Барбара Картленд - Повезло в любви

Там стояла большая удобная медная кровать, на стенах висело несколько декоративных зеркал, а окна закрывали ярко-розовые занавески, украшенные серебристой бахромой.

Ковбои осторожно опустили девушку на постель.

Одеяло, в которое она была завернута, полностью открылось, и лорд Харлестон увидел, что ее платье изорвано и все в пыли, а туфельки превратились в лохмотья.

Словно проследив за его взглядом, Брукер пояснил:

— Она прошагала много миль и была полумертвая от голода и жажды. Мы накормили ее, она уснула в повозке и с тех пор даже не шелохнулась.

— Вы говорили, что ее родителей убили индейцы.

— Ага, девушка рассказала нам, что они остановились приготовить еду, а она пошла к горам, — ответил Брукер. — Индейцы напали на ее родителей, и ей ничего не оставалось, как только наблюдать.

— Бедненькая малышка! — воскликнула Дженни. — Какой это был для нее удар!

— Она не рассказывала нам особо, — добавил Брукер, — но вы же сами знаете, что происходит, когда нападают индейцы!

— Это да, — согласился один из ковбоев. — По ту сторону гор такая заварушка!

— Я тоже слышала, — кивнула Дженни. — Вы, ребята, будьте осторожны. Выпейте за счет заведения!

Большего все равно предложить не могу, разве что вы сами заплатите.

— Ну ладно вам, Дженни, проявите вашу щедрость! — попросил Брукер.

— Полагаю, вы должны быть моими гостями, — произнес лорд Харлестон. — Я благодарен вам за то, что вы доставили эту юную леди, которая может оказаться моей родственницей, в безопасное место.

С этими словами он вручил Брукеру стодолларовую банкноту, которая мгновенно исчезла в большом кулаке ковбоя.

— С вашей стороны это очень щедро, мистер, — сказал ковбой. — Благодарим вас! Ночь точно удастся, мы теперь можем себе это позволить.

Дженни улыбнулась:

— Вы знаете, куда идти.

С явным удовольствием они выскользнули из спальни.

Когда они ушли, Дженни посмотрела на лорда Харлестона.

— Я имел в виду то, что сказал, — ответил он на немой вопрос, стоявший в ее глазах. — Если это Нельда Харль, тогда она — моя забота.

Дженни снова улыбнулась:

— Если вы помните, ваша светлость, ее подарили мне.

— Я понимаю, — кивнул лорд Харлестон, — и, разумеется, должен вам компенсировать потерю.

В мгновение ока Дженни превратилась из любезной радушной хозяйки в решительную и неуступчивую деловую женщину.

Она начала с нелепо высокой цены за свою так называемую собственность и согласилась в конце концов на половину от того, что она якобы считала справедливой компенсацией, но была, без сомнения, очень довольна, что получила так много.

Только когда она наконец-то сдалась и приняла деньги, лорд Харлестон довольно рассеянно поинтересовался у Уальдо:

— Надеюсь, я не злоупотреблю вашим гостеприимством, если приведу в ваш дом эту молодую даму?

— Конечно же, нет! — воскликнул Уальдо. — Экипаж ждет вас снаружи.

— Хотите, чтобы я ее разбудила?, — спросила Дженни.

— Пусть она спит, — покачал головой лорд Харлестон. — По состоянию ее обуви я вижу: ковбои не преувеличивали, говоря, что она прошла длинный путь.

— Что вы намерены с ней делать? — с любопытством спросила Дженни.

— Возьму с собой в Англию, — резко бросил он, — и перепоручу своим родственникам.

Тон, каким была произнесена эта фраза, заставил Дженни посмотреть на своего гостя с еще большим любопытством.

— Не похоже, что этот план доставит вам особое удовольствие.

— Могу вас уверить, что в данный момент у меня нет ни малейшего желания брать на себя заботы о женщине, но я не могу оставить ее здесь, зная, кто она такая.

Лорду Харлестону пришло в голову, что было бы куда как лучше, если бы его не оказалось здесь в тот момент, когда ковбои принесли девушку к Дженни, спасая от сиротства на попечении городских мужей.

Но он тут же устыдился своих мыслей.

Ведь хотя она и была, судя по всему, дочерью Красавчика Гарри, все равно она принадлежит к роду Харлей, и он знал, что не сможет взять на себя грех и отказать в помощи члену своей семьи.

«Бог знает, на что я себя обрекаю», — подумал он.

— Отнести ее в экипаж? — спросил Уальдо.

Лорд Харлестон вдруг понял, что его молодой друг не остался равнодушным к красоте Нельды.

— Благодарю вас, — ответил он. — Может быть, это сделает кто-нибудь из слуг?

— Я сам.

Уальдо подхватил девушку, как пушинку. Она не пошевелилась, явно пребывая в глубоком сне от полного истощения.

Молодой человек отнес ее к выходу. Слуга открыл дверь, и Уальдо направился к ожидающему экипажу.

Дженни положила ладонь на руку лорда Харлестона.

— Надеюсь увидеть вас завтра вечером, — сказала она ласково. — Я буду сильно разочарована, если вы не появитесь.

—  — Вы очень добры, — заученно произнес он.

