Кейти постаралась отогнать от себя эти мысли.

Если они решили завтра остаться дома и не ходить на обед к Джулии — а она не собиралась менять своего решения, — может быть, им пригласить в гости Джимми и Шейлу? Кейти резко выпрямилась: а что, если Шейла захочет прийти не одна, а вместе со своим бой-френдом? Затем глубоко вздохнула: пусть приходит. У нее нет никакого права судить чьи-то отношения, да она и не станет этого делать.

Она слышала, как за Робертом закрылась дверь кабинета.

Когда он спустился вниз, на него было страшно смотреть: мешки под глазами на мертвенно-бледном лице напоминали синяки.

— Все в порядке?

— Да, все хорошо, — ответил он, облизывая сухие губы.

— Не с ним — с тобой.

— Да-да, все в порядке. Я просто устал. Ты не будешь возражать, если после обеда я немного посплю?

— Именно это ты и делаешь каждый год, — ответила она.


В столовой раздвинули стол и постелили льняную скатерть, которую Кейти доставала только один раз в год — на Рождество. Брендан, помогая сестре сервировать стол, расставил тарелки; Тереза, разложив вилки и ножи, несколько раз обошла вокруг стола, желая убедиться, что все сделала правильно.

Роберт сел во главе стола, Кейти заняла место напротив, дети, как всегда, сели по обе стороны, напротив друг друга. Стараясь сохранить в памяти каждую деталь, Кейти медленно обвела взглядом стол. Возможно, это Рождество в этом доме станет для них последним. Каждый год, обычно в одно и то же время — на Рождество, — она решала, что на следующий праздник они обязательно куда-нибудь все вместе уедут. Как было бы замечательно оказаться там, где тепло и светит солнце. С того момента, когда ребенком она узнала, что если в одном полушарии зима, то в другом — лето, ей всегда хотелось зимой оказаться на побережье Австралии. На следующий год, пообещала она себе, на следующий год.

Есть совершенно не хотелось; она видела, что у Роберта тоже нет аппетита. Мысль о том, что ему так же плохо, как и ей, доставляла ей удовольствие. В отличие от них, дети быстро покончили с томатным супом-пюре, а Брендан успел съесть и суп Роберта, к которому тот даже не прикоснулся.

Кейти встала, чтобы собрать тарелки, когда вновь зазвонил телефон. Она успела заметить, что по лицу Роберта пробежала тень.

— Это один из тех редких случаев, когда вся семья собирается за столом. Пусть звонок перейдет на автоответчик, — сказала Кейти.

Роберт кивнул, хотя на лице отразилось сомнение.

— Лучше я подойду. Вернусь через минуту.

Вздохнув, Кейти собрала со стола тарелки из-под супа и пошла на кухню. Нет, на следующий год они обязательно куда-нибудь уедут. Поставив тарелки в раковину, она повернулась к индейке, которую оставила остывать на подставке для сушки посуды. Сняв с нее фольгу, она почувствовала, как кухня наполнилась запахом мяса и специй.

— Алло… Да, это Роберт Уокер…

Она не старалась прислушиваться к разговору; взяв в руки электрический нож, начала разрезать птицу. Брендан любит ножку, Роберт — белое мясо с грудки и начинку из сосисочного фарша, Тереза сидит на очередной диете, поэтому кроме овощей есть ничего не станет.

— Добрый день, сестра, чем могу быть вам полезен?

Кейти, подойдя к двери кухни, молча наблюдала за ним, удивленно приподняв брови. Сестра? По голосу Роберта и выражению его лица она видела, что он, так же как и она, мало что понимал.

— Джеймса… Я не знаю… о, вы, очевидно, имеете в виду Джимми Морана.

Кейти нахмурилась. Джимми Моран? Но Роберт только недавно с ним разговаривал.

— С ним все в порядке? — спросил Роберт. Взглянув на Кейти, удивленно пожал плечами. — Сегодня? — Прикрыл трубку рукой и тихо сказал: — Звонят из Матер Хоспитал. Джимми находится в больнице.

— Но ведь ты же разговаривал с ним менее получаса назад, — сказала Кейти.

Но Роберт уже ее не слушал.

— Да-да, я слушаю вас. Просто сейчас не совсем удобно… Вы же понимаете, Рождество и все такое…

Вернувшись на кухню, Кейти выдернула вилку электрического ножа из розетки; она была уверена, что, если с Джимми что-то случилось, Роберт поедет к нему.

— Неужели это так срочно? — спросил Роберт. Затем, очевидно, отвечая на вопрос сестры, добавил: — Да-да, мой хороший друг.

Кейти заметила, как Роберт изменился в лице; в глазах появилось нечто похожее на страх.

— Передайте ему, что я уже еду. — Положив трубку, он посмотрел на Кейти. — Извини, но мне необходимо уехать…

— Да, я понимаю. Поезжай. Но когда вы с ним разговаривали, как он себя чувствовал?

— С ним было все в порядке, — ответил он.

— Иди, не забудь взять перчатки. Я приготовлю тебе с собой термос с чаем.


