– Как там Лондон? – весело защебетала Софи. – Хорошо вы там с мамой провели время?

– А откуда ты знаешь, что я ездил в Лондон? – Он не говорил об этом абсолютно никому, только сыну и его сиделке.

– Я звонила домой в выходные и общалась с Тедди. Разве он тебе об этом не сказал?

– Я его еще не видел. Я поехал в банк прямо из аэропорта. – Гордон мучительно обдумывал следующую фразу.

– Тогда я сейчас позвоню домой. Мне нужно кое-что спросить у мамы…

– Она не сможет с тобой поговорить, – прервал ее Гордон. Последние дни казались ему настоящим кошмаром. А теперь он должен впутывать в это и детей.

– Почему? Она куда-то вышла?

– Нет, твоя мать в Лондоне.

– Вот как? Она там осталась? – Странно, что мама покинула Тедди на целых шесть дней. Ведь она должна была приехать еще во вторник. – И когда она вернется? – неуверенно спросила Софи.

– Пока неизвестно. – Он сделал еще один, последний, вдох и, наконец, решившись, произнес: – Софи, твоя мать попала в аварию. – На другом конце провода наступило молчание, Софи с замиранием сердца ждала. – В очень серьезную аварию. Я думаю, тебе надо вернуться домой.

– Как это произошло? С ней все в порядке? – задыхаясь, с трудом выговорила Софи.

– Она была в машине, которая столкнулась с автобусом. – Теперь уже бессмысленно скрывать правду. – Она сейчас в коме, и никто пока не дает никаких прогнозов. У нее очень серьезные травмы, так что всякое может случиться. Жаль, что приходится говорить это по телефону. В общем, тебе следует как можно быстрее вернуться в Париж. – Несмотря на свои чувства к Софи, Гордон говорил спокойно, словно он назначал деловую встречу. Он изо всех сил старался отгородиться от той боли, которую сейчас испытывала его дочь. Он не мог себе позволить страдать вместе с ней.

– Боже мой… Боже мой! – В голосе Софи звучали истерические нотки, что было совершенно ей несвойственно. Обычно она вела себя рассудительно, скорее даже бесстрастно, как и ее отец. Но то, что случилось, не могло ей присниться и в страшном сне. Всю свою жизнь Софи готовилась к тому, что потеряет брата, но мать… Она любила Изабель гораздо больше, чем показывала и чем признавалась самой себе. Ничего ужаснее не представить. – Папа, ты думаешь, она умрет? – Судя по звукам, Софи плакала, и Гордон не сразу нашелся с ответом.

– И такое возможно, – наконец растерянно промолвил он. На него вновь нахлынули воспоминания о том, как умерла его мать, и он отчаянно гнал их от себя. – То, что мама до сих пор жива, вселяет некоторую надежду, но состояние ее весьма неважное, и улучшений пока нет, – честно сказал он. Софи заплакала еще сильнее, а он терпеливо ждал, пока она успокоится, и не думал как-то ее утешить. Не стоит обманывать дочь и вселять ложные надежды, ведь правда состояла в том, что Изабель может умереть в любой момент.

– А Тедди знает? – вдруг со страхом воскликнула Софи. Когда она разговаривала с ним в воскресенье, Тедди, судя по голосу, был в хорошем настроении. До сих пор он ее никогда не обманывал, и Софи не могла представить, чтобы брат сумел утаить от нее такую новость.

– Нет. Я сообщу ему об этом, когда ты приедешь домой. Думаю, тебе надо как можно быстрее собираться в дорогу. Там кто-нибудь может тебе помочь?

– Не знаю, – растерянно промолвила она. – Я хочу в Лондон, увидеть маму, – тоном пятилетней девочки добавила она, внезапно почувствовав себя сиротой.

– А я хочу, чтобы ты сначала приехала домой! – твердо заявил Гордон. Нужно, чтобы она была рядом, когда он скажет о случившемся Тедди. Гордон не собирался в одиночку нести этот груз.

– Хорошо, – со слезами в голосе ответила Софи.

– Позвони мне, когда определишься с отъездом. Я пошлю кого-нибудь тебя встретить. – Ему и в голову не пришло сделать это самому. Даже при таких обстоятельствах и даже ради своей дочери, которая была ему ближе всех, Гордон не желал вылезать из своей скорлупы.

– Я постараюсь приехать сегодня вечером, – пообещала Софи. До Лиссабона два часа езды, но если поспешить, то можно будет успеть на последний рейс. Иначе придется ждать до утра.

Через несколько секунд разговор закончился, и Гордон велел водителю ехать домой. Тедди как будто пребывал в хорошем настроении, но, как только увидел Гордона, сразу же спросил о матери.

– А где мама? Внизу? – Когда он заговорил об Изабель, глаза его загорелись.

– Нет, она в другом месте, – неопределенно ответил Гордон. – Вечером из Португалии приедет Софи.

– Правда? – обрадовался мальчик, но отвлечь его внимание удалось ненадолго. – Мама говорила, что Софи приедет через две недели. Почему она возвращается раньше? – насторожился Тедди. Когда они разговаривали по телефону, Софи не упоминала о приезде. Удивленный, он снова задал тот же вопрос: – Где мама? Гордон не посмел сказать, что она все еще в Лондоне: Тедди сразу заподозрит неладное. Мальчик слишком сообразителен, чтобы его можно было долго водить его за нос. Оставалось надеяться только на приезд Софи.

– Я скоро вернусь, – уклонился от ответа Гордон. – Мне нужно сделать несколько звонков. – И он сразу исчез, от чего мальчик еще больше забеспокоился.

