Днями и ночами воины веселились от души, бродя по городу с чарами и кувшинами, угощая всех встречных. Но иногда улицы наполнялись плачем, и все знали, что умер очередной раненый.

В усадьбе Ярины жгли костры, варили похлебки, жарили на вертелах рыбу и птицу, чтобы сытно кормить ратников мужа. С утра до ночи двор был наполнен шумом, смехом, песнями, визгом.

Ярина, как жена предводителя, в первый же день поздравила ратников с победой, велела дворовым не жалеть для пира припасов и меда и вернулась к мужу, так как не могла спокойно смотреть на веселье, когда он лежал без сознания.

Озноб тряс Бажана. В себя он так и не приходил. Ярина молилась богам, чтобы они вернули ее мужу здоровье, каждый день посылала человека к капищу Рода на Старокиевской горе и перевела на жертвоприношение немалую часть куриного двора.

Каждый день приходила Белава, помогала Ярине ухаживать за ранеными, давала указания дворовым, что делать, если ее не окажется рядом. Старый волхв с Перунова холма тоже несколько раз навещал раненых, шептал над ними заклинания, после которых так уставал, что оставался в усадьбе на ночь, а утром, еле передвигая старческие ноги, плелся творить заклинания в княжеской усадьбе.

Ярина проводила возле мужа дни и ночи, измучилась и извелась, но не желала оставлять его под чужим присмотром. В бреду Бажан часто обращался к какой-то женщине, просил прощения за то, что не нашел ее и женился на другой.

Ярина, невольно слушая бред, кусала губы с досады, но подавляла в себе обиду, стараясь направить свои думы только на выздоровление мужа, – вот поправится, тогда она потребует от него полного отчета.

Как-то поздней ночью, сидя на низком сиденье у изголовья ложа, Ярина задремала. Сквозь дремоту, обволакивающую ее серой дымкой, – в последнее время она не видела снов, а может, просто их не помнила, – Ярина почувствовала, что должна проснуться. Встрепенувшись и открыв глаза, женщина увидела удивленный взгляд мужа. Пламя светильника, отражаясь в его глазах, придавало им какой-то пугающий и в то же время зачаровывающий блеск.

Ярина приподнялась, положила руку на лоб мужа – холодный. Ярина, не смея надеяться, поспешно потрогала рубаху Бажана и покрывало под ним – мокрые, хоть выжимай. Женщина радостно захлопотала, принялась менять мокрую рубаху на сухую, но Бажан вдруг цепко схватил ее за запястье.

– Кто ты, чаровница? – прошептал он, еле шевеля спекшимися губами. – Я давно искал тебя, а ты оказалась в древлянской земле.

Ярина нервно хихикнула, легонько отняла свою руку.

– Это я – жена твоя, Ярина. Ты что, не узнал меня?

Услышав знакомый голос, Бажан снова прикрыл глаза. Ярина переодела его, позвала дворовых, которые помогли ей перестелить постель. Схватив мокрое белье в охапку, она вышла из покоев, не заметив, что муж смотрит ей вслед.

Бажан не понимал, почему всегда путает жену с девицей, которая помогла ему в лесу. Вот и сейчас, едва очнувшись, он был уверен, что нашел ее. Что за заморочка пристала к нему? Разве плохо ему с Яриной? Вон она как любит его – сидела возле, ожидая его выздоровления. А он даже не узнал ее. Бажану стало тоскливо, неуютно и стыдно.

Вскоре вернулась Ярина. Муж мирно посапывал во сне. Ярина задумалась. С чего она решила, что он произнес те слова в здравом рассудке?

Отогнав от себя мрачные мысли о другой женщине, Ярина снова села в изголовье, чтобы продолжить ночное бдение возле раненого.

Глава двенадцатая

Видимо, Бажан действительно сказал те слова в бреду, потому что уже утром он смотрел на жену, ласково улыбаясь, шептал ей признательные слова, говорил, что очень соскучился, и просил целовать его.

С этой ночи Бажан пошел на поправку. Теперь Ярина все чаще оставляла его на попечение сенной девки, уходила по хозяйским делам, которые запустила в последние дни, а когда возвращалась, с умилением наблюдала, как он радовался ее приходу, просил подать ему руку, поглаживал ее ладонь, подносил к своей щеке со шрамом, терся об нее, поглаживал, прикладывал к своим губам и целовал, возбуждая жаркие волны, бросающие в дрожь обоих.

Они много разговаривали. Бажан рассказывал о походе, новых землях, древлянах, о большой битве, в которой принимал участие впервые. Он говорил Ярине приятные слова: когда его ранили, он подумал о том, что больше не увидит жену, и, теряя сознание, взмолился, чтобы боги дали ему возможность перед смертью попрощаться с нею.

