Хелен согласно кивнула, хотя знала, что это не так. Внутри у нее творилось что-то ужасное.

— Ну, конечно, это и могло случиться. Темно, и мы с вами в пустынном месте. Если бы я захотел как-нибудь обидеть вас, я бы уже это сделал. Я знаю, что вы не совсем уверены во мне. Поэтому я и не поцеловал вас сегодня ночью. Я не хочу пугать вас.

Его рука жгла ей спину. Она почувствовала, что он опять обнял ее под грудью.

— Я хочу, чтобы вы знали. Я не хочу толкать вас на что-нибудь… физическое.

Хелен услышала, как шумно она дышит.

— Это… это очень деликатно с вашей стороны.

— И нежно, — произнес он хрипло, одновременно легко касаясь соска ее груди. — Не забывайте, какой я восприимчивый к вашим чувствам.

— Вы… вы невыносимы, — прошептала она, отодвигаясь от него.

— Подождите, не отодвигайтесь, — убежденно проговорил он. Но когда она попыталась отодвинуться от него еще дальше, он рассмеялся. — Хелен, я не настойчив. Я связан по рукам.

На какое-то мгновение она ему не поверила. Что-то здесь не так.

— Закройте глаза, — осторожно произнесла она.

Все еще посмеиваясь, он сделал так, как она просила. Хелен уверенно сняла свитер. Протертым манжетом своей рубашки он зацепился за застежку ее бюстгальтера.

— Какая нелепость, — пробормотала она, пытаясь освободить ткань. — А что, если кто-нибудь будет проходить здесь? Как, черт возьми, мы объясним все это?

— Скажем, что мы сиамские близнецы со сросшимися руками и грудными клетками, — предложил он. — Мы уважаем хирургию, но вдвоем нам гораздо веселее.

— Это грубо, — сказала она, разразившись смехом, наконец-таки освободив манжету. — Грубо и бесчувственно.

Он поднялся на ноги, увлекая ее за собой.

— Идеальных людей не бывает… — Затем взглянул на нее с мольбой в глазах. — Завтра?

Хелен знала, что если она поедет с ним, та будет потом раскаиваться. Может быть, не сразу, но рано или поздно, она пожалеет об этом. Но сейчас она забыла об осторожности. Глядя ему в лицо, она поняла, что есть только один ответ.

— Безусловно, — это было произнесено так, как будто все уже было решено заранее. — Безусловно, — повторила она. — А почему бы и нет?

4

Яркий солнечный луч пробивался сквозь белоснежные занавески, когда Хелен проснулась. Улыбка задрожала на ее губах. Она повернулась и уткнулась лицом в подушку.

Хелен чувствовала себя превосходно, и ей хотелось обнять весь мир. Какое-то мгновение она была не в состоянии вспомнить, почему же сегодня ей так хорошо. Наконец ее осенило, и она рассмеялась. «Том. Эта безумная ночная поездка. Лягушачья серенада».

Она села на кровати и с наслаждением потянулась. «Когда я в последний раз так превосходно себя чувствовала, просыпаясь утром? — счастливо удивилась она. — Нет сомнений, очень давно». Сегодня она собиралась поехать на пикник. На пикник с Томом. Такое простое событие вызвало волну радости в ее душе.

Она вскочила с кровати и глубоко вздохнула. Воздух был наполнен ароматами, которые, казалось, окутывали ее. Сняв ночную сорочку, Хелен бросила ее на кровать и направилась в ванную. Принимая душ, она энергично растирала тело. Ей вдруг показалось, что и кожа ее сегодня ожила. Хелен посмеивалась, вытираясь полотенцем. Раньше она бы удивилась своему поведению. Хелен была не из тех, кто хихикает в ванной или в любом другом месте. Все еще посмеиваясь, она достала брюки и блузку из шкафа. Ей не верилось, что может быть так хорошо. Все цвета в комнате казались ей ярче обычного. Она медленно застегивала блузку, как вдруг ей в голову пришла такая мысль: может быть, этот день и не отличался от других, а она чуть больше лишь узнала о тех вещах, которые до сих пор считала само собой разумеющимися.

Хелен встряхнула головой. Конечно, Том казался ей не очень хорошим катализатором, но на нее он произвел впечатление. У нее было предчувствие, что ее жизнь больше не будет такой спокойной и скучной, как прежде, даже если Том уедет, найдя себе другую работу. Энтузиазм Тома был заразителен. Только одна предыдущая ночь, которую она провела с Томом, наполнила ее жизнь новым смыслом.

Лишь заправляя свою бледно-желтую блузку, Хелен заметила, что одела белые брюки. «Белые», — подумала она, нахмурив брови, но быстро отогнала эту мысль. Ничего не поделаешь: большинство ее теплых вещей было белого цвета. Это был ее любимый цвет. «Он идет мне больше других, — упрямо подумала она. — И плохо, что Тому он не нравился».

Зазвонивший телефон внезапно прервал ее воинственные мысли. Когда она сняла трубку, ее «да?» прозвучало довольно-таки резко.

— Миссис Блэн на проводе, — ответила Терри, а затем нерешительно добавила. — Она, кажется, плачет.

Хелен нахмурилась, в ее глазах появилось беспокойство.

— Соедините нас, Терри.

— Хелен, — голос Шарлотты дрожал. — Хелен, Бренд ушел от меня.

Она почувствовала, как у нее екнуло сердце.