– Где мама? – закрывая за собой дверь, слышал Гордон. Как дотянуть до появления Софи? Форрестье решил переждать в библиотеке. Однако час спустя он с изумлением увидел медленно входящего бледного и возбужденного Тедди. Мальчик настоял на том, чтобы спуститься вниз самостоятельно, и сиделка не смогла его остановить.

– Ты что-то скрываешь, – бессильно прислонившись к креслу, произнес Тедди. Гордон всю жизнь относился к нему с пренебрежением, но сейчас от него уже не отмахнешься. Решительный вид сына напомнил Гордону об Изабель. Таким Гордон его еще никогда не видел – Тедди больше не выглядел ребенком. – Я хочу знать, где моя мама, – сев, требовательно повторил он. Он был готов ждать ответа хоть всю ночь. Отсюда его можно будет удалить только силой.

Гордон посмотрел на сына с раздражением, хотя в глубине его души таился страх. «Присутствие мальчика всегда его смущало – уж слишком тот был хрупким и эфемерным, но сейчас Тедди, пожалуй, выглядел лучше, чем обычно. Полгода назад он просто не смог бы спуститься вниз.

«Теперь объяснения не миновать», – со вздохом подумал Гордон.

– Твоя мать сейчас в Лондоне, – честно сказал он, молясь о том, чтобы можно было избежать продолжения. Но, встретившись глазами с сыном, он понял, что его надежды тщетны.

– Почему?

– Она поехала туда, чтобы посмотреть выставку, – отведя взгляд, нехотя продолжил Гордон.

– Я знаю. Но это было шесть дней назад. Почему она не вернулась вместе с тобой? – Форрестье поднял глаза и будто увидел сына впервые.

Он красивый мальчик, но с ним всегда было что-то не так, и его слабость страшила отца. И вдруг та боль, которая светилась в глазах Тедди, тронула Гордона. Он не мог больше скрывать от него правду, хоть и не хотел брать на себя ответственность за возможные последствия ужасного сообщения. Жизнь Тедди всегда висела на волоске, и Гордон не желал быть тем, кто перережет этот волосок.

– Она попала в аварию, – не глядя на сына, тихо сказал Гордон. Тот затаил дыхание.

– Но с ней все в порядке? – Голос Тедди упал до чуть слышного шепота. Он уже понимал, что случилось нечто скверное, и боялся того, что ему предстоит услышать.

– Надеюсь, все обойдется. Пока ничего точно сказать нельзя. Она очень плохо себя чувствует. Мне жаль, что так случилось, – неловко добавил Гордон. Что ж, по крайней мере Тедди не стал плакать. Он просто неподвижно сидел и пристально смотрел на отца.

– Не дай ей умереть, – наконец шепотом вымолвил он, словно от Гордона могло что-то зависеть.

– Это не в моей власти. Ты же понимаешь: я не хочу, чтобы с ней что-то случилось. – Однако взгляд Тедди говорил о другом. Он прекрасно знал о том, как несчастлива его мать, хотя она никогда ему об этом не говорила. За два дня Гордона уже второй раз обвиняли в плохом отношении к Изабель, и это ему совсем не нравилось.

– Значит, Софи из-за этого возвращается домой? – спросил Тедди, и Гордон кивнул. Он сидел в другом конце комнаты, но ему и в голову не приходило подойти к сыну и обнять его. Подобные вещи ему были совершенно чужды в отличие от Изабель, которая в подобной ситуации обязательно обняла бы сына. – Я хочу поехать в Лондон с Софи или с тобой, – решительно заявил Тедди. – Когда ты туда собираешься? – В том, что отец снова поедет в больницу, Тедди не сомневался – мама не должна оставаться там одна.

– Не знаю, – пожал плечами Гордон. – Я решил, что должен быть с тобой. – Но Тедди не обратил внимания на его слова, он все еще пытался переварить услышанное. То, что мальчик не стал плакать, произвело на Форрестье сильное впечатление. Сын оказался крепче духом, чем он думал.

– Я хочу с ней поговорить. Мы можем сейчас ей позвонить? – спросил Тедди, но отец только покачал головой:

– Нет. С момента аварии она не приходила в сознание. Она в коме – из-за ушиба головы.

– Господи! – воскликнул Тедди и? наконец? заплакал. До него только теперь дошла вся серьезность положения. – Я хочу сейчас же к ней поехать! – возбужденно проговорил он.

– Она даже не почувствует, что ты рядом, – практично заметил Гордон, – а для тебя это опасно. Ты не настолько здоров, чтобы выдержать такую поездку. – Такова реальность. Поездка в Лондон не для Тедди.

– Нет, я вполне здоров, – вытерев глаза, с вызовом заявил сын. – Мы нужны ей там, в больнице. Она всегда была рядом со мной, теперь мой черед. Не следует оставлять ее одну, папа. Нельзя так с ней поступить. – Внезапно он вновь стал похож на ребенка, растерянного и беспомощного.

– Давай подождем, пока вернется Софи, – устало повторил Гордон. – А пока тебе лучше подняться наверх и полежать. Это может плохо для тебя кончиться, – обращаясь к нему как к взрослому, добавил Гордон, но мысли Тедди были заняты другим. Единственное, чего он сейчас хотел, – это побыстрее оказаться рядом с матерью, и ничто не могло его остановить. Он не переставая говорил об этом, поднимаясь на маленьком лифте, который соорудили специально для него рядом с лестницей, говорил, уже лежа в постели. Он никак не мог остановиться, и когда после ужина сиделка померила ему температуру, она оказала повышенной. Новость чересчур взволновала больного. Именно такой реакции и опасался Гордон.