— Да, да, точно, это могло быть плацебо.

— Еще есть слово «рекогносцировка».

— Слово похоже на французское, но его я тоже не знаю.

Лорд Дэвид внезапно разговорился:

— Это еще одно словечко из лексикона моего брата Гейбриела. Оно вошло в обиход во время войны. Означает обследование местности перед началом действий.

— Это как в театре, когда сначала оглядываешь ложи, а потом решаешь, кого посетить?

— Да, думаю, это слово можно использовать и в таком случае. А как насчет слова…

— Прекратите! — Она положила ладонь на его руку. — Мне сейчас не нужен урок английского, и если вы пытаетесь таким образом отвлечь меня, то это не действует.

Мия не собиралась извиняться за свой тон, который с трудом можно было назвать вежливым. Она поднесла руку к губам.

— Если бы я могла просто завизжать изо всех сил, то, пожалуй, это помогло бы мне остаться в здравом уме на следующий час.

— Да. — Лорд Дэвид кивнул. — Я понимаю.

Это были самые добрые слова из всего, что он когда-нибудь говорил, и они успокоили ее лучше, чем неловкие попытки отвлечь.

Они прибыли в Сэндлтон. Лорд Дэвид спрыгнул с козел, но не предложил Мие помочь спуститься, и она знала почему. Как бы ей ни нравилось чувствовать себя в его объятиях, в прошлый раз, когда он к ней прикасался, по выражению его лица она поняла; что это опасно. Возможно, между ними существует влечение, но в остальном они совершенно друг другу не подходят. Как следует задуматься над сложным вопросом, каково было бы заняться любовью с мужчиной, до которого ей в остальном и дела нет, Мия не успела. К ним подошел грум с каким-то очень молодым парнем — трудно было поверить, что этот юноша может быть опытным врачом. Она сказала себе, что не будет паниковать. Во всяком случае, вслух. Паника не поможет ей остаться здоровой, она вообще ничему не поможет.

Врач толком не осмотрел ни грума, ни кучера, а от лорда Дэвида держался на безопасном расстоянии. Но при этом они разговаривали между собой так тихо, что Мия не могла расслышать слов. Ей хотелось услышать все, но она оставалась на козлах, потому что понимала: в ее присутствии они говорили бы еще осторожнее, боясь, что от правды у нее может случиться истерика.

Мия ждала, призвав на помощь все терпение, какое ей только дал Бог. Чтобы отвлечься, она принялась разглядывать Сэндлтон, вернее, то, что ей было видно от ворот. Смотрела и мысленно брала на заметку, чтобы вечером написать письмо Джанине. Она собиралась описать все так, чтобы Джанина знала: это идеальное место для выздоровления, как только она достаточно окрепнет, чтобы отправиться в путь. И написать, что от постоялого двора в Вустере до Сэндлтона не более чем полдня пути.

Было еще совсем светло, но в воздухе уже ощущалась неподвижность раннего вечера. Дом казался небольшим для поместья герцога, но то, чего ему недоставало в размерах, с лихвой компенсировалось элегантностью архитектуры. Своим симметричным фасадом он напомнил Мие дом Пеннистанов в Ричмонде, который особенно нравился Джанине.

Он был сложен из красного кирпича, верхний этаж венчал кирпичный фронтон с окнами. С каждой стороны от парадной двери, к которой вели пять пологих ступеней, располагалось по четыре окна — три больших и одно маленькое. Мия предпочитала более эффектный парадный вход, но для Джанины чем меньше ступеней, тем лучше, ведь она носила вещи. Окна второго этажа повторяли нижние, и еще два располагались над дверью. Две каминные трубы симметрично поднимались на впечатляющую высоту по обеим сторонам дома.

Мия предпочитала более величественные и большие поместья. А где в доме такого размера можно найти уединение? Как можно играть на фортепиано, не тревожа его звуками остальных обитателей?

Она сосчитала деревья, растущие по обеим сторонам подъездной дороги. Джанина хотела бы знать все подробности, чтобы рассказать о них Ромеро. Ее любимый разбирается в травах и фруктах, ему нравится заниматься всем, что растет. По словам Джанины, он знает все деревья. Мия не знала, как эти деревья называются, но она их насчитала двадцать штук — по десять с каждой стороны подъездной дороги. Они были посажены не по прямой линии, но и дорога сворачивала налево. Таким образом, приближаясь к воротам, нельзя было увидеть дом, но с того места на обочине дороги, слева от ворот, где стояла сейчас карета, фасад дома был виден.

Ветерок зашевелил кустарники и листья на деревьях. Цвет неба и ощущение в воздухе обещали дождь, Мия только надеялась, что он пойдет не очень скоро.

Когда у Мии кончилось терпение, она решила все- таки спрыгнуть на землю. Может быть, она и не услышит всего, что говорят мужчины, но о чем-то догадается. Сумку Джанины со сладостями от Ромеро она положит в надежное место, чтобы сохранить ее до тех пор, пока к ним присоединится Джанина. Мия встала, подхватила юбки и в это время увидела, что лорд Дэвид и врач идут к ней. Лорд Дэвид представил врача как мистера Новинса и посоветовал ей оставаться наверху.

