Все обдумав, Варя поехала к офису Мирона. Может, удастся не только увидеть Данилова, но и поговорить с ним.


Зацепившись сумкой за ручку входной двери, Данилов замешкался на выходе, и именно эти секунды не дали ему возможности подойти к машине раньше, чем его самого заметила Варя. Прибавив шаг, Симонова крикнула:

— Мирон, подожди!

Он чуть не застонал вслух: она снова преследует его! Но, не останавливаясь, Мирон направился к своему автомобилю.

— Да погоди ты, Мирон! — Симонова догнала мужчину и схватила за руку. — Удели мне всего несколько минут, — Попросила девушка.

— Нет. Мне не о чем с тобой говорить. — Данилов грубо вырвал свою руку из пальцев Вари.

— Что, ты даже поздороваться со мной не желаешь? — обиженно спросила Варя. — Я так по тебе соскучилась.

— Меня это не волнует, — Равнодушно пожал плечами Данилов и продолжил путь.

— Мирон, зачем ты так со мной? — в голосе Вари появились слезы. — Я же люблю тебя!

Данилов остановился около двери, Симонова маячила за спиной. Ее слова и слезы совершенно не трогали мужчину.

— Почему ты так жесток? — взмолилась Варя, останавливаясь около мужчины.

Данилов повернулся и внимательно посмотрел на девушку. В его глазах был лишь холод и презрение.

— Мирон, — Варя всхлипнула, — мне невыносимо быть вдали от тебя. Очень больно знать, что ты принадлежишь другой.

— Рот закрыла! — Данилов попытался открыть дверь, чтобы сесть в машину, но ему мешала Варя. И тогда он обхватил ее за плечи и сказал в лицо. — Запомни, мне плевать, что ты там испытываешь ко мне. Я тебя не выношу, мне противно смотреть на тебя. Я люблю только свою жену. Поняла меня? Если не прекратишь меня преследовать — тебе же хуже будет! — и, отставив заплаканную девушку в сторону, сел в машину.

Мужчина уехал, ни разу не обернувшись, чтобы посмотреть в сторону Симоновой. И эта встреча закончилась ничем. Чтобы не говорила Варя — Мирону было плевать.


Кричевский довольно потирал руки, просматривая снимки: будет, что отправить госпоже Даниловой. А ракурсы-то какие интересные! Глеб был счастлив, пока сочинял очередную анонимку и отправляя письмо. Сегодня вечером в семье Даниловых будет «весело».


Мирон катался по городу около часа — сбрасывал негатив, появившийся после встречи с Симоновой. Какого черта эта дура снова пришла к нему? Не нужна ему эта любовь и навязчивое внимание Симоновой! Бесит эта дрянь! Как же ему избавиться от нее? Мирон не знал, что ему делать дальше. В голове всплывал разговор со Снежкой — и он размышлял, говорить жене о встрече с Варей или не стоит. Не скажет — утаит правду, Снежка ему потом вообще верить не будет. А скажет — между ними вновь встанет Варя. А они в последнее время становились все ближе друг к другу. И Мирон решил пока ничего не говорить Снежане.

Вернувшись домой, он делал вид, что ничего не произошло. Снежана ни в чем его не заподозрила. Вечер подходил к концу, и Мирон практически засыпал, сидя у телевизора. Снежана смотрела в монитор и что-то читала. Вдруг мужчина вздрогнул, услышав стук. Повернулся к Снежане и увидел, как лицо жены побелело.

— Что случилось? — Мирон отбросил одеяло, которым прикрывал нижнюю часть тела и босиком прошлепал к жене.

Снежана молча повернула монитор в его сторону. Твою мать, очередная анонимка и фотографии! Данилов выругался сквозь зубы.


Дорогая Снежана Кирилловна!

Мне жаль в очередной раз огорчать вас, но ваш муж возобновил встречи со своей любовницей. Посмотрите сами, отчет прилагается ниже. Вы очень достойная девушка, красивая, умная, что же вас держит рядом с таким ничтожеством, как Мирон?

С уважением, Д.


А на снимках были запечатлены лишь несколько моментов, которые без дальнейших кадров не могли сказать, что между этими людьми ничего нет. Сначала Варя держит его за руку, смотрит на него со слезами. А потом и он обхватил руками плечи девушки. Не докажешь же, что в этот момент он отодвигал Симонову в сторону. Че-е-е-е-е-ерт, вот он влип!!!

— Ты мне снова солгал. — Голос Снежаны звучал глухо. А в груди стремительно распространялся холод. Мирон не рассказал ей о встрече с Варей. А ведь она совсем недавно просила его ничего не утаивать!

— Но я не лгал тебе! — Мирон протянул руку к жене, но Снежана отодвинулась. — Я же просто не сказал тебе о том, что Симонова приходила сегодня.

— Ну и в чем разница? — поинтересовалась девушка. На нее вновь навалилось прошлое, все эти сомнения, обиды, злость… Все эти чувства рвали ее на части.

— Если бы я сказал тебе, что Симонова не приходила — я бы солгал. А я просто не стал расстраивать тебя, — пояснил Мирон, понимая всю глупость своих слов. По лицу жены было понятно, что она не собирается слушать его объяснения, что все уже сама знает и не готова к нормальному диалогу.

