Глава 4

Максим, к своему глубокому сожалению, вовсе не забыл ни одной мелочи со вчерашнего вечера. В клубе он старался не смотреть в ее сторону, но каждый раз замечал, если кто-то приглашал ее на медленный танец. Он теперь знал какое у нее гибкое и податливое тело, как пахнут карамелью ее волосы, как они щекочут щеку во время танца, как сверкают ее глаза, когда смотришь в них совсем близко, и совсем не удивлялся, что его друзья соперничали за возможность побыть с ней в танце наедине. А когда она скинув туфли принялась выплясывать босиком — это был какой то эротичный тайфун. Стройные бедра в разрезе юбки, развивающиеся волосы, белые зубы, смеющийся соблазнительный рот. Ему хотелось накрыть ее рот своим и увести домой — от подобных мыслей у него начинала кружиться голова. Он разрывался между новыми чувствами, которые в нем пробуждала эта девушка и чувством долга, которое он пронес через долгие годы, считая ее почти что сестрой, и которое в нем опять ожило, когда они сидели в кафе, и Полина стараясь держать себя в руках поджимала губы и строила из себя взрослую и самостоятельную. Тогда от ее беспомощности у него защемило где-то в груди, он вспомнил как защищал ее от чужих собак и соседских шалопаев, как мужественно они переносили насмешки взрослых и дразнилки сверстников, вроде, «тили-тили-тесто». И сейчас эта вечно замурзанная подружка вдруг превратилась в привлекательную женщину. Настолько привлекательную, что он с трудом отводил от нее глаза, а от ее близости захватывало дух. Ему совсем не нравилось, как Олег хозяйским жестом кладет руки ей на талию, как проводит рукой по ее волосам, и этот мягкий шелк струится у него между пальцев. Когда он заявил, что сам отвезет ее домой и полез к ней целоваться, Макс решительно положил конец этому безобразию, заявив, что он несет за нее ответственность и сам доставит ее на место. Полина к этому времени уже с трудом соображала, что происходит, и только согласно кивала головой и тому, и другому, пока они спорили.

В такси Полина положила голову ему на плечо и мгновенно отключилась. Потом, когда машина резко затормозила на перекрестке, на какой то момент вдруг проснулась, пристально посмотрела ему в глаза, после чего произнесла одно слово «глупец» и опять отключилась, плавно опустившись при этом лицом ему в колени, отчего Максима бросило в жар.

До квартиры Макс практически донес ее на руках (благо жили они на втором этаже), в коридоре попытался облокотить на стену, чтобы открыть двери. Полина принялась язвить что-то про его женщин, а потом неожиданно обхватила его лицо своими прохладными ладонями:

— Ну и зачем, спрашивается, я тебя подстригла? Ты и так… А я из тебя картинку сделала… — она отбросила руки и отвернулась, — все…

— Что, все?

— То… все…испортила я тебя… хотя тебя наверное больше испортить было невозможно…

— Ну прости, что я такой испорченный, — Максим веселился, — может, попытаешься исправить?

— О, нет! Это меня убьет! — Полина снова заулыбалась, — но я сочувствую той, которая возьмется за эту неподъемную ношу.

Внезапно ее улыбка погасла и она опрометью бросилась в квартиру прямиком в ванную. Потом она долго полоскала рот и умывалась. Когда она показалась из ванной, держась за ручку, вид у нее был совсем измученный, косметика смылась, а майка была совсем мокрой. Искушение было слишком велико, и он решил что не может не воспользоваться случаем помочь ей раздеться.

Впоследствии Макс не раз себя проклинал себя за опрометчивый поступок. Теперь увидев ее в постели он сразу восстановил в памяти картинку увиденного и постарался быстро ретироваться. У него было достаточно женщин, некоторые были сложены совершенно, но ни одна из них не лезла в голову так упорно. Максим попросту сбежал из дому, хотя ему было совестно оставлять Полину в таком плачевном состоянии. Но находясь поблизости, ни о чем, кроме немедленного секса он думать не мог. Вечером он позвонил, и сказал, что у него срочная работа и ночевать домой он не придет. Голос у Полины был значительно бодрее и он со спокойной совестью поехал порыбачить на дачу своего друга.

Всю последующую неделю Полина и Макс почти не виделись, Макс уходил раньше обычного, а возвращался затемно. Полина видела, что он помрачнел и осунулся, что было неудивительно при том темпе работы, который он задал. За все время они всего лишь пару раз перекинулись фразами. Макс не флиртовал, обращался все время очень вежливо и в основном по делу. Вечерами у Полины часто были клиенты, которых она старалась обслужить до прихода Макса, потому что чувствовала по каким-то неуловимым признакам, что он недоволен поздними посетителями. «Конечно, нехорошо. Это же его квартира…» Но жить на что-то нужно, поэтому Полина продолжала потихоньку заниматься своей работой. Пару свободных вечеров Полина провела за ноутбуком в Интернете, переписываясь со своими друзьями, которые уехали жить и работать в Чехию. Один из них, звали его Эдик, настойчиво предлагал приехать к нему. Он пообещал ей найти работу парикмахера и сказал, что со своими золотыми руками она быстро добьется успеха. Ради переезда он даже предлагал оформить фиктивный брак. Но Полина не собиралась идти на подобный шаг, тем более что она сильно подозревала, что фиктивный брак будет вовсе не фиктивным…

