После матча он собирался встретиться со своим старым другом Билли Мэннингом, детективом из Главного полицейского управления Коннектикута. В пятницу вечером Билли всегда можно было найти в «Волшебном зелье», и Джон хотел пойти туда, чтобы по-приятельски поговорить с ним за кружкой пива и попытаться выяснить что-то о Вилле Хэррис. Однако теперь он решил отправиться в бар попозже.

– Мы должны отметить победу Шорлайна и голы Тедди, – сказал Джон. – Где ты хочешь поужинать, Тед?

– «Везувиоз Пицца»! – воскликнул Тедди.

– Отлично.

– Давайте позовем еще дедушку и Мэв, – предложила Мэгги. – Мы живем сейчас у дедушки, – пояснила она Кейт. – Они будут очень рады.

– Да, хорошо было бы отпраздновать вместе с ними, – согласился Тедди. – Но дедушка точно не сможет: в это время он должен быть у врача.

– Но я хочу, чтобы был настоящий праздник! – защебетала Мэгги. – Что мы будем сидеть одни? Нам нужны гости. Давайте пригласим…

Ее сверкающие глаза остановились на Кейт, и Тедди, полностью поддерживавший идею сестры, закончил за нее:

– Кейт! Вместе с Бонни.

– Да, вы обязательно должны пойти с нами, Кейт, – сказала Мэгги. – В «Везувиоз» самая вкусная пицца на свете. Она вам понравится – да ведь, папа?

Дети с надеждой посмотрели на Джона, но он молчал.

– Я бы с удовольствием с вами пошла, – произнесла Кейт, – но, к сожалению, я не могу, у меня дела.

– Как не можете? – воскликнула Мэгги. – Пойдемте! Ну, пожалуйста! Мне нужно с вами посоветоваться насчет костюма для Хэллоуина. Папа с Тедди ничего в этом не понимают. А вы, как женщина, могли бы мне что-нибудь посоветовать…

– Ох, Мэгги… – вздохнула Кейт.

– Ну, пожалуйста, Кейт, – присоединился к сестре Тедди. – Пойдемте с нами, перенесите дела на потом.

Кейт улыбнулась и закусила губу, словно обдумывая такую возможность. Джон видел, что она не хотела огорчать детей. «Неужели все-таки согласится?» – подумал он, и сердце его по непонятной причине забилось. Джону очень хотелось подождать, чтобы узнать, что скажет Кейт, но, в конце концов, он решил все же опередить ее.

– Кейт ведь уже сообщила нам, что не может пойти, Мэгги, – сказал он дочери. – Не надо канючить.

– Я не канючу, – буркнула Мэгги.

– Я не могу, правда, – мягко промолвила Кейт.

– Вы много потеряете, – в свою очередь попытался уговорить ее Тедди. – Пицца там действительно замечательная. А на обратном пути мы можем заехать в «Пэрэдайс Айс Крим» поесть мороженого. Вы уже там бывали?

В этот момент Джон краем глаза увидел, что к ним приближается Салли Кэрролл со своим сыном Бертом.

– Еще нет, – улыбнулась Кейт и взяла Бонни за поводок, собираясь уходить. – Как-нибудь обязательно сходим туда.

– Привет всем! – послышался голос Салли. – Ну, где будем праздновать? Питер занят сегодня допоздна, так что мы с Бертом решили присоединиться к вам.

– Мы собирались в «Везувиоз», – сообщил Тедди.

– Ура! – закричал Берт.

– Пока, Кейт, – сказала Мэгги, и Джон почувствовал, сколько грусти было в ее словах.

– Пока, Мэгги.

Увидев, что Кейт уходит, Салли наклонилась к уху Джона и прошептала:

– Я что-то не то сказала?

Джон отрицательно помотал головой. Отойдя на несколько шагов, Кейт неожиданно повернулась к Мэгги и сказала:

– Эмилия Эрхарт!

– Что? – не поняла Мэгги.

– Ты можешь одеться Эмилией Эрхарт, – пояснила Кейт.

– На Хэллоуин?

– Ну да. Все, что тебе для этого нужно – это белый шарф, длинный-длинный белый шарф, авиаторские очки и, конечно же…

– Что? – взволнованно спросила Мэгги, прижав руки к сердцу. – Что нужно еще?

– Смелость, – подмигнула Кейт и потянула Бонни за поводок. – Моя сестра любила повторять, что Эмилия была самой смелой женщиной на свете.

– Да, это так, – кивнула Мэгги и посмотрела в холодное октябрьское небо.

Все вокруг словно перестало существовать, и она осталась один на один с небом. Если бы у нее были крылья… она расправила бы их и взлетела, чтобы посмотреть на землю с такой высоты, на какую может поднять человека только смелость.

Глава 9

В «Волшебном зелье» было полно народу и царило обычное для пятницы оживление. Отовсюду поднимались клубы сигаретного дыма, и музыка гремела из всех динамиков. Было так шумно, что Джон пожалел о своем решении прийти в этот бар для разговора с Билли Мэннингом: здесь едва ли можно было спокойно поговорить.

Пробираясь вдоль длинной хромированной стойки бара, Джон заметил по меньшей мере двадцать знакомых. Он никогда не был частым посетителем таких заведений, и поэтому теперь все глядели на него с некоторым удивлением. Все пространство бара заполняла плотная разгоряченная масса человеческих тел, и Джон почувствовал, что исходившее от них возбуждение начало действовать и на него.

