она носит твой браслет, представляешь? Это должно для тебя что-то значить.

Х.

Глава 19

Лесс,

не знаю, что делать. Прошло уже шесть часов, а я все размышляю над тем, стоит ли пойти к ней домой и все рассказать или немного подождать.

Думаю, немного подожду. Мне надо разобраться в этом.

Х.

Глава 20

Лесс,

а что, если зайти к Карен и все ей объяснить? Похоже, у них со Скай хорошие отношения. Может быть, Карен придумает, что делать.

Х.

Глава 21

Лесс,

черт! А вдруг именно Карен во всем виновата?

Х.

Глава 22

Лесс,

может быть, сказать маме? Я мог бы сказать маме, и она могла бы придумать, что делать и надо ли вызывать полицию. Она юрист. Уверен, она часто сталкивается с такого рода делами.

Х.

Глава 23

Лесс,

я не могу сказать маме. Она работает с законом об интеллектуальной собственности и не больше моего знает, что делать.

Х.

Глава 24

Лесс,

уже почти полночь. Прошло двенадцать часов, и я никак не объяснил ей, что произошло сегодня за обедом. Господи, надеюсь, я не заставил ее плакать.

Х.

Глава 25

Лесс,

сейчас она, наверное, спит. Скажу ей утром. Она бегает по утрам, и я просто побегу с ней, а потом скажу. Затем мы решим, что делать.

Х.

Глава 26

Лесс,

мне не уснуть.

Не могу поверить, что я действительно нашел ее.

Х.

Глава 27

Лесс,

почему, как ты думаешь, она называет себя Скай?

Когда мы были маленькими, то делали одну вещь. Правда, всего несколько раз: вскоре после этого ее похитили. Она все время плакала, и мне это очень не нравилось. И вот мы ляжем, бывало, на подъездную дорожку и смотрим на небо, а я держу ее за палец. Помню, мне казалось неприличным держать девочку за руку, поэтому я всегда держал ее за мизинец. Потому что, хотя я был ребенком и считал, что держать девочку за руку неприлично, мне очень этого хотелось.

Когда она грустила, я просил ее подумать о небе, и она всегда обещала мне делать это. И вот теперь она здесь. И зовут ее Скай.

Сейчас три часа ночи. Все это совершенно бессмысленно. Пора ложиться спать.

Х.

Глава 28

Лесс…

Что ж, я с ней бегал. Типа того. Больше это было похоже на преследование. Мне никак было не заставить себя заговорить с ней. А после пробежки мы так сильно умотались, что оба повалились на траву.

Я надеялся, что вчерашнее происшествие в кафетерии пробудит в ней какие-то воспоминания. И что при моем сегодняшнем появлении она точно будет знать причину моего вчерашнего смятения. Пусть бы она сказала мне, что помнит, и мне не пришлось бы рассказывать ей об этом.

Лесс, как можно рассказать человеку о чем-то в этом роде? Как рассказать ей, что мать, вырастившая ее, вполне может оказаться похитительницей детей?

Если я скажу ей нечто подобное, то ее жизнь навсегда изменится. А ей нравится ее жизнь. Нравится бегать, и читать, и печь, и… Черт возьми!

До сих пор запрет пользоваться Интернетом казался бессмысленным. И сотовым тоже. Значит, ее похитила Карен. Ее забрала Карен – мать вашу! – и принимает меры, чтобы Скай не нашли.

Не знаю, что мне делать. Понимаю, сейчас я не могу быть с ней. Невозможно быть рядом и притворяться, что все хорошо, когда это не так. Но невозможно также сказать ей правду, потому что это перевернет ее мир.

Не знаю, что принесет больше мучений: не встречаться с ней, чтобы она ничего не узнала, или сказать правду, тем самым вновь разрушив ее жизнь.

Х.

Глава 28 1/2

Лесс,

сейчас вечер четверга. Я не разговаривал с ней с понедельника. Не могу даже смотреть на нее, потому что от этого очень больно. По-прежнему не знаю, что делать, и чем больше тяну, тем больше чувствую себя подонком. Но каждый раз, как я собираюсь с духом поговорить с ней, не знаю даже, с чего начать. Я обещал ей, что всегда буду с ней честным, но в этом я как раз не могу быть с ней честным.

Пытался придумать, зачем Карен понадобилось бы делать что-то в этом роде, но на всем свете не найдется ни единого веского оправдания для похищения ребенка. Я даже подумал, что, возможно, Хоуп не очень-то нужна была отцу и он отдал ее. Но я знаю, что это неправда: ведь он много месяцев искал ее всеми силами.

