Мэри Рич - Поцелуй бандита

– Елена, мне кажется, я не единственный человек, кто хранит секреты. Скажи мне, милая, то, что я подозреваю, правда?

Она застенчиво улыбнулась ему и кивнула.

– Да, Мигуэль, у меня будет ребенок.

Он осторожно привлек ее к себе. Прижав, бережно ласкал ее живот.

– Ребенок, – прошептал он, изумленный. – Елена, у нас с тобой будет младенец!

Но одновременно с радостью, подкралось чувство тревоги. Он, Эль Гато, лежал здесь с тяжелой раной в груди в доме человека, который ненавидит его и желает смерти.

Мигуэль поцеловал Елену. Женщина, которую он любил больше жизни, лежала возле него, а в ее чреве рос их ребенок.

Другая страшная правда испугала его. Жар и опухоль под плечом говорили, что с его раной не все в порядке. Но поскольку Карлос уехал, он ничего не мог предпринять, а это грозило ему гибелью. Он не знал, что делать. Больше он никому не мог открыться. Если стреляная рана его не убьет, то это может сделать де Вега, как только узнает, что Диего – это Эль Гато.

Мигуэль сильнее обнял Елену. Боже, он не может сейчас умереть. Нет! Когда у него есть все для жизни.

И еще одна мучительная мысль с болью пришла к нему, он понял, что может не увидеть своего неродившегося ребенка. А без защиты отца, что может статься с ним и с Еленой?

Господи! Он закрыл глаза, не в силах больше сдерживать слезы, капающие с его ресниц.

Вернувшись в гасиенду Испанский Ангел, он всех их подверг смертельной опасности.

Поздним утром Елена проснулась и увидела, что все это не было сном. Мигуэль, ее любовь, ее муж, отец ее будущего ребенка, спал возле нее. Она прижалась к нему так близко, как могла, не касаясь к ране. Она встревожилась. У него усилился жар, и дыхание было прерывистым, тяжелым. Подняв голову, чтобы посмотреть на него, она застыла. Сердце ее заледенело от страха. Санта Мария! Мигуэль не спал – он был без сознания.

Не спуская глаз с мужа, Елена выбралась из постели и быстро оделась. Надо обратиться за помощью. Но к кому? Она закрутила волосы в узел и заколола шпилькой.

«Джуан! Он будет знать, что делать»!

Заперев дверь, Елена быстро спустилась по черной лестнице и побежала к конюшне.

Консиция глядела на свое шитье, сравнивая и рассматривая стежки и неровный узор. Качнув с отвращением головой, она отбросила работу в сторону. Риккардо был неделю в отъезде, чтобы присмотреть за своим ранчо. Время угнетало ее. Она вздохнула, скучая по мужу. По крайней мере, они помирились перед его отъездом. Она извинилась, и он простил ее. Консиция улыбнулась, потеплев от воспоминаний об их любовных утехах.

Тут же ее лицо приняло озабоченное выражение, она чувствовала себя виноватой и надеялась, что он никогда не узнает о ее делах с Гулермо.

Вспомнив его слюнявые поцелуи и когтистые руки, она содрогнулась, с трудом веря, что она могла допустить ласки в качестве приманки, чтобы заставить Гулермо навредить Диего.

По крайней мере, у нее хватило ума и здравого смысла сохранить это в тайне. Она была рада, что Диего не был укушен скорпионом, которого она подложила в его постель.

Не смотря на его манеры, она им восхищалась. Выглянув из окна, Консиция посмотрела на крыло дома Елены, подумав, что ее сестра была тоже одинока, как и она, поскольку Диего был в отъезде.

Решив нанести визит Елене, она погляделась в зеркало и вышла из комнаты.

Консиция вошла в крыло Елены и поднялась по лестнице, когда Люпи с визгом подбежала к ней. Встревоженная, Консиция схватила ее за руку.

– В чем дело? Что-нибудь случилось с сестрой?

– Нет! – с побледневшим лицом горничная, дрожа, показывала в конец коридора. – Чужой человек! В постели дона Диего! Он умер!

Консиция встряхнула девушку, бьющуюся в истерике.

– Ты что, с ума сошла?

Люпи вывернулась и слетела вниз по лестнице.

«Мертвый чужак в постели Диего! Как же! Чушь!»

Тряхнув головой, Консиция подобрала юбки и направилась в комнату, чтобы самой все выяснить. Дверь была приоткрыта, она широко ее распахнула и осторожно заглянула в комнату.

Там, в постели Диего, лежал черноволосый мужчина.

Она зажала рот рукой, чтобы не закричать. Боже! Он выглядел как мертвец.

Широко раскрыв глаза, Консиция повернулась на каблуках и помчалась к отцу.

Не в силах поспеть за широкими шагами Джуана, Елена бежала к дому, слезы заливали ее лицо, застилая глаза. Мигуэль был очень слаб. Они должны спасти его. Задыхаясь, она поднялась по лестнице и вошла в комнату, увидя, что Джуан снимает повязку.

– Что ты делаешь? – закричала она, бросившись к постели.

Джуан быстро взглянул на нее, прежде чем снова склониться к покрасневшей ране.

– Рана заражена. Чтобы он остался жить, ее надо прочистить. Я молюсь, чтобы еще не было поздно. – Он протянул ей серебряный графин. – Нам нужна горячая вода. Пошли кого-нибудь за моей матерью.

