А потом мы сцепились из-за знакомства с родителями. Честно, я не собирался с ней ругаться. Но так обидно стало: значит для того, спать на ее диване, я подхожу, а как с родителями ужинать, так рылом не вышел. Послушать ее, как в том, что мы живем вместе, нет ничего особенного, словно она готова жить с первым встречным.

Ну, я и вспылил. И Лиса в долгу не осталась.

Общем, мы поссорились. Как говорится, в пух и прах. Пришлось покинуть поле боя и отправиться по месту постоянной регистрации.

Домработница, видимо, сильно одичала, потому что обрадовалась мне, как родному. Обычно она более сдержана. Мне даже кажется, что она меня не долюбливает. Всегда считал, что не отвечаю ее изысканным вкусам.

А тут вышла меня встречать и разулыбалась, прямо сияя от радости.

— Доброго вечера, — поздоровался я.

— И вам, — она слегка склонила голову. — Вы надолго?

Тут уж я уставился на нее во всех глаза. И было от чего: из одного дома меня только что выгнали. Ладно, тот дом был все-таки не мой, но тут уж я у себя дома. И моя домработница интересуется у меня же надолго ли я пришел в свою квартиру!

— Я в том смысле, — постаралась она исправиться, — ужин подавать?

— Обойдусь, — огрызнулся и прошел в кабинет.

Настроение было хуже некуда.

Почти месяц я вел себя, как ангел. Бесполый ангел, прошу заметить. Засунул свой, мягко говоря, поганый характер в задницу, прикусил язык и демонстрировал лучшие качества. Я готовил завтраки и ужины, варил кофе, ездил по магазинам и колотился по хозяйству. Разве что, хвостом не вилял и тапки в зубах не носил. По ночам вертелся на диване и скрипел зубами, но терпел. Вот такой я молодец.

А рыжая меня просто взяла и выгнала. Ну, не совсем выгнала, но и не остановила. Значит, не так уж я ей нравился.

Но я же видел, что ей приятно наше пионерско-пенсионерское существование под одной крышей. Если бы я не был в этом уверен, то ушел бы гораздо раньше. Какой бы сволочью я не был, принуждать рыжую не собирался ни за что.

Ужином меня все-таки накормили. Пришлось есть, чтобы не обидеть добрую женщину, несущую непосильную ношу по поддержанию моего имиджа крутого бизнесмена.

Устроился в своей дизайнерской спальне и всю ночь прокрутился с боку на бок, так и не уснув. А диванчик-то у Лисы гораздо удобнее.

Я продержался четыре дня.

Количество истово верующих среди моих сотрудников резко возросло. Кажется, они чувствовали себя первыми христианами на арене римского цирка и ежедневно, по несколько раз в день, готовились принять мученическую смерть. Я рычал, аки голодный лев. Я придирался и требовал. Я практически не спал и работал по ночам. И если бы мои подчиненные знали, что виною всему одна рыжая докторша, думаю, что они принесли бы мне ее, завёрнутую в ковер, как подарок турецкому султану.

Но они не знали, и это спасло рыжую.

Четыре дня я работал, как проклятый, и вместе со мной в таком сумасшедшем темпе работал весь мой персонал. Результатом этого стало заключение двух весьма выгодных контрактов. Но и это не принесло мне никакого облегчения.

На пятые сутки я решил, что нужно идти мириться. Решение пришло ко мне ночью, в результате чего я опять не выспался, постоянно представляя наш разговор с Лисой.

Утром, отказавшись от водителя и охраны, сел в свой внедорожник и решил ехать к Лисе. Выезжая со двора, чуть не столкнулся с красным Hummer. Мы остановились, пытаясь разглядеть что-нибудь через лобовые стекла. Потом синхронно сдали назад, пропуская друг друга. Потом так же синхронно двинулись навстречу. То ли от волнения, то ли от недосыпа, а может от всего сразу, я нажал на газ сильнее, чем следовало. Рыжая, кстати сказать, сделала тоже самое. Вывернул руль и резко затормозил. Рыжая с успехом повторила мой маневр. Постояли еще немного, и я наконец вышел из машины.

— Какого черта! — закричала Лиса, выбираясь из своей машины.

— Вот именно!

— Интересно, куда это ты собрался? — она уперла руки в бока. — Куда тебя понесло с утра пораньше?

— А ты что тут делаешь? — не остался я в долгу. — Тебя-то куда понесло?

— Я, между прочим, ехала к тебе, — начала рыжая, но я перебил:

— А я к тебе. Мириться.

Рыжая фыркнула и сказала:

— Ты не поверишь, но я тоже ехала мириться.

Мы постояли еще немного, а потом я предложил:

— Лиса, давай нормально припаркуемся, и я приглашу тебя на завтрак.

— В свою пафосную квартиру?

— Ну, — протянул в ответ, — коли уж ты приехала ко мне, то да.

— Я не навязываюсь, — заявила рыжая. — Но мне ужасно интересно посмотреть, как живут простые российские олигархи.

— Да практически так же, как и гениальные хирурги, — парировал я. — Только в моем доме еще ошиваются разные посторонние личности.

