Сабрина Йорк - Поцелуй шотландца

– Сюзанна, уже темнеет, скакать в темноте опасно…

Она взмахом руки отмела его тревоги.

– Да, на улице темно. И где-то там моя дочь. Одна.

– Она не одна, она с Хеймишем.

Сюзанна повернулась к Эндрю.

– Мы даже не уверены, что ее похитил не Хеймиш.

– Нет, не Хеймиш! – рявкнул Эндрю. Он знал, что не стоило отвечать так резко, но не смог с собой совладать, его раздражение росло. – С какой стати ему связываться с мерзавцем вроде Скрастера?

Сюзанна всплеснула руками.

– Понятия не имею. Но вряд ли это имеет значение. Я выезжаю сейчас. Если хочешь, можешь ехать со мной.

Магнус ощетинился, словно готовясь к войне. Сюзанна положила руку ему на плечо.

– Но не ты, папа. Тебе нужно остаться здесь.

– Я не желаю оставаться! – пробасил Магнус. – Она моя внучка!

– Да. – Сюзанна похлопала отца по плечу. Эндрю видел, что Магнус не в той физической форме, чтобы среди ночи скакать верхом по полям и лесам. В таком состоянии, как сейчас, да еще и после выпитого виски, он, вероятно, не сможет даже держаться в седле. Сюзанна мягко добавила: – Ты нужен нам здесь.

– Я вам нужен?

– Конечно. Ты должен остаться на случай, если появятся еще какие-то новости.

Удивительно, но Магнус с этим смирился. Или, вероятнее всего, сам сознавал, что слаб. Он кивнул. Эндрю был рад видеть, что к Сюзанне отчасти вернулась ее обычная живость, но он не мог не спросить:

– Что ты собираешься делать?

Она пронзила его сердитым взглядом.

– Все, что потребуется, чтобы моя дочь оказалась в безопасности.

У Эндрю внутри все сжалось.

– Ты не выйдешь за Скрастера! – выпалил он.

Ее глаза потемнели.

– А тебе не все равно, за кого я выйду замуж?

– Очень даже не все равно, неужели это не очевидно?

– Когда дело касается тебя, ничто не очевидно.

– Ну, это несправедливо…

Их спор прервал громкий звук:

– Гм!

Сюзанна посмотрела на отца и нахмурилась.

– Что?

– Что бы вы ни собирались делать, предлагаю вам заняться этим прямо сейчас, а спорить будете позже.

Сюзанна бросила на Эндрю взгляд, который пронзил его до самого сердца, и процедила:

– Хорошо.

– Хорошо, – сказал Эндрю, потому что просто не знал, что еще сказать.

Они стали готовиться к отъезду, однако пока они собирались, Эндрю все-таки заставил Сюзанну поесть. Он не мог помешать ей отправиться в путь – на самом деле он бы даже не посмел попытаться, – но он не хотел, чтобы она где-нибудь по дороге потеряла сознание. Планы у них были весьма расплывчатые, они решили составить более определенный план уже в пути. Сейчас они хотели только одного: поскорее выступить. Дорога до владений Скрастера должна занять несколько часов. Для того чтобы добраться до его замка к утру, им придется скакать без остановки. Если похитители ехали в экипаже, а улики давали повод предполагать именно это, то они даже могли их догнать. Однако им нужно быть осторожными. Нельзя было исключить, что вся эта история – лишь уловка, призванная выманить их из замка и оставить его незащищенным. Поэтому Эндрю расставил посты у ворот и велел после того, как они выедут из замка, накрепко закрыть ворота. С собой он взял столько людей, сколько мог забрать, не оставив Даунрей уязвимым.

Они во весь опор поскакали к замку Скрастера. Эндрю считал, что они не могут терять ни минуты. В том, что Изабелл в безопасности, он не сомневался – если Скрастер жаждет заполучить Сюзанну в жены, он не допустит, чтобы с головы ее дочери упал хотя бы один волосок. Но если это запланировал Кейр и если он забрал с собой Хеймиша, чтобы свалить на него вину, то для того, чтобы его план сработал, Хеймиш должен был умереть.

Экипаж подпрыгивал на ухабах и, поскольку руки и ноги Изабелл были связаны, она подпрыгивала вместе с ним. Ее и Хеймиша втиснули в узкое пространство на полу перед сиденьем экипажа, там было тесно и неудобно, к тому же Хеймиш был очень жестким. Сначала Изабелл боялась, что он умер. Он лежал совершенно неподвижно, и она видела на его голове кровь. Но когда она стала смотреть на его грудь, то в слабом свете, попадающем в окна, смогла увидеть, что он дышит. Она не представляла, что затеяли эти противные дядьки, чьи головы были скрыты под черными капюшонами, но, судя по тем немногим словам, что она услышала, и по жестокости, с которой они ее связали, перспективы были плохими. Изабелл очень жалела, что у нее не было с собой ее лука. Был бы у нее лук, она бы изрешетила их стрелами и они бы пожалели, что связались с ней.

