Кэтрин Каски - Правила обольщения

– Я… Я не понимаю, о чем ты. – Терпение Александра быстро подходило к концу. Он повлек ее вперед. – Пойдем со мной. Мы поднимемся вверх.

– Александр, тебе меня не обмануть. Ты читал мою книгу и знаешь, что наша первая встреча не была случайностью – я шпионила за тобой с этого самого шара!

– Ты… Что? – поразился Александр. – Что за глупости?

Мередит открыла рот, но у Александра внезапно возникла идея получше, и он прижал палец к ее губам, заставляя молчать.

– Одну секундочку, дорогая.

Он перегнулся через край корзины и одной рукой сгреб пилота за воротник:

– Вылезай. Дальше управлять буду я. Оставь только держащего с канатом. Он мне понадобится.

– Да вы что! Это мой шар. И я не расстанусь со своей «Бетси», пока не упокоюсь в могиле!

Александр посмотрел ирландцу прямо в глаза:

– Это, сэр, можно легко уладить.

Пилот громко сглотнул:

– Вы не запугаете меня, ваша светлость.

– Неужели? – Александр разжал пальцы и сунул руку в карман. Нащупав маленький кожаный мешочек с монетами, он вытащил его и вложил в ладони пилота. – Тогда, возможно, вас удастся мягко переубедить. В конце концов, я хочу лишь ненадолго взять вашу «Бетси» взаймы.

Ирландец развязал мешочек и уставился на золотые монеты. Его губы расползлись в широкой улыбке.

– Тогда я сам возьмусь за второй канат. Когда захотите спуститься, просто крикните.

Мередит начала отчаянно вырываться. Она не собиралась подниматься в корзину по собственной воле, а потому Александр сделал единственное, на что был способен. Он крепко обхватил ее за талию, забрался в корзину сам и перетащил Мередит через бортик.

Кивнув пилоту и его помощнику, он велел поднимать шар.

И отпустил Мередит, когда натянувшиеся канаты подсказали, что до земли уже добрых пятьдесят футов.

– Итак, дорогая, что ты хотела сказать?

Отдайте свое сердце мужчине, который искренне любит и уважает вас. Только так вы можете спастись от сердечной боли и испорченной репутации.

Неужели все в ее жизни совершенно сошли с ума? Мередит то и дело задавалась этим вопросом в последние несколько недель.

Шар поднимался все выше и выше, в бурлящее свинцовыми тучами небо, и Мередит наконец обрела уверенность, что все они действительно были безумны. Ее тетушки, Ханна и Чиллтон, Александр… все они.

Выглянув за потрепанный край корзины, она увидела двух держателей, которые разматывали с катушек все больше и больше веревки. Еще пара минут, и она с Александром окажется в опасной близости к низким тучам, в заплатанной корзине, которая едва ли окажется шире ее раскинутых рук.

Александр небрежно облокотился об один из толстых углов корзины.

– Ты готова меня выслушать?

Мередит обернулась и прожгла его взглядом. Ветер трепал ее волосы и бросал на влажное лицо.

– А у меня есть выбор?

– Нет, если только ты случайно не оглохла. – Александр подмигнул ей. – Хорошо. Я знаю, что ты собиралась что-то мне сказать. Так почему бы тебе не начать первой?

Она застонала и вновь отвернулась.

– Или ты хочешь, чтобы я помог? – спросил он.

Мередит промолчала.

– Ты упомянула, что в день нашей первой встречи шпионила за мной. – Он помолчал и взглянул на нее с любопытством. – Ты поэтому носила с собой подзорную трубу?

Мередит вздохнула. О, проклятие! Почему бы и нет? Почему не высказать все и не покончить уже с этим? Ей все равно некуда деваться… только вверх.

– Да, – пробормотала она.

– То есть на самом деле ты не изучала небывалого алого повесу? – полуулыбка мелькнула на губах Александра, но у Мередит создалось впечатление, что эта радость была вымученной.

Она вновь раздраженно вздохнула.

– Не притворяйся, что ничего не знаешь. Все было в деталях описано в моей записной книжке.

– Но, Мередит, я не читал твою книгу. Не считая нескольких диких обвинений, которые озвучил отец, – должен признать, на некоторое время они вселили в меня сомнения в твоих истинных чувствах ко мне, – я понятия не имею о том, что написано в этой маленькой кожаной книжице. И, Мередит, у меня нет права сомневаться в тебе. Это было бы неправильно. Мне достаточно знать истинность твоих чувств и искать подтверждения в твоих глазах, прикосновениях, поцелуях. И неважно, что там написано в этой проклятой книжке.

Разум говорил ей, что Александр лжет.

Распутники всегда лгут, если это в их собственных интересах. Так подсказывали и доказывали ее исследования.

Однако, глядя на невинное выражение искренних глаз Александра, она всем сердцем чувствовала, что он говорит ей правду.

– Так ты не читал ни одной страницы? – смущенно спросила она.

– Нет. – Александр протянул руку и нежно провел пальцами по ее рукаву, словно не был уверен, что она позволит ему прикоснуться к себе. – Я знал, что в этих заметках твои личные мысли – и что они не предназначались для публичного оглашения.

