А в душе-то буря... Крошево ледяное от мысли, что ей может кто-то другой нравиться.

***

Лена ждала его с того самого момента, как приехала домой. С двух часов дня. Волновалась, нервничала. Так глупо, ничего плохого не сделала, а виноватой себя чувствовала, будто...

Еще и переживала, почему не едет. Может, он передумал, разонравилась... И вообще, может, она все себе придумала, а он просто переспал с ней и все...

Михаил заходил к ней около пяти, спрашивал, не нужно ли чего. Такой же серьезный и вежливый, как и утром. По нему ничего не возможно было понять.

Пока ждала, приготовила ужин из шести блюд, чтобы хоть чем-то себя занять.

Наконец в восемь вечера раздался звонок.

Метнулась к двери. Он. Открыла.

Белецкий снова был бледный и какой-то отрешенный, глаза опущены. Усталый и напряженный.

- Привет, - улыбнулась. – Заходи.

Короткий взгляд из-под ресниц. Он переступил через порог, вошел и остановился в прихожей. Лена удивилась, что ж он не заходит, молчит. Странно было видеть его таким.

- Костя, ужинать будешь? – подумала, может, голодный.

- Да, спасибо, - произнес, словно проснувшись, провел рукой по волосам.

И тут она заметила, что ладони перебинтованы. Кинулась:

- Костя... Что это с тобой?! – схватила за руки, стала вертеть.

А у самой глаза на мокром месте:

- Костя, что это?! Где ты так поранился?

Еще и давешние шрамы его припомнились, женщина же о хорошем в такой момент не подумает. А он от этой ее неподдельной заботы внезапно оттаял. Словно вода сквозь плотину, прорвались сдерживаемые чувства. Сгреб ее в охапку, прижал к себе.

- Это ничего, Ленка, ничего. Так глупость... Нечаянно порезался...

От этой грубоватой нежности ей стало невмоготу. Лена расплакалась в его крепких и надежных объятиях, выплескивая нервное напряжение тяжелого дня, сомнения, страх. Сами собой из нее полились слова:

- Костя... сегодня в школу приходил Энцо Маури. Как спонсор. На самом деле... Меня хотел увидеть...

- Я знаю, - хотелось сказать ему.

- Но я его отправила. Потому что... Потому что... Знаешь, зачем Лешков меня тогда на этот прием нанял?! – вырвалось у нее глубинная обида.

- Знаю, - хотелось сказать ему.

- Меня же специально для него... Как девушку по вызову... – Лена снова разрыдалась.

Он только крепче прижал ее к себе. Немного успокоившись, женщина проговорила:

- А я не игрушка, понимаешь... Нет... Он ничего лишнего себе не позволил, но... Короче, у нас с ним ничего общего быть не может. И ты не сердись, но чтобы он отстал... Я сказала, что встречаюсь с тобой, - она с тревогой посмотрела в глаза мужчине, - Ты же не сердишься, что я так сказала?

Сердится?!

От благодарности за ее откровенность его затопило счастьем, поднял ее на руки, прошептал, зарывшись носом в волосы:

- Ленка... глупая моя... любимая...

Поцеловал нежно, едва касаясь, собирая губами слезы...

А после уже слов не осталось, одна страсть, голодная и жадная.

Про ужин вспомнили не скоро.

Ей пришла в голову идея ужинать в постели. Со смехом набирала поднос всякой всячины, он помогал тащить. Крошки с простыней потом вытряхивали вдвоем, толкались. Лена все допытывалась, где он так руки поранил, переживала, он только улыбался, едва заметно, кончиками губ. Глазами.

Ни за что бы не признался, что чуть не сошел с ума от ревности.

И о том, что эту ее съемную квартиру уже купил, и еще чуть не пол подъезда, тоже не признался. И что намерен все срочно заселить своими людьми – тоже.

Сам понимал, чистой воды паранойя и тотальный контроль. Но ничего не мог с собой поделать. Слишком страшно было потерять свое счастье.

***

Для Лешкова старшего вечер в семье прошел почти так же прохладно, как и день. Опять эти две женщины попались ему на глаза. Высказывать жене свое неудовольствие не стал. В конце концов, это ее дело, кого из прислуги привечать. Если нашла себе подружку, готовую на все поддакивать и в рот заглядывать – на здоровье. Из благотворительности заняться судьбой ее дочери? Покровительствовать ей? Чем бы жена не тешилась, лишь бы в его дела не лезла.

Вячеслав Сергеевич даже нашел в себе силы ответить на приветствие. Потом перевел взгляд на жену, давая понять, что этим лимит его терпения заканчивается, и ушел к себе в кабинет.

Господин Лешков не хотел замечать некоторых странностей в поведении жены. Например, оставил без внимания тот непонятный взгляд, которым она его проводила, когда уходил к себе. Законная супруга давно превратилась в дорогую статусную декорацию, которую он холил, выставляя на обозрение. К его личной жизни жена отношения не имела.

Но какая женщина простит своему мужчине личную жизнь, в которой ей нет места? Особенно, если эта личная жизнь грозит перерасти в нечто серьезное?

