Постанывая, он перекатился к краю кровати и сел, сжав голову руками и моля Бога, чтобы Мак Купер прибыл из Лондона уже сегодня. Без его тщательно продуманных и многократно проверенных средств Реджи было куда труднее бороться с похмельем.

Реджинальд Дэвенпорт осторожно поднялся на ноги. Графин был пуст, чем и объяснялось его теперешнее состояние. Следует распорядиться, чтобы запасы бренди в доме были пополнены.

Утро выдалось сырое, небо затянуло тучами. К тому времени, когда Реджи оседлал своего Буцефала, он уже крыл самого себя на все корки за то, что выступил с идеей этой дурацкой поездки. Он не случайно решил для начала объехать Стрикленд в компании управляющей — Реджи опасался, что, отправься он в одиночку, его одолеют ностальгические воспоминания. Однако зачем было ехать в такую рань? Он явно еще недостаточно пришел в себя, чтобы предстать перед критическим оком леди Элис.

Настроение отнюдь не улучшилось, когда в конюшню вошла управляющая, затянутая в коричневый костюм для верховой езды. Даже столь строгая одежда не скрывала ее женственной фигуры. Взгляд Реджи задержался на короне из толстых блестящих кос на ее голове. Волосы, если распустить, наверное, доставали ей до талии. В противовес притягательной прелести ее фигуры и волос выражение лица Элис навевало ассоциации с Медузой Горгоной.

— Доброе утро, мистер Дэвенпорт, — поздоровалась она. — Где вы хотели бы побывать в первую очередь?

Элис нервничала. Ей предстоял трудный день — Дэвенпорт почти наверняка не одобрит кое-каких нововведений. Элис не исключала, что они его разочаруют и в конце концов он передумает и решит отказаться от ее услуг.

Дэвенпорт невнятно пробормотал приветствие, наблюдая за тем, как Элис достает дамское седло. Он выглядел как медведь, у которого болит ухо, и потому мисс Уэстон неподдельно удивилась, когда он взял седло у нее из рук.

— А я думала, вы будете обращаться со мной как с мужчиной, — сказала она, наблюдая, как мистер Дэвенпорт седлает ее лошадь.

— Это не так просто, когда вы одеты как женщина, — ответил он, искоса глянув на нее и потуже затягивая подпругу.

Чувствуя себя неуютно под его взглядом, Элис решила сменить тему:

— Мистер Дэвенпорт, должна вас предупредить, что в Стрикленде вы увидите… несколько необычные вещи. На все, что я сочла нужным сделать, есть свои причины. Я прошу вас дать мне возможность объяснить их прежде, чем вы начнете меня осуждать и выражать недовольство.

Отвернувшись от лошади, Реджи уставился на Элис. И она невольно вновь поразилась тому, какой он высокий.

— Все эти «необычные вещи» я добавлю к тому списку вопросов, который у меня уже имеется, — сухо бросил он.

Подобный ответ явно не сулил ничего хорошего. Они повели лошадей под уздцы к дверям конюшни. Безотчетно стараясь избежать прикосновений Дэвенпорта, Элис подошла к специальной подставке и забралась в седло, прежде чем Реджи успел ей помочь. Подбирая длинную юбку, она заметила, как в глазах Дэвенпорта мелькнул насмешливый огонек.

— Хорошая кобыла, — только и сказал он, садясь на своего жеребца.

— Она принадлежит мне, а не имению, — отозвалась Элис, словно извиняясь. — Я могу показать квитанцию о покупке, если вы мне не верите.

Выехав со двора конюшни, Дэвенпорт пустил жеребца рысью.

— Разве я каким-то образом дал понять, что сомневаюсь в ваших словах? — осведомился он.

— Нет, — ответила Элис, жалея, что завела об этом разговор. — Большинство лошадей предназначены для пахоты, — зачастила она, стараясь скрыть смущение. — В поместье есть две верховые лошади-полукровки, но они не представляют собой ничего выдающегося. Я держу свою кобылу вместе с остальными по той причине, что дом управляющего, где я живу, не имеет конюшни.

Не удостоив сбивчивый комментарий Элис ответом, Дэвенпорт пустил Буцефала легким галопом, держась в седле с непринужденной грацией, придававшей ему сходство с кентавром. Элис пришла к заключению, что, должно быть, умение ездить верхом входит в «джентльменский набор» уважающего себя столичного повесы.

Они скакали в молчании, пока не достигли полей, отведенных под зерновые культуры.

— Насколько я помню, общая площадь Стрикленда составляет чуть более трех тысяч акров, причем половина сдается в аренду, а другая половина составляет территорию приусадебной фермы, — сказал Дэвенпорт. — Вы значительно увеличили пахотные земли за счет участков, которые раньше никак не использовались и являлись бросовыми. Какова сейчас общая площадь пахотных земель?

— Почти две тысячи акров. Что касается остальных площадей, то значительная их часть используется под пастбища. Реджи кивнул.

— Недавно вы приобрели барана и два десятка овец, чтобы улучшить стадо. Животных какой породы вы выбрали?

— Безрогой короткошерстной. Баран и овцы были куплены в Суссексе у Эллмана.

— Прекрасный выбор. Это одно из лучших овечьих стад в Англии. — Реджи обвел взглядом расстилающиеся перед ним поля. — Вы используете метод ротации четырех культур?

