— Ты вся замёрзла. У меня толстовка в машине. Сейчас принесу, — сказал Антон, поспешно вставая, боясь, что не справится с желанием уложить её на этом одеяле и научить не только целоваться, но и куда более существенному.

Она утонула в его толстовке. Он и не думал, что она такая мелкая. Вроде одного роста, но она была намного его тоньше.

— Раз играем сегодня в Золушку, то нужен бал, — ответила она.

— Я танцевать не умею, — признался Антон.

— И я не умею. Только по фильмам.

Она сделала шутливый реверанс и посмотрела на Антона. Он так же шутливо поклонился. Протянул ей руку.

— Раньше танцевали едва касаясь руками.

— Жестокие люди, — он поймал её и притянул к себе. — Как можно удержаться от соблазна, чтоб не прикоснуться к телу?

— А чего к нему прикасаться? — рассмеялась Костанция.

— А тебе разве неприятно, когда я так делаю? — усмехнулся он, проводя ладонью по её бедру.

— Какая у тебя ухмылка неприятная! Вот поэтому и надо танцевать на расстоянии! — она выскользнула из его объятий. Мягко покружилась. Он поймал её и притянул опять к себе.

— Надо будет разучить парочку таких танцев, чтоб ты от меня не отходила ни на шаг.

— Почему это?

— Кажется что ты отойдёшь и потеряешься.

— Если ты меня не отпустишь, то не потеряюсь.

— Раз поймал, то не отпущу, — он приподнял её над землёй. — Никуда и никогда.

Глаза в глаза. В её взгляде горел огонь заката. Она тонула в его серых глазах, что напоминали туманные дали. Улыбка сошла с губ. Сумасшествие. Она не узнавала себя, когда оплела его бёдра ногами. Поцелуй напоминал огонь. Было странно осознавать, что этот огонь разожгла она. Сознание помутилось. Он осторожно положил её на одеяло. Констанция чувствовала его ладони на своих бёдрах. Поддавалась ему навстречу, растворяясь в поцелуе и ласки. Антон очнулся первым.

— Если мы с тобой продолжим в том же духе, то ты повзрослеешь раньше времени, — предупредил он.

— Мне всё равно.

— Тебе не всё равно. Через полчаса ты мне этого не простишь, — он прижал её к себе и ласково стал гладить, успокаивая разбушевавшийся огонь.

— Странно, что прикосновения могут как возбудить, так и успокоить, — задумчиво сказала Констанция.

— Ничего в этом странного не вижу. Хотя тебе всё необычно.

— Как ты смог остановиться? У тебя пот на лбу.

— Так из-за тебя. Распалила, так распалила.

— Это плохо?

— Нет. Не вовремя. Ты меня почти не знаешь.

— Я тебя знаю всю жизнь. Ты сам сказал, что ничего не боишься. Если боишься, то я пойму, — спокойно сказала она. Он переплёл её пальцы и свои. Задумчиво поднёс их к губам, скользя губами по её пальцам.

— Не боюсь. Но ты мне этого не простишь. Иначе всё должно быть. Да и рано. Тебе надо подрасти. Где-то читал, что потом будет сложно детей зависти, если начинать не во время. Маленькая ты ещё. Я не хочу, чтоб у тебя были проблемы из-за того, что мы поторопились.

— Мне всё время кажется, что я не успеваю за тобой. Я не успеваю вырасти до того момента…

— Пока я не превращусь в древнего старика? — он улыбнулся. — Стани, у нас с тобой разница всего лишь восемь лет. Тебе исполнится восемнадцать, а мне лишь двадцать шесть. Эта капля в море. У нас с тобой будет впереди вся жизнь.

— Обещаешь?

— Обещаю. Давай пока немного погуляем.

— Мама не разрешит.

— Найдём время. Сегодня же тебе удалось из дома уйти погулять.

— После этого меня полгода никуда не выпустят, — вздохнула Констанция.

— Давай я тебе дам номер телефона. Когда у тебя появится время, то ты мне позвонишь.

— А если оно появится только через полгода?

— Значит встретимся через полгода. Нам же с тобой некуда торопиться, — он быстро поцеловал её. — Договорились?

— Договорились, — она потянулась. — Отвезёшь меня домой?

— Отвезу.

Пока он убирал одеяло, она подошла к краю обрыва. Ночь уже вступила в свои права. На небе стали зажигаться первые звёзды. Он подошёл к ней и обнял её.

— Красивое место.

— Согласен. Тебе нравится всё красивое и волшебное.

— Я тебя люблю. Подожди. Ничего не говори. Я не знаю почему, но я тебя люблю. Может это глупо говорить человеку, которого я толком не знаю. Я не понимаю, как это чувство появилось и когда появилось, но мне кажется, что я тебя знаю всю жизнь. Мне нужно, чтоб ты это знал. Знал, что ты не один.

— Я это знаю, — ответил Антон. — Сегодня ты окончательно поселилась в моём сердце, вечная потеряшка.

— Я не знаю, как так получается, — она тихо рассмеялась.

