Не слишком тугой.

Горничная ее матери подбоченилась.

– Мисс Беннет, что это на вас нашло? Я сто раз укладывала вам волосы таким манером.

– Знаю, но пока тебя не было, я попробовала сделать по-другому, и мне больше понравилось оставлять их незаплетенными.

– Но это не модно, – запротестовала Джанет. – Выглядит очень просто!

– Думаю, мне идет простота. – Джоан глубоко вздохнула. – И в прическе, и в одежде. Будь я стройной, миниатюрной, кудряшки и оборки смотрелись бы на мне прелестно, но я не миниатюрная, и они мне не идут. Всякий раз когда мы затягиваем на мне корсет так плотно, как только можно, чтобы моя фигура выглядела тоньше, дело кончается только тем, что мне становится трудно дышать. А когда мои волосы густо напомажены, чтобы сохранить кудри, они выглядят как парик. С такой прической, как сейчас, я лучше себя чувствую и, думаю, что и выгляжу лучше.

Поначалу Джанет опешила от такой речи, но постепенно выражение ее лица изменилось, и она посмотрела на Джоан с оттенком уважения.

– Значит, вы стремитесь найти свой собственный стиль. Знаете, мисс, не много отыщется леди, которым хватит духу не следовать моде.

Джоан посмотрела на себя в зеркало. Все, что модно, она уже испробовала, и никогда не была довольна результатом. Теперь она впервые начала думать, что выглядит привлекательно.

– Да, стремлюсь.

Джанет принялась зачесывать волосы Джоан назад и укладывать их узлом.

– Прямо как ваша матушка, – прошептала горничная. – Женщины Беннет знают, чего хотят, и их не собьешь с пути.

Для Джоан это заявление было как бальзам на душу. Джанет заколола ее волосы – теперь, когда не нужно было заплетать несколько кос и завивать волосы щипцами, на создание прически ушло намного меньше времени. И Джоан подумала, что иметь свой стиль – это не только правильно, но и необходимо. Раньше она одевалась так, как советовала мать, но это было до того, как она открыта, что ей больше всего идет. Она всегда стремилась хорошо выглядеть в своих нарядах, но когда этого не получалось, не могла понять, почему такое происходит и что еще попробовать. Как бы ей ни хотелось быть стройной и миниатюрной, от факта, что она не такая, никуда не деться. Тристану она нравится именно такой. Теперь, когда Джоан знала, что ей к лицу простота, она была полна решимости не носить больше рюшей, буфов и кружев, с которыми она выглядела нелепо. Джоан запоздало поняла, что эта решимость очень похожа на решимость ее матери, разница в том, что мать в платьях, сшитых по последней моде, выглядит красиво, поэтому у нее такой проблемы нет. Джоан придется быть смелой или мечтать о скорой радикальной смене моды, но в любом случае она собиралась придерживаться своего нового стиля.

Ободренная, Джоан отправилась искать мать. Она была не готова во всем признаться, но сегодня чувствовала себя намного увереннее в своем выборе – и в одежде, и в поведении. И еще она решила верить, что у Тристана честные намерения.

К удивлению Джоан, с ее матерью сидела Эванджелина. Мать полулежала на кушетке у окна, ее ноги были укрыты теплой шалью, на столике перед кушеткой был сервирован завтрак на двоих. После вчерашнего вечера Джоан готова была поклясться, что ее мать и Эванджелина не будут разговаривать друг с другом, но сейчас казалось, что отношения между ними вполне мирные. Пока Джоан нерешительно стояла в дверях, Эванджелина, сидевшая на стуле напротив леди Беннет, приветливо сказала:

– Доброе утро. Входи, выпей с нами чаю.

Джоан прошла через комнату и пододвинула еще один стул.

– Мама, как ты себя чувствуешь сегодня?

– Счастлива быть дома. Дорога из Бата была очень долгой.

Джоан бросила быстрый взгляд в сторону Эванджелины, но ее тетя была занята, разливала чай.

– Я рада, что ты вернулась, – прошептала Джоан.

Мать посмотрела на нее искоса.

– В самом деле?

Джоан кивнула:

– Я по тебе скучала. Для меня огромное облегчение видеть, что тебе стало настолько лучше.

– Мы все рады, Марион, – добавила Эванджелина, передавая Джоан тарелку с пончиками.

Леди Беннет улыбнулась.

– Спасибо вам обеим. – После короткого колебания она взяла Джоан за руку. – Дорогая, я должна попросить у тебя прощения. Напрасно я критиковала твое платье вчера вечером. Оно меня удивило, и я высказалась поспешно. Ты в нем не выглядишь как женщина легкого поведения, и я сожалею, что это сказала.

– О… – Джоан опешила. – Я понимаю. – Эванджелина просияла. – Мама, я думаю, это платье мне идет. Мне хотелось бы одеваться модно, носить кружева и оборки, – сказала Джоан совершенно искренне. – Но в платьях с подобной отделкой я выгляжу великаншей.

– Дорогая, конечно, нет! – возразила мать. – Ты должна носить то, что отвечает твоему вкусу, и, разумеется, ты достаточно взрослая, чтобы решать за себя. Твой отец и твоя тетя в этом совершенно правы, а я ошиблась.