Дэвенпорт, судя по всему, старался произвести на нее впечатление, и Элис не могла не отметить, что ему это удалось.

— Да, — ответила она на его вопрос, — только мы используем пшеницу вместо ржи. Затем мы сеем турнепс, клевер и эспарцет. Эффект получается настолько хороший, что нам удалось увеличить поголовье стада.

Дэвенпорт снова кивнул и, трогая жеребца с места, задал Элис очередной вопрос. Вопросы продолжали сыпаться на нее все утро — хозяин интересовался сеялкой, хотел знать, какова эффективность новой молотилки, действительно ли добавление жмыха к корму крупного рогатого скота дает положительный результат, каков племенной фонд молочного стада. Он внимательно слушал рассказ Элис об экспериментах, которые она проводила на приусадебной ферме с тем, чтобы в случае их успешного исхода рекомендовать те или иные новые методы хозяйствования арендаторам. К полудню у Элис разболелась голова.

Когда они возвращались в усадьбу по тропе, обсаженной живой изгородью, Элис призналась, что приятно удивлена продемонстрированными Дэвенпортом знаниями. Она прониклась уважением к новому владельцу поместья, доказавшему, что он отнюдь не профан в вопросах сельского хозяйства.

— Как-никак в течение многих лет я считался наследником графа Уоргрейва, — пожал плечами Дэвенпорт. — Мой дядюшка не позволял мне даже приближаться к его поместьям, но, поскольку я знал, что рано или поздно стану землевладельцем, то старался следить за последними веяниями в области сельского хозяйства.

Элис бросила на него задумчивый взгляд. Было очевидно, что он серьезно изучал проблемы сельскохозяйственного производства и землепользования, причем умудрялся делать это в перерывах между кутежами, которым был обязан своей ужасной репутацией. В этот момент она ощутила прилив сочувствия к Реджинальду Дэвенпорту. Ей стало ясно, что он всю жизнь готовился к тому, чтобы получить наследство старого графа, но надеждам его не было суждено осуществиться. По его лицу невозможно было понять, как он к этому относится, но только святой в подобной ситуации не был бы возмущен тем, что его отодвинули в сторону, а нимба святого над головой Дэвенпорта не было и в помине.

Они подъехали к рукотворному озеру затейливой формы, расположенному неподалеку от усадьбы. Дэвенпорт натянул поводья и спешился.

— Извините меня, я хочу тут кое-что осмотреть. Он привязал жеребца и скрылся за густо растущими по берегам озера деревьями. Охваченная любопытством, Элис тоже спешилась и, привязав кобылу, последовала за Реджи.

Она замерла на месте, пораженная красотой открывшегося вида. Густая изумрудная трава толстым ковром покрывала землю. Поляна, куда пришел Дэвенпорт, заросла колокольчиками и желтой примулой. Настоящее райское местечко. Тишину нарушали лишь пение дрозда да шепот ветра в ветвях деревьев. Место было на редкость укромное и уединенное, берег озера образовывал здесь нечто вроде небольшой бухты, которую нельзя было увидеть из усадьбы.

Реджинальд Дэвенпорт стоял у самой кромки воды и, гладя на поверхность озера, рассеянно вертел в пальцах травинку. Элис могла, не привлекая его внимания, получше разглядеть своего хозяина. Ему не подошло бы определение «денди», этим он сильно отличался от Рэндольфа, которым восемнадцатилетняя Элис некогда восхищалась и с которым до сих пор продолжала сравнивать всех мужчин. Дэвенпорт был более высоким, мускулистым и поджарым, своеобразная грация сочеталась у него с недюжинной физической силой. Во всем чувствовался мужчина, и Элис с неохотой вынуждена была признать, что именно эта мужественность заставляла ее так нервничать в его присутствии.

Испугавшись себя, Элис сочла за благо нарушить молчание:

— Откуда вам известно об этой поляне? Я прожила здесь четыре года и ни разу на нее не наткнулась.

— Я родился в Стрикленде, мисс Уэстон, — отозвался Дэвенпорт, не оглядываясь. — Разве вы об этом не знали?

— Нет, не знала, — удивилась Элис.

— Странно. Мне казалось, вам это должно быть известно из местных сплетен, — сказал Реджи сухо.

Элис пересекла поляну и остановилась рядом с ним.

— Вы застали местных сплетников врасплох. Я узнала о том, что имение переходит в вашу собственность, всего за день до вашего приезда, а вы приехали вчера. Сплетни просто не успели до меня дойти.

— Ничего, дойдут. Сплетен обо мне хоть отбавляй, мне от них не скрыться.

— У меня почему-то такое впечатление, что вам это по вкусу, — не без ехидства заметила Элис.

— Возможно, — бросил Реджи, усмехнувшись.

— Сколько вам было лет, когда вы покинули Стрикленд? Улыбка исчезла с лица Дэвенпорта.

— Восемь.

Хотя резкость его тона не поощряла к дальнейшим расспросам, любопытство Элис все же взяло верх над правилами приличия.

— А что вынудило вас уехать?

— Моя семья перестала существовать.

«Не только родители — семья, — подумала Элис. — Значит, кроме отца и матери, были еще брат или сестра, а может быть, братья и сестры». Элис почувствовала, как в горле у нее застрял комок, — чужое горе коснулось ее сердца холодными пальцами. Всего восемь лет! Выходит, Дэвенпорт еще совсем маленьким ребенком осиротел и был увезен из родного дома.