Просто ничего не могу придумать. Не знаю даже, надо ли мне это. Она была счастлива, пока две недели назад я не возник на ее пути. Если сейчас я не отойду в сторону, то разрушу все это.

Нелепо, правда? Тринадцать лет назад я отошел от нее и разрушил ее жизнь. А сейчас разрушу ее жизнь снова, если останусь рядом.

Это лишь доказывает: все, что я делаю, безнадежно. Охренительно безнадежно.

Х.

Глава 29

– Эй, хрен моржовый! Погуляем? – говорит Дэниел, подходя к моему шкафчику.

Сегодня у меня совсем нет настроения гулять. Дэниелу, вероятно, удастся отвлечь меня всей этой белибердой, которая слетает с его губ, но я на самом деле не хочу отвлекаться от мыслей о Скай. Я не говорил с ней с понедельника, но раз уж я не решаюсь на встречу, мне хочется быть одному и упиваться жалостью к себе.

– Может быть, завтра. Сегодня у меня нет настроения.

Дэниел упирается локтем в шкафчик и, опустив голову, наклоняется ко мне:

– Ты все-таки мудило. Ты ведь даже не встречаешься с этой телкой. Блин, забей ты на это и… – Не закончив фразу, Дэниел бросает взгляд через мое плечо. – В чем проблема, пупсик?

Он обращается к кому-то, стоящему за моей спиной. По его тону ясно: это Грейсон. Опасаясь, что я могу получить тумак в спину, резко оборачиваюсь.

Это не Грейсон.

На меня смотрит Брекин, и вид у него недовольный.

– Привет, – говорю я.

– Мне надо с тобой поговорить, – объявляет он.

Я знаю: он хочет говорить о Скай, а я совершенно этого не хочу. Ни с Брекином, ни с Дэниелом, ни даже с ней самой. Никто из них ничего в этом не понимает, и, честно говоря, это никого не касается.

– Извини, Брекин. У меня нет настроения говорить о ней.

Брекин стремительно шагает ко мне, а я быстро отступаю, потому что не ожидал такого наскока. Упираюсь спиной в шкафчик, а Дэниел заливается смехом. Брекин на добрые пятьдесят фунтов легче меня и на несколько дюймов ниже, и Дэниел, наверное, удивляется, почему я не положил этого соперника на лопатки. Но это не мешает Брекину придвинуться еще ближе ко мне и ткнуть меня пальцем в грудь:

– Холдер, мне начхать, в каком ты настроении, потому что я сам в хреновом настроении. Ведь не тебе придется на этой неделе приводить в чувство Скай. Не знаю, что такое, на фиг, произошло в понедельник в кафетерии, но этого хватило, чтобы понять: ты мне не нравишься. Ты совсем мне не нравишься, и я понятия не имею, что нашла в тебе Скай… потому что ты ужасно с ней обошелся. Как ты мог заморочить ей голову, а потом просто смылся, будто она для тебя ничего не значит? – Продолжая кипеть, Брекин качает головой, потом опускает глаза на мою руку с татуировкой и вздыхает. – Мне тебя жаль. Мне тебя жаль, потому что люди вроде нее встречаются раз в жизни. Она заслуживает человека, понимающего это. Человека, способного ее оценить. Такого, кто никогда… – Он покачивает головой, разочарованно глядя на меня. – Который никогда не разрушит ее надежду, чтобы потом уйти.

Умолкнув, Брекин отступает назад, и Дэниел бросает на меня взгляд, выражающий готовность к драке. Я не успеваю его остановить и кидаюсь между ними. Отталкиваю Дэниела к шкафчику, прижимая руку к его груди.

– Не надо!

– Пусть он врежет мне, – громко произносит Брекин из-за моей спины. – Или еще лучше, почему бы тебе не сделать это самому, Холдер? В понедельник ты доказал Скай, какой ты подонок. Давай!

Отпускаю Дэниела и поворачиваюсь к Брекину. Меньше всего мне хочется его бить. Зачем, если все сказанное им – чистая правда? Он разозлился на меня из-за того, что я так обошелся со Скай. Он взбешен и защищает ее, и я бы очень хотел сказать ему, как важно для меня то, что у нее есть такой друг.

Я поворачиваюсь, открываю свой шкафчик, беру рюкзак и ключи от машины. Дэниел пристально наблюдает за мной, недоумевая, почему я не врезал Брекину. Я поворачиваюсь к Брекину, и он смотрит на меня с таким же замешательством, как и Дэниел. Иду прочь, но приостанавливаюсь рядом с Брекином: