И все у нас было хорошо. И даже то, что мы вместе работали, не стало проблемой. Наоборот, совместная работа сплачивала нашу семью. Наверное, мы жили бы долго и счастливо. И родили бы детей, а потом нянчили бы внуков. Если бы я не улетела в очередную командировку.

Лететь нужно было срочно. Кирилл не мог оставить Москву, у него были дела в госпитале. Поэтому я ехала одна, без него.

— Я прилечу через пару — тройку недель, — сказал он, провожая меня на самолет.

— Буду ждать.

— Ты поаккуратнее там, — он обнял меня.

— Как и всегда, — согласилась с ним.

— Родная, я тебя люблю.

— И я тебя.

Я улетела, Кирилл остался в Москве. И поначалу все было хорошо. Много работы, частое отсутствие связи с Москвой. В один из редких разговоров Кирилл сообщил, что дней через десять сможет вылететь из Москвы.

В тот день позвонили из соседнего поселка и попросили приехать. Вообще-то, по инструкции, врачам запрещено было покидать расположение госпиталя, но кто и когда обращал внимание на инструкции, когда речь идет о спасении человеческой жизни? Тем более что ехать было недалеко, километров восемьдесят.

Срочно нужен был хирург. У одной из местных женщин начались роды. Она ждала двойню, возникли осложнения, и роды затягивались. Нужно делать кесарево. В поселке не было больницы и, соответственно, врача тоже. Был фельдшер. Но что он мог сделать в такой ситуации? Только обратиться за помощью к нам. Можно было отвезти роженицу в районную больницу, но возникли серьезные опасения, что она может не доехать. В общем, я собрала необходимый инструмент, села в машину и отправилась принимать роды.

Все прошло хорошо. Мне удалось спасти и мамочку, и двух мальчишек, огласивших поселок своими криками почти сразу после появления на свет. Муж роженицы долго благодарил меня, пытался всучить живого барана в качестве платы за помощь. От барана я решительно отказалась, даже боясь представить себе, куда я его дену в госпитале. Умылась у колонки, выпила чая и собралась в обратный путь. Хотелось попасть домой до заката.

— Елизавета Петровна, — позвал меня водитель. — Нам нужно заехать в соседний поселок, человека одного забрать.

— Какого?

— Не знаю, начальство позвонило, велело привезти его к нам.

— А сам он не доберется? — ехать никуда не хотелось.

— Так у него по дороге к нам машина сломалась.

— Тогда поехали, — согласилась я.

До соседнего поселка мы доехали за полчаса. На въезде в поселок стоял высокий мужчина в военной форме, опираясь на машину.

Водитель притормозил.

— Доброго дня! — мужчина оторвался от капота и пошел нам навстречу.

— Доброго, — дружно поздоровались мы с шофером.

— Кипреев Владимир Всеволодович, — представился мужчина и протянул мне руку.

— Вяземская Елизавета Петровна, — пожала протянутую ладонь.

— Наслышан, — улыбнулся мой новый знакомый. — У вас крепкая рука.

Не зная, как реагировать на столь сомнительным комплимент, молча пожала плечами.

— Я договорился, машину сейчас отгонят во двор, и можно будет ехать, — сказал Кипреев.

Действительно, из ближайшего дома вышло несколько мужчин, Кипреев и водитель присоединились к ним, и совместными усилиями они закатили автомобиль в ворота.

Кипреев вернулся, сел в машину и захлопнул дверь.

— Ну что, в путь?

— Подождите, — попросила я.

— Что-то случилось?

— Нет, давайте проедем через поселок.

— Зачем?

— Там в одном доме пекут очень вкусный хлеб, — ответила я и приготовилась к тому, что меня сейчас засмеют. В самом деле, какой хлеб?

В этот поселке я бывала нечасто, но все в госпитале знали, что здесь живет женщина, выпекающая обалденно вкусные лепешки на продажу. Конечно, специально к ней никто не ездил, но если представлялся случай, закупались сразу на всех.

— А давайте, — согласился Владимир Всеволодович. — Я с удовольствием попробую.

Мы поехала за хлебом. Нам повезло, у женщины как раз были готовы свежие лепешки, и я скупила всю партию.

— Это для коллег, — сказала, заметив удивленный взгляд Кипреева.

— Я понял, — улыбнулся он.

Пока мы ездили за Кипреевым, пока покупали хлеб, солнце стало клониться к закату.

— Нужно поторапливаться, — заметил водитель и нажал на газ.

Мы на хорошей скорости ехали домой, и я предвкушала уже теплый ужин и крепкий чай со свежими лепешками. Нужно продержаться еще немного, и прилетит Кирилл. Я невольно улыбнулась, представив нашу встречу.

— Устали? — поинтересовался Кипреев.

— Немного.

— Сейчас доберемся, и будете отдыхать.

— Буду. А вы?

— И я тоже буду.

— Как же ваша машина? — вспомнила я.

— А что с ней станется? Завтра пришлю ребят, посмотрят, что можно сделать.

Мы ехали, перебрасываясь ничего не значащими вежливыми фразами, когда наперерез нам выскочил большой темный джип. Водитель резко затормозил, а я качнулась вперед и ударилась лицом о спинку переднего кресла.

— Черт, — Кипреев потянулся к оружию.

Он успел достать пистолет, когда двери машины открылись, и какие-то люди очень слаженно вытащили нас наружу. Кипреев дернулся, но его ударили прикладом автомата по голове.

Нас бросили на землю.