Мередит виновато шмыгнула носом. Воздух был плотным от запаха дождя. Она отвернулась, глядя на раскачивающиеся деревья.

– В этом ты ошибаешься. – Усилием воли она заставила себя вновь посмотреть в глаза лорда Лэнсинга. – Записи делались для того, чтобы найти читателя… со временем. По крайней мере, их часть.

Александр выпрямился и импульсивно оттолкнулся от угла корзины. Стоять на качающемся полу было сложно. Он схватился за поручень рядом с Мередит, ловя равновесие, и уставился на нее в полном замешательстве.

– Похоже, тебе лучше начать с самого начала, со дня нашей первой встречи.

– Хорошо.

И она начала.

Мередит объяснила причины, по которым желала написать «Руководство для леди»: лорд Померой опорочил ее, и она хотела уберечь других невинных девушек от подобной боли.

Конечно же, детали ее падения были известны Александру. Все общество знало их – по крайней мере, ту часть, которую тетушки не смогли скрыть. И все же, Александр оказался способен искренне посочувствовать ей, он смог понять ее надежду избавить других женщин от ее несчастливой судьбы.

Затем она последовательно объяснила свои разнообразные планы и эксперименты, которые позволяли больше узнать о распутниках, повесах и ловеласах, и Александр добросовестно, хоть и молча слушал ее щебет о рабочих моментах.

Не раз он поднимал руку, пытаясь ее остановить. Мередит не знала, зачем он хотел прервать ее – чтобы уточнить услышанное или прервать рассказ, поскольку больше не мог слушать.

В любом случае это не имело значения. Мередит не могла бы прекратить поток слов, даже прижав руку к губам.

Но пока слова лились одно за другим, ей становилось легче дышать, она ощущала огромное облегчение – оттого, что наконец была свободна от обмана, который давил ее сердце. Ей казалось, что с каждым признанием она выбрасывает горсть песка из мешочков, утяжелявших корзину.

Боже мой, как хорошо, оказывается, признаться! Она хотела, чтобы он узнал обо всем, – ей нужно было, чтобы он знал все детали и ничто больше не стояло между ними.

А затем ей осталось сказать лишь одно, бросить на ветер те несколько слов, которые могли исцелить нанесенную ею рану.

– Ты должен понять, что как только я доверилась тебе… как только я полюбила тебя… книга перестала иметь для меня какое бы то ни было значение.

Ее сердце успело сделать как минимум десять ударов, пока она ожидала его ответа – слова, вздоха, нахмуренного лица. Чего угодно. Александр не отвечал.

Мередит вглядывалась в его прекрасное лицо, но не могла прочитать ни намека на то, что он чувствует. Медленно, с опаской, она протянула к нему руки и шагнула вперед, неустойчивая, как ребенок, который делает первые шаги, – в надежде на принятие… на прощение в его объятиях. И он обнял ее.

Не в силах сделать ничего другого, кроме как прижаться к нему, Мередит обняла Александра. Она вдохнула его запах и поняла, что до этого момента даже не представляла, как ей его не хватает.

Рука Алекса обняла ее за талию, привлекая ближе.

Мередит содрогнулась от его прикосновения, словно молния пронзила ее тело, заставив тонкие волоски у основания шеи подняться дыбом.

Она подняла к нему лицо, ожидая, что он заговорит, скажет ей, что все будет хорошо. Но вместо слов его рот накрыл ее губы, удивив ее, и Мередит почувствовала, как внутри начинает зарождаться шторм.

Александр слегка повернулся и прислонил ее спиной к плетеному боку корзины. Слегка приподняв ее, он прижался, обняв ее тело раздвинутыми бедрами.

Она мягко ахнула, когда его тело оказалось так близко, что она ощутила его возбуждение. И инстинктивно ответила, толкнувшись бедрами ему навстречу.

Обжигающая волна тепла зародилась между ее ног, и Александр, словно почувствовав, что происходит с ее телом, ответил низким, чувственным стоном.

Ветер хлестал их, ярился вокруг них, затем нырнул в корзину, поднимая вверх ту часть юбки Мередит, которая не была прижата телом Александра.

Обжигающий холод ветра хлестнул ее по горячим бедрам, и Мередит задохнулась, отстраняясь от поцелуя. Втянув в себя воздух, она надеялась хоть на миг передышки – на последний шанс попросить его остановиться, поскольку сама она остановиться была не в силах.

Несмотря на все, что она чувствовала, несмотря на все, чего она хотела, она не могла забыть, что обещана другому.

Хорошему, правильному, достойному доверия мистеру Чиллтону.

Но вместо приличного дома она была здесь, цеплялась за Александра, желая ощутить его внутри себя. Желая утолить с ним оглушающую ее страсть.

– Вам нужно немедленно опускаться! – раздался снизу испуганный крик.

Александр выглянул за борт и посмотрел на держателей шара.

– Еще нет.

В этот миг деревья словно содрогнулись, а сам шар дернулся и нырнул, сбивая их обоих с ног и бросая на пол корзины.