— Всё в порядке? — спросил он, понижая голос так, чтобы только она могла услышать.

Она смотрела прямо перед собой.

— О чем ты?

— Я о том, что ты почти полчаса убийственно смотрела на меня. Я сделал что-то, что тебя обидело?

Грейс продолжала идти.

— Как будто тебе есть до этого дело.

— Если ты действительно зла, тогда да, мне есть до этого дело, — ответил Эштон, легко шагая с ней в ногу.

Грейс повернула в сторону комнаты звукозаписи и ждала, когда он последует за ней внутрь, прежде чем закрыть за ним дверь и дать им немного личного пространства. Тогда она остановилась, повернулась к Эштону и замешкалась. Серьезный взгляд в его голубых глазах застал её врасплох.

— Просто держи его в своих штанах на работе, ладно? — ее голос звучал напряженнее, чем она планировала.

Он в замешательстве сдвинул брови.

— В моих штанах? Грейс, я не понимаю, о чем ты говоришь. Я никогда не встречался ни с кем с работы.

— Да? — Грейс шагнула вперед. — А Эмили знает об этом?

Он покачал головой.

— Это не свидание, Эмили давала мне советы, как пользоваться Инстаграм.

Они стояли слишком близко. Часть мозга Грейс это отметила, тогда, как другая часть её мозга настаивала подойти ещё ближе. Когда она это сделала, Эштон сжал её руки, чтобы удержать дистанцию между ними.

— Что с тобой сегодня? — спросил он.

— Убери от меня свои руки, — предупредила она, высвобождаясь из его захвата. Он сразу же отстранился и отошел назад, что по необъяснимой причине разозлило её еще больше.

Он засунул руки в карманы.

— Грейс, я знаю, мы не часто говорим вне эфира, но если тебе нужно о чем-то поговорить, я здесь.

Чувствительность. Вдумчивость. Это были не те вещи, которые она ожидала от Эштона Миллера в данный момент.

— Мы должны записать шоу, — произнесла она, направляясь к своему стулу.

— Я в курсе. Но если тебе надо выпустить пар, давай лучше сделаем это сейчас, — сказал он. — Наши слушатели любят подшучивания, но никто не хочет выслушивать шумную ссору. Поэтому, если ты зла на меня, поясни хотя бы, что я такого сделал.

Замечательно. Из всех возможных дней Эштон Миллер решил быть профессиональным и рациональным в тот день, когда Грейс надо было выпустить пар. Казалось, жизнь не дает ей передышки.

— Слушай, это не из-за тебя, — призналась она. — Это просто… другие проблемы.

— Другие «флиртующие-на-работе» проблемы? Ты говоришь о Филиппе?

Грейс удивленно моргнула от его абсурдно точного выстрела в темноту.

Эштон, казалось, один раз взглянул на её лицо и понял, что прав.

— Я был вчера в его ресторане, — объяснил он. — Но благодаря чудовищно проницательным глазам моей племянницы, тебе не о чем беспокоиться.

Проницательность его племянницы не утешила Грейс. По сути, ей стало в пятьдесят раз хуже.

— Я лично ручаюсь за то, что у него ничего нет с официанткой по имени Трейси, — добавил Эштон с большой улыбкой. — Потому что завтра я иду с ней на свидание.

Эштону действительно нужно замолчать, пока Грейс не ударила его. Чтобы не смотреть на него, она уставилась в монитор компьютера, пока её мозг обрабатывал то, что он сказал.

Трейси? У Эштона свидание с Трейси? Она была ниже Эштона сантиметров на 30 и весила в три раза меньше. Конечно, Трейси была на вершине списка сотрудников, составленного Грейс, в ком Филипп мог быть заинтересован, но он был стройным и на несколько дюймов ниже Эштона. Рядом с Филиппом Трейси выглядела бы миниатюрной женщиной, а рядом с Эштоном – как будто он был её нянькой.

Нет, нет и нет. Просто… нет! В мире не существовало планеты, на которой Эштон и Трейси могли бы встречаться...

— Грейс? — она услышала, как Эштон мягко произнес её имя, и только тогда Грейс поняла, что она смотрела на экран компьютера, ничего, не делая.

— Не думаю, что могу сделать это сегодня, — услышала она саму себя.

В тот момент, когда эти слова слетели с её языка, она поняла, что это правда. Весь день она была как лунатик, и никто не мог её разбудить. Но Эштон мог и сделал бы это. Но это было не то, что ей нужно.

Это признание убивало её гордость, но на сегодня с неё хватит.

Глядя на Эштона, Грейс видит только его широкую грудь, идеальную для аварийной посадки, и сильные руки, которые могли бы обнять её и с легкостью удерживать, если бы она ударилась. Если она заклеит ему рот и закроет глаза, то сможет забыть, что он ее коллега, которого она старается держать на расстоянии, и, наконец-то, узнать, как будут ощущаться его руки, обнимающие её.

В своих мыслях Грейс уже чувствовала одну его руку на своей пояснице, в то время как другая запуталась в её волосах. Он теплый и крепкий, когда... Грейс моргнула и вернулась в реальность — Эштон стоял в нескольких сантиметрах от неё и обеспокоенно смотрел ей в лицо.

— Грейс? — спросил он. — Ты в порядке?

Нет. Она определенно не в порядке. Поворачиваясь к микрофону, она посмотрела на стеклянную перегородку и была рада увидеть по другую сторону Фрэнка. Она включила свой микрофон.

