– Хватит меня дразнить.

– Это вполне справедливо.

Сюзанна нахмурилась.

– Я тебя не дразнила.

– Ты меня дразнишь каждую минуту каждого дня. Каждым взглядом, каждой улыбкой.

– Ничего подобного.

– Дразнишь, Сюзанна, дразнишь.

К ее досаде, он сел. Она уже собиралась высказать недовольство, но не успела еще и рот раскрыть, как он сказал:

– Я хочу видеть тебя обнаженной.

Она глотнула.

– Об-бнаженной?

– Да. Сюзанна, я никогда не видел тебя нагой.

Эта мысль одновременно и возбуждала ее, и пугала. Почему пугала, Сюзанна понятия не имела. Она же ему доверяет. Она его хочет. А вероятно, в этом и кроется источник страха. В том, как сильно она его хочет.

– Сначала ты.

Ни секунды не колеблясь, Эндрю сорвал с себя тунику. Его тело, словно высеченное из камня, было поистине совершенным, начиная от бугрящихся бицепсов на руках и до плоского живота. Тени от неяркого света лампы делали его мускулы еще рельефнее. Сюзанна смотрела на него, и у нее буквально слюнки текли, так ей хотелось исследовать его тело. Видя это, Эндрю усмехнулся. Но его лицо выражало уверенность, а не высокомерие, и Сюзанна это оценила. Хотя у него было полное право быть высокомерным – ведь он, если выразить это одним словом, был прекрасен.

– Брюки тоже.

Его взгляд потеплел. Он медленно расстегнул брюки и дал им сползти на пол.

«О, Иисусе, Мария и Иосиф!»

Сердце Сюзанны забилось часто-часто.

Она уже видела его мужское орудие, прикасалась к нему, знала его вкус. Но она никогда не видела его таким. Перед ней гордо стоял великолепный мужчина. Обнаженный. Возбужденный. Его красивое лицо было безупречно. Волосы ниспадали на плечи серебряным водопадом. А эти плечи… широкие, плотные, сильные. На широкой груди под загорелой кожей проступали очертания мускулов. Живот был плоским и твердым. Мощные ноги, бедра, а между ними его мужское достоинство. Тяжелое и полное, гордо восставшее. Под взглядом Сюзанны его жезл шевельнулся.

Эндрю озорно усмехнулся, показывая ямочки на щеках.

– Сюзанна, – в его голосе послышалось предупреждение, – теперь твоя очередь.

Сюзанна с трепетом поднялась с кровати и встала перед ним. Расстегнула пуговицы платья. Платье соскользнуло на пол, и она осталась в одной рубашке. Эндрю с напряженным вниманием смотрел, как она берется за подол и поднимает его. Когда обнажились ее бедра, он резко втянул воздух. Потом взгляду открылись ее живот и грудная клетка. Она поднимала подол рубашки все выше. Эндрю невольно высунул кончик языка. Ее груди обнажились. Это были всего лишь груди, но его реакция на это зрелище привела Сюзанну в восторг.

Он сглотнул, сплел пальцы рук и издал неопределенный звук, в котором слышались томление и боль. Его мужское достоинство поднялось еще больше, на его кончике блеснула перламутровая капля.

«Ага, мои груди ему нравятся. Это приятно».

Сюзанна быстро сорвала с себя рубашку. После того, как она медленно перед ним раздевалась, она сама испытывала нетерпение. Эндрю шагнул к ней, подставляя сложенные чашечками ладони, словно собирался почувствовать вес ее грудей. Но Сюзанна подняла палец.

– Ах, ах.

Он остановился, быстро заморгал, открыл рот – наверное, чтобы возразить.

Сюзанна улыбнулась дьявольской улыбкой и промурлыкала:

– Еще не время.

А потом сама обхватила свои груди руками. Это были всего лишь ее собственные груди, но ее поразило, насколько острые ощущения она испытала, когда стала их гладить, потирать, играть с ними – для него. Лицо Эндрю напряглось, хотя при этом у него открылся рот, и Сюзанне показалось, что это довольно забавно.

– О-о, – прошептала она, – какие они нежные!

Она потерла один сосок, обвела вокруг него пальцем, упиваясь волной ощущений, прокатившейся по ее телу от груди прямо к средоточию ее женственности.

– Сюзанна, – прошептал Эндрю. Это была мольба. Вздох сквозь зубы.

– Ах, Эндрю, это так приятно!

– Сюзанна.

Все его мускулы напряглись, челюсти сжались, ноздри затрепетали. Стоя перед ним, она гладила свое тело, а он наблюдал. Когда ее рука опустилась ниже, скользнула по животу и достигла гнездышка между ее бедер, Эндрю издал сдавленный звук.

Сюзанна стала гладить себя.

– О-о-ох! – вырвалось у нее.

Складки ее плоти стали гладкими и влажными, бугорок между складок набух, увеличился и отвердел. Да, конечно, она бы предпочла, чтобы ее ласкал Эндрю, но держать его вот так в плену было тоже очень возбуждающе. Кроме того, он ее дразнил – когда он прикасался к ней, она корчилась от неудовлетворенного желания. А когда она начала ласкать себя сама, то оказалось, что дорога страсти не петляет, она прямая и неизбежно ведет к наслаждению. Сюзанна нашла тот ритм, силу давления и движения, которые ей больше всего нравились, и у нее захватило дух. Желание разгоралось в ней как костер. Она стала двигаться быстрее, сильнее, с таким отчаянием, какого никогда еще не чувствовала.

