— Ты всегда так одеваешься?

— Да. Я люблю красивые вещи, — ответила Констанция.

— Они мне начинают нравится не меньше, если не больше.

— Антон, прекрати! На работу опоздаем! — Констанция попыталась убрать его руки со своего тела, но это было сделать почти невозможным.

— Не опоздаем, если не будешь ломаться.

— Я не хочу, чтоб ты видел…

— Глаза закрою. Хватит о глупостях думать! Моя ты в конце концов или не моя? — он развернул её к себе, кладя ладони на её щёки.

— Твоя, — расстерянно ответила Констанция.

— Тогда чего стесняешься?

— Глаза всё-таки закрой, — попросила она, отвечая на его поцелуй…

Они ехали в машине. Констанция старательно смотрела в окно, делая вид, что ничего не произошло. Что это не она просила у него продолжения и не хотела, чтоб он останавливался. Антона же разбирал смех.

— Стани, уже поздно пить боржоми, когда почки отказали.

— Чего?

— Того. Всё было нормально. Если не жить с мужчиной в разных комнатах, то это нормальный, закономерный результат общения.

— Я не об этом думаю, — ответила Констанция.

— Тогда о чём?

— Куда ты закинул моё нижнее бельё? Я его так и не нашла, — ответила она. Минутная пауза. Они засмеялись одновременно.

— Не знаю. Вечером поищем, — ответил Антон. — Всё нормально?

— Да. Но странно, — она рассеянно улыбнулась. — Я пока не могу привыкнуть к твоему присутствую в моей жизни.

— А мне твоё присутствие в моей жизни весьма нравится, — ответил Антон.

— Я заметила. Но мы с тобой опоздали. На пятнадцать минут.

— Ещё утром у меня было желание совсем никуда не идти и тебя из кровати не выпускать. Так что пятнадцать минут — это не так и много, — ответил Антон, останавливая машину. Констанция поспешила выскочить из машины и чуть не бегом пошла в сторону склада.

Девять лет назад

Констанция сидела в комнате. Свадебное платье тесно сжимало грудь. Так тесно, что она дышала с трудом. Ещё час и она начнёт новую жизнь. В этой жизни не будет Антона. Не будет о нём воспоминаний. Она погрузится в новые отношения. Станет женой. Потом будут дети. Ей станет не до памяти о парне, который жил когда-то в гараже. Да и не было ему место в её жизни. Мама была права. Это первая любовь. Она скоро пройдёт. Нужно лишь время. Четыре года — это не такой большой срок, чтоб забыть. Через лет пять она о нём и вспоминать не будет. У неё будет семья. Семейные хлопоты не дадут время на воспоминания. Надо ещё работу найти. Последний курс. Лучше сейчас уже работать, чтоб после окончания института был стаж. Семья и работа заставят забыть…

Только слёзы это не понимали. Они отказывались это понимать и текли по щекам, капая на сложенные руки. Его больше нет. Надо с этим смириться. Он нашёл неприятности. Антон всегда ходил по грани. И вот оступился. А она должна жить дальше. Чтобы с ним не произошло, она должна жить.

— Так и знала, что ты тут ревешь! Кони, только ты можешь плакать в день свадьбы! — В комнату вошла Тамара Петровна. — Заканчивай сырость разводить.

— Я не хочу замуж! Мам, я не хочу выходить замуж! — неожиданно твёрдо сказала Констанция. Она подошла к окну и посмотрела во двор. Там уже стояли наряженные по случаю торжества машины. Юра стоял около одной из них и поглядывал на часы.

— Прекрати истерику. Ты сейчас спустишься вниз и будешь улыбаться, изображая счастье. Никому твои слёзы не нужны. Все эти страдания никому не нужны. Когда ты это поймёшь? Весь мир не крутится вокруг тебя. Думаешь кого-то интересуют твои сопли? Никого. Включая и меня. Я тебя растила не для того, чтоб ты себя похоронила из-за придурка. И твоих соплёй не понимаю. Внизу тебя ждёт нормальный мужик. Безоблачная жизнь. Билет туда, о чём можно только мечтать. Но ты же хочешь ныть в комнате…

— Мне не нужен билет. Я хочу…

— Кони, прекрати, — Тамара Петровна устало села на кровать. — Меня могут сократить на работе. Тогда ипотеку не удастся погасить. Тебе придётся бросить институт, потому что мы не потянем его оплату. Тогда всё, что я потратила, все силы, которые были вложены — всё напрасно. Я это не переживу. У меня не выдержит сердце от такой несправедливости. Придётся тебе меня класть рядом с бабушкой. А ты останешься одна. Будешь жить в конуре и ныть. Только к твоему нытью добавятся ещё и угрызения совести за то, что ты не уберегла меня. Кони, пора уже тебе брать жизнь в свои руки и заботиться обо мне. Этот брак будет нашим спасением. Поняла?

— Ты не говорила, что у нас проблемы.

— Потому что тебя берегла, дурёху. Но, Кони, детство закончилось. Пора взрослеть.

Антон вместе с Санькой заплутали, пока искали нужный дом. Когда они наконец нашли нужный адрес, то увидели свадьбу.

— Хорошая примета. Нет, я понимаю, что она со мной может не захотеть разговаривать, но со временем поймёт. Должна понять, что это была случайность. Дурацкая случайность. Так ведь?

