Однако дебют сразу оказался успешным, он пролил бальзам на уязвленное самолюбие Серены. Успех придал ей уверенности, за ним последовал поток писем, цветов и безделушек, которыми ее осыпали все последующие дни. Серена была немного склонна к тщеславию и подумала, что эти знаки внимания объясняются скорее ее богатством, чем красивым лицом, но она не могла остаться совершенно безразличной, обнаружив, что пользуется столь большим успехом. В последнее время она чувствовала себя совершенно одинокой.

Николаса она почти не видела. Как он и обещал, они лишь кивали друг другу. Только среди ночи Серена позволяла себе думать о нем, тосковала по нему так сильно, что будущее казалось ей беспросветным длинным туннелем. На рассвете она думала, что подобные мысли тщетны, и снова решила забыть о нем.

Тобайас Актон нашел ей небольшой, но милый домик на Аппер-Брук-стрит, куда она переселилась без лишней суеты. Дни проходили в приемах, танцах, чаепитиях и хождениях по магазинам. Серена делала все, чтобы весело провести время в бурном высшем свете, но все это, как ни странно, не удовлетворяло ее, не говоря уже о том, что иногда она откровенно скучала. Рядом не было никого, с кем можно было посмеяться над нелепыми сторонами жизни. Не с кем пошутить. Некому довериться. Остроты Серены часто не находили отклика. Слишком часто ее остроты встречали словами «что бы это могло означать» или, еще хуже, непонимающими взглядами. Иногда ей приходилось сдерживать себя от глупого желания шокировать это общество какой-нибудь ужасной историей, имевшей хождение в игорных домах. В разгар бала, когда приглашения не иссякали, а партнеры льстили ей, она чувствовала себя более одинокой, чем могла представить.

Серена уже решила, что этот сезон станет для нее последним. Недолгое пребывание в Найтсвуд-Холде позволило ей разобраться во многом. Она долго терпела городскую жизнь. Поскольку замужество за кого бы то ни было, кроме Николаса, исключалось, ей пора подумать, как распорядится своим будущим. Летом она присмотрит себе какую-нибудь собственность. С фермой, огородом. Она сама начнет сбивать масло и сушить лечебные травы. Серена могла бы даже открыть сельскую школу. Будучи единственным ребенком, она всегда мечтала о большой семье. Полный дом сопливых малышей, как выражался Николас. Проклятье! Изо всех сил пытаясь забыть дорогого человека, она сосредоточила внимание на туалете.

Глава 9

В следующий четверг Серена в сопровождении Джорджианы и Мелиссы отправилась в «Олмак». Надев скромное платье из любимого бледного атласа, бальные туфли подходящего цвета и пару лайковых перчаток темно-синего цвета, которые сидели так хорошо, что вызывали зависть у некоторых молодых леди, она застегнула вечернюю накидку и легко спустилась по лестнице к ожидавшему ее экипажу.

«Олмак» был старомодным клубом, правила которого требовали, чтобы джентльмены носили бриджи до колен и чулки. Одно это обстоятельство вынуждало Николаса держаться дальше от полутемных залов клуба. Хотя Серена прекрасно знала об этом, она невольно с тоской взглянула на пустовавшее место в экипаже. Ей очень хотелось, чтобы хотя бы на этот раз оно было занято. Серена еще ни разу не танцевала с ним. Ей хотелось рассказать ему о визите дяди, зная, что он будет смеяться над тем, как ее хотели сосватать с забавным кузеном. Серена представляла, как Николас станет хохотать, когда она изобразит, какое выражение появилось на лице Эдвина, когда тот увидел кольцо с черной жемчужиной. Серена расскажет ему, сколь легко нагнать на дядю страху, как выразился бы Николас.

Серена танцевала, беседовала и улыбалась, но внутри ее росло недовольство тем, как Николас обошелся с ней. Она понимала бессмысленность такого недовольства. Не оставалось сомнений, Николас удовлетворяет свою страсть к ней в чужой постели. Ей повезло — она избавилась от столь непостоянного, грубого, вспыльчивого и привлекательного мужчины, что злость берет. Серена взглянула на стенные часы. Было почти без четверти одиннадцать, в это время двери клуба закрывались для новичков. Впереди ее ждал долгий безрадостный вечер. Серене хотелось лечь в постель.

Закрыв веер, она начала взглядом искать Мелиссу и Джорджи. Высокий мужчина, одетый в элегантные бриджи до колена, в черном, хорошо сидевшем фраке стоял в дверях и строго оглядывал помещение. У Серены душа в пятки ушла. Она почувствовала, как он пристально смотрит на нее. Серена отвела взгляд, снова раскрыла веер и стала отчаянно обмахивать пылавшее лицо. К досаде Серены, ее чувства переключились от недовольства к предвкушению радости.

— Леди Серена, — прозвучал знакомый голос. Мужчина низко поклонился ей. — Надеюсь, еще не слишком поздно пригласить вас на танец.

— Мистер Литтон, — с трудом заговорила Серена, — какая неожиданность!

— Я снова приглашаю вас первым, — сухо заметил Николас.

Серена взглянула на него, пытаясь определить, какое у него настроение, и вопросительно приподняла брови.

Николас указал на свою одежду:

— Я не привык так наряжаться, но обнаружил, больше не могу устоять перед желанием танцевать с вами.

