– Я хотела поблагодарить вас за свое спасение, мистер Лейтон, – начала она, внимательно вглядываясь в него.

Макс плотно сжал губы. Они впервые встретились лицом к лицу и говорили. До сих пор он подсознательно избегал ее… или она его. Но так или иначе, он не желал принимать благодарность за спасение, обернувшееся несчастьем и неудачей.

– Пустяки, миледи, не стоит благодарности, – сухо процедил он с коротким поклоном. Пусть никто не говорит, что он пренебрегает правилами этикета!

Он уже хотел отойти, когда Изабелла легко коснулась его руки.

– Понимаю, что вы во всем вините меня…

Странно взволнованный ее пристальным взглядом, Макс поколебался, не зная, что ответить. Он хотел разуверить ее, но в душе не мог не признать, что действительно винил эту женщину. Это из-за нее Каро теперь в опасности.

Впрочем, он вряд ли справедлив к ней. Изабелла виновата в том, что алжирские пираты захватили судно и продали ее Сафулу, не больше, чем сам он повинен в захватнических планах Бони, решившего завоевать весь мир.

Макс медленно выдохнул и уже спокойнее ответил:

– Вас никто ни в чем не винит, миледи. Каро сама сделала выбор. И она никогда бы не смогла оставить вас в неволе и спокойно жить после этого.

– Пусть так, но я молюсь о том, чтобы с ней ничего не случилось. Я люблю Каро как дочь, и угрызения совести убьют меня, если с ней случится нечто ужасное, потому что она пошла на это ради меня.

Макс продолжал молчать, хотя был полностью согласен с Изабеллой: слишком хорошо он знал, что это такое угрызения совести. Но вовсе не собирался делиться своими переживаниями с этой совершенно чужой женщиной.

Впрочем, Изабелла вовсе не казалась ему чужой, вынужден был признаться Макс, чуть поеживаясь под ее проницательным взглядом. Почему она смотрит на него так, словно пытается понять его характер? И почему он покорно терпит все это? Что заставило ее подойти? Желание получить отпущение грехов? Или утешить его? Возможно, и то и другое. Недаром в сверкающих темных глазах светится вековая мудрость.

В этот момент между ними родилось нечто вроде понимания, и Максу вдруг пришло в голову, что перед ним стоит женщина поистине необыкновенная. Теперь ему стало ясно, почему «хранители» так высоко ценят леди Изабеллу Уайлд. Изабелла, слегка улыбнувшись, кивнула, словно пришла к такому же положительному заключению о самом Максе. Но улыбка так же внезапно исчезла.

– Я не желаю уезжать завтра, – серьезно заметила она. – Возможно, вы сумеете убедить Хока позволить мне остаться.

Макс покачал головой, зная, что Хок прав:

– Вы должны уехать. Иначе все, что мы сделали, было зря.

И прежде чем он успел ответить, кто-то из часовых, охранявших южную границу лагеря, тихо свистнул. Из шатров немедленно появились «хранители». Макс с Изабеллой обернулись и увидели вспышки света, исходившие с дальнего холма.

Часовой поспешно ответил на сигнал, ловко ловя зеркальцем солнечные лучи. Макс знал, что таким образом ведутся шифрованные переговоры между судами.

Дождавшись ответа, «хранители» стали взволнованно переговариваться.

– Это Торн! – обрадовался Хок. – Но кто-то из них ранен.

Сердце Макса забилось неровно. Встретившись со встревоженными глазами Изабеллы, он понял, что она тоже взволнована.

Хок немедленно велел часовому передать очередной приказ:

– Оставайтесь на месте, мы придем за вами.

– Как мы их найдем? – спросил Макс Хока, пока часовой орудовал зеркальцем.

– Я знаю, где они. Мы с Торном обнаружили это место, когда разведывали местность. Насколько я понял, Лейтон, вы хотите нас сопровождать?

– Да, разумеется.

– И я тоже, – вставила Изабелла.

– Нет, миледи, – твердо заявил Хок. – Вы останетесь здесь, в безопасности. Обещаю, мы привезем их как можно скорее.

Изабелла недовольно поджала чувственные губы, яростно сверкнула глазами, но спорить не стала. Макс заподозрил, что столь непривычная покорность скорее была результатом угрызений совести, чем желанием послушаться доброго совета.

Уже через несколько минут с полдюжины вооруженных «хранителей» выехали в направлении холма, чтобы встретить отбившихся от отряда спутников.

Все трое нашли убежище от солнца в тени рожкового дерева, рядом с крошечным ручейком, вытекающим из подземного источника. Каро и Торн, с грязными, измученными лицами, сидели, прислонясь к стволу дерева. У обоих даже не было сил шевелиться. Райдер, растянувшись на земле, спал рядом. Пропитанная кровью повязка обхватывала его левое бедро.

Они ужасно выглядели. Настоящие беженцы, спасающие свою жизнь любой ценой. Мужчины заросли щетиной, придававшей им вид пиратов. Каро походила на жертву кораблекрушения: растрепанная, оборванная, волосы выбиваются из-под шарфа, которым она связала непокорную гриву. Тут же стояли две лошади, загнанные настолько, что, казалось, вот-вот упадут.

Завидев «хранителей», Торн с трудом поднялся и помог Каро встать. Макс не сводил с нее глаз. Несмотря на ее вид, она еще никогда не казалась ему столь прекрасной.

