кого-то имеет значение, что я могу сказать по этому поводу?

Уорфилд дернул головой.

– Да, для меня имеет.

– Тогда ты абсолютно прав, это не твое дело. – Энтони отвернулся и начал развязывать галстук.

– Да черт побери, парень! – Лорд запустил пальцы в волосы и взъерошил их. – Скажи, что тебя все это хоть немного волнует!

– Очевидно, недостаточно, – пробормотал Энтони, – иначе я бы запер дверь.

– Я не о чертовой двери, я о леди. Она тебе нравится?

Гамильтон стянул с шеи галстук, а с языка уже готов был сорваться очередной едкий ответ. Но Уорфилд смотрел на него с сердитым беспокойством, причиной которого могла быть только любовь к племяннику. И Энтони справился со своей вспыльчивостью.

– Да, – пробормотал он.

Лицо дядюшки мгновенно просияло.

– Прекрасно! Я так и знал. Значит, все будет хорошо!

Энтони сухо усмехнулся.

– Не спеши с выводами. Селия не хочет выходить за меня, а Эксетер не собирается ее заставлять.

Уорфилд отмахнулся.

– Конечно, он не будет ее заставлять. Это скверное начало для супружеской жизни. Нет, ты должен ее убедить, и раз уж Селия тебе нравится, сложностей быть не должно. Нельзя оценить что-то в полной мере, если как следует над этим не поработать.