Руки ее были испачканы в земле: Кейт пропалывала запущенные клумбы перед главным зданием.

– Да это не я прошу, – откликнулась Девин. – Аллигатор хочет, чтобы Уэс проводил меня туда.

– Звучит жутковато, – усмехнулся Уэс, снимая пояс для инструментов.

Девин через плечо оглянулась на мать и пробормотала:

– Не поняла.

– Уэс хочет сказать, что твой аллигатор, наверное, не прочь полакомиться, – пояснила Кейт.

– Нет! – мгновенно возразила Девин. – Это вовсе не так. Он совсем не злой, даже наоборот. И вы ему очень-очень нравитесь, Уэс. Он больше всего говорит о вас.

Кейт нахмурила брови, она ничего не понимала:

– Он говорит об Уэсе?

– Все время.

– Хорошо, давай прогуляемся, – согласился Уэс.

– Правда? – обрадовалась Девин.

– Не стану же я спорить с аллигатором, – сказал Уэс.

– Еще бы, – с серьезным видом кивнула Девин.

И они втроем направились к озеру.

– Вернемся еще засветло! – крикнул Уэс остальным. – Хочу показать им дорогу к нашей хибарке.

– Будьте осторожны, – сказала Эби.

Она надеялась, что до ужина Уэс закончит возиться с жаровнями. В одной Эби уже разводила огонь.

– Телефоны взяли?

– У меня мобильный… мм… случайно упал в озеро, – сказала Кейт.

Уэс вынул свой телефон из кармана и поднял его над головой.

– У меня есть! – крикнул он.

Как только они вышли на дорожку, идущую вдоль озера, Уэс нырнул в заросли и скоро отыскал едва заметную тропинку. Через несколько минут Кейт заметила на деревьях странные метки.

– Что это? – спросила она Уэса, дотронувшись до узенькой яркой ленточки, повязанной кем-то на самые низкие ветви.

– Похоже на землемерные знаки, – ответил он. – Эби недавно заказывала землемерные работы?

– Мне об этом ничего не известно.

Чем дальше они шли, тем реже становились деревья, теперь они росли на более или менее равном расстоянии друг от друга, словно когда-то их здесь высадили ровными рядами. Сплошные сосны, и на стволе каждой, на довольно приличной высоте, – одинаковые зарубки в виде буквы V, похоже сделанные топором. Лес здесь был чудесный, просто сказочный: ровные ряды одинаковых сосен, похожих на танцоров, которые застыли на секунду перед первым па.

– А что за отметины на деревьях? – поинтересовалась Кейт.

– Они называются «кошачьи морды», – ответил Уэс, шагая быстро, словно попал в опасное место, которое надо поскорее миновать. – Похоже, мы пересекли границу владений Эби, теперь началась моя земля.

– Наверное, мы с тобой сюда не забирались, – сказала Кейт. – Мне кажется, я запомнила бы такой лес.

– Я старался не выходить за пределы территории Эби, чтобы на отца не наткнуться. Думаю, ее владения я знал лучше, чем собственные.

– А почему эти знаки называются «кошачьи морды»? – спросила Девин.

Уэс говорил на ходу, Кейт с дочерью старались не отставать. Под ноги они не смотрели и то и дело спотыкались о ветки или торчащие корни.

– Потому что похожи на кошачьи усы. У меня в роду поколениями добывали сосновую смолу, живицу. Для этого на стволе делали вот такие надрезы. Когда-то в нашем районе это занятие было поставлено на промышленную основу. А когда оно зачахло, делать на этой земле стало нечего.

Вскоре, пробравшись сквозь заросли, они вышли на старую грунтовую дорогу. Кейт совсем запыхалась.

– Эта дорога ведет к трассе, она там. – Не останавливаясь, Уэс махнул влево. – А с другой стороны стояла наша хибара – сейчас посмотрим, что от нее осталось.

Они шагали по дороге и через некоторое время увидели заросшее травой открытое место, посреди которого торчала труба каменной печи. Когда-то здесь были стены дома.

– Вот мы и пришли, – вздохнул Уэс.

Девин сразу побежала к печке. Уэс остался на краю поляны, словно в любую минуту готов был скрыться в чаще деревьев.

Кейт подошла к нему, сдвинула солнечные очки на макушку. Она тяжело дышала, но Уэс… Казалось, еще немного, и он потеряет сознание.

– Что с тобой?

Он через силу улыбнулся, хотя голубые глаза его оставались серьезными.

– Давненько я здесь не был, – отозвался он.

– О господи. Уэс, прости, я не сразу поняла. После пожара ты сюда не приходил?

– Приходил.

Уэс опустился на землю и прислонился спиной к дереву. Он был крупным мужчиной, но двигался легко, хоть и неторопливо, как бы сознавая, что может ненароком задеть тех, кто стоит близко.

– В последний раз я был здесь, когда мне исполнилось девятнадцать, – продолжал Уэс. – Приходил прощаться с дурными воспоминаниями.

Было очевидно, что ему неприятно здесь находиться. Он пришел сюда только потому, что его попросила Девин. При мысли о том, что он сделал это ради ее дочери, вопреки собственному желанию, сердце Кейт застучало быстрее, как и тогда, много лет назад, в последний день на озере. Ей казалось, она давно забыла, что такое великодушие… пока снова не оказалась в этих местах.

Кейт села рядом, вытянула ноги и оперлась о землю руками, стараясь охладить вспотевшую кожу на сгибах локтей и под коленками.