— Ты издеваешься надо мной? — Снежана отошла к окну, обняв себя руками. — Мы заново с тобой начали наши отношения. И именно ты убеждал меня, что все будет хорошо — ни лжи, ни встреч с бывшими любовницами. — Девушку знобило. Холод шел прямо от сердца. До каких пор она будет позволять Мирону обманывать себя? Говорят же, умные учатся на чужих ошибках, дураки на своих. А Снежана Данилова и вовсе не усваивает материал — пример других и собственный, не для нее. Кто она в таком случае? — Я просила тебя говорить мне правду, но ты с этой простой задачей не справился. — Ей на самом деле было жаль себя, очередное разочарование в Мироне оставило в ее душе пустоту.

— Снежана, — Мирон стоял посередине комнаты в трусах и чувствовал себя глупо. Одеться бы, но не время — Снежана сильно разозлилась и надо объясниться прямо сейчас. — Я не хотел портить тебе настроение. Мы только-только стали сближаться и тут вновь объявляется Симонова. Я решил, что это сильно расстроит тебя. — Мужчина замолчал.

Снежана громко расхохоталась — не сорваться бы.

— Что ты вообще знаешь об этом? — девушка резко повернулась к мужу. — Расстраивать он меня не хотел! — всплеснула руками Данилова. — Да я каждый день расстраиваюсь, когда на твой телефон приходит какое-нибудь сообщение. Когда кто-нибудь звонит поздно, а ты говоришь мне, что это по работе или кто-то из друзей. Думаешь, легко не реагировать? Уговаривать себя, что ты не можешь так цинично мне лгать, что не переписываешься с Варей?

Мирон с ужасом смотрел, как жена с трудом удерживается на грани между истерикой. Как ее трясет от боли и гнева, и дрожащие губы продолжают произносить слова, шокирующие его.

— Но почему ты мне ни разу не сказала об этом? — растерялся мужчина. — Я бы показал тебе все эти сообщения и журнал звонков. Снеж, не стоило накручивать себя из-за этого.

Девушка одарила мужа таким презрительным взглядом, что он вздрогнул.

— Я хотела тебе верить. Понимаешь? Просто верить, не изводить себя мыслями: с кем ты сейчас и где. И у меня начало получаться. — Она нервно хохотнула, какой же она была глупой и нелепой с этой своей любовью. — И как оказалось — все это было зря. Ты вновь общаешься с Варей!

— Да не общаюсь я с ней! — не выдержал Данилов. — Твои обвинения абсурдны. Мне не нужна Симонова, я не раз тебе говорил об этом, но ты совершено не слышишь меня. Как мы можем выстроить наш мир, если ты сомневаешься в каждом моем слове? — с отчаянием спросил он.

— А, — кивнула Снежана, — вон как ты заговорил. Упрекаешь, что я тебе не верю?

— Я не упрекаю тебя, — Возразил Мирон. Господи, он словно пытается головой пробить глухую стенку.

— Упрекаешь. — Снежана дернула рукой. — Это, видимо, я тебе изменила с твоим другом, потом продолжала общаться с ним за твоей спиной. Это я, видимо, умоляла дать мне шанс доказать, что я люблю тебя и у нас все может быть хорошо, а потом забрала его обратно.

— Зачем ты все переворачиваешь? — Мирон с болью смотрел на жену. Все его усилия были напрасны, Снежана так и не простила его.

— В чем ты еще меня упрекнешь? — Снежана почувствовала, как по щекам катятся слезы, но не стала их вытирать. — Я от тебя не требовала никогда отчета: где ты был и с кем. Попросила лишь не общаться с Варей.

— Я. НЕ. ОБЩАЛСЯ. С. ВАРЕЙ! — отчеканил Данилов. — Я знал, что ты отреагируешь подобным образом, поэтому и промолчал. Я ошибся.

— В который раз? — Снежана задала свой вопрос и поспешила покинуть комнату. Находиться в ней с Мироном она больше не могла.

Но мужчина схватил жену и прижал к себе.

— Ты несправедлива ко мне, Снеж, — Тихо говорил он. — Я не искал встреч с Симоновой — мне никогда это не было нужно. Она сама притащилась и стала говорить о своей любви.

Снежана дернулась, пытаясь вырваться, но мужчина крепко держал ее.

— А тебе это льстит, правда? — девушка не стесняясь, плакала. — Как же, за тебя сейчас сражаются две девушки — обе любят, обе хотят быть рядом.

— Что ты такое говоришь? — ужаснулся мужчина. Мирон схватил ладонями лицо жены. — Смотри на меня, — приказал он. — СИМОНОВА МНЕ НЕ НУЖНА. Что я должен сделать, чтобы ты поняла это, наконец? И любовь ее ненормальная не нужна! Я тебя люблю, ТЕБЯ! Когда же ты услышишь меня?

Снежана горько усмехнулась.

— Я хорошо тебя слышу, Мирон. Но не верю. Все твои слова и действия убеждают меня в обратном. Ты говоришь одно, а делаешь совершенно другое!

Мирон растерялся. Он чувствовал боль Снежки как свою, но никак не мог облегчить состояние жены. Они словно разделены толстым стеклом, сквозь которое они не могут докричаться друг до друга. Снежана слушает его слова, но не слышит!

— Малыш, прости меня. Мне казалось, что если я промолчу — мы сможем подольше сохранить наш хрупкий мирок. — Лицо мужчины свела судорога. — Я сглупил.

Снежана молчала, ей нечего было сказать. Мирон опять поступил так, как ему было удобно. Слова жены он попросту проигнорировал. Зачем думать о чувствах Снежаны? Эгоист он. И всегда таким был, только Снежана раньше закрывала на это глаза, а вот сейчас, когда розовые очки с нее безжалостно сорвали — все его недостатки обнажились.