У Антона так и не появилось возможности поговорить ни со своим отцом, ни со своей матерью. Когда он вошёл в их бунгало три дня назад, то обнаружил их мёртвыми. Антон сразу же понял, что Мэри опередила его.

Изложенный ею ход событий не был таким уж неправдоподобным, если вы знали всю историю. По словам Мэри, она пришла в их дом поговорить. Именно Самюэль был тем, кто взорвался первым. Он приказал ей убираться из его дома. Когда она отказалась и попросила объяснить, в разговор вступила Аманда. Поддерживая своего мужа, она попросила Мэри уйти. Это была вторая попытка Мэри обсудить всё. Больше всего на свете, она хотела заставить их понять.

Мэри была настроена говорить до тех пор, пока они не услышат. Аманда была той, кто преподнёс Мэри сюрприз в виде пистолета. После этого момента воспоминания Мэри стали нечёткими. Была драка. Она не хотела убивать их, но как только был застрелен Самюэль, Мэри понимала, если любой из них выживет, её арестуют. Она не смогла бы вынести того, что было у Натаниэля в тюрьме; она просто не смогла бы. Комбинация из копившейся ярости, стольких лет унижений, страха, инстинкта самосохранения: всё это подогрело способность Мэри устроить финальную сцену. Она понимала, что избыток выстрелов из пистолета сведёт на нет теорию убийства/самоубийства. Тем не мене, Мэри надеялась, что инсценировка, постановщиком которой была она, поможет.

Далее, Мэри включила телевизор и убрала следы стычки. Её отпечатки пальцев были стёрты. По всеобщему признанию, она всё ещё была в Нью-Йорке. Она проехала три тысячи миль на своей собственной старенькой Хонде, расплачиваясь только наличкой. Нигде не зафиксировано следов её путешествия в Калифорнию. Никто не знал, что она была там, кроме Антона.

Открыв дверь с номером 12 А , Антон вошёл в маленькую комнатку отеля. Вонь старого табака и физиологических жидкостей заполнили органы чувств Антона. Этого было достаточно, чтобы заставить замолчать любое желание о еде, которое было у него до этого. Тем не менее, он принёс еды из местной забегаловки на вынос. Поставив пакет и стаканы на маленький столик, он сказал:

- Я принёс это тебе.

- Антон, я хочу выбраться из этой помойки. Когда для меня будет безопасно выйти отсюда?

Он прошёлся по единственному пространству достаточно большому, чтобы сделать не более трёх шагов, около кровати. Он подумал о том, чтобы присесть; но, грязь и пятна на мебели быстро изменили его намерения.

- Ещё несколько дней. Я поговорил с полицией и сделал все необходимые приготовления. Пока сосед, Честер, сотрудничает. Он сделал только одно заявление в ту первую ночь какому-то полицейскому. После этого, он удачно позабыл о визите сестры моего отца.

- Это будет стоить денег, заставить его молчать, не так ли?

- Да, но я веду переговоры. Платить всё сейчас не будем, выплаты станут ежегодными.

- Он согласился? - спросила Мари.

- Я очень хорош в переговорах. Он понимает – внезапно свалившееся богатство вызовет много вопросов. Это взаимовыгодно. Со временем его выплаты возрастут, и это гарантирует нам его содействие в будущем.

Мэри встала перед Антоном. Он смотрел на женщину, которую любил его дед. Она выглядела намного старше положенных трёх лет от его возраста. Её уставшие серые глаза кричали в агонии от событий последних нескольких месяцев. Она потеряла своего мужа, своё имя и теперь свои деньги. Антон знал, что мог бы сдать её полиции и вернуться к своей жизни. Мэри это тоже понимала.

- Я отплачу тебе за это, - произнесла она, опуская глаза в попытке не замечать глубоко въевшуюся грязь на изношенном ковре. Мэри продолжила:

- Я знаю, что ты делаешь это для Натаниэля, не для меня. Но, я благодарна тебе.

Он приподнял её подбородок; она была женой его деда. Она должна действовать соответствующим образом.

- Ты права. И ты Роулз; не смей опускать больше глаз. Это я тот, кто подвёл его, не остановив судебный иск отца. Больше я его не подведу.

- Я пришла в вашу семью в качестве прислуги. И от меня не убудет, если я буду делать это вновь. Я могу работать на тебя.

Антон уставился на неё. Его мысли наполнились воспоминаниями о семье. Он вспомнил об обедах в большой столовой – его дедушка, бабушка, отец, мать, Мэри и он сам. Как так случилось, что остались только они вдвоём?

- Я не уверен, как сработает это соглашение. На данную минуту у меня совсем нет необходимости в домашней прислуге.

- Будет.

Посреди абсолютного хаоса, голос Мэри звенел от уверенности.

- Ты внук Натаниэля. И ты будешь успешен. У меня нет сомнений.

Антон вспомнил оценку Натаниэля: она в высшей степени незаурядна. Он ответил:

- Я не брошу тебя. Через несколько дней мы сможем перевезти тебя. Как только мы вернём тебя обратно в Нью-Йорк, то восстановим временные рамки, железобетонное алиби для твоего местонахождения во время смерти моих родителей. Будущее само о себе позаботится.

- Так и будет, Антон. Я уверена в тебе.