— О, Шарлотта, мне так жаль.

В голосе Хелен послышалось сожаление. Наверное, она должна была попытаться объяснить подруге, что двадцатипятилетний молодой человек, который большую часть своего времени крутится перед зеркалом, не собирается провести остаток жизни с располневшей, разведенной дамой средних лет, даже если эта дама и содержит его. Хелен очень беспокоилась, когда начался этот роман, но, решив, что у Шарлотты своя жизнь, оставила свои сомнения при себе.

— Хелен, я чувствую себя такой покинутой… — Шарлотта задыхалась от слез. — Мне трудно представить свою жизнь без Бренда.

— Я знаю, милая, — бормотала та успокаивающе. — Хочешь, я приду к тебе? Мы поболтаем с тобой и разнесем его в пух и прах. Это всегда помогало тебе.

— Да, разнесу его в пух и прах, и сделаю я это своими руками. — Голос Шарлотты потерял свой трагический оттенок и зазвенел от гнева. — Хелен, он сказал, что я толстая! Ты представляешь? А сколько раз Бренд говорил, что моя фигура как раз соответствует его объятиям и что он не выносит худых женщин. Он еще сказал, что мои груди…

— Шарлотта, — прервала ее Хелен. — Мне определенно не хочется слушать, что Бренд сказал о твоей груди. По крайней мере, до завтрака.

Ее подруга рассмеялась характерным ей смехом. Иногда у нее проскальзывало чувство юмора.

— Ты права, — согласилась она. — Не стоит о нем говорить, — послышался вздох. — Не приходи, Хелен. Мне хочется побыть одной. Знаю, что я глупая женщина. Ведь знала же, в глубине души чувствовала, что Бренд уйдет от меня, как, впрочем, и все другие. Но ты же знаешь, что я всякий раз надеялась.

Она снова засмеялась, но на этот раз ее смех прозвучал зловеще.

— Надежда — такое прекрасное слово. Но в жизни все не так. Это ужасное чувство, которое в конце концов исчезает. Если я перестану надеяться, то, возможно, тогда примирюсь со своей жизнью и решу остаться одна.

Ее голос перешел в едва слышный шепот:

— Хелен, я боюсь оставаться одна. Это все равно, что я не существую, если рядом нет никого, кто бы говорил мне, что делать. Если в моей жизни есть мужчина, каждое утро я просыпаюсь с улыбкой. Есть ради чего просыпаться.

Хелен глубоко вздохнула. Исповедь Шарлотты затронула ее гораздо сильнее, чем она предполагала.

— Я сейчас приду, дорогая, — настойчиво сказала Хелен. — Тебе нужно кому-то выговориться…

— Нет, пожалуйста, не надо. Я хочу… мне нужно пережить это одной.

Она замолчала, и Хелен с облегчением услышала смех в ее голосе.

— Я знаю, что все не так уж плохо, когда у меня есть такие друзья, как ты.

Шарлотта быстро попрощалась и положила трубку.

Какое-то мгновение Хелен вслушивалась в молчание на том конце провода, потом медленно нажала на рычаг. Она потерла виски и взглянула на часы на столике у кровати. Было без четверти девять. Тому она сказала, что встретится с ним в половине десятого. Хелен выглянула в окно. Неужели солнце светило ярче, когда она проснулась?

Мысль о Томе промелькнула в мозгу, и она услышала голос Шарлотты: «Когда в моей жизни есть мужчина, каждое утро я просыпаюсь с улыбкой». «Это не одно и то же, — уверяла она себя. — Нет».

Но Хелен боялась. Боялась совершить ту же ошибку, что и ее подруга. Стать поводом для насмешек. Быть брошенной человеком, к которому ты так привязалась. Нет, она не может сегодня поехать с Томом, а ему просто скажет, что передумала. От этой мысли Хелен почувствовала себя так, словно гора свалилась с ее плеч. Конечно же, она не поедет на пикник. У нее есть и более важные дела.

Решительным шагом она вышла из спальни и спустилась вниз. «Том меня поймет, — уверяла она себя. — Я же не нарушила никакой давней договоренности с ним. Идея о пикнике возникла внезапно, вместе с другими нереальными мыслями, навеянными полнолунием».


К тому времени, когда Хелен закончила завтрак, она была уверена, что приняла верное решение. Уверенная в себе, она шагнула на террасу. Вдруг, без всякого предупреждения, кто-то крепкими руками схватил ее и высоко поднял.

— Прекрасная леди в прекрасный день! — с улыбкой воскликнул Том, глядя в ее изумленные глаза. — Что может еще сказать мужчина?

— Том! — задохнулась она. Из-за испуганного смеха ее слова звучали невнятно. — Опусти меня, идиот!

— Нет! — сказал Том, упрямо качнув головой. — Вы — моя награда. Награда за то, что я такой хороший парень. — Взглянув на ее одежду, он нахмурился. — Неужели у вас нет джинсов?

— К сожалению, нет.

Хелен стала сопротивляться, когда поняла, что он несет ее в Виннебаго.

— Том, я прекрасно могу идти сама. Нет необходимости нести меня.

— Нет, есть. Когда вы сегодня вышли из дома, у вас был такой неприступный вид, что я решил: мне опять придется начинать все заново. — Он посадил ее возле своего дома на колесах и засмеялся. — Мне придется расшевелить у вас чувство собственного достоинства. — Он поклонился. — Ваша колесница ждет вас.