- Эй, киса, если хочешь поцелуй – попроси вежливо! – ляпнул, не подумав, отмечая промелькнувшее изумление на красивом лице.


«Сейчас вмажет. Потом доказывай в школе, что никуда не вляпался», - мрачно подумал, хорохорясь, точно молодой лев. Правда, отдать пришлось все равно, хоть и с легким сожалением выпуская из рук свое сокровище: два ключа и брелок в виде игральной фишки.


- Будешь знать, как воровать чужие вещи! -


- Я ничего не крал, дуреха! Они валялись на земле, я поднял. Собирался отдать кому-нибудь из взрослых во дворе, а тут ты. Откуда бы вообще знал, что они твои? – он разозлился. Беспочвенные обвинения – они, как грязь и уныние вокруг постоянно окружали его.


Она такая же, как все. Хорошо, что уходит. Ему ничего от нее не нужно было.


- Домой иди, мелкий, уши скоро отвалятся.


«Вали, вали, курица белобрысая», - мелькнула злая мысль, стоило желудку напомнить о себе недовольным бурчанием, а тоске сжать уродливыми щупальцами отчаянно бьющее сердце.


Почему она тогда оглянулась? И спустя годы Марк так и не узнал ответ. Судьба, чей-то зов или просто предчувствие. Или жалость к одинокому, никому не нужному подростку. Немцов перестал анализировать этот в тот момент, когда их тихий вечер с пельменями и кружкой горячего чая перетек в настоящую дружбу. Ту самую, где каждый осознал, что больше не один.


А любовь?


Она наступила позднее. Медленно росла вместе с ним каждый день. За тихими разговорами о мечтах, смешных шутках про его проказы в школе или ее жалобы на скучную работу. В перерывах между унылыми буднями и сказочными днями, где они были только вдвоем.


Под крышами родного дома, глядя на новогодний салют.


С первым поцелуем в лоб.


И строчками в ежедневнике, где каждый давал себе обещания начать жить иначе.


Настя не знала, что Марк нашел подработку.


Он так и не сказал ей о своем переезде в Москву. Почему? Потому что знал, что иначе она бы никогда не сдвинулась с места. Загрузилась бы его проблемами, потеряла себя и растворилась в их отношениях, как поступала всегда. И сам Марк утонул с ней в рутине безвозвратно, становясь точной копией своих родителей. Только сам не выдержал и через несколько недель позвонил родителям Насти, вспомнив телефон по памяти, что диктовала ему девушка на экстренный случай.


‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Не ищи ее, слышишь? От тебя одни беды! Сорвалась непонятно куда, за малолеткой в большой город без поддержки и раздумий» - кричал в трубку отец Насти, стоило позвонить в первый раз.


На душе стало чуточку теплее: она это сделала – первый шаг к своим целям. Значит, он верил в не напрасно.


- Я просто хочу знать, что с ней все хорошо, - вздохнул в трубку, повернувшись к коллеге из книжного магазина.


Он терпеливо ждал, пока Марк договорит. Своего телефона он еще не приобрел, а одинокому шестнадцатилетнему подростку не светила высокооплачиваемая работа на полную ставку. Днем учись, вечером – работай на свое будущее. Главное была крыша над головой и администратор без столичного снобизма в голове, одолживший свой смартфон на пару минут разговора.


«Ей хорошо. Без тебя. Понятно?»


- А если с ней что-то случится? Настя ведь тут одна. Я просто понаблюдаю. Издалека. Клянусь, подходить не буду. Не время и не место нам встречаться, - с последней надеждой произнес, давя на самое сильное – родительское чувство ответственности.


«Ладно, только пообещай, что ты к ней не сунешься. Может найдет себе кого там поприличнее, зацепиться…»


От этих слов стало еще горше на душе и больно сердцу. Найдет ли Настя кого-то? Возможно да, и он упустит все свои шансы. Зато может так она достигнет своей мечты. Разве не такой является любовь? Чувством, что отпускает, когда это необходимо.


- Если я буду нужен – то приду к ней, - твердо заявил, прекрасно понимая свое положение. Сейчас ее отец попросту откажется назвать контактные данные и все – плакала их возможная встреча.


«Ну-ну, парень. Посмотрим еще», - фыркнули ему в ответ, а спустя пару минут после окончания разговора в СМС пришел адрес Насти.


- Решил свою проблему? – поинтересовался Женя, наклоняя голову на бок и улыбаясь, заметив, как Марк старательно переписывает на клочок бумаги данные. – Зазноба твоя нашлась?


- Нашлась, - улыбнулся сам себе Немцов, тщательно пряча листочек в карман старых потертых джинсов. – И теперь никуда не денется. Когда наступит нужное время – я вернусь к ней.


Конец