Он нашел Билли в маленьком боковом зале, где было немного спокойнее, однако не менее многолюдно. Полицейские, собиравшиеся по будням после работы в баре «Генриз», в пятницу вечером всегда приходили сюда. Этот бар, носивший прежде название «Молоток», находился в нескольких минутах ходьбы от здания суда, и раньше его завсегдатаями были, в основном, полицейские и служители закона. Однако некоторое время назад хозяин заведения, решивший сделать свой бизнес более доходным, отремонтировал здание, стал приглашать по выходным музыкантов и сменил название «Молоток» на многообещающее «Волшебное зелье». С тех пор посетителей в баре значительно прибавилось, и публика стала более разношерстной, но копы и адвокаты продолжали считать это место своим.

– Привет, Джонни, – окликнул его Билли Мэннинг, махая рукой.

– Как дела, Билли? Привет, Ти Джей, Дэйв.

– Привет, Джон, – ответили полицейские и обменялись с ним рукопожатиями, всем своим видом говоря: «Мы не держим на тебя зла, дружище, несмотря ни на что…»

За годы своей адвокатской практики Джон успел порядком досадить копам. Когда их вызывали в суд для дачи свидетельских показаний, он устраивал им пристрастный перекрестный допрос, проявляя невероятную дотошность и всеми силами стараясь «вывести их на чистую воду», насколько это было возможно.

– Рассказывай, как дела? – спросил Дэйв Траут, худощавый детектив с совершенно белыми волосами.

– Замечательно, – ответил Джон. – Как у тебя?

– У меня все просто отлично. Во всяком случае, мне ничто не мешает спокойно спать по ночам.

– Вот и прекрасно, тебе обязательно нужно хорошо спать, – усмехнулся Джон. – Ты ведь уже не молоденький, постарше меня будешь.

– А меня не берет старость, – ответил Дэйв. – Потому что я знаю, что делаю нужное дело. Кто, как не я, будет очищать улицы от подонков, чтобы люди могли не бояться за своих дочерей?

– Ты герой, Дэйв. Позволь угостить тебя пивом за всех, кого ты посадил.

– Ну, ты, как всегда, в своем стиле, – сказал Дэйв. – Только не надо нам опять читать лекцию. Мы уже тысячу раз слышали, что твой долг… Как там Джон у нас любит говорить? – спросил он, обратившись к своим товарищам.

– Его долг – защищать конституционные права наших детей, – ухмыльнулся Ти Джей, – представлять их интересы в уголовном суде… и так далее и тому подобное.

– Воспитывать детей нужно правильно, и не потребуется тогда представлять их интересы в уголовном суде, – заметил Дэйв.

– Не все так просто, как ты считаешь, – бросил Джон и знаком подозвал официантку. – На скамью подсудимых попадают не только дети плохих родителей.

– Да, вот Дженкинсы, например, – произнес Билли, понизив голос и указав кивком в глубину бара. – Кто бы мог подумать, что у Баркли с Фелисити вырастет такой сорванец? Вон сидит их славный малыш Калеб… Твой бывший клиент, да, Джон?

– Ты знаешь это не хуже меня, – ответил Джон, глядя на Калеба Дженкинса, сидевшего на дальнем конце барной стойки вместе со своим дядей Хантером, тренером Тедди. – Ты ведь его и арестовал.

– Это верно, я его и арестовал. За такую невинную шалость, как угон спортивной рыболовной лодки стоимостью пятьдесят тысяч долларов. Мне до сих пор интересно узнать: что он делал у Северной скалы, где его засекли? Он на целых полмили вышел за пределы трехмильной полосы. Зачем, спрашивается? Тут дело нечисто: или наркотики, или контрабанда, или уничтожение каких-то улик.

– Или торговля женщинами, – добавил Ти Джей.

– Ну, хватит говорить ерунду, – сказал Джон.

– Мы затронули запретную тему, – засмеялся Билли. – Так что давайте лучше оставим этот разговор, пока не поздно… Ну, расскажи тогда, Джон, что привело тебя сегодня сюда? Давно тебя здесь не видел. Как у тебя дела, что нового?

– На днях нам запустили в окно кирпич, от нас ушла няня, у нас в доме на чердаке завелись летучие мыши, и сейчас мы живем у моего отца… Сегодня команда Тедди выиграла футбольный матч, и мы отмечали эту победу пиццей, а потом я решил зайти сюда выпить пива.

Официантка принесла заказанное Джоном на всех пиво, и он расплатился.

– Насчет кирпича я слышал, – сказал Билли.

– Это из-за Меррилла? – спросил Дэйв.

– Думаю да, – ответил Джон.

– Это ужасно, даже дома тебе не дают покоя, – сказал Ти Джей. – Это случилось при детях?

Джон кивнул и отхлебнул пива.

– Ужасно, ужасно… Я, конечно, тоже считаю, что Меррилл должен умереть за то, что он сделал, но…

Джон меньше всего желал обсуждать дело Меррилла. Он сдержанно поджал губы, и Ти Джей, поняв намек, повернулся к Дэйву, чтобы продолжить разговор, который они вели между собой до появления Джона. Билли, в свою очередь, повернулся к адвокату, и они посмотрели друг другу прямо в глаза. Они были лучшими друзьями со школьной скамьи и остались ими, несмотря на то, что их профессиональные интересы не совпадали.

– В чем дело? Ты о чем-то хочешь поговорить? – поинтересовался Билли, почувствовавший, что Джон неспроста появился в баре.