Его губы угрожающе вытянулись в тонкую ниточку.

— Пошли, тебе надо согреться.

Она помедлила минуту, всем своим видом демонстрируя непокорность. Потом, царственно поведя головой, прошествовала мимо Ларедо в коридор.

11

В очаге весело потрескивал огонь, заглушая стук дождя по крыше. Рафага сидел за столом рядом с незнакомцем, чье появление и послужило поводом для побега Шейлы. Оба вскинули глаза и проводили ее взглядами, когда она шла к очагу.

Шейла присела перед огнем, туго затянутое одеяло сковывало движения Шейлы, она неуклюже опустилась на теплый каменный иол и вытянула ноги.

Ларедо прошел к столу и занял ближайший к очагу стул. Молчание, повисшее в комнате при появлении Шейлы, тут же нарушилось, как только она села. Шейла удивлялась, почему они говорят так тихо: в любом случае она ничего не смогла бы понять.

Незнакомец, как ей показалось, делился с остальными какой-то важной информацией. Рафага и Ларедо либо коротко отвечали «да» или «нет», либо задавали вопросы.

Шейлу интересовало, о чем они говорят. Бесспорно, это было нечто важное, иначе мужчина не пустился бы в дорогу в такую скверную погоду, да и Рафага не послал бы охранника за Ларедо сразу, как только появился незнакомец.

Шейла повернулась к огню спиной, чтобы подсушить мокрые волосы. Она перебирала руками волосы, мерцающее пламя окрашивало ее волосы в цвет расплавленного золота.

Шейла почувствовала непреодолимое желание взглянуть на Рафагу. Казалось, он задумчиво смотрел мимо нее на пламя, завороженный игрой огня. Лишь спустя какое-то время Шейла поняла, что его внимание приковано к ее обнаженному плечу.

Она почувствовала тревогу и волнение, когда его взгляд скользнул вправо и остановился на изящном изгибе ее шеи. Так же неторопливо его бездонные черные глаза созерцали женственные очертания ее щек, подбородка, задерживаясь на безупречной линии носа, на длинных трепетных ресницах. Затем глаза его пустились в обратный путь, повторяя уже пройденный маршрут, и наконец остановились на ее губах.

Она почувствовала, как в висках у нее застучали молоточки — так велико было гипнотическое воздействие его взгляда. Неожиданно Шейла почувствовала, что не может оторваться от этого скрытого, но неумолимо притягивающего к себе загадочного взгляда, он пленял и порабощал ее. У нее возникло странное, фантастическое желание — забыть обо всем, лечь на спину и с восторгом сладострастия откликнуться на его призыв…

Потрясенная этим невероятным открытием, Шейла едва расслышала, как он что-то ответил Ларедо, не сводя при этом с нее глаз. Усилием воли она старалась освободиться от воздействия его магнетического взгляда, возбужденно и прерывисто дыша, как будто ей не хватало воздуха.

Ларедо поднялся со стула и подошел к огню. Она тоже повернулась к очагу, надеясь, что если даже он и обратит внимание на ее вспыхнувшее румянцем лицо, то отнесет это на счет идущего оттуда жара.

Присев на корточки, Ларедо подбросил полено в огонь и поворошил угли. Он искоса взглянул на Шейлу и спокойно спросил:

— Ты уже обсохла?

— Да, — кивнула она и украдкой посмотрела на Рафагу и его гостя. Она вдруг поняла, что разговор шел о ней.

Ларедо уперся руками в колени, собираясь встать.

— Подожди, Ларедо, — поспешно проговорила Шейла.

— Да?

Она глазами указала на мужчину за столом.

— Кто это?

— Друг, — коротко ответил Ларедо.

— Это ваш связной?

— Это наш друг, — повторил Ларедо.

Шейла повернула голову, чтобы лучше видеть его.

— Он приехал из-за меня?

— С чего ты взяла? — вопросом на вопрос ответил он.

— Мне так показалось. Я угадала?

— Шейла, — спокойно и терпеливо ответил он, — ты задаешь такие вопросы, на которые я не могу ответить.

— Почему? Это имеет отношение ко мне, и я имею право знать, — настаивала она. Но Ларедо лишь пожал плечами и ничего не сказал. — Я уверена, что вы уже связались с моим отцом и этот человек привез вам какие-то новости.

Ларедо вздохнул, едва сдерживая накопившееся раздражение.

— Не пытай меня, Шейла, — произнес он. — Когда мы сами что-нибудь узнаем, мы сразу сообщим тебе. — С этими словами он решительно встал.

— Скажи своему боссу, что я предпочитаю вернуться в свою комнату, — сказала она Ларедо, мужественно пытаясь справиться с отчаянием и полнейшей беспомощностью, охватившими ее.

Голубые глаза Ларедо вопросительно взглянули на Рафагу, потом Ларедо кивнул и повернулся к Шейле.

— В доме слишком прохладно и влажно. Оставайся у огня, здесь тебе будет тепло и сухо.

— А что произойдет, если я уйду? — с вызовом осведомилась она.

— Тебя вернут назад, — бросил Ларедо и отвернулся.

Шейла разочарованно принялась снова расчесывать волосы, наэлектризовавшиеся, наверное, не только от огня, но и от скопившегося в ней внутреннего напряжения.

Она опять почувствовала обволакивающий, пугающий взгляд главаря, но решила не позволять ему завладеть своей волей и вниманием.

