— На пол! Живо! — орет один, наставляя пистолет на Мэлани. — Сейчас же на пол, миссис Форман.

Смотрю за тем, как Мэлани медлит в раздумье, затем, осознав свое поражение, опускается на пол. Вернее, на мою фирменную сизаль от «Поттери Барн»[60], как нельзя более подходящую для того, чтобы запачкать ее дизайнерский костюм.

Не отводя прицела от лежащей ничком Мэлани, женщина в форме прохаживается позади нее, отстегивая наручники от шлевки брюк.

В квартиру заходит еще один полицейский с золотым значком на зимней темно-синей куртке. Как бы ограждая от опасности, он приобнимает меня за талию и выводит к лестничной площадке.

— Теперь с вами все будет хорошо, Чарли, — убедительно приговаривает он. — Мы за ней проследим. — Он оглядывается на погром, учиненный в моей квартире. — Судя по всему, дверь чуть не упала ей на голову, — продолжает коп, беспристрастно оценивая угол падения. — Слава богу, вас не задело.

— Как?.. — запинаюсь я. — Что… Почему?

— И все же надо было нам позвонить, Чарли, — замечает офицер, почесывая затылок. — Ловить плохих ребят — наша работа, а не ваша.

— Надо было?.. — Совсем сбившись с толку, смотрю на мужчину. И тут до меня доходит, что я его откуда-то знаю. Поначалу меня ввела в заблуждение синяя морская куртка, но теперь я узнаю Киприани, того самого сексуального детектива в кожаном пиджаке, приходившего в госпиталь к Франклину.

— Но как?.. — В голове не укладывается. Как это они так вовремя появились?

— Нам нужен врач! — кричит первый офицер, застегнув наручники на постанывающей Мэлани. — Видимо, часть выбитой двери приземлилась прямо на нашу Мэлани. Ей на плечо. — Она бросает взгляд на задержанную. — Простите, что попортили вам костюмчик, мадам, — сухо добавляет офицер. Ее извинение звучит не очень-то искренне.

Приглядевшись, узнаю в женщине офицера Маккаррон — невзрачную, хлипкую помощницу Киприани. С этой огромной пушкой в руке, скручивая Мэлани, она уже не выглядит такой хлипкой. Что до Мэлани, то, судя по всему, ее обезвредил не мой отважный маневр с сабо, а обломок двери, которую выбили бостонские полицейские, чтобы проникнуть в квартиру.

Киприани снова оборачивается ко мне и показывает большой палец.

— Жить будет, — саркастичным тоном произносит он, указывая на Мэлани. — Правда, учитывая то, что нам удалось разузнать, вероятней всего, большую часть жизни она проведет во фрамингемской государственной колонии. Кстати, — добавляет он, — что с пожарной тревогой? Ваших рук дело?

Вымучиваю слабую улыбку.

— Я не курю, — говорю я. — Но когда она зажгла сигарету, мне пришла в голову эта идея.

Киприани одобряюще кивает.

— Очень изобретательно, — отвечает он. — Но она бы вас все равно убила.

И в это мгновение меня прорывает. Две минуты назад болезненно алчная светская львица из пригорода прижимала дуло пистолета к моей шее. Тогда никаких картинок из прошлого не пронеслось у меня перед глазами, подобно тому, как это описывают люди, которым приходилось столкнуться с катастрофой. Зато теперь, словно кадры цветного кино, в голове сменяются одна за другой картинки моего будущего. Все то, что я могла потерять. Джош, Франклин, Мэйси, моя кошечка, моя карьера, дни успехов, поражений и новых проб. Я чувствую, как тяжелой грудой наваливается на меня шок, и больше не могу сдерживать слезы.

Закрываю лицо руками, и дикое напряжение вместе со страхом растворяется в облегчении от слез. Все произошло так быстро, и хотя мне казалось, будто я знаю, что делаю, но на самом деле в конечном итоге я оказалась лишь жертвой собственного любопытства.

Правило, которому не учат на факультете журналистики: «Если пистолет могущественнее ручки, плохие ребята могут и победить».

Вдруг, перестав всхлипывать, я слышу на лестничной клетке шаги и голос.

— Чарли, ты в порядке? — Это Джош. Он взбегает по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, поднимается на площадку моего этажа и сжимает руками мои плечи. — Нельзя было ни на минуту оставлять тебя одну, — говорит он, нежно целуя меня в лоб. — И я никогда…

Жадно вслушиваюсь в слова Джоша, но его перебивают.

— Шарлотта, — раздается у него за спиной самый знакомый из тех голосов, что звучат в разношерстной толпе у меня на этаже. Франклин медленно, аккуратными шажками взбирается по лестнице, держась за перила и подтягиваясь на руке. Остановившись на полпути, он глядит на меня снизу вверх, и на лице его явственно читается облегчение. — Я так волновался, что мы не успеем, — произносит он и на втором дыхании преодолевает последние несколько ступеней. — Это все Мэлани, да?

Указываю рукой на картину, разворачивающуюся за дверным проемом: офицер Маккаррон зачитывает права Мэлани, которая лежит перед ней в наручниках, с растекшимся макияжем на опухшем от слез лице.

Свободной рукой Франклин дает пять Джошу.

— Очко в пользу хороших ребят, — шутит он.

