Её голос, практически неузнаваемый даже для неё самой, тоже раздался откуда-то из глубины:

- Разве все выполняют в точности то, что вы им говорите?

Ей понравилось то, как он улыбнулся. Это было намного лучше печали.

- Каждый, кто считает себя умным.

- Я никогда не претендовала на то, чтобы быть умной.

Натаниэль возвышался над Марией своим ростом в два метра. В ней же было около ста семидесяти шести. В молодости из-за своего роста она чувствовала себя нескладной. Сейчас же он казался идеальным. Её голова прекрасно умещалась под его подбородком. А когда он приподнял ее лицо, то между их губами осталось буквально несколько миллиметров. Следующие минуты показались ей часами. Его губы устремились вперёд, а она не попыталась его остановить.

Вероятно, она подалась ему навстречу, возможно, поднялась на цыпочках. По правде говоря, им пришлось преодолевать не такое большое расстояние. Так что в этот миг вопрос «кто» был не настолько существенен, как вопрос «почему». Но важнее всего был вопрос «что». Что они делали?

Его губы были полными, тёплыми, твёрдыми и подходящими. Их обоих поглотила печаль от того, как в последнее время резко сдала Шаррон. Возможно, среди холодной мрачной зимы Нью-Джерси, когда надежда кажется потерянной, есть место для вспышки радости.

- Если ты не скажешь мне остановиться сейчас, то не обещаю, что я смогу остановиться потом.

Но Мария хранила молчание. И когда он увлек её за руку в соседнюю комнату, она охотно последовала за ним. Она не надеялась, что они оба избавятся от своего одиночества. Разве могут посреди этой одинокой жизни неправильные отношения действительно стать правильными?

Глава 20

- Сила исходит не от выигрыша. Ее развивают ваши битвы. Когда вы проходите через испытания и решаете не сдаваться, это и есть сила.

Махатма Ганди

Клэр облизала ложку и удовлетворённо вздохнула:

- Превосходно.

Она подняла кастрюлю с зеленым соусом и отставила в сторону, чтобы тот охладился. Пустой желудок скрутило от витавших в воздухе аппетитных запахов. Кухня Эмбер сияла от тепла и богатого аромата запекающейся рыбы. Она нажала на экране духовки изображение подсветки и осветила маленькую полость. Внутри она разглядела филе свежей тилапии, жарящееся в горячем растворе масла и лимонного сока. Клэр сверилась с часами. «Гарри должен появиться с минуты на минуту», - подумала она.

Вернувшись к верхней части плиты, она проверила уровень воды в кастрюле. Вскоре она поместит туда спаржу, где та смягчится до состояния аль денте. Микс-салат, слегка приправленный малиновой винегретной заправкой, уже подан к столу, как и открытая бутылка Каберне. Клэр поставила фужеры для вина рядом с высокими бокалами для воды.

После душа она нашла в гостиной свой айфон и прочитала ответ Гарри: «УЖИН - ЭТО ВЕЛИКОЛЕПНО. НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ».

Клэр не понимала, почему слово «поговорить» звучит так угрожающе, но именно так оно и было. Она тут же ответила: «ЭМБЕР НЕТ ДОМА. КАК НАСЧЁТ ТОГО, ЧТОБЫ ПОУЖИНАТЬ ЗДЕСЬ? БОЛЬШЕ УЕДИНЕННОСТИ ДЛЯ РАЗГОВОРА». И наконец-то выдохнула, когда в ответ пришло его сообщение: «КОНЕЧНО».

Клэр снова посмотрела на часы - прошло ещё три минуты. Казалось, будто мир вращается в замедленной съемке. Она нажала несколько кнопок на музыкальном центре, охватывающем весь дом Эмбер, и услышала льющийся через скрытые динамики звучный голос Майкла Бубле.

В отличие от большинства вечеров, когда Гарри возвращался домой к 18.30, сегодня вечером он отправил сообщение с извинениями за непредвиденную задержку. Клэр не притронулась к тилапии до 19.45. После этого он прислал сообщение, что уже в пути. Учитывая количество машин на дорогах, короткая поездка могла занять полчаса. Без пробок - меньше десяти минут. Она посмотрела на таймер - ещё четыре минуты.

На часах 20.17. Где же он?

Когда прозвучал сигнал таймера, заставивший Клэр столкнуться с реальностью своей всё ещё одинокой квартиры, она вытащила рыбу из духовки и поставила её в микроволновую печь, чтобы та не остыла. Инстинкты подсказывали ей позвонить или отправить Гарри сообщение. Но она к ним не прислушалась. Вместо этого она налила себе бокал вина и стала бесцельно слоняться по квартире.

В гостиной она всматривалась сквозь большие окна в ночное небо. Внизу мерцала освещенная долина, сияние уличных фонарей, машин и зданий. Верхняя часть напоминала ей бархатные горы, усиливающие черноту неба. И только в углу тьму немного рассеивали слабые проблески света. К сожалению, огни города затмевали скрытое сияние далеких звёзд.

На мгновение, Клэр вспомнила о звёздах в Айове. С балкона в уединённом поместье Тони она видела миллионы таких. Девушка тут же вспомнила цель Тони и обхватила свободной рукой своё тело. Получится ли у него? Вернётся ли она обратно на тот балкон?

Всё ещё задаваясь этими вопросами, Клэр оказалась в свободной спальне, где располагалась её нестандартная система хранения. Она подошла к стопке бумаг, которую отложила около двадцати четырёх часов назад, - информация, собранная на Самюэля Роулза.

Клэр знала, что ей нужно найти данные на Шаррон Роулз, но это могло подождать до завтра.

