Глава 8

Джулия не слышала, как пришел профессор. Миссис Бекуорт увидела в окно гостиной, как он подъехал, и открыла дверь прежде, чем гость успел постучать. Лишь почувствовав вдруг чей-то взгляд и обернувшись, Джулия увидела, что Саймон стоит в дверях и смотрит на нее.

- Привет, Джулия, - сказал профессор, подошел к ней и, взяв за руки, снял с них резиновые перчатки. По очереди осмотрел ладони и спросил: - Вам сделали прививку от столбняка?

- Кажется, да. Хотя я не уверена. Мне было дурно…

Саймон сдвинул в сторону ложки и вилки и уселся на стол.

- Я бы хотел взглянуть на ваши руки.

Джулия сняла кардиган и закатала рукава блузки. Синяки расцвели багровыми, синими и зелеными пятнами, на коже четко виднелись отпечатки пальцев спасителя. Он осторожно обследовал их и заметил:

- Боюсь, они будут болеть еще несколько дней. Мне жаль.

- Да, но вы вытащили меня. Синяки не имеют значения. Вам – вам было больно меня вытягивать? Должно быть, вы очень устали.

- Чуть напрягся.

Он мягко улыбнулся, и Джулия внезапно засмущалась.

- Я никогда не смогу вас отблагодарить, - начала она. – Я…

Раздавшийся от двери голос матери не дал ей сказать то, о чем она бы позже пожалела.

- На кухне есть кофе. Вы не против попить его там, Саймон?

Они устроились за кухонным столом: профессор, Джулия с матерью и Ласкомб – стали пить кофе, есть маленькие кексы, испеченные миссис Бекуорт, и вести легкий оживленный разговор. Если Джулия и помалкивала, никто не заострял на этом внимание.

Вскоре профессор собрался уходить. Он пожал руку миссис Бекуорт, хлопнул по плечу Ласкомба и сказал Джулии, что если удобно, то она может вернуться к работе наутро, а затем наклонился и поцеловал ее в щеку. Она залилась румянцем. Ее мать притворилась, что ничего не заметила, и вышла к машине с гостем.

«Я не должна вмешиваться», - подумала миссис Бекуорт, но вслух поинтересовалась:

- Вам нравится Джулия, Саймон?

Он улыбнулся:

- Нравится? Я ее люблю, миссис Бекуорт. Я влюблен и намерен на ней жениться. Полагаю, что и она меня любит, только что-то мешает ей выказать свои чувства. Понятия не имею, в чем дело, но у меня море терпения – я подожду, пока она будет готова.

- Я не собиралась спрашивать, - сказала миссис Бекуорт. – То есть, вмешиваться, вы понимаете. Просто заговорила, не успев остановиться.

- Из вас получится чудесная теща, - заметил профессор и сел в машину. – И вам понравится моя мать.

Миссис Бекуорт понаблюдала за его отъездом и вернулась на кухню. Джулии там не было.

- Отправилась полировать серебро, - пояснил Ласкомб. – Что в мире делается?

- Именно то, на что мы с тобой надеялись, Ласкомб. Но всему свое время.

Ее преданный друг и слуга кивнул.

- Согласен, мэм. Только бы конец был счастливый.

- Уверена, так все и получится.

Когда на следующее утро Джулия вышла на работу, профессор был погружен в дискуссию с одним из медицинских консультантов. Он безразличным тоном пожелал ей доброго утра, завершил разговор и вскоре ушел, что дало ей время надеть личину безупречного секретаря, разложить почту, найти нужную страницу в ежедневнике профессора и подобрать запрошенные им карты пациентов.

В следующий раз она увидела его поздним утром, когда он вернулся прочитать письма и продиктовать ответы. Профессор ни словом не обмолвился о пугающем происшествии на крыше. Позже Джулия ушла на обед. В столовой ее окружили знакомые, жаждавшие узнать, что именно произошло.

- Ты не испугалась? – спросил кто-то.

- Испугалась. Никогда бы не хотела пережить это вновь.

- Ты наверняка обрадовалась, когда в люке показался профессор ван дер Дрисма, - заговорила бледная девушка, любившая позлорадствовать. – Должно быть, он крепкий, как бык – ты не пушинка, Джулия.

- Я бы не возражала, чтобы меня спас кто-то вроде профессора, - весело заметила еще одна. - Думаю, он и слова дурного не сказал…

- Не сказал. В любом случае, он бы зря потратил время, а ему требовалось полностью собраться. Как сказала Джойс, я не пушинка, - Джулия изучила творожный пирог на тарелке. – Пожар нанес большой ущерб? Кто-нибудь знает?

- Все не так уж плохо. Разнесено целое крыло, но остальное здание цело. Секретарям пришлось перебраться в хирургическое отделение, куда-то в подвал, плюс, от дыма пострадала часть оборудования. Могло быть и хуже.

Когда Джулия вернулась в кабинет, профессор сидел за столом.

- Я собираюсь в больницу Нового города, - сказал он секретарше. - Надо осмотреть нескольких размещенных там пациентов. Если не вернусь, идите домой, как обычно. - И насадив на симпатичный нос очки, взглянул на Джулию. - Как руки?

- Спасибо, нормально, сэр. Завтра в два у вас консультация в Манчестере.