Джоан была так потрясена, что не знала, что сказать.

– О! – только и смогла она произнести.

– Что касается лорда Берка… – Мать помолчала. Джоан мысленно собралась. – Следует дать тебе возможность объясниться. Я бы хотела услышать, что произошло.

Джоан глубоко вздохнула.

– Дуглас попросил его заходить ко мне, пока вы в отъезде. Он приходил на чай… – Джоан замялась и вопросительно посмотрела на тетю, но Эванджелина только кивнула. – Он пригласил меня покататься в экипаже, прислал цветы. И вчера вечером он пригласил меня танцевать.

В последнем восхитительном и грешном деле, которым она занималась с Тристаном, Джоан не собиралась признаваться ни единой живой душе. Леди Беннет закрыта глаза и тяжело вздохнула.

– Ты в него влюблена?

Джоан вспыхнула.

– Наверное, – прошептала она. – Я так думаю. Да.

Мать снова посмотрела ей в глаза.

– Он каким-то образом давал понять, что намерен просить твоей руки?

Что на это сказать? Мать и тетя пристально наблюдали за Джоан. У нее пересохло в горле, она смогла прошептать:

– Нет, конкретно этого он не говорил.

Мать казалась разочарованной.

– Ох, дорогая моя девочка! Я всегда хотела, чтобы ты была счастлива, чтобы у тебя были своя семья, муж, который тебя любит и уважает. Лорд Берк… – Она замолчала, не договорив, и покачала головой.

– Но он не давал понять, что не собирается делать мне предложение, – сказала Джоан.

– Об этом судить несколько труднее, не так ли? – сухо заметила мать. – Я не хочу, чтобы его красивое лицо и лихие повадки вскружили тебе голову. Опасные мужчины могут казаться очень привлекательными. Ты была бы не первой женщиной, которая натворила глупостей из-за мужчины, и я очень хочу избавить тебя от несчастливого финала. Многие женщины считали себя влюбленными, но потом обнаруживали, что глубокие чувства существуют только с их стороны. Я не хочу видеть, как тебя ведут по пути, который заканчивается погубленной репутацией или разбитым сердцем.

Джоан ахнула, глядя на мать.

– Не первой?.. Мама, ты ведь не себя имеешь в виду?

– Она говорила обо мне, – негромко сказала Эванджелина. – И если есть человек, который сильнее твоей матери хочет избавить тебя от такого несчастья, то это я.

Джоан опешила.

– Ты меня однажды спросила, любила ли я своих мужей. Если говорить правду, в обоих моих замужествах я была несчастлива. – Эванджелина побледнела, но ее голос звучал ровно. – Первый раз, будучи очень молодой, почти девочкой, я вышла замуж за лорда Каннингема. Он годился мне в отцы, да и в самом деле учился с моим отцом в университете. Я была юной, импульсивной и даже упрямой, и мой отец считал, что мне нужна твердая рука. Нечего и говорить, что этот брак был полной неудачей. К счастью, он длился недолго. У Каннингема было слабое сердце, и когда он стал пытаться меня обуздать, напряжение оказалось для него непосильным.

– Я ничего об этом не знала, – тихо сказала Джоан.

Тетя принужденно улыбнулась.

– Это не из тех вещей, о которых я вспоминаю с нежностью. Но в результате я оказалась молодой вдовой, полной решимости наслаждаться жизнью. Всего через несколько недель после смерти Каннингема у меня завязался роман с графом Кортни. Я считала, что заслужила немного удовольствия, но была безрассудна и неосторожна. Нас обнаружил мой отец, и он потребовал брака. Я пыталась возразить, что я вдова и вольна делать то, что пожелаю, но мой отец был человеком старомодным, и мое мнение для него ничего не значило. Он заявил, что если свадьбы не будет, то он вызовет Кортни на дуэль. Так что не прошло и двух недель, как мы поженились. Я убедила себя, что это означает, что Кортни меня любит, но скоро поняла, что это не так. Он просто не хотел противостоять моему отцу. Кортни питал слабость к молоденьким девочкам, и то, что у него появилась жена, нисколько не убавило его энтузиазм их соблазнять. Через несколько лет после нашей свадьбы он слишком долго провалялся в постели с чужой новобрачной. Вошел ее муж и застрелил его на месте. – Эванджелина вздохнула. – Так что, как видишь, я не принесла своим мужьям счастья.

– Кортни был подлецом, – с чувством сказала леди Беннет. – Он был красивым и обаятельным, но насквозь порочным. По моему мнению, он заслужил, чтобы его застрелили, и хорошо, что ты от него избавилась.

Эванджелина посмотрела на нее с благодарностью.

– Спасибо, Марион. Мне нужно было в свое время прислушаться к твоему мнению о нем.

Они переглянулись, потом обе посмотрели на Джоан.

– Дорогая, не собираюсь тебя пугать, но я хочу… – Мать кивнула в сторону Эванджелины и поправилась: – Мы хотим, чтобы ты понимала, что женщину можно увлечь на порочный путь, и она поймет, во что оказалась втянута, когда будет слишком поздно.