— Я не уверен в этом. Четыре года. Симпатичная девушка вряд ли будет сидеть у окна и дожидаться тебя. Сам ведь понимаешь, что когда вы с ней сговарились, она ещё школьница была. Наивность, вера, романтика, не знание жизни — это заставляет принимать поспешные решения. Сейчас она выросла. Могла тебя забыть. Ни на одно письмо ответа не было. Это серьёзный звонок, — осторожно ответил Санька.

— Я всё надеюсь, что она письма не получила. Всё бывает, — ответил Антон.

Она почти не изменилась. Только грудь полнее стала. Белое платье, корона из искусственных цветов придерживала фату. Она улыбнулась мужчине, который был похоже женихом. Тот поспешил подойти к ней. Принцесса из мультика. Принц на белом лимузине. И он, бродяга, которого слили. Молча слили, забыв обещания.

— Она ещё не замужем, — тихо сказал Антон.

— Не делай глупостей. Девочка сделала свой выбор. Не нам судить его, — Санька придержал его за плечо. — Возьми себя в руки.

Антон скинул его руку и пошёл прочь. Удар был слишком сильный. От такого хотелось рвать и метать. Он уже и раньше получал такой удар. Предательство. Та девчонка, что обещала ждать, с шалавилась. Но Стани не была такой. Или хотелось верить, что не была.

— Антон.

— Норма. Так и должно быть. У каждого из нас свой путь, только на душе от этого легче не становится, — он усмехнулся. Посмотрел на небо. — Не понимаю зачем всё это. Просто не понимаю. Но у каждого свой путь. Может рано или поздно наши дороги пересекутся. Но как же это всё противно!

Наши дни

— Я смотрю, ты её теперь на машине катаешь? — спросил Санька, когда они отошли на перекур.

— К ней переехал. И к её матери. Ещё та ведьма. Смотрит на меня дикой кошкой, так и думаю, что или бросится на меня, или подсыпет отравы какой-нибудь.

— Чего?

— Говорю, что мать у Стани меня терпеть не может.

— Блин, вы только два дня назад увиделись, а теперь ты уже у неё?

— Чего ждать? Мы и так долго ждали, — хмыкнул Антон.

— И она как? Или наплёл чего?

— Рассказал. Решили перевернуть страницу и жить дальше.

— Ну, как говорят, совет вам да любовь. Я этого никогда не понимал, но вы на какой-то своей ненормальной волне. Ромео и Джульетта местного разлива, — ответил Санька. — Тогда уж вместе на праздник к Маришке приходите.

— Понятное дело. Теперь она от меня не отделается.

— Глупостей только не натвори. Не переходи в разряд другой пьесы.

— Какой?

— «Отелло» называется.

— Да не собираюсь я её ревновать! — ответил Антон.

— Это хорошо.

— Сань, к чему клонишь?

— Ни к чему. Сказал, что всё нормально, так сказал. Пошли работать, — сливая разговор, сказал Санька.

Антон не стал его допытывать, но слова Саньки заставили задуматься. Она один раз ему уже изменила. Вышла замуж за богатого придурка. Продалась за деньги и статус. Но что ей мешало сделать это второй раз? Или когда она поймёт, что от интима можно удовольствие получать, какая вероятность, что она не захочет увеличить свой опыт? Попробовать, что будет чувствовать с другими?

Она сегодня льстилась к нему, когда он её ласкал. Но в итоге он всё равно чувствовал её напряжение. Стоило ему подмять под себя, как у неё пропадала вся страсть, а вместо этого появлялось напряжение. В праздничную ночь она была более раскованной. Тогда его чуть не изнасиловала. Любопытная и горячая. А сейчас это всё куда-то пропало.

Он посмотрел в её сторону. Стани улыбнулась карщику о чём-то его попросив. Мягкая улыбка осветила её лицо. Если она так улыбаться каждому начнёт, то он точно в Отелло превратится.

Обедали они вместе. Констанция то и дело отводила глаза. Нервничала, что не особо понравилось Антону.

— Чего случилось? — спросил он.

— Я должна извиниться, что тогда нарушила слово, — ответила она. — Это было по отношению к тебе не честно. Вроде и знала, что поступаю неправильно. Но вокруг всё так давили, что я не смогла им сопротивляться. Мама настаивала. А ты сам видишь какая она упрямая.

— Стани, а ты её всю жизнь собираешься слушать? — спросил Антон.

— Я не могла её игнорировать. Всегда кажется, что я чего-то делаю неправильно. Что мои решения — это ерунда. Я плохо разбираюсь в жизни, а она лучше. Мне сложно было отстаивать своё мнение. К тому же я понимала тогда, что надо жить дальше, пусть и без тебя. Что всё это глупо.

— И сейчас так считаешь?

— Нет. Мне порой снились сны, в которых был ты. Я боялась этих снов, потому что они были яркие и реальные. Когда звенел будильник и приходилось просыпаться, то сны рассыпались на мелкие осколки, а вокруг всё наполняла серость. Сегодня мне опять снился такой яркий сон и опять был страх, что стоит мне открыть глаза, как придётся окунуться в серые будни. Но впервые за столько лет я не проснулась. До сих пор сплю и боюсь этого звона будильника. Мне без тебя сложно жить. Очень сложно. Я читала, что человек должен быть независим от других людей. Это правильно. Тогда не больно, если кто-то придаст или уйдёт. Но у меня не получается тебя вычеркнуть из своей жизни. Не получается отгородиться от твоего влияния на меня.