- До отъезда я зайду просмотреть с вами почту. И вернусь вечером.

Профессор вновь повернулся к своему столу и углубился в работу, а Джулия прошла к себе и принялась печатать надиктованные начальником письма.

Если бы не боль в руках и почти зажившие шрамы, ночной пожар мог показаться лишь плодом воображения. Саймон поцеловал ее – не то, чтобы это что-то значило. Вероятно, он мог так же погладить собаку или приласкать кошку и забыть об этом. Джулия сердито тряхнула головой, чтобы прогнать подобные мысли, и занялась набором писем.

Профессор скоро ушел, равнодушно пожелав подчиненной хорошего дня, а она осталась лупить по клавишам с ненужной силой. К пяти вечера Джулия закончила работу и приготовилась идти домой, но немного задержалась, приводя в порядок свой, а затем профессорский стол, стараясь не сдвигать бумаги. Журнал профессора оставался открыт, она заглянула туда и увидела нацарапанное внизу страницы: «Позвонить в Гронинген».

- А почему бы и нет? – вслух спросила Джулия. – Желание поговорить с девушкой, на которой собираешься жениться, совершенно естественно.

Возможно, в разговоре он в шутку расскажет о своей роли спасителя.

Джулия отправилась домой и провела вечер, помогая Эсме с домашним заданием и подбирая падалицу со старого яблочного дерева, чтобы Ласкомб мог сделать желе. Ему и самому нравилось заниматься фруктами, но слуга отцовским взглядом видел, что Джулию необходимо чем-то занять. Она рано легла в постель, сославшись на головную боль, и проплакала, пока не уснула.

Утром же как обычно холодно поприветствовала профессора, деловито проверила, что у него есть все необходимое, а после его ухода стала прибирать собственный стол. Она уже собиралась идти на обед, когда появился один из младших врачей – приятный молодой человек, с которым она пару раз сталкивалась. Передал какие-то бумаги для профессора, а затем задержался, чтобы поговорить.

- Кто-нибудь уже пригласил вас на больничные танцы? – застенчиво спросил он.

- Нет, - Джулия улыбнулась и положила бумаги на стол профессора.

- Тогда не сходите ли со мной? Я не слишком хороший танцор, но, думаю, мы сможем пройтись по полу.

«Почему бы нет? - подумала Джулия. – Мне все равно придется начинать строить жизнь заново».

- Спасибо. Я бы хотела пойти с вами. Это через неделю, да? Встретимся здесь?

- Может, в вестибюле около половины девятого?

- Да, мне это прекрасно подходит. Возможно, я уйду до конца вечера. Вы не против?

- Нет, конечно, нет. С нетерпением буду ждать встречи. Вероятно, до этого мы не увидимся. Но вы правда придете?

Она уверила его, что не шутит. В прошлом году Джулия пропустила вечер, поскольку Эсме болела краснухой. А сейчас понятия не имела, собирается ли на танцы профессор.

- Мне это абсолютно безразлично, - сказала она себе и пошла обедать.

Ей было нечего надеть, а на решение проблемы оставалось чуть больше недели. С помощью матери и редких бесполезных советов Эсме Джулия просмотрела платяные шкафы, а затем сундуки на чердаке. Результаты поисков разложили на кровати матери и подобрали из них подходящий комплект. Серое шифоновое платье, такое старое, что оно снова вошло в моду, босоножки на высоком каблуке, которые чуть жали, но прекрасно сочетались с платьем, и маленький парчовый жакет, скрывавший устаревший вырез лифа. Слегка подогнать - и подойдет.

- И конечно, ты можешь взять пальто, - сказала миссис Бекуорт. – А этот молодой человек – он приятный?

- Один из младших врачей – Оливер Манн.

- Саймон идет на танцы?

- Понятия не имею. Полагаю, ему придется заглянуть – потанцевать с женами консультантов и старшим персоналом.

Миссис Бекуорт, взглянув на лицо дочери, воздержалась от дальнейших расспросов.

Профессор с привычным отчужденным видом сосредоточился на работе, уделяя ей больше времени, чем обычно, но накануне вечеринки, когда Джулия уже собиралась уходить, оторвал взгляд от стола.

- Вы идете на танцы? – спросил он.

- Да. С Оливером Манном. Это младший…

- Да, я знаю, кто это, - резко прозвучал обычно ровный голос профессора. – Надеюсь, вы проведете очень приятный вечер.

Ей очень хотелось спросить, будет ли там он, но это могло выглядеть так, словно она ожидает, что они будут танцевать вместе. Джулия пожелала шефу доброй ночи и ушла домой, чтобы еще раз примерить серое платье.

Танцы в больнице проводились ежегодно, и на них приходили все – от младших студенток-медсестер до заведующего, - если позволяли обстоятельства. Джулия, нарядная, укутанная в пальто и обутая в стильные босоножки уселась в такси, взятое по настоянию матери.

Вестибюль в «Сент-Браво» был переполнен, но Оливер уже ждал, и сдав пальто в импровизированном гардеробе, они двинулись в больничный актовый зал – просторное помещение, сейчас украшенное лентами и шарами. Танцы уже начались, и пара присоединилась к толпе на площадке.