– Ноги – блеск, – прервал ее тягостные раздумья Марко и снова потянулся протестировать конечности сопровождающей на упругость. Он изъяснялся по-русски довольно чисто, но короткими рублеными предложениями, в которые никакая дипломатия не вписывалась. Поэтому получалось не просто грубо, но крайне унизительно.

– Рада, что вам нравится, – довольно раздраженно ответила Вера. Марко стал напоминать ей озабоченного кобелька болонки, сосредоточенно обнюхивающего все юбки и упорно сующего нос, куда не положено.

– На «ты». Надо стать ближе. До вечера. – Испанец блаженно улыбнулся и выкатил глаза. Пантомима была Верочкой не понята, но оставила неприятный ледяной провал где-то в груди: хотелось уточнить намерения. Ей не верилось, что все может объясняться так банально и пошло.

– Буду писать, – посерьезнел Марко.

– Что? – ахнула Вера. Она никак не могла привыкнуть к обрывкам мыслей, выдаваемым гостем. Фраза прозвучала так, словно Марко собирался приступить к исполнению задуманного, не сходя с места.

Но все оказалось не так страшно: испанец ускакал удовлетворять свои физиологические потребности в специально отведенное для этого место.

– Малышка, – жарко зашептал Вова, пользуясь отсутствием дорогого гостя. – Наше будущее в твоих руках. Будь с ним повежливее. Марко прилетел всего на несколько дней, а потом я искупаю тебя в шампанском и увезу на край света!

– На Северный полюс, что ли? – капризно спросила Верочка. – А почему мы должны таскаться с ним, разве без меня вы не обойдетесь?

– Да ты что?! – замахал руками Володя. – Ты будешь его сопровождать, я же должен работать, мне некогда!

– Ка-ак? – Вере стало дурно при мысли, что она останется наедине с похотливым испанцем. – А разве ты не с ним должен работать?

– С ним, с ним, но вечером-то мы не можем бросать его одного! Ты же не сможешь вместо меня подготовить документы! Или сможешь? Тогда я буду его развлекать.

Это предложение звучало как издевка. Естественно, никакие документы Вера готовить не могла. Нужно было срочно посоветоваться с Русланой – ситуация выворачивалась наизнанку, как старый носок, топорщась непрезентабельными лохматыми нитками.

– Учись быть снисходительной к чужим слабостям. Партнер – это святое. Бизнес есть бизнес: чтобы выжить на нынешнем рынке и не быть затоптанным конкурентами, надо идти на компромисс с самим собой! Понимаешь? Если б ты только знала, чем мне пришлось пожертвовать!

Верочка не знала, чем именно успел пожертвовать любимый, и категорически не понимала, что он имел в виду, так витиевато и пафосно выступив.

– Что от меня-то надо? – робко уточнила она, стесняясь собственной непонятливости.

– Ты выйдешь за меня?

– Что?

– Я прошу тебя стать моей женой! – Вова грохнулся на пол, гулко стукнувшись коленями о мраморную плитку и протянув Верочке пышный букет, купленный для Марко и полчаса назад Верочкой же подаренный испанскому гостю. Перед уходом испанец опрометчиво дал подержать цветы Володе. – Куда ты хочешь поехать в свадебное путешествие?

Верочка, как и любая девушка ее возраста, безусловно, хотела замуж. Но она хотела в принципе, когда-нибудь. И отношения с Володей, конечно, когда-нибудь могли бы закончиться красивой свадьбой, и предложение было крайне лестным, и коленопреклоненная поза кавалера, весьма заинтересовавшая окружающих, тешила ее девичье самолюбие, но это все были детали. По сути, Верочка не готова была к столь серьезному шагу. Но и отказать она тоже была не готова.

Разволновавшись и забыв про досадное недоразумение в виде перекормленного и недовоспитанного в детстве испанца, Верочка покраснела и пробормотала, скрывая ликование:

– Я не могу так сразу…

– А сразу и не надо! Я же понимаю, тебе надо подумать, посоветоваться. Я готов ждать хоть всю жизнь! Если б ты только знала, как я тебя люблю! – Володя подполз поближе и преданно заглянул в глаза избраннице.

– А сколько у меня времени на размышления?

– Я же сказал, готов ждать всю жизнь!

Развить волшебно будоражившую Верочку тему не удалось – на них неотвратимой лавиной несся Марко. Судя по довольно лоснящейся физиономии, все прошло удачно, и непоседливый испанец был готов к новым свершениям.

Шлепнув Веру так, что удар отдался у нее в голове, Марко проорал:

– Поехали есть и спать!

Предложение руки и сердца, свершившееся пару минут назад, усыпило Верочкину бдительность, и она, пребывая в благодушном настроении, восприняла формулировку дальнейшей культурной программы вполне позитивно.

В машине пришлось сесть назад. Вместе с Марко. Так захотел Володя. К концу пути Вера уже с трудом сдерживалась, чтобы не надавать гостю по красным диатезным щекам. Но всякий раз ловила в зеркале заднего вида полный нежности взгляд любимого и молча отодвигала потные руки навязчивого испанца.

Ел гость со скоростью мясорубки, словно надеялся за счет Володиных представительских расходов наесться на несколько месяцев вперед. Насытившись, он долго и старательно ковырялся в зубах, придирчиво рассматривая добычу, потом икнул, небрежно вытер руки и выкрикнул:

– Танцевать!

