– Но что заставило эту женщину помогать тебе, врагу ее отца? – спросил Тонгстен, брат Эллисила.

– Может быть, все дело в твоем прекрасном лице? – Эллисил усмехнулся.

Даг бросил на друга сердитый взгляд:

– Женщина хотела разрушить планы своего отца, который собирался выдать дочь замуж без ее согласия.

Скирнир понимающе кивнул.

– Теперь ты хочешь взять эту женщину себе в жены и предъявить права на ее земли?

– Именно так. Будучи ее мужем, я имею право на наследство.

– А если ее люди будут противиться этому, ты подкрепишь свое требование с помощью оружия, – снова кивнул Скирнир и оттолкнул стоявшее перед ним блюдо со свининой. – Похоже, это будет стоящее предприятие, и оно может принести немалые выгоды. Я готов предоставить для такого дела один из моих кораблей, но тебе придется самому искать для него команду. К сожалению, большинство моих воинов отправляются вместе с Тонгстеном в Хедебю.

– А почему бы Дагу не пойти вместе с нами??? – предложил вдруг Эллисил. – Мы бы могли запастись там припасами, потом вернуться в Фейерсхольд и снарядить здесь корабль для поездки в Ирландию.

Однако Дага это предложение не слишком обрадовало. Он не собирался отправляться в Хедебю. С каждой минутой, проведенной вдали от Фионы, он все больше тревожился за нее.

– Представляешь, воины опять собрались в доме.

Продолжая прясть, Фиона молча слушала слова Бреаки.

– Агирссоны никак не хотят подчиниться решению тинга, – жаловалась та. – Рориг говорит, что это было бы вполне справедливо. Они нарушили закон и должны были заплатить выкуп, но после того, как с их стороны последовал решительный отказ, даже Сигурд считает, что их надо остановить силой.

– И как он собирается сделать это? – спросила Фиона.

– Сигурд встречался с Отаром, ярлом ближайшего к нам поселения, и они решили вместе пуститься на поиски Агирссонов. Когда они захватят их, то доставят в семейство Торвальдса для свершения правосудия.

Держа прялку в руках, Фиона встала. Сарай для рабов казался ей теперь слишком тесным и обступал со всех сторон, словно стены темницы. Она не спеша прошлась по нему, затем вернулась к очагу, у которого Бреака лепила из теста караваи.

– Если Рориг посвящает тебя в планы воинов, значит, он доверяет тебе, – произнесла она, обращаясь к подруге.

– И все же он пока еще не разговаривал с ярлом о том, чтобы купить меня.

– Может быть, у него просто не хватает серебра, чтобы заплатить.

Бреака кивнула.

– Когда они захватят поселение Агирссонов, то наверняка возьмут и их серебро. Если это произойдет, Роригу тоже достанется доля в добыче. После этого, возможно, ему хватит денег, чтобы выкупить меня.

Бреака неожиданно нахмурилась.

– И все-таки я не могу не волноваться за него. Что будет, если его ранят или убьют? Кто тогда будет заботиться обо мне и о ребенке?

– Так ты беременна! – воскликнула Фиона. – Почему же ты мне ничего до сих пор не сказала?

– Ты так беспокоилась за Дага; я не хотела тревожить тебя моими собственными заботами.

Фиона виновато вздохнула. В последнее время она была занята своими проблемами и не думала ни о ком другом. Бреака оставалась единственным живым существом, с кем она могла перемолвиться словом; без этого она, возможно, очень скоро сошла бы с ума.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она подругу. – Наверное, уже появилась тошнота?

– Да, вот уже три дня не могу есть по утрам.

– Схожу-ка я к Мине – спрошу у нее ивовых листьев и приготовлю отвар, который поможет тебе справиться с этим.

– Боюсь, Мина не сможет отличить листья ивы от других. Она плохо разбирается в травах.

Фиона на мгновение задумалась.

– Тогда, пожалуй, я дождусь, когда мужчины отправятся в поход против Агирссонов, а когда они уйдут, я сама найду у Мины в корзинке то, что мне надо.

Глаза Бреаки округлились от удивления.

– И ты сделаешь это ради меня?

– Конечно, Бреака. Мне больно смотреть на твои страдания. – Фиона ласково обняла подругу.

– Ну вот, снова началось, – простонала та.

Не успела Фиона понять, в чем дело, как Бреаку вырвало прямо на пол.

– Все это из-за ребенка. – Девушка расстроено покачала головой.

Фиона с тревогой посмотрела на нее.

– Мы должны пойти к Мине прямо сейчас и попросить у нее нужные травы.

Бреака молча кивнула – у нее просто уже не осталось сил, чтобы хоть что-нибудь возразить.

По дороге к дому Фиона спросила:

– Ты, верно, волнуешься за Рорига, так?

Бреака вздохнула.

– Я полюбила этого викинга и теперь жду не дождусь, когда он вернется.

Фиона внимательно посмотрела на нее.

– Что ж, я рада. Я так надеялась, что вам с ним удастся пережить хоть небольшую долю того, что пережили мы с Дагом.

– Но это так тяжело, – уныло заметила Бреака. – А я не хочу страдать!

Фиона похлопала ее по плечу.

– Мужчины ушли ненадолго, всего на несколько дней. Если Роригу повезет, он сможет выкупить тебя – тогда ты станешь свободной.