— Бедняжка, — посочувствовала рыжая.

— Пойдем, я тебя с домработницей познакомлю.

— Договорились, — согласилась рыжая. — Сегодня за завтраком ты знакомишь меня со своей домработницей, а завтра за ужином я знакомлю тебя с родителями.

От неожиданности я застыл.

— Ну чего ты? — удивилась Лиса. — Так и будем стоять? Я, между прочим, есть хочу.

— Пойдем, — обрел я дар речи.

— Веди, Сусанин.

И мы пошли.

Но рыжая остановилась, взяла меня за руку и сказала:

— Егор, а давай больше никогда не будем ссориться, а?

— Заметано, — твердо ответил я.

22

Пока моя домработница, стараясь справиться с удивлением, сервировала нам завтрак, Лиса обошла мою жилплощадь.

— И как тебе здесь живётся? — спросила она, как мне показалось несколько ехидно.

— А что не так?

— Ну, — протянула она, — слишком пафосно. Слишком богато. Статусно.

— Должность обязывает, — словно оправдываясь, ответил ей.

— А что, твои партнеры подсматривают за тобой даже дома?

— Вроде нет.

— Тогда я не понимаю, зачем тебе все это, — она выразительно обвела рукой гостиную. — Тебе же здесь не нравится.

— С чего ты решила?

— Мне так кажется.

— А тебе здесь тоже не нравится?

— Вот именно, что тоже. Почему ты живешь в доме, который тебе не по душе?

— А черт его знает, — ответил я. — Потому что я должен жить в таком доме.

— Кому должен?

Я не знал, что ответить.

— Знаешь, — продолжила Лиса, — я никогда не могла этого понять: зачем делать что-то, что тебе настолько неприятно. Тем более, что это только твое дело, в каком доме ты живешь.

— Наверное, ты права. Просто все вокруг твердят, что так положено.

— А с каких пор ты насколько подвержен мнению других?

— Своим вопросом ты убила меня наповал, — сознался я. — Ты это понимаешь?

— Конечно. Именно поэтому спрашиваю. Ты умный, уверенный в себе мужчина. Профессионал. Какое тебе дело до мнения других?

— Наверное, никакого, — ответил честно.

— Тогда неясно, что ты делаешь в этих интерьерах.

— А давай все поменяем, — мысль пришла неожиданно.

— Давай сначала позавтракаем, — ответила Лиса. — А потом поедем, поработаем.

— А потом? Вечером?

— А вечером у меня дежурство.

— Значит, сегодня ничего менять не будем?

— Определенно, нет.

— А завтра?

— А завтра ты будешь знакомиться с моими родителями, — напомнила рыжая.

Знакомство с родителями Лисы оказалось довольно пафосным празднованием дня рождения ее отца. О предстоящем формате мероприятия Лиса сообщила как бы, между прочим, договариваясь со мной, где и во сколько мы встретимся.

— А если бы я приехал в джинсах? — поинтересовался у Лисы.

— Вряд ли у тебя на работе нет подходящего костюма, — беззаботно ответила Лиса.

— А если бы все-таки в джинсах? — продолжал настаивать.

— Значит, я провела бы весь вечер с мужчиной в джинсах.

Я представил себе эту картину и рассмеялся — родители Лисы выбрали для празднования модное и дорогое место.

— Ты лучше скажи, я понравилась твоей домработнице?

— Это тебя действительно волнует?

— Нет, — теперь уже смеялась она, — но в таких случаях принято волноваться.

— Она от тебя без ума, — ответил ей. — В котором часу за тобой заехать?

— В семь.

— Буду, — пообещал я.

— Тогда до вечера.

— До вечера.

Уже второй день подряд я пребывал в прекрасном расположении духа.

Стоило на минуточку отключиться от действительности, как в ушах звучала ее фраза: «Давай больше никогда не будет ссориться.» И хотелось смеяться. Идиотизм просто. Наверное, я окончательно спятил, но никогда в жизни я не был так счастлив.

Знакомство с родителями Лисы прошло на «ура». Не надо было обладать особой интуицией, чтобы понять, что я им понравился. И дело было явно не в моем социальном статусе или финансовых возможностях. Я просто понравился, как возможный кандидат в кавалеры. Мама Лисы смотрела на меня со странной смесью восхищения и благодарности, вызывая во мне изрядную долю смущения. Отец был более сдержан, но тоже улыбался вполне благожелательно.

Настоящим сюрпризом оказалось, что с дедом рыжей я хорошо знаком. Именно он латал меня после последней командировки. Вернее, он возглавлял бригаду врачей, которая ставила меня на ноги. Уже тогда его ироничный взгляд и чувство юмора вызывали во мне большую симпатию.

Насколько я понял, большинство приглашенных имели непосредственное отношение к медицине. Учитывая довольно циничное отношение к жизни и своеобразное чувство юмора приглашённых, атмосфера установилась своеобразная, но очень комфортная. Тем более что рядом была рыжая. Да еще и в красивом платье, с прической и вечерним макияжем. Я ловил себя на том, что постоянно зависаю, любуясь ею. Потом перехватил насмешливый взгляд ее деда, и постарался держать себя в руках.