Куин нахмурился сильнее.
— На детей, о которых ты мечтаешь, не останется времени, — безжалостно продолжала Оливия. — Ты будешь носиться по всей стране, нападая на людей, которые лишь высказали очевидное. Не ошибись, потому что они не будут говорить просто так. Десять против одного, они будут наставлять тебе рога за твоей спиной, по крайней мере в течение нескольких лет.
В глазах герцога мелькнуло понимание.
— Разве не видишь? — Оливия отпустила его галстук. — Это не имеет значения. Твоя мать любит тебя. Она не хочет, чтобы у тебя снова появились рога, чтобы за твоей спиной шептались, не хочет для тебя толстую жену. — Она взглянула на герцогиню. — Мне будет трудно простить вас за это.
Куин метнулся к Оливии и заключил ее в объятия, прижимая так крепко, что она едва могла дышать.
— Ты мне нужна, — тихо и свирепо прошептал он, уткнувшись в ее волосы. — Боже, Оливия, как я жил без тебя?
Она обхватила его лицо руками.
— Я твоя, что бы ни случилось.
Дверь в зал закрылась с тихим щелчком, но Оливия даже не обернулась.
— Ты то, чего мне так не хватало. Только рядом с тобой я чувствую себя живым.
— Ты всегда был живым. Ты один из самых чувствительных и любящих людей, которых я знаю. Любой со мной согласится.
Он покачал головой, поэтому Оливия лишь страстно поцеловала его, и этот поцелуй сказал намного больше слов.
Куин уселся в кресло, увлекая за собой Оливию. На этот раз он не остановится, и они оба это знали. Они целовались, пока Оливия не начала дрожать всем телом.
Куин осторожно потянул ее корсет и обнажил ее грудь. Мгновение он хранил молчание.
— Ты самая прекрасная женщина на свете, Оливия. Позволишь?
Она не знала, что он собирается делать, и лишь молча кивнула. Она всегда будет говорить ему «да», хотя знать ему об этом вовсе не обязательно.
Его губы были горячими. Оливия выгнула спину.
Она не знала точно, что произошло потом. Она ожидала услышать свой удивленный тихий вскрик, но этого не произошло. За стеной в зале собрались знатные гости, а она не смогла удержаться от крика, полного страсти.
Не останавливаясь, Куин прикрыл ей рот ладонью.
Оливия укусила его за палец, ее голова кружилась, сердце бешено стучало в груди.
Куин поднял голову и большим пальцем провел по ее соску. В его руках Оливия будто обезумела, по телу пробегали волны жгучего наслаждения.
— Мы не можем делать это здесь, — тихо прорычал Куин.
— Нет? — Оливия вздрогнула, испуганная звуком собственного голоса. — Конечно, нет. — Она собралась встать.
Куин лукаво посмотрел на нее и снова провел пальцем по груди. Ноги Оливии подкосились.
Наконец рука Куина застыла на месте. Оливия с трудом удержалась, чтобы не молить его продолжать.
— Ты уверена, что не носишь ребенка Монтсуррея? — спросил он. В его голосе не было упрека — обычный вопрос.
Она прислонила голову к его груди.
— Уверена.
— Но ведь вы…
Оливия раздумывала, как объяснить ему, не нарушая данного Руперту обещания. Ведь Куин был тем мужчиной, кто отнимет ее у Руперта. И хотя Руперт не желал ее, он к ней привык. Для такого человека потеря будет мучительна. Конечно, Руперт не хотел бы, чтобы Куин узнал о его поражении.
— Его отец этого хотел, потому что Руперт отправлялся на войну, — осторожно подбирая слова, произнесла Оливия.
Молчание.
— Кантервик заставил тебя переспать со своим простофилей-сыном вне брака, потому что боялся, что у него не будет наследника?
Это была ужасная правда.
— Меня не заставляли.
— Ты вызвалась сама?
— Нет.
— Это изнасилование, — категорично отрезал Куин.
— Нет! Руперт никогда бы…
— Значит, это было изнасилование вас обоих.
Оливия с шумом выдохнула.
— Ты говоришь так, будто это было что-то из ряда вон выходящее. Я очень привязана к Руперту, а он ко мне. Мы сделали все возможное. И он прочел мне свое стихотворение. Мне оно очень понравилось.
— Какое?
— О смерти воробья, упавшего с дерева. «Быстрая, пестрая птица упала на землю, и деревья окутала тьма».
Куин нахмурился.
— Непонятно, как и лимерик, что рассказал мне Перегрин. Что значит «окутала тьма»? Я изучаю свет и могу сказать, лучи ничего не окутывают.
Оливия поправила платье и оперлась на руку Куина, чтобы видеть его лицо.
— Стихотворение Руперта, как и лимерик, нельзя расчленять на части. Они были написаны под напором чувств.
— «Окутала тьма» — чувство? — В голосе Куина слышалось недоумение, и это было так мило.
— Он говорит о горе. Горе, которое испытал, когда воробей упал с дерева. Быстрая, веселая птица, и вот ее уже нет. Деревья, где она когда-то чирикала, окутала тьма.
Его взгляд изменился.
— Да, как Альфи. — Оливия прижалась щекой к груди Куина. На его лице отразилась такая боль, что невозможно было смотреть.