— Может ты так ищешь дорогу ко мне? — предположил он.

— И ведь нахожу, — ответила она.

— Золушку пора отвезти домой. Ей ещё завтра к экзамену готовиться.

— Я помню. Буду считать дни до следующей встречи.

Наши дни

Антон усмехнулся, когда вспомнил лицо матери Стани, когда заявился с ней на руках. Она была одета в его толстовку и крепко спала. Так крепко, что ему не удалось её разбудить. Он тогда снял ботинки, спросил, где её комната и невозмутимо прошёл мимо растерянной женщины и посмеивающейся бабушки. Антон положил так и не проснувшуюся Констанцию в кровать, снял ботинки, накрыл её одеялом и на прощание провёл ладонью по её волосам. В ответ она прошептала, что любит его. Пока он надевал ботинки, то быстро отчитался перед женщинами, что вернул Констанцию в целости и сохранности, объяснил, что они просто гуляли, не пили, дурь не курили и всего лишь два раза поцеловались, после этого он поторопился уйти. Как раз когда у матери Констанции вернулся дар речи.

Забавная была проделка увести у строгой матери дочку. Он часто думал, что было бы, если он не стал бы этого делать. Если бы не было того вечера. И в итоге понял, что было бы потеряно слишком многое.

Стани сегодня вызвала целый день воспоминаний, с которыми пора было завязывать, если он не хотел её потерять.

Глава 3. Я тебя узнаю

Глава 3. Я тебя узнаю

Наши дни

— Ты всё ещё его любишь? — спросила Тамара Петровна.

— Кого? Илью?

— Я уже поняла, что Илью ты никогда не любила. Я про Антона.

— Это всё в прошлом, — ответила Констанция, убирая кухню.

— Я понимаю, что в прошлом. Но спрашиваю о другом.

— Мам, а что изменится, если я скажу, что я его люблю? — Констанция посмотрела на мать. — Это что-то изменит?

— Тебе нужно его отпустить. Жизнь продолжается. Не зацикливайся на этом парне.

— Нет мам. Жизнь давно остановилась. Когда-то я думала, что смогу забыться. Не забыть, а именно забыться. Отвлечься, а теперь я не верю, что может хоть что-то заставить его забыть.

— Это всего лишь детская влюблённость. Сама же говорила, что он из неблагополучной семьи…

— Мам, мне пора на работу.

— Тебе ещё до выхода двадцать минут.

— Пешком пройдусь, — ответила Констанция. — Ходьба говорят помогает лишний вес сбросить. Начну ходить утром и вечером. Авось и в норму приду.

— Прекрати ёрничать! Опять наслушалась гадостей от поклонников в твоём интернете?

— Хоть не заходи туда, — пробормотала Констанция.

— Так зачем ты туда заходишь?

— Наверное, чтоб мне очередной раз сказали, что я страшная толстая тётка. Мне ещё тридцати нет. И вешу всего семьдесят пять. Так нет, докопались.

— А ты им вес не пиши.

— Так спрашивают, а я отвечаю. Чувствую себя мясом на рынке. И главное был бы хоть мужик симпатичный. А то без слёз не взглянешь.

— У тебя вкусы странные. Небось ищешь похожего на своего Антона. Более страшного парня не видела.

— Он красивый. На принца похож, — ответила Констанция и невольно улыбнулась. Глаза сразу стали яснее, в них появилась жизнь. Лицо стало мягче и ушла складка около губ.

— Уж скорее на тёмного колдуна, который украл у меня дочь.

— Мам, поменьше смотри передачи про мистику. Тогда колдуны мерещиться не будут, — посоветовала Констанция. Она поправила причёску, застегнула пояс на джинсовом платье и взяла сумку с обедом. — Я ушла.

— Вечером к чаю что-нибудь купи, — попросила Тамара Петровна. Констанция отвечать не стала, понимая, что разговор затянется, а ей сейчас хотелось побыть одной.

Лето обещало жаркий день. Вчерашние тучи покружили и пролились где-то дождём. Теперь же опять светило солнце. Поливальная машина прибила пыль, оставив после себя приятную свежесть. Было приятно идти по тротуару и ощущать лёгкость.

Машины проносились мимо. Люди торопились на работу. Уставшие и сонные, они стояли около остановки. Студентки читали билеты, видимо, на ходу готовясь к экзамену. Констанция вспомнила свои экзамены, которых всегда боялась, хотя темы знала наизусть. Это лето было каким-то ностальгическим. Словно вся жизнь проходила перед глазами. В том году ей было не до воспоминаний и анализа жизни. Теперь, когда жизнь вошла в стабильность, сразу потянуло на переосмысление и поиск ошибки. Ей стало казаться, что она свернула не в ту сторону. Теперь нужно было вернуться и найти пропущенный поворот.

— Подвезти? — рядом остановилась машина. Антон. Можно было его проигнорировать, но Констанция неожиданно для себя согласилась.

— Можно.

— Чего так рано идёшь?

— Прогуляться решила.

— Значит испортил тебе прогулку? — он посмотрел на неё.

— Нет. У тебя какое образование?