Она пролистала документы и стала вчитываться в заключение судмедэксперта Санта-Моники о причине смерти Аманды и Самюэля Роулзов. Эти листы она отложила и не читала, но, как говорится, нужно пользоваться моментом. Она пристроилась на углу кровати и начала читать.

В заключении содержалось много технических терминов, описывающих телесные повреждения, объясняющих траекторию пуль и характер повреждений, явившихся их результатом. Клэр пробежалась глазами по строчкам, пока не дошла до абзаца с заглавием: «Экспертиза судмедэксперта». Она внимательно прочитала оценку выбранного сотрудника: «По заключению данного должностного лица Аманда Роулз скончалась от многочисленных огнестрельных ранений. Несмотря на то, что она была ранена в ногу, позвоночник и правое плечо, летальный исход связан с ранением правого желудочка. Смерть наступила от быстрой потери крови. Пуля попала в 5-ый шейный позвонок, рассекла спинной мозг и вызвала немедленный паралич. Есть мнение, что в последние минуты своей жизни жертва была не в состоянии двигаться, но она могла находиться в сознании. Время смерти на основании температуры тела - предположительно около 16.00. Траектория полета пули указывает на то, что высокий нападавший находился на расстоянии, по меньшей мере, пяти метров».

Клэр отчаянно пыталась не принимать эту информацию близко к сердцу, пока пролистывала страницы отчёта. Там же она нашла такой же параграф, посвященному Самюэлю: «По заключению данного должностного лица Самюэль Роулз скончался от многочисленных огнестрельных ранений. У него обнаружены телесные повреждения обеих ног и позвоночника. Смертельный выстрел произведен пулей, выпущенной в правый висок. На правой руке найдены следы пороха, сопоставимые с местоположением оружия. Доказано, что обнаруженное рядом с Самюэлем Роулзом оружие использовалось в случае с миссис и мистером Роулзами. По предварительной оценке, время смерти наступило приблизительно в 16.00».

Клэр тяжело вздохнула. Она отложила чтение отчёта, опасаясь, что он послужит поводом для обвинения Тони вместо Самюэля. Несмотря на весь трагизм произошедшего , информация казалась утешительной. Время смерти реабилитировало Тони, поскольку доказало, что он не несет ответственность за смерть своих родителей.

А с другой стороны, отчёт вызывал новые вопросы. Почему у Самюэля множественные ранения? Большинство людей, совершающих самоубийство, не стреляют себе в ноги и спину. И как быть с заявлением соседа? Как насчёт другой женщины? Сестры Самюэля? Спустя несколько минут Клэр пришла к заключению, что другая женщина – ненужная зацепка. Не существовало никакой сестры, также, как и не было никаких упоминаний о ней в других отчётах, связанных со смертью Самюэля и Аманды Роулзов.

Допив своей бокал вина, Клэр посмотрела на часы – 21.07. Где же Гарри? Комната слегка раскачивалась. От вина и голода голова стала лёгкой. Она оставила бумаги на кровати и вернулась в кухню. На сверкающей гранитной столешнице её телефон выглядел совершенно одиноким. Клэр добралась до устройства и нажала кнопку. На экране тут же высветилась иконка с двумя пропущенными звонками. Проверяя номера, она обнаружила сообщение от Гарри: «МНЕ ТАК ЖАЛЬ. Я НА ГАМИЛЬТОН-АВЕНЮ. ПРЯМО ПЕРЕДО МНОЙ АВАРИЯ. СО МНОЙ ВСЁ В ПОРЯДКЕ, НО Я ОСТАНУСЬ С ЖЕРТВОЙ, ПОКА НЕ ПРИЕДЕТ ПОЛИЦИЯ И БРИГАДА СКОРОЙ ПОМОЩИ».

Она тут же набрала его номер, но включилась голосовая почта. Клэр сбросила и набрала снова. Она чувствовала, как в груди сжимается что-то неприятное, когда бежала к двери. Гамильтон-Авеню всего в одном или двух кварталах от неё. Она может быть там через несколько минут, если пойдёт быстро, и раньше - если побежит. Зазвонил ее телефон, когда она открывала дверь квартиры. Если бы она не подняла голову, то врезалась бы прямо в него.

***

Дерек тихонько вошёл в их квартиру, погружённую в темноту. Вернувшись домой намного позже запланированного, он оставил ключи на маленьком столике в фойе. Потом всмотрелся в пол тёмного коридора и увидел золотые лучи света, просачивающиеся из-под двери новой студии Софии. Он скинул туфли и бесшумно двинулся на свет. С каждым шагом его предвкушение росло: он найдёт свою жену за рисованием карандашами или красками? Уже практически две недели как она пробыла на западном побережье и даже не притронулась к своему альбому для набросков. С каждым шагом Дерек осознавал, что больше всего на свете ему хочется увидеть, как его жена с головой погрузилась в мир творчества.

Конечно, за последние четырнадцать дней она каждый раз приводила новую причину, почему избегает свою новую студию: нужно привыкнуть к смене часовых поясов, познакомиться с соседями, изучить возможности передвижения по Силиконовой долине. Все причины обоснованные, но особенно его любимая - знакомство с людьми на его работе. Когда Дерек работал в Бостоне, и София проводила дни и ночи на мысе, она редко пересекалась с его коллегами. Он часто задавался вопросом: дело в расстоянии или же в особенностях характера. Не секрет, что они жили в разных мирах. Но отсутствие ежедневного общения не мешало ей присутствовать на протокольных мероприятиях, куда она красиво вписывалась в своей общительной ипостаси.