Они молча посидели — Оливия в объятиях Куина. Тишину нарушили звуки контрданса. Музыка была жизнерадостной и прелестной, словно пришла из иного мира, где с деревьев не падали воробьи и не умирали маленькие мальчики.
Куин откашлялся.
— Ты ведь понимаешь, что Монтсуррей…
— Руперт, — поправила она. — Он терпеть не может, когда к нему обращаются официально. Если бы мог, то дружил бы с каждым.
— Ты ведь понимаешь, что Руперт вызывает все большую неприязнь? Он написал единственное стихотворение, которое мне удалось понять, он защищает нашу страну, пока я спокойно сплю дома, а я украл его невесту.
— Руперт был бы в восторге, узнав, что ты ревнуешь. Возможно, он не очень умен, но он хорошо разбирается в чувствах и терпеть не может равнодушных людей.
— Он точно разбирается в чувствах.
— Думаю, поражение мозга в какой-то мере сделало его свободным. Он плачет, когда растроган, когда слышит или видит что-нибудь печальное.
Куин промолчал. Наконец он поднялся и помог встать Оливии.
— Ты уверена, что хочешь выйти за меня замуж? Я ничего не почувствовал, услышав это стихотворение, пока ты не разъяснила его мне. Почему нельзя было написать его полными предложениями?
— Руперт очень редко говорит полными предложениями.
— Но он мог бы выражаться яснее. Почему было не написать: «Когда быстрокрылый воробей погиб, видимо, от старости и упал с дерева, мне показалось, будто мое сердце окутала тьма»?
Оливия обняла его.
— Ты забыл про «пестрый». А с тьмой получилось очень хорошо.
— Пестрый не имеет смысла. Птицы семейства воробьиных окрашены в серый или коричневый цвет. Понимаю, моя версия намного длиннее, но зато более точная. И грамматически верная.
— Но твоя версия имеет отношение к чувствам Руперта, в то время как Руперт говорил о твоих чувствах к Альфи.
— Ясно. Но мне все равно кажется нелогичным сочетание некоторых слов.
— Пусть это будет поэтическим эквивалентом математической функции. Значит, мы должны войти в зал и притвориться, будто ничего не случилось? Тебе надо завязать волосы.
— Нет.
— Не будем заходить в зал или не будем притворяться, будто что-то случилось?
— Я не возражаю против того, чтобы войти в зал, поскольку это единственный способ добраться до моей спальни. И я передумал.
Оливия ахнула.
— Ты хочешь сказать? Нет! Будет ужасный скандал. Никогда!
Он крепче обнял ее.
— Воробьи падают каждую секунду, Оливия. — Куин властно поцеловал ее.
Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы высвободиться из его объятий.
— Твоя мать будет в ужасе от такого скандала. Ты останешься здесь на полчаса. Я постараюсь проскользнуть в зал, и, надеюсь, люди подумают, что я просто приходила в себя после разговора с твоей матерью.
— За дверью стоит слуга.
— Что?
— Моя мать оставила его там после своего ухода, чтобы обеспечить нам уединение. Посмотри на дверь и увидишь тень от его башмаков. Слуги моей матери приучены стоять у стены, если ты откроешь дверь, то ударишь его по спине, и это привлечет внимание.
Оливия прикусила губу.
— Я не собиралась так быстро бросаться во все тяжкие.
Куин подошел к окну, распахнул его и подозвал Оливию.
— Хорошо, что ты умеешь лазить по деревьям.
— При чем тут это? Мы совсем невысоко от земли.
Куин перекинул ногу через подоконник и спрыгнул на землю. Протянул к Оливии руки и ухмыльнулся, в его глазах пылала страсть.
— Я только что сообразил, что для того, чтобы пройти в спальню, нужно миновать кухню.
Оливия осторожно подняла подол платья и перекинула ногу через подоконник. Это оказалось сложнее, чем она думала, и в конце концов она просто свалилась на Куина.
— Итак, — сказал он, крепко обнимая ее, — мы не станем возвращаться в дом. Думаю, вместо этого мы залезем повыше.
— Залезем? Куда? — Оливия огляделась. Они стояли у угла дома, напротив комнаты, где устроили бал. За исключением желтых пятен света от окон, весь сад был окутан прохладным серебристым светом полной луны. — В твою спальню ведет лестница? Знаешь, я отказываюсь по ней подниматься. Я не какая-нибудь глупышка, собирающаяся сбежать со своим женихом при свете луны.
— Разве ты мне не говорила, что я могу так смотреть на тебя, только когда мы высоко на дереве?
— Я больше не хочу лазить по деревьям, Куин! А вдруг ты снова упадешь? Тебе повезло, что ты не погиб.
Куин лишь усмехнулся.
— Даже в моем преклонном возрасте я могу взобраться вон туда. — Он указал на дерево.
Оливия попятилась.
— Прохладно. Не знаю, что ты задумал, но уверена, ничего хорошего.
— Верно. И не бойся холода. Я захвачу из конюшни пару попон.
"Поцелуй герцога" отзывы
Отзывы читателей о книге "Поцелуй герцога". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Поцелуй герцога" друзьям в соцсетях.