Вера застыла, глядя на его поблескивавшие остатками жира пальцы.

– Малыш, вряд ли он приглашает меня, – шепнул Вова. – Не сердись. Осталось совсем чуть-чуть потерпеть, и поедем домой. Должен же этот боров наконец-то устать.

– У него руки грязные, – прошипела в ответ Вера, которой уже успели надоесть жертвы ради любви. Их оказалось слишком много, и они грозили превысить критическую массу, прорвав плотину ее терпения.

– Если испачкает костюм, я куплю тебе новый.

Дело было не в костюме, но вряд ли Володя это понимал. Устало вздохнув, Верочка встала, а испанец остался сидеть, пялясь на ее коленки. Вера раздраженно дернула ножкой:

– Мы идем танцевать?

Вместо ответа Марко погладил ее по бедру и встал. Его макушка оказалась прямо под Верочкиным носом. Сверху Марко выглядел еще комичнее: похожий на детскую клизму нос прикрывали лохматые брови, а по бокам смешно топорщились сизые уши.

«Хоббит толстопузый», – эта мысль ненадолго развеселила девушку, старательно пытавшуюся избавиться от горького чувства унижения. Ей казалось, что сейчас ее используют, как одноразовую салфетку, которой Марко только что вытер свои жирные лапы. Это, конечно, была чрезмерная мнительность, но избавиться от ощущения горечи оказалось трудно.

Однако дальше события развивались самым удивительным образом. Когда Марко от души наплясался, заказав для полноты программы даже ламбаду и заставив Верочку бегать с ним паровозиком, оказалось, что Володя ушел. Когда он был рядом, Вера хотя бы не чувствовала себя, как нудист на Красной площади. Не успела она подумать, что, возможно, любимый удалился припудрить носик, как на столе недовольно заворочался мобильный телефон.

– Верунь, у нас форсмажор! – проорал Володя, разрушив ее последнюю надежду на спасение. – Что-то в офисе, с охраны звонили! Счет я оплатил, машину нашел, вишневая «Вольво» перед входом. Водитель отвезет вас в гостиницу, поселишь Марко, а я подъеду.

На этом непонятном указании разговор оборвался. Куда он подъедет, и главное, где она должна ждать шефа, ведь не в номере же у этого неуправляемого бабника?

– За знакомство. – Испанец радостно боднул своим фужером Верочкин бокал. – Чтобы все!

Вера машинально глотнула, соображая, как отказываться от возможного «брудершафта».

– У тебя осталось. Надо брататься, – словно прочитал ее мысли гость, свернув толстые губы во влажно блестевшую трубочку.

Вера схватила вино и торопливо допила.

– Все, – развела она руками и тут же сообразила, что сейчас ей могут налить еще.

Но Марко радостно хихикнул и показал девушке козу. Верочке вдруг стало смешно: толстяк был милым и наивным дядькой, видимо, недолюбленным на родине. Хотя, учитывая его материальное положение, дамы, желающие обогреть Марко своими телами, должны были давиться в очереди, записываясь за месяц и спекулируя талончиками на вход. Голова закружилась, и образ гостя слегка размылся, подернувшись рябью.

– Покатились! – захлопал в ладоши испанец, неизвестно что имея в виду. Вера расхохоталась.

– Куда покатились? – давясь от распиравшего ее веселья, Верочка еле выговаривала слова.

– Бай-бай!

Какой-то уголок сознания, еще не затопленный бурной радостью неизвестного происхождения, тревожно забился в предчувствии беды, но тут же затих, подавленный галантностью Марко, резво вскочившего и выдвинувшего из-под встающей Веры стул. Кавалер действовал намного быстрее веселящейся и заваливающейся на бок дамы, поэтому Верочка, потерявшая точку опоры в виде мягкого сиденья, немедленно опрокинулась на своего коротконогого рыцаря. Марко ловко подхватил девушку за грудь, заодно проведя ее беглую инвентаризацию. Вера не возражала, ей было смешно и щекотно. Они так и вышли из зала обнявшись, как старые добрые друзья.


…Сквозь темно-зеленые шторы с трудом пробивался слабый свет, вялыми мазками очерчивая силуэты стоявшей в комнате мебели. На стене у окна бликовала то ли картина, то ли зеркало. Вера поморщилась: во рту горчило, тело было тяжелым, словно пластиковая бутыль с водой. Кроме отдаленного гудения машин и приглушенной музыки, других звуков не было.

Она совершенно явно находилась в комнате одна. Придерживая на груди одеяло, Вера приподнялась и огляделась. Ее одежда валялась на полу, на тумбочке у кровати стояли пузатая бутылка и два бокала, рядом в пепельнице исходил зловонием остаток толстой сигары. Голова не болела, но немного кружилась. Память вертелась, как взбесившаяся карусель, калейдоскопом сменяя обрывки воспоминаний. То, что удавалось уловить, пугало и заставляло холодеть. Осторожно собрав детали одежды, Верочка обнаружила, что нижнее белье отсутствует. В мыслях ощущалась странная пустота. Заторможенно прижав к себе костюм с мятой блузкой, девушка застыла посреди комнаты, не понимая, что делать дальше. Услышав громкий щелчок входной двери, она начала медленно оборачиваться. В дверях, открыв рот, стояла женщина лет пятидесяти в сером бесформенном платье и переднике. На ее лице застыло выражение гневного изумления, тут же неправильно истолкованное плохо соображавшей Верой.