Еще вчера она наняла людей следить за мужем. Ей докладывали обо всех его перемещениях. И о том, что он в обед торчал перед одной элитной школой тоже. От этого ей хотелось скрутить ему голову собственными руками. Но Ирина Васильевна улыбалась. Месть, которую она задумала, будет приятнее обыкновенного скандала с рукоприкладством. Страшна бывает женская месть...

И в этом деле главное не терять голову.

***

Всю вторую половину дня Вячеслав Лешков прокручивал в уме, как бы лучше организовать небольшую рокировку. В результате которой он поставит всех на место и получит то, чего хочет. Странное дело, он сам старался понять, почему внезапная страсть к Лене Масловой овладевала им с все большей силой, становилась навязчивой идеей.

Недоступность, запретный плод? Возможно именно в этом дело?

- Нет, - говорил он себе. – Запретный плод – это для юнцов.

Он-то давно знал, что все на свете продается. Просто каждый товар имеет свою цену. И понимал, что цена этой женщины очень высока. И дело тут не во внешности, а в ней самой. В том, что она может дать мужчине.

О том, что она может подарить ему, старый Лешков думал постоянно. Прекрасно понимая и своего дурака сына, и итальянца, и остальных, что так или иначе клюнули на нее сразу, как увидели.

- Елена прекрасная, - называл он ее мысленно. Со смаком, с предвкушением.

Посмеиваясь над тем, как уберет от нее всех этих похотливых козлов.

Когда она будет принадлежать ему... Тут мысли заволакивало дурманом, делая его нетерпеливым и страстным. Как в молодости. Для Лены прекрасной он вновь станет пылким любовником, она поможет забыть обо всем, очиститься, подарит новую жизнь, счастье. Ребенка...

Казалось бы, у него взрослый сын, молодая невестка скоро они, даст Бот, наградят его внуками. Но... В настоящий момент мужчина не хотел внуков, он хотел своих детей.

Неожиданный звонок выдернул его из юношеских мечтаний. Звонил Лёня Гребешковский. Говорил о разном. А потом вдруг так, доверительно понизив голос, сообщил:

- Ты в курсе, что та девчонка... Ну та, переводчица, что у тебя была, ну, помнишь?

- Ну, - ответил Вячеслав Лешков, заинтересовавшись всерьез.

- Так вот, ты знаешь, - тут голос говорившего понизился до шепота. – Она оказывается...

- Ну, говори уже! – не выдержал Лешков.

- Мне тут сказали, что она в школе работает, ну а там, сам понимаешь, платят мало. Так вот, нашей девочке приходится эскортом подрабатывать. Работает только с очень богатыми мужчинами. Сечешь?

Лешкову стал тесен воротник, внезапно бросило в жар. Но ответ его тихим и ехидным:

- А с каких это пор она для тебя «наша»? Не боишься, что Полина узнает? Мммм?

- Тихо ты! – Лёня аж взвился. – Это я так...

Хотелось сказать, что пусть только посмеет к ней сунуться, он ему быстро кислород перекроет, но Вячеслав Лешков просто посмеялся, вроде как шутка, вроде как пошутил в ответ. Разговор закончился, а его еще долго трясло от злости.

Если это правда, он быстро отучит суку от подобных привычек. Но в Лёнину сплетню не верилось. Потому что, будь девчонка такой, как он говорит, за его предложение ухватилась бы мгновенно. А та после его слов оскорбленной добродетелью смотрелась. Нет, скорее всего, просто добрые женщины от зависти подсуетились. Он даже примерно прикинул, в чьей голове сплетня могла родиться. К тому же все можно проверить, достаточно просто проследить за ней.

НО. Сплетня могла оказаться очень полезной. Господин Лешков потянулся с видимым удовольствием и промолвил:

- Ну, Леночка прекрасная, готовься...

А потом он в прекрасном настроении пошел в супружескую спальню. Не подозревая, что жена с некоторых пор прослушивала его телефонные разговоры .

***

Для Федора Кисельникова наконец придумалось занятие. Быть поближе к Главе города, то есть мужу хозяйки. И наблюдать. А потом ей докладывать. Такой работы у Феди еще не было, но отказываться он не стал. Во-первых, деньги, а во-вторых, самому интересно. В таком деле всегда нужно свой интерес соблюсти. Потому что у высоких людей высокие тайны. Точнее, цена за них может быть высокой. Конечно, всегда есть опасность попасть под раздачу, но так надо с умом. Соображать надо!

А так-то он понимал, что ему повезло, зверски повезло.

***

Очень интересные разговоры перед сном были между Марией Ивановной и Инной. Госпожа Лешкова им даже комнату выделила, чтоб прямо в доме жили. В смысле, чтоб всегда были под рукой.

- Мама, тут так шикарно, век бы никуда не уходила... Вот бы это все мое было!

Мать странно улыбнулась на эти детские восторги.

- Подожди, дочь. Будешь умницей, будешь меня слушаться, все так и будет.

- Ма... – девушка невинным одуванчиком не была, но даже для нее такое было слишком.

- Ты думаешь, зачем мы здесь?