Он улыбнулся, припоминая те места, где ему пришлось побывать, и тех людей, которых он узнал. Особенно людей. В основном ему встречались хорошие, интересные люди. Люди, ставшие ему семьей, которой у него никогда не было; детьми и внуками, которых у него никогда не будет.

Он встал и потянулся, сильные мускулы проступили под его одеждой — серым хлопчатобумажным спортивным свитером и потертыми джинсами.

Пора было ехать. Хотя у Тома всегда были деньги, припрятанные на «черный день», ему нужно было подыскать себе работу, чтобы не тратить их. Он пошел к мотоциклу, стоявшему на специально отгороженном месте за Виннебаго. Он одел кожаную куртку, которая была перекинута через руль, и шлем.

Проезжая по извивающимся асфальтовым дорожкам небольшого городского парка, он чувствовал себя точно так же, как и много раз раньше в других местах и в другом окружении. У него было такое ощущение, будто сама природа и жизнь протягивали к нему свои руки, чтобы обнять его.

Но это было что-то другое. Ничто не являлось для него большей защитой, чем соприкосновение с природой. Это была не та жизнь, которую он вел. Он испытывал приток жизненных сил, которых не знал ранее и не понимал, чем это вызвано.

Однажды, когда он только начинал свои странствия, у него появлялось такое чувство, что ему кто-то нужен, с кем бы он мог разделить все прелести этого мира природы. Тогда он позвал с собой одного из своих старых друзей. Но он сразу же понял, что что-то изменилось.

Хотя и он, и Хел разговаривали на одном и том же языке, Том не мог сразу понять, что двигало его другом. Но было ясно, что Хел был не такой, как Том. Это было в последний раз, когда Том пытался объединить мир, который он оставил, с тем, в котором он жил сейчас.

Проезжая мимо входа в парк, он печально улыбнулся. Он не мог представить себе Хела, моющего посуду.

Сразу же за парком находились маленькая бакалейная лавка, магазин, в котором продавались инструменты, а перед ним — бензоколонка. К ней примыкала прачечная. На ее фасаде, выкрашенном в турецком стиле, местами облупилась краска. Он подъехал к стоянке, покрытой гравием, которая находилась прямо перед прачечной. Здесь стояла телефонная будка.

Сняв шлем, он взял с собой газету. В обоих объявлениях давались только номера телефонов. В объявлении о найме садовника говорилось, что желающий получить эту работу должен звонить с 8 до 9 утра или после 7 вечера. В другом объявлении не было никаких указаний и поэтому оно показалось ему менее привлекательным. Он решил попытаться позвонить сначала по этому номеру. Место все еще было свободно. Работа была в маленьком кафе недалеко от парка. Было бы очень удобно, но, поговорив несколько минут с владельцем кафе, Том уже знал, что не хочет работать с этим человеком. Он работал с очень строгими хозяевами, которые требовали от своих работников выполнения работы на сто пятьдесят процентов и Том хорошо ладил с ними. Но этот человек был неприятен даже при разговоре.

Не желая остаться без работы, Том скрестил пальцы, набирая следующий номер.

— Да.

Слово было произнесено таким тоном, что Том чуть не бросил трубку. Ухмыльнувшись, он сказал:

— В объявлении говорится, что вам нужен садовник. Это место еще свободно?

— Да.

На этот раз Том был готов к ответу и не вздрогнул от громкого звука в трубке. Голос принадлежал старику и Том догадался, что он либо был глуховат, либо привык разговаривать с глухими людьми. А может быть, он всего лишь не доверял телефонам.

— Мне бы хотелось получить это место, — сказал Том, пытаясь скрыть усмешку в голосе.

— Я не против, — произнес старик, — но это еще не значит, что вы получите эту работу. Как вас зовут?

— Том. Том Петерс.

— А я Джо, просто Джо. И никогда иначе меня не называли. Нет необходимости начинать прямо сейчас. — Он замолчал, и Том представил себе, как его глаза подозрительно сузились. — Вы не из наших мест. Я определил это по вашему голосу, а ваше имя подтверждает, что я прав. В округе нет ни одного Тома Петри.

— Петерса, мистер Джо, а не Петри.

— Какая разница, — грубовато произнес он. — Я сразу предупреждаю вас, что эта работа временная, и я очень строго отношусь к своим работникам.

— Отлично, — произнес Том, не скрывая улыбки. — Когда мы сможем увидеться?

— У вас есть какие-нибудь планы на ближайшие полчаса? — сухо спросил он.

«Человек дела», — подумал Том. Именно с таким ему бы и хотелось работать.

— Никаких. Как мне вас найти?

Он порылся в кармане в поисках ручки, пока старик быстро прокричал указания. Том едва успел записать адрес, когда Джо внезапно сказал, что у него есть другие, более важные дела, чем болтать по телефону.

— Обойдите вокруг дома, — прокричал Джо, — вы без труда найдете меня.

Он проворчал еще что-то о вольнонаемных грузчиках и повесил трубку.


Жилой район, который указал ему Джо, был расположен среди холмов, покрытых лесом. Дома были большие и величественные, все увитые плющом и с аккуратно подстриженными кустами. Они напоминали ему одно местечко в северной части штата Нью-Йорка, где он жил до прошлого года. Растительность, возможно, и отличалась, но атмосфера была та же. Те же названия, те же деньги.

