Каро словно приросла к месту, не сводя глаз с Макса. Тот устремился к бочонку, вытащил нож, вернулся на прежнее место и снова размахнулся. И продолжал в том же ритме, вроде бы даже не целясь. Но его убийственная точность завоевала ее невольное восхищение.

Так прошло минут пять, прежде чем он заметил ее присутствие и, взвешивая на ладони нож, окинул ее пронзительным взглядом.

– Интересно, знает ли капитан, что вы проделали кучу дыр в его бочонке с бренди? – поинтересовалась Каро, выходя из тени.

– Собственно говоря, это мой бочонок с бренди. Я выиграл его в карты у Биддика.

– Что же, достойная победа. Его не так-то легко обыграть.

Губы Макса скривились в улыбке, от чего ее сердце болезненно встрепенулось.

– Но я и сам немало наловчился во время бесконечной кампании на Пиренейском полуострове.

– Хороший способ развеять скуку?

– Отчасти.

– Вы прекрасно владеете ножом. Макс опустил глаза.

– Это всего лишь… хобби.

– Хобби? Метание ножей?

– Помогает убить время, – равнодушно бросил он.

– Я предупреждала, что путешествие крайне утомительно.

– Совершенно верно, – кивнул он, задумчиво прищурив глаза. – Все эти дни я наблюдал за тобой, ангел. Ты не находишь себе места, как кошка перед грозой.

– Потому что тревожусь за Изабеллу.

– И это единственная причина? – допытывался он, вскинув брови. – Скажи, это игра моего воображения, или ты избегала меня с той минуты, как мы покинули Англию?

– Не понимаю, о чем это вы, мистер Лейтон, – с вымученной улыбкой увильнула Каро от ответа.

– Макс. И не пойму, почему ты обращаешься со мной как с незнакомцем.

– Но вы и есть незнакомец.

– Когда-то мы были любовниками. Думаю, это нечто большее, чем просто знакомые.

Каро тихо охнула и бесстыдно уставилась на полные, чувственные губы Макса, вспоминая, как их влажный жар опалял ее груди. Резкое, мучительно острое желание словно прострелило ее лоно.

Она глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.

– Та ночь, очевидно, была ошибкой.

– Только не с моей точки зрения, – возразил Макс, небрежно сунув нож в карман куртки, после чего перевернул два бочонка и устроился на одном, облокотившись на переборку. – Расскажи о леди Изабелле.

Каро, чуть поколебавшись, присоединилась к нему. К собственному удивлению, она вдруг обнаружила, что хочет объяснить Максу, почему готова сделать все, чтобы спасти Изабеллу, и как случилось, что они так крепко сдружились.

– Моя мать умерла, когда мне было восемь лет. Белла была нашей ближайшей соседкой. Она в основном и вырастила меня, хотя постоянно твердила, что лишена материнского инстинкта. Дело в том, что мой отец почти постоянно был в отлучке. А Изабелла только после смерти второго мужа стала путешествовать по всему миру в поисках приключений.

– Значит, ты всегда жила на Кирене?

– Не всегда. Мои родители приехали туда, когда я была совсем маленькая. У матери были слабые легкие, и доктора считали, что теплый климат ей поможет. Он и помог, но недостаточно. – Каро грустно улыбнулась. – Собственно говоря, чахотка, убившая мать, и была основной причиной моего интереса к медицине.

– И твой отец тебя в этом поддерживал?

– Полностью. Он был рад, что у меня есть занятие.

– Но почему он так часто уезжал?

– Различные дипломатические поручения для министерства иностранных дел, – ответила она фразой, специально изобретенной для посторонних. – Он так тяжело пережил смерть матери, что с головой ушел в работу. А когда мне было шестнадцать, его убили…

Каро внезапно осеклась. Отец погиб во Франции, выполняя поручение «хранителей», после чего она заняла его место в ордене. Но о подробностях его смерти лучше умолчать: Макс слишком умен, чтобы не заподозрить неладное.

Не дождавшись продолжения, он задал еще один нескромный вопрос:

– И все же на время сезона ты жила у тетки Торна. Как это получилось?

Слава Богу, он выбрал безопасную тему. Она может вспоминать о тех днях без горечи и обиды. Может даже посмеяться над собой, над наивным желанием стать одной из своих в этом спесивом, надменном обществе. Теперь их признание и одобрение казалось чем-то незначительным, вероятно, потому, что у нее было много куда более достойных способов занять время.

– Как ни странно это звучит, но мы с леди Хеннесси подружились, когда она приехала на остров в гости к Торну. К тому времени ее дочери были уже взрослыми, и думаю… она возмутилась, найдя меня столь провинциальной и лишенной светских манер, – сухо усмехнулась Каро. – Надеюсь, вы знаете, что леди Хеннесси одна из заправил общества?

– Разумеется, – кивнул Макс.

– Так вот, она твердо уверена, что у каждой молодой леди должен быть лондонский сезон. Она взяла меня под свое крылышко и предложила оплатить все расходы. Но именно Изабелла убедила меня отправиться в Англию. Она всегда презирала британское общество, но твердила, что я просто обязана расширить свой кругозор, прежде чем строить планы на будущее. Увидеть мир и уж только потом похоронить себя на острове. Она считала, что, если я увижу настоящую жизнь, сумею сделать лучший выбор.

