Оливия Гейтс - Повод для знакомства

– Ланч. Не дома.

– Я поделюсь с вами кексом.

Он снова разразился смехом.

– Ланч. Без спешки. Так что расчистите свой график.

– Какой еще график? Я теперь безработная.

– Ничего подобного. Мы празднуем ваше триумфальное возвращение в лабораторию. И это не обсуждается, Лилиана.

Сердце перевернулось у нее в груди. Лили растерянно закашлялась, и Антонио, бросившись к ней, заботливо придержал ее под руки.

– С вами все в порядке? – когда она кивнула и попыталась отойти, он последовал за ней, сжав ее руки. – Лилиана…

– Лили, – произнесенное им полное имя произвело эффект сродни непреодолимому заклинанию. – Раз уж вы больше не называете меня доктором Аккарди, зовите меня Лили, как все остальные.

Он властно вскинул бровь.

– Для меня вы – Лилиана, и я всегда буду называть вас так. Это тоже не обсуждается.

Отстранившись, она вскинула руки.

– Хорошо-хорошо, зовите как хотите. Я тоже буду звать вас как хочу.

– И как же?

– Я имела в виду, за глаза.

В его грубом хохоте зазвучали нотки восторга. Он снова взял ее за руку и развернул в сторону спальни.

– Зовите меня, как вам угодно. Сгораю от нетерпения узнать, что вы придумаете. А сейчас вам нужно одеться.

– Я не сказала, что пойду с вами на ланч.

– Пойдете.

– Что это – прерогатива миллиардера или комплекс бога-хирурга либо вы родились таким заносчивым негодником?

Он опять залился хохотом.

– У вас будет шанс узнать это за ланчем. А теперь идите, наденьте что-нибудь красивое.

Она вырвала руку из его крепких пальцев.

– У меня нет ничего красивого. Ничего, что соответствовало бы вашим стандартам.

– Что-нибудь, что не спрячет вас за слоями ткани.

– Такого у меня тоже нет.

– Что-нибудь не отвратительное.

– Этот халат не отвратителен. Он устроил бы вас?

– Меня-то да. А вас?

Лили раздраженно фыркнула, уступая, и направилась в спальню.

Собираясь, она думала о том, что после ланча, вернув ее на работу, Балдуччи никогда больше не увидится с ней. Но один ланч никому бы не повредил, верно? В конце концов, это был ее первый и последний шанс побыть с ним.

Она надела нечто красивое.

То, что удалось найти в гардеробе, рассчитанном на жизнь без светских и романтических составляющих.

По крайней мере, Антонио одобрил темно-зеленое платье выше колена и без рукавов с подходящими по цвету босоножками на высоком каблуке.

Когда Лили вышла из спальни, Антонио откинул голову как ленивый лев и произнес лишь одно слово: «Красиво».

Само по себе слово было довольно безобидным. А пламя страстного желания охватило ее от беспощадного взгляда и обольстительного мурчания.

Крутя в голове каскад событий, Лили села рядом с Балдуччи в его роскошный «ламборгини». Заметив, что она глазеет на все, боясь прикоснуться, Антонио сказал, что всегда покупает итальянские автомобили, – как дань корням, которые у них были общими.

Лили поинтересовалась, почему на этот раз обошлось без лимузина и шофера. В который раз приводя ее в смятение, Антонио пояснил: он не хотел, чтобы на их первом ланче рядом крутился «третий лишний».

Пока Антонио преодолевал растянувшийся трафик деловой части Лос-Анджелеса, Лили украдкой взглянула на его достойный сонета профиль. Вопросы так и заметались в ее сознании.

Куда именно он ехал? Чего хотел от нее? Не мог же он положить на нее глаз! Или мог?

Она была привлекательной – ее красоту люди называли нестандартной. Лили пользовалась успехом у симпатичных и успешных парней. Просто сама не проявляла к ним интереса. Роман или даже короткая интрижка не стоили последствий, которые она так одержимо просчитывала.

Но по сравнению с этим величественным львом любой другой парень был лишь всклоченным бродячим котом. И, даже привлекая остальных мужчин, она явно не дотягивала до стандартов Антонио, который вращался среди самых невероятных красавиц мира и не удостаивал их даже взглядом.

Значит, Лили верно все поняла. Она веселила его, как никто другой, и интриговала тем, что не падала к его ногам.

– Вот мы и приехали.

Оторвав ее от размышлений, Антонио плавно затормозил. Он ловко выскочил из машины и быстро обогнул ее, чтобы помочь Лили выйти. Она чуть не потеряла равновесие, ощутив его непоколебимую силу.

Антонио помог ей удержаться на ногах. От тревожащего ощущения близости, вспыхнувшего в его глазах, неистовые порывы всколыхнулись у Лили внутри.

Когда к ней вернулась привычная отчужденность, заставив отступить от Антонио, примчался служащий стоянки, чтобы отогнать машину. Из двух других машин вышли шестеро мужчин в строгих деловых костюмах, остановившись на различном расстоянии от них. Телохранители Балдуччи.

Проследив за направлением взгляда Лили, Антонио вздохнул и повел ее к широкой мраморной лестнице.