День был долгий и скучный. Лежа связанной в экипаже, Изабелл развлекалась тем, что отрывала от оборки своей рубашки кусочки ткани и проталкивала их через маленькую дырочку в полу экипажа. Она не знала, падают ли они на дорогу или скапливаются на багажной полке под экипажем, но продолжала это делать. А потом оборка кончилась. Изабелл запоздало подумала, что, наверное, стоило отрывать кусочки поменьше. Она знала, что ее мама будет недовольна, что она порвала рубашку, но почему-то это занятие приносило ей странное удовлетворение. Больше радоваться было нечему. Она была голодная, хотела пить, и в ее теле болела каждая косточка. Но хуже всего было то, что она была очень хорошей девочкой. Она вела себя хорошо, делала все точно так, как ее просили. Она не выходила из замка, она не забиралась на башни, она даже не выходила в сад проведать кролика. Ничего этого она не сделала, и все-таки ее все равно похитили. Прямо из кровати. Засунули ей в рот тряпку, завернули в одеяло и унесли, словно скатанный в рулон ковер. До чего же плохо быть маленькой! Но она заставит их поплатиться за это! Изабелл еще не знала, как, но как-нибудь. Ей только нужно не упустить момент, который обязательно представится.

Экипаж все не останавливался, и Изабелл на некоторое время задремала. Она не представляла, где они и куда едут, но дорога точно была ухабистой. Девочка нахмурилась и посмотрела в окно. С ее места на полу ей было видно только небо, но когда она сосредоточилась и постаралась рассуждать, как умная девочка, она поняла, что, судя по углу к заходящему солнцу, они ехали на восток. Потом она решила, что они, должно быть, едут вдоль берега, потому что в воздухе пахло морем. Изабелл представила себе карту Кейтнесса, которую мама заставила ее запомнить, и наморщила нос. К востоку, вдоль побережья – значит, по направлению к замку Скрастера. Скрастера она терпеть не могла. Тут Изабелл посетила мысль, от которой она улыбнулась. Если ей предстоит обрушить на кого-то свою месть, то Скрастер будет отличной мишенью для ее стрел. И, наверное, мама ее даже не поругает за это.

Хеймиш под ней заворочался, поморщился, застонал, потом открыл глаза и недоуменно заморгал.

– Привет, – сказала Изабелл, потому что ей показалось, что это будет вежливо.

Хеймиш облизнул губы. Изабелл хотелось дать ему воды, но воды не было. И ей самой тоже хотелось пить, так что, если бы у нее была вода, к этому времени она бы, наверное, всю ее выпила.

– И-Изабелл? Что случилось?

Девочка улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка получилась как можно более мужественной.

– Нас похитили.

– Похитили? – Хеймиш замотал головой и снова поморщился. – Зачем?

Девочка пожала плечами:

– Я не знаю. Но нас везут на восток, так что я почти уверена, что это сделал Скрастер. – Она наморщила нос. – Он противный, как червяк.

– Скрастер? – Мужчина нахмурил лоб – наверное, пытаясь что-то вспомнить. – Как… сколько времени мы едем?

Изабелл вздохнула:

– Несколько часов. Целый день. – Она снова вздохнула. – Эта штука едет очень медленно.

Хеймиш улыбнулся, хотя улыбка получилась слабой.

– Да, экипажи ездят медленно.

Она наклонила голову набок.

– У тебя кровь идет.

– Они ударили меня по голове, и я потерял сознание.

Изабелл оживилась и спросила с интересом:

– Ты с ними дрался?

Хеймиш нахмурился.

– Конечно, я же тебя охранял.

– Я спала. – Некоторое время они сидели молча, покачиваясь в такт движению экипажа. Хеймиш вовсе не выглядел спокойным, и Изабелл спросила: – Как ты думаешь, зачем они взяли тебя?

Он пожал плечами:

– Не знаю. Но я рад, что они меня прихватили.

– Рад?

– Да. Не хотел бы я, чтобы ты осталась здесь одна. Возможно, я сумею тебя спасти.

Не будь у Изабелл связаны руки, она бы похлопала его по плечу. Очень мило с его стороны, что он хочет ее спасти. И хотя он был очень старым, он был доблестным воином. Конечно, учитывая его возраст, скорее она его спасет, чем наоборот, но Изабелл не стала этого говорить, ведь мама всегда учила ее относиться к пожилым людям с уважением. Изабелл никогда не отличалась особой уважительностью, но Хеймиш ей очень нравился. Хотя теперь ей было ясно, что из него не получился бы такой хороший отец, как из Эндрю. В Эндрю было что-то такое, отчего рядом с ним она чувствовала себя под защитой и в безопасности. Ну и то, что его волосы были такого же цвета, как ее, тоже было хорошо. Это вполне можно было считать столь же важным доводом, как и тот факт, что у мамы и Хеймиша волосы одинаково рыжие. И мама разрешила Эндрю ее поцеловать. Раньше она никогда не разрешала мужчинам ее целовать.

Ах, бедный Хеймиш! Изабелл все-таки исхитрилась дотянуться и погладить его.

Экипаж замедлил ход, повернул куда-то, и характер тряски изменился, как если бы они свернули на дорогу, вымощенную булыжником. Изабелл мельком увидела в окно часть высокой башни.

– Кажется, мы почти приехали, – прошептала она.

– Изабелл, у меня в сапоге спрятан кинжал. Сможешь до него добраться?

Она нахмурилась.

– Я не могу забрать у тебя кинжал.