— Мисс Кастеллано, вы можете сказать, когда именно заболела ваша горничная?

Мия объяснила, что Джанина вообще плохо переносит дорогу, но в последний вечер она не только жаловалась на тошноту, у нее был жар. И у нее болело все тело.

— Я передал врачу, что сказал грум, — пояснил лорд Дэвид. — Что его товарищ внезапно почувствовал себя плохо минут за двадцать до того, как кучер ослабел и упал на землю.

Врач повернулся к лорду Дэвиду:

— Я отправлю в дом посыльного и передам Кантуэллам чтобы они освободили помещение. Затем вы, мисс Кастеллано, и слуги, которые прибыли с вами, проведете там семь дней в карантине. К тому времени мы должны установить, заразна ли эта болезнь и что это вообще такое. — Мистер Новинс переключил внимание на Мию. — В карантине шансы заболеть не увеличатся. Что бы это ни было, вы уже и так контактировали с больными.

Мия не смогла удержаться, чтобы не прошептать с ужасом:

— Оспа! Вы боитесь, что мы подхвати оспу?

— Возможно, — со сводящим с ума спокойствием согласился врач. — Но возможно, что все три заболевания не связаны между собой.

— Мистер Новинс, это было бы слишком невероятным совпадением.

Мия не желала, чтобы с ней обращались как с дурочкой, которая не хочет знать правду, и надеялась, что ее тон не оставил в этом сомнений.

— Да, это было бы удивительным совпадением, но не невозможным. Мисс, это не обязательно оспа, это может быть какое-то другое заболевание.

— Вот это вероятнее.

«Хотя ничуть не утешительнее».

Лорд Дэвид кивнул и повернулся к Мие.

— Мы не поедем в Пеннфорд, пока не узнаем, что это.

Он скрестил руки на груди.

— Конечно, нет! — Мию привела в бешенство мысль, что он считает ее такой эгоисткой. — Я бы ни за что не стала так рисковать. Никогда! Я буду делать то, что говорит мистер Новинс.

Лорд Дэвид кивнул, однако по выражению лица было ясно, что ему самому эта ситуация не нравится.

— И на будущее, милорд, мистер Новинс: не скрывайте от меня правду из опасения, что со мной случится истерика. Гнев и истерия — совершенно разные вещи, и вам, лорд Дэвид, следовало бы это понять, вы ведь видели Джанину. Она часто бывает истеричной.

— Очень хорошо, мисс Кастеллано. Полагаю, ваш английский и ваш характер позволяют вам выслушивать подробности.

Врач поклонился ей, и она кивнула в ответ.

Мия желала услышать такое же заверение от лорда Дэвида.

— Лорд Дэвид?

— Мисс Кастеллано, ваш английский превосходен. А ваш характер — это легенда.

Мия поняла, что это был вовсе не комплимент.

— Остается вопрос, по силам ли вам это испытание? Через неделю мы узнаем, склонны вы к истерикам или только к вспышкам гнева.

Их отвлекла от разговора женщина, одетая как экономка, она спешила к ним по подъездной дороге. Лорд Дэвид без объяснений оставил Мию и пошел навстречу женщине. Мия подумала, что оно и к лучшему. Ее задело, что лорд Дэвид в нее не верит, и она не хотела, чтобы он это заметил.

— Мисс Кастеллано, вы перенесли эту встряску очень хладнокровно, — сказал снизу мистер Новинс.

— Благодарю вас. — Как приятно, что даже в этот тяжелый момент ее кто-то оценил. — Поездка была трудной.

— Я совершенно уверен, что вы благополучно прибудете к конечной цели вашего путешествия, хотя и позже, чем рассчитывали. — Мистер Новинс подошел ближе, а значит, ему придется еще сильнее запрокидывать голову, разговаривая с Мией. — С нетерпением жду возможности поговорить с вами, когда закончится карантин.

Мия улыбнулась со всем обаянием, на какое только была способна.

— Спасибо, мистер Новинс.

Врач покраснел и смущенно пробормотал:

— Пожалуйста.

Мия решила, что мистера Новинса можно считать милым. Он заслуживает лучшего, чем тот, кто так легко оставил его в ее распоряжении.

— Миссис Новинс будет за вас волноваться или она привыкла к неожиданностям?

— Миссис Новинс не существует. — Лицо врача приняло более строгое выражение. — Уже не существует.

— О, простите, что я затронула такую больную тему! Вы вдовец?

Мия закрыла глаза, жалея, что не может исчезнуть.

— Нет-нет, мисс Кастеллано, простите. Речь идет о помолвке. Этим летом я надеялся заключить помолвку.

Мия могла только гадать, разделяла ли дама эту надежду. Но она не успела придумать, как ей выяснить подробности: к воротам подошла экономка. Она заговорила, оставаясь по другую сторону кованой решетки. Экономка выслушала лорда Дэвида, потом, отвечая ему, повысила голос, чтобы ее могли слышать Мия и врач.

— Милорд, я не покину дом, мне сделали прививку от оспы, я останусь и буду прислуживать вам и вашей гостье. И заботиться о тех, кто заболел.

— Очень хорошо, миссис Кантуэлл. Но имейте в виду, мы еще не знаем, что это за болезнь. Существует много болезней, от которых нет прививок.