— Вы себе не представляете, как я счастлива видеть вас, — говорю я, до сих пор шмыгая носом. — А что, если бы… — Окончание фразы мне не дается.

Джош берет меня за руку и продевает ее через свой локоть, прижимая меня к себе. Прильнув к телу Джоша, я с наслаждением вбираю в себя его энергию и поддержку. Но видимо, у моего смертельного любопытства девять жизней. Мне по-прежнему нужны ответы.

— Просто чтобы убедиться, что я не совсем того, — снова заговариваю я. — Мне показалось или я слышала твой голос за дверью несколько минут назад? Перед… — тыкаю пальцем на только что уничтоженную дверь, — всем этим?

— Когда они решили ломать дверь, нам велели спуститься, — поясняет Франклин. У него над глазом до сих пор красуется повязка, а руку поддерживает обмотанный вокруг шеи платок. — Посчитали, что если с тобой там Мэлани, то наверняка у нее есть пистолет.

Теперь осталось узнать кое-что еще.

— Я невероятно, безумно, невообразимо рада, что вы, супергерои мои, примчались меня спасти, — говорю я. — Но как… как вы узнали, что мне нужна помощь?

* * *

Дверной проем крест-накрест заклеен желтой лентой, помечающей мою квартиру как место преступления. Ботокс, очевидно узрев в ленте новую очаровательную игрушку для кошек, непрестанно бьет лапой по хрусткому пластику. По лицейские пообещали, что к концу дня пришлют плотника, который заменит раскуроченную дверь. А пока мы с Джошем и Франклином сидим у меня в гостиной и пьем горячий чай, охраняя квартиру.

И я наконец-то узнаю последние новости.

— Помнишь фотографию типов в машине, которую ты сделала? — начинает рассказывать Франклин, поудобнее устроившись в кресле. — Ты тогда решила, что эти же двое вломились в дом к Мэлани?

— Ну да, и что?

— И вот мне пришла в голову отличная идея, — продолжает Франклин. — Обратиться в полицию Лексингтона и спросить, не похожи ли заснятые парни на тех хулиганов из банды, которая промышляла грабежами по соседству с домом Мэлани. Ну и… — Франклин придвигается ко мне, — выяснилось, что Мэлани не звонила в полицию и не докладывала ни о каких взломах.

— Я в курсе, — отвечаю я. — Она сама мне призналась. Перед тем как приставила пушку к моей голове.

Джош кладет руки мне на плечи и ободряюще сжимает их.

— В общем, — Франклин рассказывает дальше, — когда мне сказали, что она не сообщала о грабителях, я предположил, что их могло и вовсе не быть. Что она просто все выдумала, чтобы прийти на телестанцию и выяснить, подозреваешь ли ты ее.

— А что потом?

— Мы все равно знали, что парни на твоей фотографии — те же самые, кто избил меня. Поэтому я позвонил детективу Киприани и Маккаррон. Они как раз были на службе и сразу приехали. Я рассказал им о твоем хитром побеге от бандитов на шоссе, о кофе и фотоснимке, — говорит Франклин. — Кстати, их очень впечатлило. А потом показал им фото.

Франклин умолкает. Это он нарочно — уж я-то знаю — нагнетает напряжение. Он ведь телевизионщик, как-никак.

— Ну же, — ною я. — Просто передай их слова, и все.

— В общем, — драматично произносит Франклин. — Посмотрели они на фотографию, потом друг на друга. А потом Киприани говорит: «Мартин Браун».

Пауза оправдала себя.

— Ну и ну, — тихо говорю я. Еще один кусочек пазла встает на место.

— Вот так, — вклинивается Джош. — А знаешь, кто оказался этот тип? Мэлани он приходится…

— Братом, — заканчиваю я.

Теперь настала очередь Франклина удивляться.

— Откуда ты знаешь, что Мартин Браун — брат Мэлани? — спрашивает он. — Мы ведь даже не знали о том, что девичья фамилия Мэлани — Браун.

— Я собиралась все рассказать вам сегодня утром, но, как вы помните, мои планы неожиданно изменились, — объясняю я. — Подождите минутку.

Извлекаю из принтера репортаж из раздела «Клятвы» и протягиваю его Джошу с Франклином:

— Я нашла это прошлой ночью.

Жду, пока они оба прочитают материал.

— Так что, когда Мэлани заявилась ко мне утром, я не так уж и удивилась. — Переосмысливаю события этого дня. — Нет, конечно, я удивилась тому, что она сидит на моем диване с пистолетом в руках, но о том, что за всем этим стоит она, я уже знала.

Франклин смеется, размахивая распечаткой статьи.

— Надо отдать тебе должное, — говорит он. — Только ты, Шарлотта, способна разгадать инсайдерскую схему и найти убийцу, используя зацепки из свадебных обзоров в «Нью-Йорк таймс».

— Что ж, как мы все знаем, в журналистике главное — поиск. Нужно постоянно во всем копаться. — Отвешиваю скромный поклон. — Ну да ладно. Так, значит, в полиции знали Мартина Брауна?

— И его брата Люка тоже, — отвечает Франклин. — Это второй тип с фотографии.

— Копы рассказали нам, что у этих братьев Браун за плечами то еще криминальное прошлое.

На обоих заведены досье, оба отсидели в тюрьме, — добавляет Джош. Ненадолго задумываюсь.