— Хотите убедиться, что ваши деньги не зря потрачены на учителя танцев. Вы это имеете в виду? Я польщена, — сказала Серена, взяв предложенную руку, и почувствовала знакомую дрожь и, как всегда, оказалась не в силах возразить ему.

Оркестр заиграл вальс. К счастью, одна из завсегдатаев клуба разрешила ей участвовать в этом танце, она приблизилась к Николасу и улыбнулась ему. Серена выглядела столь красивой, что захватывало дух, он крепко взял ее за талию.

— Мне вас не хватало, — сказал он.

Эти слова рвались у него невольно.

Такое простое признание, но оно значило больше, чем она ожидала. Серена уже забыла ощущение, когда казалось, будто ее кровь наполняется пузырьками от шампанского. В этом новом мире она чувствовала себя так одиноко, ей было не с кем разделить его. Серена отреагировала безрассудно, плотнее прижавшись к нему. Если ему сегодня сплетники нипочем, ей — тем более.

Они скользили безо всяких усилий, грациозно, шаги точно соответствовали тактам вальса. Не обращая внимания на любопытные взгляды других танцующих пар, они разговаривали, улыбались, соприкасались, смотрели друг на друга, забыв обо всем в вихре вальса. Николас смеялся от всей души, когда она рассказывала о встрече с Мэтью и Эдвином. Музыка перестала играть, и оба покинули танцевальный зал рука об руку. Серена внимательно слушала рассказ Николаса о первой встрече с прежним соперником по дуэли — на уроке фехтования!

Продолжая разговаривать, оба отправились на ужин и не заметили, что сестра Николаса, сидевшая за соседним столом, откровенно уставилась на них. Тем же занимался Чарльз Авсбери, его бледная и молчаливая невеста была рядом с ним. Николас и Серена сели вместе, у них был взволнованный вид, их руки покоились на столе, пальцы почти соприкасались. Серена что-то говорила, ее большие голубые глаза светились радостью, Николас смеялся. Он наклонился к Серене и что-то шепнул ей на ухо, накручивая на палец длинную прядь ее золотистых волос. Серена покраснела, взяла бокал, отпила глоток, поставила его, ни разу не оторвав от него взгляда. Чарльз отвернулся, он испытывал смущение и зависть.

— Николас, я так рада видеть вас, — сказала Серена, — я говорю искренне, но почему вы явились сюда столь неожиданно? Ничего не понимаю, я думала, что вы останетесь…

— Я приготовил вам сюрприз, — прервал ее Николас и улыбнулся так, что у нее закружилась голова. — Фрэнсис Элдон разузнал имя человека, которого якобы убил ваш отец.

— Что?

— И имя его сестры. Ну, той леди… о которой я речь. Вы удивлены?

— Я поражена. Я ни на минуту не восприняла серьезно ваши слова о том, что велите ему заняться этим делом.

— Он выполнил мое указание и, как обычно, успешно справился.

— Эта сестра, она все еще жива?

— К сожалению, я этого не знаю. Это случилось в городке, который называется Майл-Энд. Он расположен на восточной стороне, не слишком далеко отсюда. Если она не покинула этот мир, то, вероятно живет там. Разве вы не рады?

— Я даже не знаю, что и думать. Как вы считаете, вы смогли бы… нет, я требую от вас слишком многого. Оставим это.

— Спрашивайте. Я вряд ли смогу отказать вам.

Серена посмотрела на него, понимая, что он говорит правду, догадываясь, что знала лишь половину этой истории. Николас без зазрения совести мог бы отказаться сделать то, что дорого ее сердцу. Но сегодня вечером она не станет думать об этом.

— Вы меня туда не проводите?

— Если вы того хотите.

— Я вовсе этого не хочу. Я почти решила не ворошить прошлое, но раз вы нашли ее…

— Если она еще жива.

— Я бы отправилась туда прямо сейчас.

Николас рассмеялся:

— Я вас хорошо понимаю.

— Я рада, что вы пришли сегодня вечером. Я сердилась на вас, обижалась, что вы постоянно избегаете моего общества. Дело в том, — сказала она, робко улыбаясь, — что мне вас тоже не хватало.

Николас вспомнил события последних двух недель и все свои попытки вернуться к прежнему образу жизни. Он видел, как Чарльз поставил на своих серых лошадей и выиграл у давнего недруга со значительной разницей. Последовавший за этим вечер прошел в сомнительной таверне в Хеймаркете, облюбованной оперной труппой. Некоторые из танцовщиц присоединились к ним. Было выпито огромное количество разбавленного джина. Спиртное оказало неожиданное воздействие — Николас перестал участвовать в общем веселье. Чарльз вместе с какой-то танцовщицей поднялся наверх. Николас отшил другую танцовщицу. Он выпил еще, после чего его охватила сильная грусть, а на следующий день началась страшная головная боль, совсем испортившая ему настроение.

Джорджи подробно рассказывала брату об успехах Серены, стараясь не упустить случаев, когда та танцевала больше одного раза с приглянувшимся ей кавалером. Николас и виду не подал разочарованной сестре, какую безумную ревность она вызвала своими откровениями. Он резко заметил Джорджи, что Серена, как он и предсказывал, окажется в центре внимания. Затем Николас отправился в клуб «Джексон» искать подходящего спарринг-партнера. Но это не принесло облегчения. Сегодня он надел бриджи, испытывая недовольство и надежду.