Когда Хок, свесившись с седла, обнял ее, Макс ощутил такой свирепый укол ревности, что едва сдержался, чтобы не встать между ними. Как обидно, что у него нет такого же права вести себя на людях с Каро, как старший брат!

Но даже ревность не смогла затмить того безмерного облегчения, которое завладело им сейчас.

– С вами все в порядке? – выдавил он.

Каро приподняла голову и с усталой улыбкой глянула на него поверх плеча Хока.

– Да, спасибо.

Больше всего Максу хотелось, чтобы остальные «хранители» внезапно исчезли. Чтобы он смог обнять ее, осыпать поцелуями и убедиться, что она жива и невредима.

Но Каро, разумеется, больше всего волновалась за подругу.

– Что с Изабеллой? – спросила она Хока.

– Она в безопасности и с нетерпением ждет вашего возвращения, чтобы покинуть Берберию.

– Слава Богу.

– Да, – истово кивнул Хок и, дружески хлопнув Торна по плечу, добавил: – И слава дьяволу, что вы трое выжили. Что произошло?

– Райдера ранили в бедро, когда его лошадь упала, – пояснил Торн. – Но рана несерьезная.

Услышав свое имя, Райдер приподнялся на локте. У него был измученный вид, по-видимому, высокая температура, глаза лихорадочно блестели, но на губах играла улыбка.

– И все еще чертовски болезненная.

– Перестань ныть, неженка, – ухмыльнулся Торн. – При таком количестве шрамов на теле еще один значения не имеет. – И, обернувшись к Максу, продолжат: – Когда мы стали отстреливаться, приспешники Сафула отстали от нас и бросились в погоню за отрядом Лейтона. Как только мы выбрались из долины, опасность нам уже не грозила. Правда, все мы боялись, что рана Райдера загноится. Но Каро отыскала какое-то растение, которым обернула рану, и, как видите, все обошлось. Беда в том, что у нас на троих было две лошади и почти не имелось воды и еды. Кроме того, мы даже не могли позволить себе отдохнуть из опасения, что Сафул может погнаться за нами. Поэтому мы не держимся на ногах и умираем от голода и жажды. Лично я готов съесть лошадь.

– Только не этих отважных животных! – энергично запротестовала Каро, показывая на исхудавших коней, сумевших спасти своих седоков. – Они заработали годовую норму овса за верную службу!

– Хорошо, тогда верблюда.

– Это, возможно, я смогу устроить, – согласилась она с усталым смехом. – И я отдала бы душу за горячую ванну. Клянусь, я могла бы отмокать целую неделю.

В этот момент водоворот эмоций захлестнул Макса. Как она может шутить в такое время? Он был солдатом и прекрасно понимал, как юмор способен снять напряжение в тяжелые минуты. Легкомыслие Торна привычно и общеизвестно, но Каро?! Неужели она не понимает, какие муки ему пришлось пережить за последние четыре дня? Как он страдал, не зная, жива она или мертва!

Макс разрывался между желанием прижать ее к себе и задать хорошую трепку за то, что подвергла его такой пытке, а теперь еще и вышучивает свои приключения!

Но руки у него связаны. Он не может сделать ни то ни другое.

– Скоро мы вас накормим, – пообещал Хок. – Но ванна подождет, пока мы не окажемся на борту корабля. Кто знает, вдруг Сафулу взбредет в голову возобновить погоню?

Торн, мгновенно став серьезным, направился к своему коню. Смех «хранителей» мигом смолк. Угроза казалась вполне реальной.

Четыре часа спустя капитан Биддик уже приветствовал их на борту шхуны. Они воспользовались стропами, чтобы поднять раненого Райдера из шлюпки на палубу, и помогли ему спуститься в одну из кают поменьше. Как только шхуна вышла в открытое море, Каро принялась обрабатывать рану Райдера бальзамом из корабельных запасов лекарств.

Предвкушая обещанную ванну, она заняла другую каюту. Изабелла лично проследила за тем, чтобы медную лохань наполнили пресной горячей водой, и вызвалась помочь подруге избавиться от грязи.

Вымыв волосы, Каро откинула голову на бортик лохани и стала отмокать под мерное покачивание корабля. Изабелла тем временем не переставая болтала. Очевидно, она очень соскучилась без общества равных себе, тем более что несколько месяцев не говорила на английском и испанском. Кроме того, ей не терпелось в двадцатый раз покаяться в своих грехах.

– Ты представить не можешь, как я жалею об опасности, которой тебе пришлось подвергнуться, чтобы спасти меня.

Каро, поморщившись, покачала головой:

– Но ведь ты бы сделала то же самое, Изабелла. Я ни секунды в этом не сомневаюсь.

– Ну разумеется, иначе и быть не может.

– В таком случае тут нечего обсуждать. Я больше не желаю слушать ни слова извинений.

– Но ты должна позволить мне…

– Довольно! – воскликнула Каро, с притворной свирепостью уставясь на подругу.

– Ну ладно-ладно, – пробормотала Изабелла. Ее мелодичный смех принес Каро мгновенное утешение. Она снова откинула голову и вздохнула. В эту минуту ее накрыло гигантской волной усталости, возможно, потому, что впервые за несколько дней она позволила себе расслабиться.