Она потянулась к его плечу… не было никакого сексуального влечения. Они были семьёй. Мэри ощущала себя так, как будто смотрит в глаза Натаниэля каждый раз, когда она смотрела в глубокие чёрные зрачки Антона. Прикосновение едва можно было назвать касанием. Они были вместе в этих неприятностях и связанны навечно Натаниэлем.

- Ты знаешь, что у твоего деда были планы на тот период, когда его должны были освободить. У меня было много времени, чтобы подумать обо всём этом во время этих нескольких дней.

- Он рассказывал мне.

Её решительность поразила Антона.

- Я могу помочь. Я хочу помочь. На самом деле у меня и в мыслях не было убивать твоих родителей, но я не испытываю сожаления в том, что их нет. Я могла бы солгать и сказать, что сожалею. Но, нет. - Антон кивнул. - Есть и другие, кто помог засадить Натаниэля в тюрьму, твой отец был не единственным.

- У меня есть имена. Однако , для этого потребуется время и деньги.

Мэри улыбнулась:

- У меня есть время. А ты заработаешь нам больше денег.

Глава 46

- Правда редко бывает чистой и никогда не бывает простой.

Оскар Уайльд

Выдохнув, София твёрдо проговорила:

- Мистер Джордж, я рассмотрю самое последнее предложение, но, боюсь, я не в состоянии дать вам ответ сегодня или даже завтра. - Она не стала дожидаться его ответа, - Я позвоню вам, как только приму решение. До свидания.

Сильвия посмотрела с сомнением на дочь:

- Ты слишком занята, чтобы быть нянькой для своих престарелых родителей.

- Едва ли меня можно назвать нянькой. Ты и папа помогаете мне подготовить студию к открытию.

- Я думаю, что побыть немного подальше от дома на пользу твоему отцу, смена обстановки, знаешь ли.

София улыбнулась. Эта идея пришла ей в голову, пока она летела в Принстон. Она хотела провести время с родителями и открыть свою студию. По началу, родители не восприняли эту идею. Но только до тех пор, пока она не рассказала им, как много работы ей нужно проделать, так что они охотно согласились. София знала, если они будут ощущать себя нужными, то поедут без лишних уговоров.

Это была также отличная смена обстановки и для Софии. Пока Дерек находился за рубежом, она не испытывала желания сидеть в Калифорнии. Кроме того, мистер Джордж начал раздражать её своей настойчивостью. Несмотря на то, что её студия в Провинстауне была меньше той, что в Пало-Альто, она была домом.

Они с Дереком настолько торопились запаковать её картины, что оставили студию в беспорядке. У Софии осталось там еще много работ, выполненных маслом, мелом, и углём. Теперь, ей с родителями предстоит отобрать лучшие из них для показа. Как только выбор будет сделан, картины нужно вставить в рамки или же натянуть и вставить в рамки, в зависимости от формата.

Родители Софии никогда не проявляли собственных художественных талантов. Тем не менее, когда дело доходило до оформления выставки, они были профессионалами. Сильвия смеялась, говоря, что они занимались этим с тех пор, как Софии едва исполнилось два года – выставляя её творения на двери холодильника. Может, у Карло и были проблемы с памятью, но когда речь заходила о том, чтобы смастерить подходящую рамку для шедевра его дочери, он всё ещё был на высоте.

Дерека не будет в Санта-Кларе до следующей недели. Это было идеальной возможностью для Софии насладиться общением с семьёй и пребыванием в своем коттедже на берегу моря, подготовить студию и нанять кого-то, кто будет управлять ею, пока она в отъезде. Доход от её недавней сделки дал ей больше свободы, чем у неё когда-либо было.

***

Тони и Клэр вернулись домой раньше половины шестого. Клэр надеялась немного вздремнуть до того, как начать сборы на коктейльную вечеринку в доме Брента и Кортни. Кэтрин пообещала накрыть ужин в патио в семь, сказав, что им не следует отправляться на мероприятие, где будет только десерт и вино, на голодный желудок. Приняв во внимание свое состояние, Клэр согласилась.

Оказавшись у себя в спальне, Клэр проверила телефон. Конечно, она обнаружила множество текстовых посланий от сестры, главное требование которых состояло в просьбе позвонить. Клэр не хотела звонить. Она охотнее напишет, ей не хотелось слышать голос и нотации Эмили. Однако , Клэр волновалась, что если она отправит только сообщение, Эмили заподозрит, что это манипуляции Тони.

Страшась предстоящего разговора, Клэр нажала кнопку вызова. Эмили ответила после первого же гудка.

- Клэр, с тобой всё в порядке?

Клэр заверила сестру, что с ней всё в порядке. У неё по-прежнему на руках билет на воскресенье в Калифорнию, и эти планы не поменялись. Клэр пообещала, что она будет осторожна и вежливо повесила трубку до того, как слова Эмили стали слишком раздражающими.

После того, как она отправила текстовые сообщения Эмбер и Гарри, Клэр взобралась на свою красивую кровать с балдахином, укуталась в мягкие одеяла и уснула. Воспоминания об её озере и полдне, проведённом вместе, витали в подсознании. Будучи одна, она не пыталась подавить улыбку, которая вновь и вновь возвращалась на её лицо.