Вскоре незнакомец встал из-за стола, Рафага проводил его до двери, что-то приказал охраннику. Тот оставил свой пост и вышел с гостем на улицу. Пока охранник не вернется, поняла Шейла, ей нельзя будет уйти в свою комнату.

Между Рафагой и Ларедо завязался спор. Несомненно, они обсуждают что-то касающееся ее; Шейла прислушалась внимательнее, уловив нотки несогласия в тоне Ларедо. Очевидно, он не соглашался с уже принятым решением.

Когда прибыла Елена, чтобы приготовить ужин, Шейла не стала помогать ей. Никто не возражал, тем более сама Елена. Однако ее появление положило конец дискуссии между Рафагой и Ларедо. Глядя на недовольное лицо Ларедо, Шейла догадалась, что тому не удалось переубедить Рафагу.

Закусив губу, Шейла подумала, что, быть может, ее отец предложил им меньше денег, чем они требовали за ее освобождение. Возможно, Ларедо убеждал главаря согласиться на меньшую сумму. Или наоборот?

Во время ужина Шейла обдумывала различные варианты. Если ее задумчивость и была замечена, никто не поинтересовался ее причиной. Казалось, мужчины вообще не были настроены разговаривать, и только Елена делала робкие попытки привлечь внимание Рафаги.

Когда с едой было покончено, Елена принесла кофе. Шейла заметила, как женщина беззастенчиво льнет к Рафаге, стараясь при каждом удобном случае коснуться грудью его руки или плеча.

Внезапно она опять поймала на себе взгляд Рафаги. Он скользнул по ней проницательным, но странно холодным взором. Шейла поспешно опустила глаза.

Рафага сказал что-то резкое Елене. Что-то, от чего она тут же вспыхнула. Злобная тирада на испанском полетела ему в лицо. Брюнетка презрительно показывала пальцем на Шейлу. Похоже, она опять стала невольной причиной их ссоры.

Рафага несколько раз уже ровным голосом возразил ей, однако это не произвело должного эффекта, и тогда он отдал какое-то сердитое приказание. Презрительно взглянув на него, Елена повернулась и пулей выскочила за дверь.

Шейла маленькими глотками прихлебывала кофе, поглядывая на немытую посуду на столе. Затем она покорно собрала ее и понесла к раковине, оставив мужчин допивать свой кофе.

Не успела Шейла приступить к мытью посуды, как дверь распахнулась и ворвалась Елена; на ее темные волосы была наброшена шаль. Она со злостью швырнула Рафаге что-то завернутое в яркую тряпку и тут же выбежала вон. Его грязное белье? Шейла насмешливо скривила губы.

Дверь с грохотом захлопнулась. Рафага встал и быстро подошел к Шейле с узелком. Она вспыхнула от гнева. Если он думает, что она будет стирать его грязные штаны, то он ошибается!

Перед тем как передать ей тряпье, он развернул узелок. Глазам изумленной Шейлы предстали вышитая блузка и широкая малиновая юбка. Они были изрядно поношены, на швах материя истончилась. Эти обноски, несомненно, принадлежали Елене.

Но все это уже ничуть не волновало Шейлу. Перспектива заполучить одежду, у которой все пуговицы на месте и которая прикрывает бедра, выглядела столь заманчиво, что ей было не до гордости.

Импровизированный наряд из грубого одеяла стал вдруг раздражать ее нежную кожу. Она с радостью приняла одежду из рук Рафаги и поспешила с ней в спальню, позабыв про грязную посуду. Ей не терпелось переодеться.

Блузка была немного узка в плечах, а юбка оказалась коротковатой. Но все равно Шейла чувствовала себя в них превосходно.

Вместе с нарядом у нее совершенно изменилось настроение. К ней вернулись жизнерадостность и беззаботность. Она поспешила в главную комнату, бессознательно стремясь продемонстрировать свое новое одеяние. Оно вернуло Шейле уверенность в себе, которая покинула ее в последнее время.

Рафага сразу заметил перемену в ее настроении и внимательно оглядел ее с головы до пят. Едва ли это была та реакция, на которую в глубине души рассчитывала Шейла. Ларедо уже собрался уходить и стоял у двери в плаще.

— Ты не можешь уйти просто так, Ларедо, — запротестовала Шейла.

Он снисходительно улыбнулся.

— Уже поздно.

— Останься еще ненадолго, — уговаривала она.

Она даже не осознавала, как соблазнительно выглядит. Ее лицо радостно светилось, естественная улыбка играла на устах, глаза сверкали невыразимой прелестью. Ее роскошные золотистые волосы сияли в отсветах пламени, а молочная белизна кожи выгодно контрастировала с малиновой юбкой, обвивавшейся вокруг стройных ног.

— Я.. — Ларедо заколебался. Он смотрел на нее с явным одобрением.

— Ну задержись! — Она взяла его за руку. — У меня новый наряд, и я хочу отпраздновать это событие, прежде чем моя поношенная обновка окончательно истреплется.

— Ну что ж, — Ларедо улыбнулся и сбросил плащ.

Шейла подхватила его и повесила на крючок у двери. Когда она обернулась, юбка колыхнулась на ее бедрах. Шейла положила руки на талию и грациозно изогнулась.

— Ты не сказал мне, как я выгляжу, — напомнила она. — Возможно, это не самый шикарный наряд, но…