— И мы пока не готовы к тому, чтобы всем рассказать. Все еще так зыбко. Пожалуйста, не говори никому.

Я смотрю на Клем, и понимаю, что она говорит только часть правды. Это не «мы» не хотим оглашать перед всеми наши отношения, а я. Что касается самой Клем, то она бы и минуты не стала ничего скрывать, не попроси я ее об этом.

— Почему он? – с искренним негодованием вопрошает Тим, мельком взглянув на меня.

Мне и самому интересно, почему Клем выбрала меня.

— То есть, ты же даже толком не знаешь его, – он мрачно усмехается. – Что у вас может быть общего?

Как бы ни хотелось мне это признавать, но тут я был с Тимом согласен.

Да, мне хорошо с Клем. Она забавная, добрая и с ней я забываю… да обо всем. Но разве это причина, чтобы связывать свои жизни вместе? Менять свой привычный уклад, видоизменять себя для того, чтобы вписаться в рамки другого человека.

Слишком сложно, и гарантии нет, что это будет оправдано. Готов ли я к этому?

Я не уверен.

Впервые, когда я встретил Дженнифер, то сразу понял, что хочу видеть ее рядом всю оставшуюся жизнь. Даже если бы мы оказались полными противоположностями, я был готов стать тем, с кем ей будет хорошо. Тогда у меня даже сомнений по этому поводу не возникало. Но сейчас, спустя почти десять лет, я думаю, что это молодость и неопытность говорили во мне.

— Это сложно объяснить, — после продолжительной паузы наконец произносит Клем, едва пожимая плечами. – У меня нет четкого ответа на твой вопрос, потому что… я и сама не знаю, – уголки ее губ слегка приподнимаются. – Но это то, что я чувствую. Это просто есть.

Я наблюдаю, как ее щеки немного краснеют, когда она признается в своих чувствах. Знаю, что ей нелегко далось это перед Тимом, ведь она прекрасно знает о его чувствах к ней и том, что причиняет боль ему.

Клем не смотрит на меня, но я знаю, что она чувствует мой взгляд.

Мое сердце останавливается на мгновенье, когда понимание того, что не заслужил любви этой девочки, проходит сквозь меня.

— Я был рядом столько лет и любил ее, но все было бессмысленно. Тебе же стоило только появиться, как она голову от тебя потеряла, – Тим с неприязнью смотрит на меня. – Ответь мне, где здесь справедливость? – требует он, но я лишь качаю головой.

— Прости, Тим, но у меня нет ответа на твой вопрос. Не знаю, что тебе сказать, кроме того, что мне жаль, что ты узнал об этом таким образом.

Он фыркает, отметая мои слова.

— Тим, не думай, что Люк – тот, кто виноват во всем, — тихо просит Клем. – Он не тот плохой парень, который по прихоти вскружил голову девчонке, приехав в маленький городок, – она мягко ему улыбается. – Если хочешь кого-то винить, тогда вини меня. Потому что, — она глубоко вздыхает, — я уже много лет люблю его. Это началось, когда я была совсем ребенком, и не изменилось с течением времени.

Я чувствую тепло в себе, идущее от ее слов. Хочу крепко обнять Клем и не отпускать долго-долго, но присутствие Тима останавливает меня.

— О чем ты говоришь? — он смотрит на нее так, словно не узнает. – Как ты могла любить его все эти годы, если его здесь даже не было? Это же полная чушь! Ты любила его, пока он был женат и даже не вспоминал о тебе? Это глупо, Клем.

— Тим, прекрати, — твердо заявляю я, видя, как жестокие слова парня задевают Клем. – Пошли, давай найдем место и поговорим. Пусть Клем вернется к гостям.

Я кладу руку на плечо брата, намереваясь увести его отсюда, но он резко дергается, стряхивая ее.

— Отвали от меня! – его глаза яростно сверкают. – Ты ублюдок, которому я имел глупость довериться.

- Давай, скажи ей правду, Люк, – он язвительно смотрит на Клем. – Скажи, что ее фантазии о тебе просто глупы, и ты до сих пор любишь свою жену. Что мертвую Дженни ты любишь больше, чем живую Клем, хоть она сама предлагает тебе себя!

Он кивает в сторону Клем, и она буквально съеживается на глазах.

Меня словно прошибает горячим потоком, и кровь ревет в ушах. Я хватаю Тима за ворот рубашки, с трудом сдерживаясь, чтобы не заехать кулаком ему в челюсть.

— Закрой рот! Сейчас же заткнись! – дрожащим от гнева голосом цежу я. – Хочешь показать свое дерьмо – отлично. Но не здесь и не перед ней.

Я распахиваю дверь и волоку сопротивляющегося Тима вон из комнаты. Уже у лестницы я оглядываюсь и вижу, что Клем за нами не последовала.

***

Тем же вечером, но несколько позже, я сижу на крыльце своего дома, выкуривая одну сигарету за другой. Я уехал с праздника двумя часами раньше, посчитав, что я не в том настроении, чтобы праздновать. И, в первую очередь, мне казалось, что Клем будет лучше, если на время мы придержимся дистанции. Я видел, как повлияли на нее слова Тима. Больше, чем того хотела бы сама Клем.