— Девку в машину, — скомандовал мужской голос.

— А этих?

Раздался выстрел. Я чуть повернула голову и увидела водителя, лежащего справа от меня с простреленной головой. Горло сдавило спазмом. Что бы не заорать от ужаса, с силой сжала зубы.

— Второго возьмем с собой, — продолжил тот же голос.

Меня грубо подняли и потащили к внедорожнику. Кипреева волокли следом за мной. Он, было, дернулся, но в спину ему уперся ствол автомата.

— Дернешься, пристрелю, — услышала я. — Ты нам пока без надобности.

Но Кипреев дернулся. Он так дернулся, что у меня перехватило дух, и на мгновенье появилась мысль, что нам удастся сбежать. Но раздался еще один выстрел, и Кипреев упал. Я заорала. В тут же миг мое горло сдавила огромная рука.

— Заткнись.

Я вцепилась в руку и попыталась ее оторвать от шеи. Мне не хватало воздуха. Пальцы на моей шее чуть ослабли. Сделала судорожный вздох и посмотрела в сторону Кипреева. Он лежал на земле, держась за ногу.

— Полегчало? — насмешливо поинтересовался мужчина у Кипреева. — В багажник его.

— Подождите, — просипела я, — нужно его перевязать.

— Обойдется.

— Он же кровью истечет.

— И что?

— Он же нужен вам живым!

— Нам ты нужна, прочие без надобности.

— Пожалуйста, — попросила я, ни на что не надеясь.

— Ладно, — согласился мужчина, — перевяжи, а то он мне весь багажник испачкает.

— Моя сумка с инструментами там, — я кивнула на нашу машину.

— Дай ей сумку.

Мне бросили мою сумку и предупредили:

— Только без фокусов. Быстро перевязала и села в машину. Иначе я твоему приятелю еще что-нибудь важное отстрелю.

Я кивнула и так быстро, как могла, наложила Кипрееву жгут.

— Ему нужно обезболивающее вколоть, — сказала я.

— Не нужно.

Меня подхватили и грубо кинули на заднее сиденье джипа. Как в багажник заталкивали Кипреева, я не видела. Когда по обеим сторонам от меня устроились конвоиры, шофер завел мотор, и джип рванул куда-то в неизвестность. На дороге осталась наша машина и мертвый водитель, имени которого я даже не знала.

8

Ехали долго. В машине стояла гнетущая тишина. Время от времени бандиты переговаривались между собой. И если на дороге они говорили на английском, который я прекрасно знала, то сейчас разговор шел на незнакомом мне языке. Я ни слова не понимала, и от этого становилось еще страшнее. «Нам нужна ты» крутилось в голове. Зачем? Я не дочь и не жена миллиардера и к президенту России никакого отношения не имею. Внезапно меня осенила догадка: им нужен врач. Но как они меня вычислили? Мелькнула мысль, что на нашу машину их навел муж роженицы, но я отогнала ее, застыдившись. Не хотелось думать, что мужчина, жену и детей которого я спасла, мог так с нами поступить.

Напрягала слух, стараясь уловить хоть какие-то звуки из багажника. Жгут я Кипрееву наложила, кровью он не истечёт, пуля кость не задела, но ее непременно нужно достать и обработать рану, иначе может начаться заражение, и с ногой Кипрееву придется проститься. Потом вспомнила фразу «он нам без надобности». Господи, эти люди убили водителя, они и Кипреева убьют, не задумываясь. Если им нужен врач, я могу сказать, что он мой помощник, медбрат, санитар, в конце концов. Без которого я не смогу ничего сделать. Бред, конечно, но вдруг удастся его спасти. «А тебя, дуру, кто спасет?» — мелькнуло в голове.

Наконец джип остановился. Я посмотрела в окно, темень стояла такая, хоть глаз выколи, ничего не видно.

— Выходи, — скомандовали мне.

Я вышла из машины и огляделась. Деревня, аул, кишлак? Господи, где я? Несколько домов тонули в темноте, окруженные по периметру высоким каменным забором. Больше всего это было похоже на старую военную базу, какими их показывают в фильмах про войну. Самое время сейчас появиться какому-нибудь Рембо и спасти нас. Меня толкнули в спину, и я пошла в сторону близлежащего дома, краем глаза успев заметить, как из багажника выбросили Кипреева. Дернулась было к нему, но в спину уперлось дуло автомата, и грубый мужской голос скомандовал:

— Иди!

Зашла в дом, меня тут же толкнули, и я грохнулась на пол, больно ударившись коленями и ободрав ладони. Сделала попытку подняться.

— Сидеть!

Я опустилась на колени и с силой сжала зубы, чтобы не заорать от ужаса. Постепенно стало приходить понимание, что все, происходящее со мной, это не понарошку, и рассчитывать на чью-либо помощь в ближайшее время бесполезно. Конечно, в госпитале нас хватятся, начнут искать. Но где нас искать, если я и сама не знаю, где нахожусь? Если я права, и им нужен врач, то у меня есть шанс прожить хоть сколько-нибудь, пока в моих услугах будут нуждаться. А потом меня, скорее всего, убьют. Завтра о нашем исчезновении будет известно в Москве. Кирилл и дед поднимут на уши всех, кого только смогут. Меня найдут. Непременно найдут. Но буду ли я еще жива к тому времени? Значит, моя основная задача продержаться до прихода помощи. «Выжить любой ценой», — учил меня дед, и я только теперь начинала понимать значение этих слов.