Лейк Оливия - Поцелуй меня, если осмелишься!

Да, она красива, но красоток возле него всегда было много. Красотой его можно привлечь, но не удивить и, уж тем более, удержать. Нужно много больше. И здесь он терялся в догадках. Лорен манила его, как непрочитанная книга, листая которую понимаешь, что язык тебе незнаком. Будто у нее была неведомая тайна, сложная загадка, хитрый замок, а у него не получалось найти разгадку, и никаким ключиком Лорен не открыть. А еще Мэтт не мог ее просчитать. Не знал, что она выкинет в следующую секунду. Не кинется ли с поцелуями на незнакомого мужчину, или же устроит жуткую сцену на людях, а может, наоборот, будет вести себя, как утонченная леди. А ее злой язык иногда хотелось вырвать с корнем, но Мэтт не мог не признать, что его заводило это противостояние. Обычно он предпочитал женщин мягких и податливых, а не строптивых и своевольных. Но зато с Лорен он забыл, что такое скука, а когда они не ругались, с ней даже было весело.

А вчера, когда они гуляли по пляжу, Мэтт полностью убедился, что с ней могло быть хорошо не только в постели. Он что-то рассказывал, а она просто слушала. И ему от этого было легко и спокойно. С Лорен ему не нужно было держать лицо и скрывать недостатки. Что-что, а худшие стороны своих характеров они демонстрировали на протяжении всего периода их знакомства. В каком-то смысле они были честнее друг перед другом, чем многие люди, живущие вместе годами.

А сегодня утром, когда Мэтт открыл глаза и посмотрел на спящую Лорен, то отчетливо осознал следующее: давно он не был в такой глубокой заднице. Он испугался собственной реакции на ее близость. Ему хотелось обнять ее, зарыться носом в волосы и будить частыми поцелуями, пока она не откроет свои кошачьи глаза. Потом любить долго и нежно, чтобы стереть из памяти все те грубые оскорбления, которые он без конца отпускал в ее сторону.

Как Лорен – маленькой распутной сучке с фермы – удалось завладеть его мыслями и чувствами, Мэтт не знал. Как не знал: есть ли достойный выход из сложившейся ситуации. Он сделал последний глоток, тяжелым взглядом прошелся по пустой бутылке и поднялся. В голове приятно зашумело, а ноги уже далеко не так твердо стояли на полу. Но, к сожалению, ни его чувства, ни желания после бутылки двадцатилетнего виски не изменились. Мэтт не собирался в одиночку ворочаться в холодной постели, поэтому, не теряя больше ни секунды, направился в спальню к такой горячей и желанной Лорен, абсолютно не задумываясь о том, что она велела не приходить.

Когда-то Лорен считала, что утро сглаживает даже самые острые углы. Обиды становятся меньше, а проблемы больше не кажутся такими уж неразрешимыми. Но только не сегодня. Злость на Мэтта со вчерашнего вечера не то, чтобы стала меньше, наоборот, с каждой минутой она росла в геометрической прогрессии. Возможно, потому что Мэтт, абсолютно наплевав на запрет приходить к ней, ввалился среди ночи и, судя по исходившему от него терпкому аромату виски, до этого он пил и пил немало. А может, потому что утром она проснулась одна. Правильно. Зачем ему оставаться у нее, все свои мужские потребности Мэтт благополучно удовлетворил и был таков. Ну, а о том, что и сама Лорен в который раз испытала в его объятиях самые умопомрачительные ощущения в жизни, она предпочитала не думать. Оргазм – это прекрасно, вот только, как и любой женщине, ей этого было недостаточно.

Лорен устало вздохнула. Настроение было ни к черту, а приготовления к вечеринке, которые велись под чутким руководством Магды, никак не способствовали его улучшению. Она скучающе ковырялась в телефоне и бросала взгляды на снующих туда-сюда людей. Шампанское, закуски, свежие лангустины и огромные крабы – подготовка шла полным ходом. А поскольку Мэтта не было дома, Лорен решила, что успеет насидеться в своей спальне, демонстрируя характер, и спустилась вниз, чтобы хоть как-то развеять хандру.

– Лорен, я испекла булочки с клубничным конфитюром, может, ты поешь? – обратилась к ней Магда.

– Спасибо, но я не голодна.

– Ты не завтракала, отказалась от обеда, – присев рядом, тоном строгой учительницы перечисляла она. – Ты когда ела в последний раз?

– Не помню, кажется, вчера. Но у меня что-то совсем нет аппетита, – непроизвольно начала оправдываться Лорен и тут же добавила: – Но кофе, пожалуй, выпью.

Магда наградила ее скептическим взглядом, говорившим, что одним напитком Лорен от нее не отделается, и поднялась. А та в ответ подумала, что материнский инстинкт с возрастом становится только сильнее, а желание накормить досыта непременно голодного ребенка просто непреодолимым. Оставшись в относительном одиночестве, Лорен снова окунулась в водоворот невеселых мыслей. Вчера Мэтт сказал, что готов уступить Дэнни, если тот откажется от женитьбы на Лорен, а это значит, что ей пора уходить со сцены. Завтра они со всей полагающейся драмой расстанутся, и Лорен Вудс навсегда исчезнет из жизни семьи Рейнольдс. Она снова станет самой собой, вычеркнет из памяти самого высокомерного и циничного мужчину из всех, когда-либо ей встречавшихся, и благополучно забудет все, что между ними было.