Например, ни за что не становиться «хранителем»…

– Понимаете, все молодые леди на острове обязательно проводят в Лондоне хотя бы один сезон. Поэтому пять лет назад и я отправилась в Лондон вместе с двумя другими дебютантками и их семьями. Чем все это закончилось, вам известно. Скандалом.

– Из-за вашего нетрадиционного интереса к медицине?

Каро наморщила носик и кинула на Макса задорный взгляд.

– Совершенно верно. И, как вы уже успели заметить, во мне нет ничего чинного, приличного и скромного.

Глаза Макса весело сверкнули.

– Нет, скромность и чинность – не те качества, которыми отличается твой характер.

– Кроме того, я решительно отказывалась учиться всем женским искусствам, чтобы поймать достойного мужа. Поэтому, не желая и дальше подвергать леди Хеннесси публичному позору, я сократила свое пребывание в Лондоне. Но втайне была только рада поскорее вернуться домой, на Кирену, и работать с доктором Алленби. – Ее улыбка стала откровенно вызывающей. – И решила, что буду вполне счастлива доживать свои дни старой девой. Поверьте, я ни на секунду об этом не пожалела. Моя жизнь достойна и прекрасна.

И это было действительно так. Она делала все, что в ее силах. Отправлялась выполнять задания «хранителей» в том случае, когда срочно требовалась женщина или медик. Помогала стареющему доктору на острове, хотя вначале ей пришлось преодолевать предрассудки жителей острова, особенно мужчин.

Но теперь Макс снова смотрел на нее с этим странным выражением в глазах, словно никак не мог решить, чему верить, когда речь идет о таком создании, как Каро.

– И ты без сожалений оставалась незамужней все это время? – спросил он.

Каро кивнула. Она отказывалась выходить замуж по многим, достаточно серьезным причинам. И больше всего ее тревожило возможное требование мужа отказаться от столь необычных для леди занятий.

Каро вновь подняла глаза на Макса и сухо усмехнулась:

– Вряд ли какой-то джентльмен, считающий себя уважаемым и респектабельным, захочет иметь жену, которая каждодневно возится в крови и гное да еще и рассматривает обнаженные тела.

– Тут ты права, – признал Макс, согласно кивнув. – Но не думаю, что все мужчины будут возражать против твоего призвания.

Может, и нет. Но никто не потерпит такого опасного занятия, как служение ордену «хранителей». Да и она не рискнет открыть тайны ордена чужаку, даже если этот чужак – ее собственный жених или поклонник. Следовательно, обычные отношения между женщиной и мужчиной для нее невозможны. Она уже давно смирилась с тем, что никогда не будет вести нормальную жизнь.

– Большинство завидных женихов нашего острова не обладают настолько широкими взглядами, – беспечно бросила она. – А я никогда не захочу покинуть Кирену, чтобы жить в Англии.

Были еще и другие причины оставаться одинокой, кроме того факта, что любой мужчина хотел иметь примерную жену.

Каро, сама того не замечая, вскочила и глянула поверх поручня на серые воды Атлантического океана. Все мужчины, которыми она восхищалась и которых уважала достаточно, чтобы выйти за одного из них замуж, были «хранителями», и она относилась к ним скорее как к братьям, чем возможным женихам. Правда, втайне она всегда завидовала глубокой, беззаветной любви, выпавшей на долю ее родителей. Если она до сих пор не встретила такую любовь, к чему тогда выходить замуж? Кроме того, она больше не девушка, а джентльмены, как правило, высоко ценят девственность новобрачных.

Каро смущенно покраснела и снова уставилась на неспокойное море. За последние несколько дней пришлось вспомнить еще одну причину, по которой она намеревалась оставаться одна. И эта причина – Макс Лейтон.

Он подарил ей невероятно чувственную ночь страсти и сознание того обольстительно могущественного влечения, которое может существовать между мужчиной и женщиной.

Правда заключалась в том, что с тех пор, как она познала страсть этого мужчины, довольствоваться чем-то меньшим, не было смысла.

Она украдкой взглянула на него, любуясь прекрасными чеканными чертами его лица. Яростная нежность его ласк изменила ее. После их ночи становилось все труднее довольствоваться той жизнью, которую она вела. Макс пробудил в ней дремлющие до сих пор инстинкты. Обострил женские желания, от которых она так старалась отречься. Она даже позволила себе гадать, каково это – иметь мужа… семью… возможно, детей…

Пришлось с головой окунуться в работу, но иногда даже усталость не могла заглушить навязчивые мысли, затмить недозволенные образы.

А теперь она и вовсе была не в силах отделаться от Макса. Стоило ему подойти и встать рядом, как она полностью ощутила всю силу его могучего притяжения. Его близость волновала ее, будила чувства, заставляла кровь петь в жилах, наполняла ее потребностью… безумным желанием, которое она до этого познала всего однажды…