Барбара Картленд - Поцелуй незнакомца

Материал, положенный в основу этого романа, совершенно достоверен, он взят главным образом из книги сэра Артура Брайанта «Годы побед».

Шпионы Бонапарта были повсюду, и о тайной экспедиции» он знал. Не знал он только, куда она направляется.

Блестящая интуиция подсказала Нельсону, что нужно преследовать французский флот в западном направлении. Как он сам признался своему секретарю, решение было принято почти что наугад. «Готов поручиться, что они взяли курс на Вест-Индию. Либо мое чучело сожгут, либо меня похоронят в Вестминстере – вот перед каким выбором я стою».

Так оно и было, не прошло и года, как он выиграл битву при Трафальгаре и, умирая, сказал: «Благодарение Богу, я выполнил свой долг».

Душа его отлетела и «слилась с Англией и морем».

1805

Шенда шла по лесу, напевая тихую мелодию, которая казалась ей песней деревьев.

День был не по-апрельски теплый, на ветвях набухали почки, и она знала, что сады Эрроу за лесом уже должны быть все в цвету.

Золотистые нарциссы между корнями, желтые и лиловые крокусы, выглядывающие из земли, еще недавно по-зимнему голой, – ну что на свете может быть прекрасней!

Да еще сквозящие лиловым и белым, готовые распуститься кисти дикой сирени, на несколько дней опередившей своих сестер в палисадниках!

Леса всегда таят в себе что-то сказочное, вот в этом, например, есть одна скромная прогалинка с заводью, уж конечно волшебная. Шенда в этом нисколько не сомневалась.

Купавки обрамляют ее золотым кругом, в серебристом водном зеркале отражаются ирисы.

Когда Шенде становилось одиноко и грустно, она всегда приходила к своей волшебной заводи. И чувствовала, как за ней здесь подсматривают затаившиеся среди цветов феи, как меж древесными корнями роются гномы, а на дне, вне всякого сомнения, прячутся русалки.

Шенда росла единственным ребенком в семье, неудивительно, что грезы ее были полны обитателями сказочного мира, ведь он, этот мир, находился совсем рядом. И как замечательно, что Рыцарский лес, так он назывался в округе, подходит так близко к усадьбе викария! Пока отец составлял свои проповеди или занимался с кем-нибудь из прихожан – а у них у каждого находилось на что пожаловаться священнику – Шенда украдкой убегала в волшебный лес. И гуляла одна, если не считать любимого песика. Ее четвероногого дружка сейчас, вопреки обыкновению, не было рядом. Он учуял кролика в зеленой траве, которая только-только начала прикрывать еще недавно совсем голую землю, и Шенда даже не заметила, как он скрылся из глаз.

Руфус попал к ней совсем маленьким щенком. Он был обаятельным крохой-спаниельчиком. Если бы не Шенда, его держали бы в замке Эрроу вместе с другими спаниелями на псарне и вырастили бы охотничьим псом. Впрочем, старый граф уже три года как занедужил и не мог выезжать на охоту, а оба его сына находились в отъезде – воевали с чудовищем по имени Наполеон Бонапарт, грозившим вторгнуться в Британию. Поэтому в лесу никто не стрелял, к большой радости Шенды.

Мысли о том, что кого-то убивают причиняли ей страдание. Особенно птиц, которых она очень любила, и они, она верила, специально для нее пели, когда она проходила под деревьями.

Она усаживалась на берегу своей волшебной заводи, куда птицы слетались пить, и слушала их пение. По правде сказать, она и не помнила того ужасного времени, когда каждую осень устраивалась охота. Теперь же лесники жаловались, что в лесу развелось слишком много сорок, ласок и лис. А их она тоже любила, как и маленьких рыжих белочек. Белочки же, завидев ее, взбегали вверх по деревьям и смотрели с высоты, взволнованно цокая, будто опасались, что она позарится на их ореховые запасы.

Полгода назад старый граф Эрроу умер. Похороны были пышными, но в деревне не слишком по нем убивались, ведь он давно уже был прикован к постели и его успели позабыть. Не особенно огорчились и когда стало известно, что старший сын графа – Джордж погиб в Индии еще за несколько месяцев до кончины отца. Доктор рассказывал, что это окончательно разбило сердце старого графа. Мастер Джордж, как называли его слуги в замке, целых восемь лет служил в чужих краях, и люди помоложе даже и не знали, каков он из себя.

Словом, все наследство досталось младшему брату. Да только вот беда, «мастер Дарвин» ушел на флот совсем еще юным. И не было от него ни слуху ни духу.

Правда, те, кто следил за военными событиями, говорили, что не иначе как он принимает участие в блокаде французских портов, где заперты суда Бонапарта. Но точно никто ничего не знал.

Однако в последнее время в Эрроу все же стали доходить рассказы о капитане Дарвине Боу. С тех пор, как замок Эрроу опустел, жители деревни повадились обращаться со своими делами и жалобами к священнику. Управляющий замком, кому полагалось бы выслушивать тех, у кого протекла крыша, или не работал насос, или оконные рамы провисли на петлях, уже два года как оставил свою должность. И теперь безотлучно сидел дома, так как из-за ревматизма не мог ходить по людям, а по глухоте все равно бы не расслышал, что они говорят.