Человек в медленно проезжающей патрульной машине пристально посмотрел на Тома, когда тот проезжал мимо. «Очевидно, богачей хорошо охраняют в этом городке», — усмехнувшись про себя, подумал он. Том свернул на Сосновую улицу и стал рассматривать номера почтовых ящиков на домах. Ему нужен был номер 1001.

Оп почти проехал мимо. Почтовый ящик был прикреплен к каменной стене, окружающей особняк и почти полностью увитой плющом. Свернув в сторону, он остановил мотоцикл и подошел к почтовому ящику. Медная табличка на почтовом ящике сообщала, что здесь живет мистер и миссис Эдвард Галлахер.

Том неуверенно улыбнулся. Неужели это та самая Галлахер Хелен с голубыми глазами, которая так не хотела смеяться, но ничего не могла с собой поделать. Он знал, что снова увидит ее, но даже не собирался разыскивать.

Он решил, что это даже к лучшему. Теперь-то у него будет работа. «Судьба сама протягивала ему руку», — подумал он, вовсе не возражая против этого.

Старик сказал ему подъехать к заднему входу, но не сказал, что «задний дворик» окажется минипарком. Дорожка, покрытая цементом, расширялась к концу, образуя небольшую стоянку для машин, расположенную у гаража на четыре машины. Здесь были припаркованы несколько грузовых и легковых автомобилей, очевидно, для доставки людей на работу.

Том поставил свой мотоцикл рядом с большим грузовиком и посмотрел в сторону дома, которого не было видно с улицы. Это был превосходный трехэтажный особняк, построенный в стиле эпохи Тюдоров. Стеклянные стены солярия, протянувшегося с правой стороны задней части дома, ярко сверкали в лучах утреннего солнца. Слева дом был увит цветущей виноградной лозой, которая обвивала широкий балкон на втором этаже. Справа от дома располагались огород и оранжерея, а за ними Том смог рассмотреть фруктовые деревья. Слева был разбит сад в английском стиле, где цветы и кусты были так тщательно подстрижены, как бы показывая своим видом то, что может сотворить природа с помощью человека.

Направляясь к дому по каменной дорожке, Том заметил человека, склонившегося над кустом азалии, и повернул в его сторону. Старик был одет в полинялую рабочую одежду, пучки седых волос торчали в разные стороны из-под узких полей его перепачканной фетровой шляпы. Том кашлянул, и старик взглянул на него.

— Вы Петерс? — прокричал он.

Том кивнул, пытаясь спрятать улыбку, когда Джо принялся его рассматривать.

— Да… вы кажетесь слишком сильным для такой работы. — Его глаза подозрительно сузились, когда он уставился на лицо Тома. — Зачем вам нужна эта работа?

— Но я же должен есть, — широко улыбаясь, произнес Том.

— Да, причина, я думаю, уважительная, — проворчал старик. — Но эта работа временная. Мой племянник Хови работает здесь, но сейчас он болен и не может работать несколько недель.

— Я уже понял это из нашего разговора по телефону. Мне и нужна временная работа.

— Глядя на вас, — глаза старика скользнули по нему, оценивая его размеры и силу, — это работа как раз для вас. Для этой работы не нужно много мозгов. Достаточно силы. Поэтому-то мой племянник и работает здесь: сила есть — ума не надо. — Он опять взглянул на Тома, его морщинистое лицо казалось невероятно проницательным.

— Вы разговариваете, как образованный человек. Как вы докатились до такой работы? Почему бы вам не заняться умственным трудом?

— Я люблю работать на свежем воздухе. Мне нравится запах земли и я люблю наблюдать за растениями.

Он пожал плечами.

— И как я уже сказал, я люблю поесть.

В глазах старика появилось понимание. Он тоже любил выращивать растения.

— О'кей. Я беру вас на работу. Где вы остановились?

Том кивнул на восток.

— У меня есть дом на колесах, который я оставил на стоянке около парка.

— Я поговорю с миссис Галлахер, чтобы она позволила оставить его прямо здесь. — Он махнул в сторону зацементированной стоянки. — Сразу скажу, что иногда нам придется работать до темноты. Проживание здесь сэкономит вам немного времени и денег.

— Я понимаю это. — Том задумался. Он все время спрашивал себя, та ли эта миссис Галлахер или нет, но решил пока выбросить эти мысли из головы. Это может и подождать.

Он поинтересовался своей зарплатой, а когда этот вопрос был улажен, спросил:

— Вы сами ухаживаете за всем этим садом?

— Нет, — шмыгнув носом, промычал он, что могло означать: либо, что он доволен, либо пренебрежение. — Фрэнк и его ребята работают в огороде и фруктовом саду. Я занимаюсь всем остальным. Когда мне нужна помощь — неожиданные заморозки или что-нибудь еще — тогда мне помогают ребята из школы. Но, спасибо Господу, такое случается не так уж часто. Я сам люблю ухаживать за своими растениями. Я-то хорошо знаю, что они любят, а чего — нет. Скользнув взглядом на куст азалии, старик опять вернулся к своей работе, как будто начисто забыв о Томе.