Кейти смотрела, как машина Роберта осторожно выезжает на дорогу. Стоя на пороге дома, она по привычке помахала ему рукой; затем вошла в дом и закрыла за собой дверь. Когда она увидит мужа вновь? Вернувшись в столовую, Кейти обнаружила, что дети успели встать из-за стола и сели перед телевизором. Ей не хотелось звать их к столу. Было бы неправильно продолжать рождественский обед без Роберта.

Проходя через холл, она остановилась и посмотрела на определитель телефонных номеров. Последний звонок поступил с городского номера 8032000: то, что этот номер принадлежит Матер Хоспитал, не вызывало у нее никакого сомнения. Номер звонка, поступившего незадолго до этого, был не определен… и это ей показалось странным: как правило, такое происходило, если звонивший находился за пределами Ирландии. Насколько она помнит, у Джимми Морана номер городской, начинающийся с 67 или 69. Если даже предположить, что он изменился, на их телефон он никак не мог поступить, как «не определен».

Понимая, что она вновь занимается тем, что проверяет Роберта, Кейти решила отвлечь себя от этих мыслей и вернулась на кухню: завернула овощи, убрала в холодильник мясо, перелила в маленькие емкости соусы — яблочный, сырный и клюквенный. Зная, что через пару часов дети захотят что-нибудь съесть, она нарезала и разложила на тарелочки индейку и ветчину. Накрыв их тонкой пленкой, поставила на середину стола.

— Если захотите сделать себе бутерброды, я оставила мясо на столе. Пожалуйста, отвечайте на звонки. Хорошо? — обращаясь к детям, сказала она. — Папа поехал в больницу навестить дядю Джимми. Я прилягу. Плохо спала прошлую ночь.

— А когда папа вернется? — не отрываясь от экрана, спросила Тереза.

— Даже не знаю, — честно ответила Кейти. — Все будет зависеть от того, в каком состоянии он найдет дядю Джимми. Папа обещал перезвонить, как только у него будут новости.

— Кейти, они увезли его на обследование около двух часов назад, — сказал Роберт. Его голос разносился эхом, как будто он находился в пустом коридоре. — Я то и дело спрашиваю сестер, как он себя чувствует, как проходит обследование и есть ли уже хоть какие-нибудь результаты, но мне ничего не говорят. Здесь все просто с ног сбились.

Кейти, продолжая лежать на кровати, смотрела в потолок. Рядом лежала раскрытая книга; она попробовала читать, но слова на странице стали смещаться, двигаться, куда-то ускользать. Сколько она ни пыталась, ей никак не удавалось сосредоточиться.

— А как он выглядит?

— Кейти, он выглядит просто ужасно. Увидев его в больничной палате, я был страшно напуган, мне показалось, что он умер.

Кейти услышала в голосе мужа неподдельный страх. Если бы она сказала Роберту о том, что он относится к Джимми как к отцу, он бы никогда с ней не согласился. Джимми нравился Кейти, хотя к его влиянию на Роберта и к его многочисленным связям с женщинами она всегда относилась настороженно. Он был представителем поколения, для которого женщина являлась объектом завоевания, прежде чем уложить ее в постель и прикрепить цепью к кухонной раковине.

— Ты же знаешь, он крепкий, как старый башмак. Не волнуйся, все будет хорошо. Он обязательно выкарабкается.

Последовала небольшая пауза, затем она услышала, как в окружавших его звуках что-то изменилось: эхо, сопровождавшее их разговор, неожиданно куда-то исчезло.

— Мне жаль, что я испортил тебе Рождество, — неожиданно сказал он.

— Ошибаешься. Этим ты едва ли мог его испортить. Это случилось гораздо раньше, чем Джимми попал в больницу.

Он что-то ответил, но она не расслышала из-за помех, вызванных плохой связью.

— Если бы ты сегодня остался дома, мне кажется, все могло закончиться ссорой.

— Возможно, — согласился Роберт.

— Знаешь, мне кажется, что в том, что мы сейчас не вместе, есть… определенная польза. Это позволит посмотреть на ситуацию немного под другим углом.

— Да, я согласен с тобой.

Не включая свет и продолжая лежать в темноте, прислушиваясь к звуку работающего внизу телевизора, она почувствовала удивительное успокоение. Только сейчас она начала понимать, на каком остром краю ей пришлось балансировать последнее время.

— И еще даст время подумать, — добавила она.

— Мне кажется, что в последнее время я только этим и занимаюсь, — сказал он.

— Давай поговорим, когда ты вернешься домой. Дети уже отправились спать. Мы сможем поужинать вдвоем и обо всем спокойно поговорить.

— Знаешь, это было бы так чудесно… Как это было давно… мы могли с тобой часами сидеть и разговаривать. Хорошо, пусть будет как в старые добрые времена.

Встав с кровати, Кейти выглянула в окно. Небо было затянуто серыми свинцовыми тучами, вновь пошел снег. Кругом стояла удивительная тишина.

— Как ты думаешь, тебе удастся приехать домой сегодня? — спросила его Кейти.

— Мне хочется дождаться, когда привезут Джимми, и узнать, как у него дела. Мне бы не хотелось, чтобы он вернулся в пустую палату.