— Фрэнк, если я скажу, что не смогу вести сегодня шоу, что ты ответишь?

— Я…эм, подожди секунду, — сказал он, поднимая телефонную трубку. Тяжелая тишина в комнате, где она и Эштон находились, повисла секунд на тридцать, пока Фрэнк снова не включил свой микрофон.

— Я сказал, что ты заболела, — произнес Фрэнк в микрофон. — Иди. Чудеса случаются, Лейла может подменить тебя.

Грейс удивленно моргнула.

— Лейла? Из «Утреннего шоу»?

— Да, — ответил Фрэнк. — Она уже едет. Эштон прикроет, пока она не доберется. Ты можешь идти.

Часть Грейс была встревожена тем, как быстро ей нашли замену, но когда она снова посмотрела на Эштона, то убедилась в правильности своего решения. Часть мозга говорила, что ей нужно отработать еще два часа в пятницу. Ей необходимо встряхнуться и пройти через это. Но другая часть посмотрела на Эштона и захотела…

Да, ей нужно было уходить.

— Спасибо, Фрэнк. Это много значит для меня.

Затем Грейс вышла из комнаты, ни разу не обернувшись.

ГЛАВА 11

Эсми вошла через входную дверь, ну и хорошо, потому что Грейс не собиралась вставать с дивана.

— Я принесла «Мерсерс», — прокричала Эсми, прежде чем дверь за ней захлопнулась. — Со всеми вкусами красного вина (Прим. Мороженное Мерсерс — мороженное с алкоголем для взрослых. Всего 5 вкусовых разновидностей: вишневое мерло, шоколадное каберне, персиковый зинфандель (сорт белого вина), малиновое шардоне и пломбир королевский белый рислинг (сорт винограда). Содержание алкоголя в общей массе составляет менее 5%).

Винное мороженое. Если и был идеальный день для него, то это сегодня. Может, жизнь Грейс и достигла низшей отметки, но у неё все еще остались друзья, у которых был хороший вкус.

— Я на диване, — ответила она. — И не планирую шевелиться.

Когда Эсми зашла в комнату, Грейс была рада увидеть, что её подруга не пришла прямо с работы. Она сначала вернулась домой и переоделась, сменила свое платье на штаны для йоги. Сумка, которую она несла, выглядела так, будто в ней больше, чем просто мороженое.

— У нас есть «Шоколадное Каберне», — сказала Эсми, доставая первую пинту, — а также «Вишневое мерло», «Порт» и «Спайс».

— Ты — мой герой, — ответила Грейс, потянувшись за шоколадным мороженным.

Эсми медленно вздохнула и посмотрела на нее.

— Так это правда? Ты и Филипп?

Грейс кивнула.

— Ага. Кто тебе сказал?

— Ну, это должна была быть ты, — сказала Эсми. — Я не должна узнавать такие вещи от других людей.

— Это казалось сном, — произнесла Грейс, наслаждаясь холодной картонкой из-под мороженого в своей руке. — Прошлым вечером… сегодня… Я почти написала Филиппу, чтобы спросить, было ли это сном, но я знала, что это не сон.

— Мне жаль, — сказала Эсми.

Грейс вздохнула и наградила Эсми пристальным взглядом

— Мы обе знаем, что эти новости разрывают тебя на части.

— Если тебе больно, то и мне больно, — ответила она. — Но, отвечая на твой вопрос, Филипп рассказал мне о разрыве. Когда тебя не было сегодня на шоу, он написал мне, спрашивая, все ли у тебя в порядке.

Рука Грейс заледенела, но она не отпустила мороженое. Было приятно ощущать нечто понятное.

— Как заботливо с его стороны.

— Что означает, как я полагаю, что это он бросил тебя, — сказала Эсми, направляясь на кухню. — Как правило, самый спокойный человек — это тот, кто наносит удар.

— Мы оба знали, что это неизбежно, — произнесла Грейс, слыша, как Эсми достает ложки. — Просто Филипп пришел к финишу первым.

Эсми вернулась, пристально изучая её.

— И это всё, что ты можешь сказать? Или мне нужно показать тебе видео на YouTube, как латиноамериканки должны реагировать, когда их бросают мужчины? Потому что я знаю, как выглядит расставание по-латиноамерикански, и это совсем на него не похоже.

Грейс устало улыбнулась подруге.

— Это произошло вчера вечером. Это был крах. Поверь мне.

— Бедная малышка, — сказала Эсми, передавая ложку. — Тебе нужно было позвонить мне.

— Была полночь.

— Ну и что, — отмахнулась Эсми. — Я могла бы прийти.

— Тогда сейчас мы обе были бы невыспавшимися, — сказала Грейс, снимая крышку «Шоколадного каберне».

— Но, с другой стороны, ты больше не трудоголик, встречающийся с другим трудоголиком, — размышляла Эсми, открывая Порт. — Может, хорошо, что ты рассталась с Филиппом. Он больше не будет задавать тебе все эти вопросы, которые только загружают твой мозг. Может, ты вспомнишь, каково это — веселиться в отношениях, а не работать.

— Он не был таким, — сказала Грейс. — Нам было весело.

Эсми усмехнулась и съела немного мороженого.

— Отрицание. Это мило. Но то, что ты это говоришь, только доказывает, что у тебя за последнее время не осталось воспоминаний о настоящем веселье. Мы это исправим. Мы найдем милого и забавного парня, который …