– Мой деловой партнер Ричард любит перестраховываться. Он – специалист по безопасности корпорации «Черный замок», и его люди будут следовать за нами ежесекундно, до нашей смерти. А его усилиями этот момент вряд ли когда-нибудь наступит.

При мысли о том, что такое непобедимое создание может умереть, все внутри у нее сжалось от ужаса.

Антонио задержал взгляд на лице Лили, уловив ее реакцию.

– Надеюсь, это вас не тревожит.

Лили моргнула, взглянув на него, когда они поднялись по лестнице к украшенной искусной резьбой двустворчатой двери из красного дерева.

– С чего бы это?

– Вы находитесь в компании человека, которому требуется столько защиты. Когда мы пытаемся заставить Ричарда убрать охрану, он уверяет, будто нам еще очень повезло, что он выставляет телохранителей на таком почтительном расстоянии. Бессмысленно спорить с человеком, который настаивает на слежке с близкого расстояния двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

– У него есть веская причина для такой бдительности, – пробормотала Лили. – У вас чрезвычайно высокий статус. Вы узнаваемы, подобно какой-нибудь голливудской звезде, и гораздо более влиятельны. Жизни многих людей стали бы легче, если бы вы не стояли у них на пути.

Лили с трудом удержалась от желания успокаивающе сжать руку Антонио, и тут два швейцара распахнули перед ними двери.

Словно распознав ее тревогу, он смягчился.

– Я никогда не наживаю врагов. И забочусь о том, чтобы все вокруг были заинтересованы в моей целости и сохранности. Мне не угрожает опасность.

– Правда?

Он снова расплылся в улыбке, и настроение Лили тут же улучшилось.

– Правда.

Она с облегчением выдохнула.

– Но тот парковщик – ваш человек. Вы доверили бы заботы о своем автомобиле только тому, кого лично выбрали.

От сверкания его глаз любая девушка потеряла бы голову.

– Вот тот разум, который я хотел бы применить для работы над своими проектами.

– Час назад вы считали, что этот разум склонен к скоропалительным и необоснованным выводам.

– Только когда это касается лично меня. Мы ведь уже согласились в том, что я переворачиваю вверх дном ваш мыслительный процесс. Как вам удается приводить его в порядок?

– Это получается не нарочно, вы же знаете. Но я постараюсь сделать это во время ланча. Мне будет легче, когда я буду занята едой.

Он простер руку вперед, приглашая ее войти.

– Тогда, бога ради, давайте поедим.

Лили и не подозревала о существовании ресторана, который выбрал Антонио, хотя жила в этом городе вот уже восемь лет. И сотни раз проходила мимо этого здания.

Внешне оно выглядело как любой другой фешенебельный дом в Лос-Анджелесе. Внутри же смотрелось так, что любые другие великолепные места, в которых Лили доводилось бывать, казались жалкими лачугами. Не только благодаря старинной аристократической роскоши – сама атмосфера излучала тайну и исключительность.

По дороге все попадавшиеся на пути явно представители мира великолепного воспитания и богатства почтительно приветствовали их. Некоторые даже кланялись.

А Лили-то считала итальянский клан, к которому она принадлежала, образцом элитарности! Но богатство Антонио, не говоря уже о внушаемом им благоговейном страхе, намного превосходило состояние и влияние семьи Аккарди.

Не то чтобы богатство или власть представляли для Лили хоть какой-нибудь интерес… Не важно чьи – ее семьи или Антонио. Лили подумывала сблизиться с отцом только по одной причине – чтобы обрести семью, которой у нее никогда не было. Что же касается Антонио, то все эти внешние атрибуты власти и богатства только умаляли впечатление от человека, скрывавшегося за ними.

Положив руку Лили на талию, Антонио провел ее в комнату размером с бальный зал с одним-единственным столом на двоих в центре, изысканно сервированным серебром и хрусталем. Интересно, он держал этот стол за собой постоянно?

Стоило Антонио усесться напротив нее, как телефон с громким жужжанием завибрировал в ее сумочке, заставив Лили подскочить на месте. Антонио снисходительно вскинул руку, позволяя Лили ответить на звонок, но не отвел взгляда.

Вытащив телефон, Лили застонала, стоило ей увидеть имя звонившего. Ей было совсем не до разговоров со вторым человеком на свете, вызывавшим у нее эмоциональное потрясение.

Она хрипло поздоровалась, и в ухе раздался голос отца.

– Миа белла Лилианиссима, как ты, сокровище мое?

Лили вздрогнула, не уставая изумляться бьющему через край энтузиазму отца. С чего это он так жаждал поговорить с ней, если всю жизнь и знать не хотел о ее существовании? Это настораживало, тем более что Лили с раннего детства твердо усвоила: в аристократических венах отца и остальных членов клана Аккарди течет не кровь, а ледяная вода. Но с недавних пор все представления о них опровергались одно за другим.

Вздохнув и сдерживая дрожь в голосе, Лили ответила:

– У меня все в порядке, Альберто. Как ты?

– Сокровище мое, когда же ты начнешь называть меня папой?