Схватив графин, Елена повернулась и уже дошла до двери, когда та внезапно открылась.

Отец ее стоял в проходе.

Елена задохнулась. Графин вывалился у нее из рук и покатился. Она его подняла. В отчаянной попытке защитить человека в постели, она схватила отца за руку, чтобы увести в холл. Выйдя, закрыла дверь.

– Елена, что там происходит? – отец оттолкнул ее и вошел в комнату. – Консиция сказала мне, что чужой человек лежит в постели Диего, что он мертвый.

Похолодев от страха, Елена уставилась на Джуана и Мигуэля.

– Что ты тут делаешь? – закричал де Вега на Джуана. – И кто этот человек?

– Тот, кто нуждается в нашей помощи. – Джуан встретился глазами с Еленой, предостерегая ее от оплошности. – Елена, иди за моей матерью, и торопись!

Подобрав юбки, она выбежала из комнаты, наткнувшись на Консицию на лестнице.

– Елена! Кто этот человек? Он…

Елена обошла ее и побежала на кухню.

– Люпи, позови Консуэлу!

Дрожа, Елена тащила вверх по лестнице корзину с лечебными травами, спеша вслед за пожилой женщиной.

Она молилась, чтобы у Консуэлы хватило искусства врачевания. Консиция, что-то бормоча, тянулась за ними.

Открыв дверь, Елена увидела, что Джуан и ее отец склонились над кроватью. Джуан бросил ей предупреждающий взгляд.

– Я рассказал твоему отцу, что друг Диего прибыл прошлой ночью. Мы не знали о его ране, пока не нашли его без сознания этим утром.

Елена благодарно кивнула парню, видя, что он нашел какое-то объяснение присутствию Мигуэля в их доме.

– Как он? – шепнула она.

Консуэла осмотрела рану и покачала головой.

– Все, кроме Джуана, должны выйти, чтобы я могла оказать раненому помощь.

– Нет! – воскликнула Елена. Мигуэль нуждался в ней, она это знала.

Джуан схватил ее за руку.

– Елена, я знаю, что ты заботишься о друге своего мужа, но тебе нечего здесь делать.

По выражению его лица Елена поняла, что он требует ему не противоречить.

– Конечно, – ответила она.

Потрясенная, что едва не выдала себя, Елена взяла Консицию за руку и вывела свою любопытную сестру из комнаты.

Отец последовал за ними.

– Елена, ты знаешь этого человека?

– Диего часто говорил о нем. Они были близки, почти как братья, – сказала она, надеясь, что он поверит этой истории.

– Кажется странным, но Диего никогда не упоминал о нем при мне, – пробормотал де Вега, покачав головой.

Боясь, что они не уйдут, Елена проводила отца и сестру вниз по лестнице.

Слабый скрип двери заставил ее взглянуть в сторону кухни. Широко раскрытыми глазами Люпи выглядывала в дверную щель. Елена махнула рукой и приказала закрыть дверь. Горничная послушалась.

Елена поспешно увела родственников через салон.

У двери Консиция заколебалась.

– Елена, ты ужасно выглядишь! С тобой все в порядке?

Блондинка нахмурилась, глядя на сестру.

– Может быть, ты приляжешь?

– Да, я так и сделаю.

Елена открыла дверь и выпроводила их.

– Надеюсь, вы извините меня?

Когда они, наконец, ушли, она с облегчением вздохнула. Закрыв глаза, Елена прислонилась к стене.

– Сеньора?

Она подняла ресницы и увидела Люпи, во все глаза глядящую на нее.

– Нам нужно поговорить, – сказала Елена, ведя горничную назад, в кухню. Она взяла ее за плечи. – Ты больше ничего и никому не скажешь о том человеке наверху, – голос ее был твердым. – Ты поняла?

Когда Люпи открыла рот, чтобы возразить, глаза Елены сверкнули.

– Ни слова! Если тебе дорога жизнь – ни слова! Никому!

Оставив опешившую и получившую выговор Люпи, Елена поспешила вверх по лестнице и вошла в комнату, где Консуэла и Джуан боролись за жизнь Мигуэля.

В полубессознательном состоянии раненый бился и яростно проклинал все на свете.

Закрыв дверь, Елена бросилась к постели и взяла его за руку.

– Мигуэль, это Елена. Пожалуйста, лежи тихо и позволь им тебе помочь.

Она положила его горячую руку на свою щеку.

– Елена? – прохрипел Мигуэль слабым голосом.

– Да, моя любовь, я здесь, – ласково сказала она, отстраняя прядь мокрых волос с его лба.

Леденящий страх пронзил ее сердце. Его кожа была такой горячей!

Он застонал, крепче сжав ее руку, когда Консуэла раскрыла рану. Желто-зеленая масса хлынула из раны, наполняя зловонием комнату.

Чувствуя, что теряет сознание, Елена закрыла глаза. Лоб ее покрылся холодным потом. Она сжала зубы, не желая поддаваться слабости.

«Мигуэль нуждается во мне. Я должна быть сильной».

Глубоко вздохнув, она ободряюще ему улыбнулась. Но когда повернулась к мужу, он потерял сознание.

– Вот, теперь будет лучше, – сказала Консуэла. Она протянула тазик Джуану. – Сынок, принеси еще горячей воды, и пусть Люпи наполнит водой чайник.

– Да, мама.

Взяв таз, Джуан поспешно вышел из комнаты.