– Хозяйство у нас совсем захирело, – жаловался на днях один работник отцу Шенды.

– Всему виной война, – ответил викарий.

– Война – не война, а до смерти надоело латать стены, да и солома на крыше вся прогнила.

Викарий только вздохнул – что тут он мог поделать?

Шенда знала, что война означает лишения и беды для всех. Отец больше всего страдал от того, что остался без своей любимой зимней охоты. «Пастор в седле»– так его давно уже прозвали в деревне. Но прежние участники лисьей охоты либо отправились на войну, либо обеднели и не могли больше себе этого позволить.

В конюшне у викария тоже осталось только две лошади, одна из них, белая, была так стара, что для Шенды быстрее было дойти пешком, чем тащиться верхом на Снежинке.

Шенда любила ходить пешком, тем более – по лесу. Ноги легко скользят по мху, солнечный свет, просачиваясь сквозь ветви деревьев, золотит девичьи локоны.

Вдруг она услышала истошный лай Руфуса и, очнувшись от грез, спохватилась, что его все еще нет рядом. Он заходился в визге где-то впереди. Шенда со всех ног побежала на его голос. Что могло с ним случиться? Руфус такая славная, послушная собачка, когда отец садился за работу у себя в кабинете, стоило Шенде приказать, и он даже не тявкнет. Но сейчас его пронзительный лай был криком боли.

Она нашла Руфуса под старым, корявым вязом и с ужасом увидела, что он попал лапой в капкан. До сих пор в лесах Эрроу не бывало капканов. Шенда опустилась на колени. Ее песик больше не лаял, а только жалобно скулил. Капкан был новенький, его острые, зубастые челюсти зажали переднюю лапу Руфуса. Шенда изо всех сил старалась раздвинуть их, но капкан не открывался. Нужна была помощь.

Она погладила Руфуса и тихонько сказала ему на ушко, чтобы он не двигался, пока она не вернется, а она побежит и приведет кого-нибудь на подмогу. Песик недаром прожил при своей хозяйке всю свою собачью жизнь-казалось, он понимает все, что она говорит. Только когда она поднялась с колен, он опять страдальчески заскулил, но, слава Богу, не рванулся за ней следом.

Шенда со всех ног бросилась обратно по той же тропинке, какой пришла. До деревни путь был неблизкий, и она на ходу соображала, к кому ей там обратиться. В это время дня все мало-мальски крепкие мужчины на полевых работах, дома остались одни женщины. Может быть отец? Но нет, он с утра отправился за три мили от дома к одной старой женщине которая попросила его приехать, потому что она умирает, – правда, уже не в первый раз. Так что, по мнению Шенды, особой срочности в визите викария на самом деле не было. Просто он такой красивый и обходительный, многие женщины в округе пользовались любым предлогом, чтобы залучить его к себе. Кому не приятно провести часок-другой в мирной беседе с любезным джентльменом, который с неизменным сочувствием выслушивает все, что ему ни расскажешь.

– Если не вернусь к обеду, – прощаясь, сказал викарий дочери, – не беспокойся обо мне.

– Я уже настроилась обедать в одиночестве, – отозвалась Шенда. – Миссис Ньюком уж конечно заколет «откормленного тельца», или кого там она сочтет подходящим, так что у тебя будет случай полакомиться чем-нибудь вкусным. Отец засмеялся.

– Угощение у миссис Ньюком отменное, кто спорит, – сказал он. – Но в уплату за него мне придется выслушать бесконечный скорбный перечень ее страданий, как телесных, так и духовных.

Шенда обняла отца за шею.

– Ах, батюшка, – проговорила она, – мне так нравятся твои шутки! Мама бывало всегда им смеялась.

Отец поцеловал ее, но она заметила боль в его взгляде и пожалела, что напомнила ему о матери.

Трудно себе представить, чтобы два человека могли быть счастливее друг с другом, чем преподобный Джеймс Линд и его красавица жена Дорин. Они поженились, преодолев многомесячное сопротивление обоих семейств. И несмотря на мрачные прорицания, что они еще в этом раскаются, жили необыкновенно счастливо.

Джеймс был третьим сыном обедневшего пэра, владевшего малодоходным имением среди пустошей Глостершира. Отец его отказывал себе во всем, чтобы иметь возможность послать старшего сына в тот же полк, где раньше служил сам. Второй его сын был с детства инвалидом, на его содержание тоже требовались деньги, и немалые. Так что третьему сыну, Джеймсу, он мог предложить только церковь в своих владениях и с ней совершенно жалкое, почти издевательски скудное жалованье.

Джеймс и Дорин считали, что на свете имеет значение только их чувство. Они вселились в бедный и тесный домик при церкви и наполнили его любовью.

И только когда на свет появилась Шенда, ее родители стали немного практичнее. Джеймс съездил к епископу, и тот предложил ему приход в Эрроухеде. Граф Эрроу, как человек состоятельный, мог предложить священнику у себя в деревне вполне приличное обеспечение.