Бреака робко улыбнулась, и Фиона тоже улыбнулась ей в ответ. Она уже знала: при всех тревогах, которые любовь несет с собой, только она может придать человеку силы.

Когда они вошли во двор, Фиона заметила Бродира, упражняющегося с боевым топором. Она застыла на месте и с беспокойством следила за тем, как пущенный сильной рукой топор вонзился в деревянную колоду, на которой рубили дрова.

Тем временем викинг подошел к колоде, вытащил глубоко вонзившийся в нее топор и повторил бросок. Глубоко вздохнув, Фиона повернулась к Бреаке.

– Что он здесь делает? Ты сказала, что все мужчины ушли вместе с Роригом…

– Но кто-то же должен был остаться, чтобы охранять поселение.

Так вот оно что! Выходит, Сигурд доверил эту обязанность Бродиру.

Фиона сжала кулаки.

– Готова спорить, Сигурд мечтает о том, чтобы Бродир убил меня, пока он сам отсутствует. Таким образом он избавится от меня, не нарушая слова, данного брату.

– Что же нам теперь делать? – испуганно спросила Бреака. – Хочешь, мы вернемся в сарай?

– Нет! – Фиона решительно тряхнула головой. – Мы пришли сюда, чтобы поговорить с Миной, и не можем отступать. К тому же я не собираюсь позволять какому-то негодяю управлять моей жизнью. Скажи, остался ли еще кто-нибудь из мужчин в поселке?

– Да, Веланд, кузнец. Его тоже не взяли в поход.

– Беги и скорей приведи его сюда, – приказала Фиона. – Он сможет подтвердить, что мы не разговаривали ни с кем, кроме Мины.

Через несколько минут девушка вернулась в сопровождении Веланда. Он недоверчиво посмотрел на Фиону, но, когда та объяснила, что им надо, последовал за ними в дом.

Жена Сигурда сидела в углу; рядом с ней две рабыни плели пряжу, а Гуннар с Ингульфом кололи орехи около очага.

При их приближении Мина, оторвавшись от вязания, подняла голову.

– Бреака! Как ты себя чувствуешь? – первым делом спросила она.

Фиона ответила первой.

– Вроде бы пока все идет как надо, но по утрам ее донимает тошнота. Если у тебя есть листья ивы, я приготовлю ей успокаивающий отвар.

Мина кивнула:

– Сейчас принесу.

Она внимательно посмотрела на Фиону, а потом повернулась и направилась в глубь помещения.

Вскоре Мина вернулась с корзиной сушеных трав и листьев, которую тут же протянула Фионе.

– Мне нужен свет. – Девушка склонилась над корзиной. – Многие листья очень похожи друг на друга, когда они высушены.

Бреака зажгла светильник, и это помогло Фионе разыскать то, что ей было необходимо.

– Запас подорожника почти закончился, – предупредила она хозяйку, закрывая крышку корзины.

– Я знаю, – ответила Мина. – Мои травы заканчиваются, и я хотела бы напомнить Сигурду попросить жену Отара поделиться с нами своими запасами. Им повезло, что у них в поселке живет целительница.

Фионе хотелось о многом спросить Мину. Если бы Веланда не было поблизости…

– Будь осторожна. – Мина показала взглядом на входную дверь.

Девушка молча кивнула. Ей не стоило большого труда догадаться, что Мина имеет в виду Бродира.

Когда они вышли из дома, Бродира не было видно. Тревожно оглянувшись по сторонам, подруги, пригибая головы, чтобы защититься от ветра, поспешили к сараю для рабов.

Вокруг бушевало пламя; оранжевые языки его жадно поглощали все вокруг. Дым клубами поднимался в ночное небо, а в просветах мелькали громадные фигуры викингов.

Фиона повернулась и бросилась в противоположную сторону. Дым разъедал ей глаза, пылающим зверем выгрызал ее изнутри. Она глубоко вдохнула, из горла ее вырвался хриплый крик…

Проснувшись, Фиона обвела сарай затуманенным взглядом. Пот градом катился по ее лицу. Рядом на подстилках беспокойно спали другие рабыни. Одна из женщин тоже проснулась и, подняв голову, спросила:

– Что-то случилось?

Фиона смущенно покачала головой. Это был всего лишь дурной сон. Она опустилась на подстилку и попыталась успокоить дыхание, но тревога по-прежнему не оставляла ее.

Вытерев пот со лба, девушка поежилась, когда струя холодного воздуха, проникшая сквозь щель в стене, коснулась ее разгоряченного лица. Ветреная ночь, похоже, должна была смениться ненастным днем.

Чувствуя, что все равно больше не сможет заснуть, Фиона выбралась из своего спального мешка и подошла к дверному проему. Закрывавшая его парусина билась и хлопала на ветру. Отдернув ее, она выглянула наружу. Хотя воздух вовсе не отдавал сыростью, но зато в нем явственно чувствовался запах… дыма.

Ноздри Фионы затрепетали. Ей только что приснилось горящее отцовское поселение, которое осталось в тысячах лиг пути отсюда. Сейчас она живет в стране норвежцев; возможно, напоминающее о смерти ощущение просто все еще преследует ее здесь.

Фиона еще раз втянула в себя воздух: запах был самым настоящим!