Тим все же вырвался и, послав меня напоследок, скрылся. Я не стал его догонять, потому что не хотел устраивать сцену на вечеринке, которую Мэри так старалась организовать для своей дочери. Это было бы полным неуважением к ней и всей их семье. А я и так провинился перед ними, когда завел тайные отношения с Клем.

Больше всего сейчас меня волновала она. Я не знал, что она думает после случившегося и как себя чувствует. Предполагаю, что так же, как и я – паршиво.

Упустив Тима, я вернулся в дом и поднялся на второй этаж, но дверь ее комнаты была закрыта и, постояв перед ней некоторое время, я решил уйти. Если быть честным перед собой, то я просто побоялся посмотреть ей в глаза.

Когда слова Тима достигли цели, я видел выражение боли, страха и неуверенности на ее лице.

Я знал, что должен войти в ту комнату и сказать ей слова, которые уверят ее, что Тим ошибается. Найти то, что заставит ее почувствовать себя лучше. Но в тот момент таких слов просто не было.

И я сбежал.

А, оказавшись дома, понял, что этот вечер не должен закончиться так.

Только не так.

Я послал смс, в котором попросил Клем приехать, как только она сможет.

Мне казалось, что с момента моего возвращения домой прошла целая вечность. Я выкурил пачку сигарет и выпил миллион с чем-то чашек крепкого кофе, когда наконец ее машина остановилась на моей подъездной дорожке.


Я не жду, когда Клем заглушит мотор и подойдет к дому.

Сбегаю с крыльца и уже через несколько мгновений прижимаю Клем к себе, словно ошалевший, дрожащими руками гладя ее волосы и лицо.

— Я боялся, что ты не приедешь, — с трудом справляясь с дрожью в голосе, на выдохе признаюсь я.

— Я сомневалась, что стоит приезжать, – она чуть отстраняется, чтобы видеть мои глаза. От волнения покусывает уголок нижней губы. – Просто… Это сложно так, – она глубоко вздыхает и, повернувшись ко мне спиной, смотрит на озеро.

Я практически перестаю дышать, с неприятным чувством обреченности ожидая ее решения.

Это странно. Всего несколько дней назад я считал отношения с Клем досадным осложнением, которому не место в моей жизни. А теперь я покрываюсь холодным потом при мысли, что все испортил, и она решит закончить все здесь и сейчас.

— Тим ведь был прав сегодня, – в ее голосе слышится глубокая печаль, когда она снова смотрит на меня. – Это верно, я правда глупая, если думала, что из этого что-то может получиться.

— Чушь! – я беру ее лицо в ладони и заглядываю в глаза. – Ты не глупая. Ты… ты удивительная. – я улыбаюсь, но не потому, что мне весело, а потому, что я дико нервничаю. Уже и забыл, когда в последний раз что-либо переживал так. – Ты даже не представляешь, насколько ты необыкновенна. И ты заставляешь чувствовать меня живым, а это никому не удавалось уже очень давно, – я дергаю плечами, желая облечь в слова все то, что чувствую с ее появлением в моей жизни, но знаю – что бы я ни сказал, это не выразит и части того, что есть.

— Я не знаю, почему маленькая девочка однажды выбрала меня. Я не знаю, почему эта девушка передо мной любила меня все эти годы. Правда, не знаю. Но, Клем, позволь мне увидеть это. Увидеть это вместе с тобой. Если ты дашь мне шанс, возможно…

— Тсс, – на прикладывает палец к моим губам и, мягко улыбаясь, заставляет замолчать. – Я не собираюсь уходить, Люк. Я там, где хочу быть. Рядом с тобой. Даже если слова Тима – правда, я все равно не хочу отказываться от того, что есть и что может быть.

В глазах Клем я вижу неподдельное доверие. Она доверяет мне, и, хотя я сомневаюсь, что заслужил ее это, все же обещаю себе, что постараюсь оправдать его.

Еще недавно я думал, что моя жизнь – пустая оболочка, и что бы ни случилось, терять мне нечего. Но теперь это не так. Теперь у меня есть Клем, с потерей которой я утрачу не только ее, но и себя также.

Я беру Клем за руку и, переплетая крепко наши пальцы, веду в дом.

Глава десятая


— Ты должен кое-что знать, прежде чем… — Клем запинается, и ее лицо розовеет в смущении.

Мы стоим в спальне, возле окна, в которое льется яркий свет луны. Мои руки лежат на талии девушки, и я чувствую, как она дрожит под моими ладонями.

— Ты можешь сказать мне все, Клем, — мягко говорю я, посмотрев ей в глаза. Мне становится любопытно: Клем не из тех людей, кто чувствует стеснение по любому поводу.

Наконец Клем на выдохе признается:

— У меня это впервые.

Я отступаю, не в состоянии скрыть удивления на лице и не сразу нахожу, что сказать.

Это неожиданно. Да, я знал, что у Клем не много опыта в интимных отношениях – это чувствовалось, не смотря на ее браваду и периодическую колючесть.

Но Клем – девственница?