Дебора Чил - Повод для разговора

Песня почти закончилась.

— Вверх и через меня? — спросил он.

— Ладно, — выдохнула она.

И, как если бы они практиковались много дней, он отвернулся от нее и ловко подбросил вверх и через спину, приземляя с глубоким двойным выпадом к себе на колено именно в тот момент, когда песня закончилась.

Раздался взрыв аплодисментов, крики с просьбами повторить.

Они стояли на расстоянии нескольких дюймов, глядя в упор друг на друга. Им не нужны были слова. При других обстоятельствах они обменялись бы поцелуями, преодолев это ничтожное расстояние, разделявшее их. Но в данном случае о поцелуе не могло быть и речи.

Снова зазвучала музыка, и на сей раз медленная музыка вернула людей на площадку.

— Подобающий конец, — печально произнесла она, думая о фотографии на студенческой вечеринке.

— Я искренне прошу прощения, — мягко сказал Эдди.

Очарование было разрушено Каролиной, которая влетела в пространство между ними и обхватила отца за талию.

— Потанцуй со мной! — стала умолять она. — Потанцуй со мной!

Эдди оторвал взгляд от Грейс и улыбнулся дочери. Затем он подхватил ее на руки и заскользил по площадке. Грейс смотрела им вслед, тяжело вздыхая, ощущая ком в горле, ставший теперь таким привычным. Они были ее семьей. Без них она — только третья часть целого. Ей все еще хотелось этой целостности. А ему?

Чья-то рука легла ей на плечо. Она удивленно подняла глаза, а Вилли взял ее за вторую руку и повел в вальсе на площадку.

— Держу пари, ты и не подозревала, что еще способна на такое! — пошутил он.

— Привет, папа, — сказала она, обуреваемая эмоциями, которые трудно было выразить словами.

— Привет, дорогая.

Минуту они танцевали молча, пока Грейс приходила в себя. Вилли крепко и ласково прижимал ее к груди. На этот раз он интуитивно понял, что чувствует дочь.

— Ты хорошо выглядел там сегодня вечером, — проговорила она.

Это все еще оставалось болезненной темой для него:

— Я выглядел нормально.

— Я гордилась тобой.

— Я тоже гордился тобой.

— Папа, извини… — Она хотела сказать не совсем это, но в этот момент ничего лучшего не могла придумать.

— Не извиняйся. — Он улыбнулся.

Она улыбнулась ему в ответ, и боязнь заплакать отступила:

— Не буду.

Эдди и Каролина танцевали в нескольких шагах от них. Он кружил ее намного спокойнее, чем когда танцевал с Грейс. Дочь откинула назад голову и смеялась так непринужденно, что Грейс захотелось, чтобы она всегда оставалась такой, маленькой смеющейся девочкой. В этот момент очень красивая молодая женщина в плотно облегающем платье постучала Каролину по плечу, желая разбить их пару. Эдди посмотрел на нее и улыбнулся. Затем он отрицательно покачал головой, подхватил Каролину и закружил ее по площадке.

Наступала ночь. Толпа постепенно редела. Оркестр все еще продолжал играть, но в основном медленные мелодии. Грейс вспомнила, что в колледже они называли их песнями «под уход». Ей удалось наконец-то утащить Каролину спать в одну из комнат для гостей. Грейс заметила Эдди, покидающего навес, возможно, чтобы поцеловать дочь и пожелать ей доброй ночи. Она и сама уже собиралась уходить, когда к ней подошел Джеми и напомнил об обещании потанцевать с ним.

— Я, правда, не умею танцевать, как твой муж, — предупредил он ее.

— Слава Богу. — Она засмеялась, почему-то обрадовавшись, что он видел их.

Они легко вошли в ритм, что удивило их обоих. Джеми оказался хорошим танцором, хотя и очень отличался от Эдди. Он был менее требовательным, меньше выставлял себя напоказ, и это заставило ее подумать, каким он мог бы оказаться любовником. Положив голову ему на грудь, она услышала биение его сердца. Она закрыла глаза, уткнувшись в его подбородок, и позволила ему вести себя.

Ее глаза все еще были закрыты, когда она проскользила в танце мимо Эдди, который наблюдал за ней все время, пока она танцевала с Джеми. Его лицо напоминало маску, но Вилли, подошедший к нему сзади, догадался по его позе, что его зять не чувствует себя счастливым человеком.

— Ну, сынок, тебе повезло заполучить ее когда-то, — весело сказал он.

Эдди покачал головой и отвернулся:

— Это было неудавшимся чудом.

В память о былых временах и потому, что обе чувствовали себя очень глупо, Грейс и Эмма Рэй решили переночевать в своей прежней спальне, в окружении вещей, напоминавших им детство: обои в цветочек были увешаны фотографиями и рисунками лошадей и дюжинами призовых лент. Сестры шептались до тех пор, пока у них не стали слипаться глаза. Грейс тотчас же крепко уснула, и ей приснилось, что она скачет на неоседланном Харви, сидя за спиной у Эдди, со свободно развевающимися волосами, как у леди Годивы.

Затем этот сон сменился другим, и она оказалась одна в обветшалом старом доме, встревоженно ища по комнатам потерявшуюся Каролину. Ей было страшно, и не только потому, что она не могла отыскать Каролину, но еще и оттого, что дом казался угрожающим, полным завывающих привидений и демонов. Двери хлопали, открываясь и закрываясь, а когда она поднималась наверх, доски скрипели у нее под ногами. Она остановилась и закрыла глаза, но скрип продолжался, и ей показалось, что в доме еще кто-то есть, преследующий ее и старающийся не дать ей добраться до Каролины.

Дверь с визгом отворилась. Грейс заставила себя открыть глаза и вдруг поняла, что это уже не сон. Скрип исходил от половиц в коридоре. В комнате на самом деле кто-то был. На пороге стоял мужчина, всего в нескольких футах от ее кровати. Она открыла рот, чтобы закричать, но мужчина подскочил к ней и закрыл ей рот рукой.

— Грейс, это я, — поспешно прошептал Эдди. — Пожалуйста, ради Бога, не буди Эмму Рэй!

Он приложил палец к своим губам, умоляя ее не шуметь, и подождал, пока ее глаза скажут ему, что она понимает, о чем он говорит.

— Что ты делаешь здесь? — прошептала она.

— Я должен поговорить с тобой, Грейс. Мне было весело сегодня вечером.

— Мне тоже, — отозвалась она, думая, неужели снова видит сон.

— Грейс, было ли когда-нибудь такое время… — Он замолчал, так как Эмма Рэй повернулась на другой бок. Эдди распластался на полу и не сел снова, пока не убедился, что Эмма вновь крепко уснула.

— Боже, при одном взгляде на нее у меня болят яйца, пробормотал он.

Их лица были совсем близко, чуть ли не соприкасались.

— Что? — Она хотела, чтобы он закончил свой вопрос.

— Помнишь, какими неистовыми мы когда-то бывали каждую ночь… помнишь? — прошептал он.

— Да.

— Хорошо. Помнишь ту ночь, когда ты сказала мне, что мы зачали Каролину? Помнишь, ты сказала, что поняла это? В ту ночь? Что ты почувствовала это?

— Да.

— Я тоже почувствовал это. Я хотел сказать тебе об этом.

— Хорошо, — произнесла Грейс, ощущая его дыхание на своем лице.

— А помнишь, как я сказал… что, когда я предложил тебе выйти за меня замуж, то не думал, что ты скажешь «да»?

У нее каждый раз начинало болеть сердце при мысли об этом:

— Да.

— Я надеялся, что ты согласишься, — прошептал он.

— И я согласилась, — тихим шепотом напомнила она ему.

— Знаю. А ты не считаешь, что мы могли бы начать все сначала?

Грейс пыталась разглядеть его глаза в темноте, вспоминая, как это было тогда. Ей хотелось верить, что сейчас он говорит правду, но ей было так же страшно, как несколько минут назад во сне.

— Да, — шепнула она. — Я не знаю.

— Я тоже. Но об этом стоит подумать. — Он поколебался, затем сказал: — Я пойду.

— Ладно, — отозвалась Грейс, чувствуя в горле ком от подступивших слез.

Эдди взял ее лицо в свои руки и поцеловал с такой страстью, что комок мгновенно исчез. Их поцелуй был таким долгим, что ей казалось, будто она падает вниз, куда-то в длинный, темный туннель, и может удержаться только за Эдди.

— Постарайся все вспомнить, — шепотом произнес он.

— Хорошо.

— Я люблю тебя, Грейс, — сказал Эдди и выскользнул из комнаты так же тихо, как и вошел.

С бешено колотившимся сердцем она прислушивалась к его шагам в коридоре и смотрела на темное пустое место, где только что был он.

— Грейс! — шепотом окликнула сестру Эмма Рэй со своей постели.

— Знаю, — ответила она. Грейс отбросила одеяло и на цыпочках поспешила за ним. — Эдди! Подожди! — тихо окликнула она, затем осторожно спустилась по лестнице, точно зная, куда ступать, чтобы ступеньки не заскрипели. Муж ждал ее внизу у лестницы.

— Эдди? Я помню все, — сказала она, прижимая его к стене.

— Да? — удивился он.

— Каждое мгновение.

— И бассейн Джона и Сю Кун?

Грейс прижалась ртом к его губам:

— Как будто это было вчера. А помнишь дом Талли на острове Джекилл?

Он тоже стал целовать Грейс, касаясь ее языка:

— О, да, — простонала она.

Грейс обхватила его ногами, и Эдди поднял ее и понес в гостиную. Там он положил ее на диван и лег вместе с ней. Она перекатилась на него и принялась жадно целовать его вновь и вновь.

— Помнишь это? — выдохнул он.

Грейс смеялась и стонала от страсти.

— Поле Такера за колледжем, — прошептал Эдди.

Грейс оторвалась от него и спросила:

— Где? — Но увидев выражение паники на его лице, она сжалилась и засмеялась, признаваясь, что пошутила, и он притянул ее обратно, чтобы снова поцеловать.

— А дом Хилтопа на Харперс Ферри? — пробормотала она, когда их тела слились воедино.

— Я хочу тебя, Грейс, — сказал он. — Прямо сейчас.

Они провели там вместе всю ночь. Они занимались любовью, словно впервые, словно всю жизнь берегли себя друг для друга и ради этого мгновения. Они вели себя очень тихо, чтобы никого не разбудить, но их глаза, уста и тела красноречиво выражали подавляемые ими страстные вскрики.