– А кому сейчас принадлежит эта земля? – спросила она.

– Мне.

– И все эти годы ты оставался владельцем? Зачем?

– Сам не знаю.

Они смотрели, как Девин бродит по несуществующему больше дому и заглядывает под камни.

– Что она там ищет? Что-то конкретное?

– Можно только гадать. Она мне об этом не рассказывала. – Кейт помолчала, глядя на дочь, потом повернулась к Уэсу. – Спасибо, что привел ее сюда.

– Оказалось, тропинку не так трудно отыскать, я даже удивился. Наверное, гости пансионата иногда ходили по ней. Правда, давно уже, она все-таки изрядно заросла.

Кейт нахмурилась:

– Послушай, а когда дела пансионата пошли наперекосяк? Почему перестали приезжать отдыхающие?

Уэс пожал плечами.

– Лет пятнадцать назад рядом с аквапарком построили гостиницу. Это во-первых. Во-вторых, там дешевле, – пояснил он. – К тому же постоянные гости Эби постарели, а в рекламу она не вкладывается – думаю, все это сказалось. Я в последнее время почти не бывал на озере и не могу сказать, насколько тут плохи дела. Если бы знал, помог бы. Отремонтировал бы все, что надо, это же моя работа. Был бы жив Джордж… Он-то за хозяйством следил.

– Расскажи, каким он был?

– Джордж? – улыбнулся Уэс. – Роста не то чтобы очень высокого, зато косая сажень в плечах. Когда смеялся, на той стороне озера было слышно. И Эби очень любил. Бывало, сидят за столиком на лужайке, он посадит ее к себе на колени и не отпускает, пока она его не поцелует. Давай, говорит, плати выкуп.

– Как ты думаешь, почему Эби сразу после его смерти не продала все? – спросила Кейт.

– Не знаю. Когда это случилось, она очень горевала. Но ее окружали люди. Она всегда была занята. Ей это нравилось. Вокруг них с Джорджем всегда было много народу.

– А когда в последний раз она уезжала отсюда – отдохнуть от дел, попутешествовать?

– Уже и не помню, давно, наверное. А что?

– Мне кажется, Эби была бы рада куда-нибудь съездить. Но чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что и продавать «Потерянное озеро» она не хочет.

Вот. Она произнесла это вслух, и слова не прозвучали дико, как ей казалось. С ее двоюродной бабушкой происходит что-то непонятное. Эби вряд ли приняла окончательное, простое и ясное решение о продаже пансионата.

Уэс покачал головой и вздохнул:

– Думаю, поздно что-то менять.

– Но бумаг же она не подписывала. Она сама мне говорила.

– Дело не в этом. Я хочу сказать, не важно, хочет она остаться или нет, тут вопрос в другом. Да и деньги нужны, – уклончиво добавил Уэс.

– А-а-а… Ясно.

Кейт села ровно, подтянула колени к груди. Ей и в голову не приходило, что Эби не может позволить себе остаться.

Несколько минут они молчали. В голове у Кейт засела одна мысль. Она гнала ее прочь, но та упорно возвращалась. Возможно ли такое? Стоит ли это делать? Справится ли она? Да и согласится ли Эби?

– Что это с тобой? – подозрительно спросил Уэс. – Вижу, в глазах пляшут знакомые чертики. Как и тогда, помнишь? Однажды ты собралась прыгнуть с дерева, а в другой раз – ткнуть палкой змею и убежать. Что теперь ты задумала?

Кейт не выдержала и засмеялась – она и не подозревала, что он так хорошо ее знает.

– Я думаю… а что, если предложить Эби… ну, выкупить пансионат или хотя бы войти в долю? Тогда Эби его не потеряет. В любую минуту сможет вернуться. Да и все остальные тоже. – Кейт повернулась к Уэсу. – Что скажешь? – серьезно спросила она. – Безумная идея?

– Да, – ответил он без колебаний.

Она снова засмеялась:

– Вот и хорошо! На другую идею Эби вряд ли согласится.

– Кейт…

– С ней я об этом еще не говорила, – быстро перебила она. – Может быть, и не стану. Еще не знаю. Но когда я об этом думаю, на душе становится радостно. Скажи, это ведь добрый знак?

– А как же Атланта? – Уэс бросил на Кейт подозрительный взгляд. – Ведь ты там живешь…

– А при чем здесь Атланта?

– При чем? У тебя там друзья. И у Девин тоже. Родственники. Работа. Ты что, собираешься все это бросить?

– Ах вот оно что, – наконец поняла она. – Ты подумал, я хочу вложиться в «Потерянное озеро» и переехать сюда?

– А ты не хочешь?

– Нет. Впрочем… – Кейт эта мысль даже понравилась. – А что, может быть. Идея не более безумная, чем просто вложить деньги и уехать.

Он отвернулся и пробормотал:

– Отказаться от всего, что дорого, не так-то просто.

– Если есть от чего отказываться. Самое главное для меня – это Девин. Мне кажется, она была бы рада остаться здесь навсегда.

– Уже поздно, – сказал Уэс и встал. – Пора возвращаться.

Кейт поднялась и позвала дочь. Девин тут же прибежала.

– И как, нашла, что искала? – спросила Кейт.

– Нет. Было бы гораздо легче, если бы мне прямо сказали, что именно надо искать, а не дарили дурацкие подсказки.