Эндрю неотрывно смотрел на нее, его глаза блестели, губы стали влажными, руки сжались в кулаки. Когда ее сотряс взрыв, он ее подхватил. Экстаз накатывал на нее, как бушующие волны, ее колени подогнулись, тело обмякло. Эндрю поднял ее и бережно положил на кровать.

Но это было последнее проявление нежности. Как только Сюзанна оказалась лежащей на спине, Эндрю коленом раздвинул ее ноги, поднял ее руки над головой и одной рукой захватил оба ее запястья. Опираясь на один бок, он навис над ней, свободной рукой взял свое мужское орудие и направил в ее лоно.

– Сюзанна, – прорычал он, – ты сводишь меня с ума!

Он сделал сильный толчок, и пламя наслаждения, которое еще не погасло в ней, вспыхнуло с новой силой, на этот раз волна экстаза вознесла ее на еще большую высоту, к таким вершинам, каких она еще никогда не знала. У нее перехватило дыхание, ее сердце билось как сумасшедшее, все ее тело пело. Эндрю наполнял ее своей плотью, врывался в нее как разъяренный зверь, растягивал ее, наполнял ее энергией, с каждым сводящим с ума толчком все сильнее раздувал в ней огонь.

Входя в нее и выходя, он доводил ее до грани безумия. Трение его плоти о ее чувствительный бугорок приводило ее в неистовство. При каждом его движении волосы на его груди щекотали ее соски. Каждый раз, когда он глубоко входил в нее, его пах сливался с ее пахом, словно в мучительно коротком поцелуе.

Не понадобилось много времени, чтобы Сюзанна снова сдалась. Оргазм распустился в ней, как прекрасный цветок. Но Эндрю, как бы сильно он ни был возбужден, продержался намного дольше. Он поднял ее ноги и, держа ее в таком положении, вонзился в нее под другим углом, от чего в ней взорвался новый фейерверк наслаждения. Входя в нее сильными толчками, он смотрел на ее груди, подпрыгивающие с каждым его выпадом. Потом, не удержавшись, он наклонился и стал их сжимать, лизать, поглаживать, даже щипать, а его бедра тем временем продолжали работать.

Эти ощущения доводили ее до безумия. Это было невероятно, за пределами понимания, но она почувствовала, как в ней снова нарастает напряжение. Она была близка к разрядке, очень близка. По мере того, как ее экстаз приближался, она вцеплялась в него, царапая ногтями его спину, дергая его за волосы. К изумлению Сюзанны, когда она была уже почти на самом пике, Эндрю резко из нее вышел. Не обращая внимания на ее бессвязные протесты – на большее она в этот момент была не способна, – он перевернул ее на живот. Сюзанна в растерянности оглянулась на него. Выражение его лица – суровое, напряженное, яростное и возбужденное – ее ошеломило. Поразительный мужчина!

Эндрю сильными пальцами взял ее за бедра, поставил ее на колени и потом без предупреждения стремительно ворвался в нее сзади. Его вторжение было настолько мощным, что она потеряла всякий контроль над собой. Ее подхватило вихрем и понесло в какие-то неземные выси, где тела и души окутывали небесный свет, музыка и абсолютный восторг.

Ее разрядка, казалось, вдохновила Эндрю. Хотя он продолжал двигаться, Сюзанна чувствовала, что его напряжение нарастает. Его стоны и утробные звуки перемешивались с ее стонами. Он вонзался в нее, и по комнате разлетались звуки ударов плоти о плоть. Его мужское естество набухло, напряжение достигло пика. А потом он замер. Она почувствовала, как ее наполняет волна жара. А потом еще одна. И еще одна.

В возгласе Эндрю смешались триумф и подчинение. Он сделал еще один выпад, потом снова, но с каждым разом его движения становились мягче и наконец превратились лишь в легкое покачивание бедер – он перестал сдерживать небесное блаженство.

Эндрю вышел из нее, рухнул рядом и потянул ее за собой. Он пробормотал что-то неразборчивое, возможно, это было ее имя, но он дышал так тяжело, что Сюзанне было трудно разобрать, что именно. Он жестом собственника обхватил ее грудь и притянул Сюзанну ближе.

Она устроилась рядом с ним. Ей нравилось, как ее окутывает тепло его тела, нравилось ощущать последние отголоски его экстаза, и было приятно сознание собственной власти над этим сильным мужчиной. В его объятиях она чувствовала себя в полной безопасности… Такой обожаемой и защищенной! Это было самое блаженное ощущение из всех, какие она знала. Вероятно, ей не следовало закрывать глаза, потому что как только она это сделала, то сразу же погрузилась в сон.

Всю ночь Эндрю обнимал Сюзанну и почти не сомкнул глаз. Он не хотел упустить ни единого мгновения. Это было так прекрасно – держать ее в своих объятиях, мягкую, нежную, сладкую. Ему нравилось то, как она свернулась рядом с ним клубочком, прильнула к нему и во сне поглаживала его кожу. Ее нагое тело словно сплавлялось с его телом, и его восхищало это ощущение.

Пока он ее гладил, исследовал в ночном полумраке изгибы и впадинки ее тела, его страсть снова ожила, но он не стал будить Сюзанну. Время для страсти еще будет. А эти моменты близости, интимности были слишком сладкими, слишком драгоценными, чтобы их нарушать.