Глава 5

В начале октября Полина решила, основательно прибраться. Она включила диск Мадонны на полную громкость и натирала стекла в окнах. Внезапно от неосторожного движения она зацепилась заколкой за открытое окно, и та упала на пол балкона. Полина перегнулась через подоконник и попыталась достать слетевший зажим. Когда она, в конце концов, захватила искомый предмет и выпрямилась, волосы спутанными прядями упали на лицо и делали невозможным продолжение работы. Полина размышляла, как лучше поступить, так как руки были в мыльном растворе, и лезть ими к волосам не хотелось. Внезапно она ясно почувствовала чье-то присутствие. Полина резко повернула голову и испугано вскрикнула. Почти вплотную к ней стоял совершенно незнакомый молодой человек и рассматривал ее весьма заинтересованно, и интерес этот был явно двусмысленным. Полину бросило в краску, как только она вспомнила, в какой позе только что нашел ее парень. Ее шорты вряд ли можно было назвать целомудренными. Мгновением позже ей уже было не до стыда. Появилось чувство негодования, и что скрывать, страха:

— Как вы сюда попали?

— Представьте себе, я хотел спросить то же самое.

— Я здесь живу!

— А я думал, я здесь живу…

Полина, на какой то момент, подумала, что перед ней заблудившийся сумасшедший. Но в следующее мгновение ее осенила догадка: видимо, он открыл двери своим ключом, а Полина не услышала его из-за громкой музыки:

— Вы Костя!

— Ого! Вы меня знаете, а я вас нет… — пробормотал симпатичный незнакомец, озадаченно почесывая затылок, — видимо в жизни Макса произошли кардинальные перемены, а я про них почему-то узнаю последним.

Полина догадалась выключить музыку и в более спокойной обстановке попытаться продолжить выяснение законных прав на территорию:

— Ты не так понял! — Полина сходу перешла на ты, — я его сестра!

— Какая еще сестра, Макс никогда не говорил ни про какую сестру.

— Я троюродная!

Костя еще раз оценивающе окинул Полину взглядом, от чего та почувствовала, что снова заливается краской.

— Отлично! Троюродная сестра, пошли знакомиться в кафе! Кстати, как тебя зовут, богиня?

— Полина… — польщенная девушка опустила ресницы, еле сдерживаясь, чтобы не начать стеснительно скрести ноготком по деревянной раме.

— Боже! Имя тебе подходит как нельзя больше. Полина, полчаса на сборы хватит? Больше дать не могу, я заинтригован выше всякой меры!

Полина, совершенно сбитая с толку Костиным напором стояла и размышляла, как бы покорректнее отказаться. Она догадывалась, что простого отказа Костя не примет. Он, видимо, привык с девушками вести себя нагло и стремительно, чему очень способствовала весьма располагающая внешность. Константин был высокий и стройный, со стильной прической на русых волосах и серыми глазами, в обрамлении пушистых и по-девичьи длинных ресниц. Они с Максом, наверное, составляли весьма колоритную парочку, и девушек кадрили быстро и красиво. Полина тряхнула головой, удивляясь, как быстро он привел ее в совершенное замешательство. Это уж слишком! Ей же не шестнадцать, чтобы впадать в ступор, когда очередной донжуан засыплет ее комплиментами. Она заставила себя собраться с мыслями и неожиданно ей в голову пришел довольно остроумный выход из положения.

— Хорошо, но чтобы собраться так быстро, мне нужна помощь. Поможешь вымыть все это? — Полина обвела открытые настежь окна широким жестом. Она была уверена, что неожиданный кавалер тотчас ретируется, но Костя своим ответом просто пригвоздил ее к месту:

— Помогу! Неси… что там… тряпки, газеты — ну все, что требуется для мытья окон, — после этой фразы он начал стягивать с себя ужасно модный свитер.

Полина, не ожидавшая от Константина подобных действий, просто ошалело смотрела на него, напрочь забыв о его поручении. А посмотреть было на что — Костя остался в одной майке и джинсах, и был он чудо, как хорошо сложен.

— Ну? Время пошло! — Костя легко открыл последнюю фрамугу.

Полина вылетела из комнаты, проклиная себя за идиотизм.

В процессе мытья окон чувство неловкости быстро сошло на нет. Костя был такой болтун, что мог вывести из ступора любую, даже самую стеснительную девицу, а Полина себя к таковым не причисляла. Уже через четверть часа они весело хохотали, и Полина била мыльными руками по Костиным рукам, когда тот как бы невзначай поглаживал своими ладонями ее ноги. В результате их шутливой борьбы оба скоро были мокрые и взлохмаченные. Именно в таком виде их застал Максим, неожиданно пришедший с работы ранее обычного времени. Увидев открывшуюся его глазам картину, Макс замер, не в состоянии исторгнуть из себя ни звука. Почувствовав присутствие третьего лица, Костя с Полиной не сговариваясь синхронно обернулись к Максиму и хором произнесли: «Макс!», после чего вновь принялись безудержно смеяться. Максиму подобная идиллия, почему-то, совершенно не понравилась, но он постарался подавить в себе растущее чувство недовольства и обрадовался старинному другу.