— А вы невероятно хороши собой! — С этими словами Дженни поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку.

— Au revoir

— сказала она ему вслед.

Лорд Харлестон проснулся в дурном настроении.

Спал он хорошо, но, едва открыв глаза, тут же вспомнил о тех обязательствах, что взял на себя прошлой ночью. Итак, теперь у него появилась обуза в виде дочери Красавчика Гарри.

Лорд Харлестон цинично подумал, что девушка наверняка пошла характером в отца, и у любого, кому придется. присматривать за ней, возникнет множество проблем.

Он знал точно, что, пока не вернется с юной родственницей в Англию, не сможет быть самим собой. И снова пожалел, что оказался в недобрый час в доме Дженни Роджерс.

Однако все, что было в нем благородного, протестовало против мысли о том, что девушка, не важно какая репутация у ее отца, может оказаться в веселом доме. К тому же Нельда была еще слишком юной, и если бы она ступила на этот путь, возврата уже не было.

И хотя Дженни Роджерс казалась на первый взгляд милой и очаровательной, она никогда не стала бы преуспевающей мадам, если бы не управляла своим домом железной рукой.

Правила одинаковы во всем мире. Когда девушка переходит в собственность мадам, ей редко удается уйти и начать новую жизнь.

Находились, конечно, мужчины, которые выкупали девушек на свободу, а некоторые глупцы даже брали бывших куртизанок себе в жены.

Но когда ответственность превращалась для этих девушек в обузу, они снова возвращались к прежнему ремеслу.

Вчера лорд Харлестон был слишком раздражен и едва взглянул на Нельду. Единственное, что он заметил, это ее потрепанный вид.

То, что внешность девушки произвела впечатление на ковбоев, для самого лорда Харлестона не было показателем, и он задумался, какой грубой и нецивилизованной могла она стать, учитывая жизнь, которую вел ее отец.

Затем он припомнил, словно пытаясь себя успокоить, что мать Нельды была настоящей леди. Его собственный отец с одобрением отзывался о ее семье.

Когда Селби был еще ребенком, он слышал, как мать говорила:

— Мне так жаль Марлоу! И дело не только в самом скандале, не в том, что их дочь сбежала накануне свадьбы.

Нет, самое печальное тут то, что мужчина, с которым она бежала, был Гарри.

— Я полностью с вами согласен, — ответил ее муж. — Гарри — бесчестье нашей семьи. Надеюсь, что, уехав из страны, он уже не вернется обратно.

Леди Харлестон, однако, думала не о Гарри, которым она, как все женщины, не могла втайне не восхищаться.

Она беспокоилась о девушке, любившей его так сильно, что пожертвовала всем.

— Но Гарри так обаятелен, — сказала она, будто про себя.

Ее муж горестно рассмеялся.

— Гарольд способен даже булыжник обратить в золото, — ответил он. — Этот юноша не пропадет. Но их хлеб будет куплен на бесчестные деньги, которые он раздобудет за карточным столом.

Лорд Харлестон помнил, что тут он вступил в разговор, спросив:

— А что, кузен Гарри — очень хороший игрок, папа!

— Слишком хороший! — резко ответил отец. — Но я не намерен больше говорить о нем!

Размышляя о прошлом, лорд Харлестон вспомнил, что во всех разговорах о его кузене Гарри первым делом шли слова о его обаянии, а затем о том, что если где-то идет игра, Гарри непременно будет там.

— И что же с девочкой? — спросил себя лорд Харлестон. — Может быть, она обладает той же ловкостью рук, что и ее отец?

Спустившись к завтраку и не обнаружив никаких признаков присутствия Уальдо, он продолжил размышлять о том, что теперь делать с Нельдой.

Ясно одно — от девушки необходимо как можно быстрее избавиться.

Как только он вернется в Нью-Йорк, он заплатит какой-нибудь уважаемой женщине, чтобы та сопроводила Нельду в плавании через Атлантику к его родственникам, которые присмотрят за ней до его возвращения.

«Интересно, — спросил себя лорд Харлестон, — сколько Же ей лет?» Вчера казалось, что она еще подросток.

Возможно, ее удастся устроить в хороший пансион.

Но что, если у девушки такие же дурные манеры, как и у ее отца? Тогда ее могут выгнать из пансиона, а это вызовет разные неприятные толки.

Лорд Харлестон резко отодвинул от себя тарелку: еда неожиданно показалась безвкусной.

Он пил вторую чашку кофе, когда в комнату вошел Уальдо.

— Прошу прощения за то, что я так поздно, — сказал он, — я добрался до постели лишь на рассвете.

— Надеюсь, вы хорошо развлеклись, — заметил лорд Харлестон, стараясь, чтобы в голосе не прозвучал сарказм.

— После вашего ухода стало так буйно, — произнес Уальдо. — Не думаю, что вы получили бы удовольствие от танцев. Эти ковбои, которым вы дали так много денег, пытались разнести заведение.

— Представляю, как разозлилась Дженни Роджерс, — усмехнулся лорд Харлестон.

— О, она прекрасно управляется с ними! — ответил Уальдо. — Необъезженные лошади и дикие мужчины — вот истинная стихия Дженни!

В его голосе звучало такое восхищение, что лорд Харлестон улыбнулся.