Узнает ли он когда-нибудь об их обмане? Возможно. Но уж точно не раньше, чем Дэнни и Кейси произнесут брачные обеты. Насколько ей известно, в Нью-Йорке Мэтт бывает крайне редко, а головной офис их семейной компании находится в Бостоне, и работа отнимает у него львиную часть жизни.

Лорен горько усмехнулась. Даже интимные отношения, которые возникли у них, и те пошли на пользу Дэнни. Мэтт, каким бы напыщенным ослом не был бы, но брата любил, и теперь будет стараться загладить перед ним свою вину.

– Лорен. – Магда поставила перед ней огромную кружку с дымящимся капучино и целое блюдо булочек, а на протестующий взгляд зеленых глаз вздернула бровь, показывая, что голодание в этом доме будет рассматриваться ей как личное оскорбление. Лорен успела тоскливо посмотреть на весьма аппетитную выпечку, которая сейчас не вызывала никаких положительных эмоций и ойкнула от неожиданности, когда Магда принесла небольшой поднос с шоколадным фондю и ароматными дольками апельсина.

Лорен очень удивилась и даже невольно заулыбалась. Это было ее любимое лакомство. Расплавленный молочный шоколад и сочные сладкие цитрусы. Ей нравились разные сочетания, но по-настоящему Лорен обожала именно апельсины.

– А откуда вы знаете, что я люблю это блюдо? – поинтересовалась она, с удовольствием наблюдая, как коричневым густым водопадом стекает шоколад.

– Прошлым летом Дэниел со своей… – Магда на мгновение замолчала, подбирая слово, – подругой, не на шутку увлеклись швейцарской кухней и часто баловались с фондюшницей. Дэнни несколько раз упоминал о некой Лорен, которую называл лучшим другом. Говорил, что если бы она была с ними, то им не досталось бы ни кусочка апельсина.

Лорен сглотнула и как можно равнодушней произнесла:

– У нас с ней много общего.

Магда посмотрела на нее ровно так же, как мама, когда Лорен пыталась ей солгать, но не успела больше привести никаких аргументов, а, бросив взгляд поверх головы девушки, сказала:

– Мэтт приехал.

Лорен напряглась, заслышав мужской смех на подступах к столовой, и обернулась. Марк вошел первый, с улыбкой поприветствовал Магду и остановил взгляд на ней.

– Здравствуй, Лорен.

– Здравствуйте, – ответила она и поднялась. – Магда, спасибо, но я больше не хочу кофе, у меня внезапно разболелась голова.

Лорен прошла мимо Марка и встретилась с серыми глазами хозяина дома. Мэтт стоял, облокотившись на дверной косяк и, судя по всему, уступать дорогу без боя не собирался.

– Лорен, не уходи, – попросил он.

– Пропустишь?

Мэтт провел еще несколько секунд в этом положении, но, не обнаружив в ней желания вести конструктивный диалог, отошел. Потому что деструктивный им лучше вести наедине.

Лорен устало потерла глаза и села в кровати. Привычно распахнутая настежь балконная дверь без труда пропускала в комнату свежий воздух, изрядно сдобренный ароматом роз, высаженных под окнами, и запахом цветущих плодовых деревьев, окружавших дом со всех сторон. Она бросила взгляд на стоявший на столике поднос и улыбнулась. Магда. Как бы та ни относилась к Лорен, и что бы ни подозревала на ее счет, но умереть от истощения позволить никак не могла. Свежевыжатый апельсиновый сок, сэндвичи, булочки и даже клубника! Клубника? Лорен немного удивилась отсутствию пресловутых апельсинов, но, подумав, справедливо решила, что тащить сюда все необходимое для фондю – нерационально и весьма хлопотно. В другой ситуации она бы накинулась на представленное изобилие со всем присущим ей аппетитом, но сегодня чувствовала, что в горло будто песка насыпали, и каждый глоток давался с большим трудом, поэтому отвернулась от подноса, продолжая свою незапланированную голодовку.

– Хорошо, что завтра все закончится, – тихо проговорила она, но ни облегчения, ни радости по этому поводу не испытала. Да и откуда взяться облегчению? Магда не просто подозревает, а практически уверена, что во всей этой истории не все чисто. Но Лорен надеялась, что делиться своими наблюдениями она ни с кем не станет. Если бы хотела, уже бы рассказала! Все-таки догадки догадками, а вставать между братьями опасно для жизни, а в ее случае – для работы.

Лорен нехотя поднялась, подошла к столу и взяла в руки телефон. Позвонить Дэнни, или нет она раздумывала со вчерашнего вечера. Стоит ли его предупреждать о сути завтрашнего разговора? Или пусть все идет своим чередом? Если он ничего не будет знать заранее, то шок от услышанного будет неподдельным, а негодование более или менее натуральным. Лорен решила оставить все как есть, но в глубине души прекрасно понимала, что просто стыдилась рассказывать Дэнни, вот так, по телефону, кем она стала, в кого превратилась за время, проведенное с его братом.