Ярина слушала, глотая слезы жалости. Любовь переполняла все ее существо. Она уже совсем не понимала, почему рассердилась, когда он перед свадьбой взял с нее клятву, и переживала, когда слышала его бред о какой-то другой женщине. Разве важно все это? Главное – он жив, выздоравливает и по-прежнему любит ее.

Бажан между тем уже начал вставать с постели, выходить во двор. Рана затянулась, и лишь легкая хромота напоминала о ней. Сидя на лавочке, греясь под ласковым солнцем, князь подолгу наблюдал за суетной жизнью во дворе, разговаривал с дружинниками, отдавал распоряжения челяди.

Поскольку Ярина теперь не боялась за жизнь мужа, то ночью ложилась на противоположную от его ложа лавку, для мягкости застеленную множеством шкур, и спокойно засыпала. Как-то сквозь сон она услышала робкий зов. Ярина открыла глаза, над нею склонился Бажан.

– Ярина, пойдем ко мне.

– Твоя рана еще не зажила, мы повредим ее, – запротестовала женщина.

– Пусть. Я не могу больше терпеть. – Он властно взял ее за руку, потянул.

Ярина поддалась, встала с лавки, прошла за мужем к ложу. Остановилась в нерешительности, но он, повернув ее лицом к себе, впился в ее губы долгим поцелуем. Сердце Ярины защемило в груди. Как давно они не любили друг друга!

После страстного поцелуя Ярина уже не думала ни о чем. Поспешно стянув с себя рубаху, она прилегла на ложе, протянула руки, призывно маня мужа к себе.


Он стоял над ней, полуобнаженный, величественный, затем стянул с себя набедренную повязку, наклонился над ложем. Дыхание женщины замерло, когда внезапно Бажан навалился на нее сверху и начал с упоением целовать ее обнаженное тело. И Ярина выгнулась дугой, чтобы полнее и плотнее вобрать в себя любимого.


В этот миг Ярина поняла, что за эти сказочные блаженные мгновения не пожалела бы жизни. Да и зачем жить без любви и страсти?!


Неожиданно Бажан обхватил ее и перекатился на спину, а Ярина, ничего не успев понять, оказалась на его теле сверху. Мужчина еще крепче прижал ее к себе. Новое чувство удивления и восторга охватило Ярину. Под ней лежал милый ее сердцу мужчина, она испытывала непреодолимое желание целовать его и осыпала поцелуями его лицо, шею, грудь с проступающими светлыми волосками. А он все крепче сжимал ее в объятиях, и оба застонали от нахлынувшего блаженства.

Ярина устало откинулась на спину, открыла глаза. Бажан, зажав губу от боли, поглаживал бедро.


– Я причинила тебе боль? – испугалась Ярина.


– Ты принесла мне несказанное удовольствие, – постарался улыбнуться Бажан, но жену не так-то просто обмануть.

– Ну вот, я же говорила, – упрекнула она, – надо было подождать еще денька два.

– Да я бы умер от ожидания, – рассмеялся Бажан. – Умереть от любви намного приятнее.

Ярина с удивлением посмотрела на него: совсем недавно такие же мысли бродили и в ее голове.

– Тебе не кажется, Бажан, что мы с тобой чем-то похожи?

– Кажется, – кивнул головой муж. – Так бывает, когда мужчина и женщина предаются любовной похоти.


– Ну почему тебе надо все испортить? – Ярина вскочила с постели, поспешно стала одеваться. – Неужели трудно сказать, что мы любим друг друга, что нашими желаниями движет любовь, а не похоть?


Ярина легла на свою лавку, отвернулась к стене. Припомнила вдруг, как муж недавно назвал ее древлянской чаровницей. Следом пришла другая мысль, еще страшнее, – вдруг он был в сознании и вправду обознался? А если он действительно в походе предавался утехам с какой-нибудь красавицей?

Ярина вскочила с лавки, подбежала к ложу мужа. Он тоже встал, удивленно уставился на нее.

– Бажан, скажи мне правду, – женщина молитвенно сложила руки на груди, глядя мужу в глаза. – Ты полюбил кого-то еще?

– С чего ты взяла, милая?

– Ты ведь заставил меня поклясться, что я не буду препятствовать, если ты захочешь взять еще одну жену. Так вот, я не буду препятствовать, если ты приведешь меньшую, но знай, к себе я тебя больше не подпущу.

– Да с чего ты взяла, что я хочу другую жену? – испугался Бажан. – Что за дурость бродит в твоей голове? Я люблю тебя и не представляю жизни без тебя. Ты спасла меня от смерти, за одно это я должен всю жизнь боготворить тебя…

– Я дура, да? – Ярина заплакала. – Почему же ты в бреду постоянно звал какую-то другую женщину? И меня с кем-то спутал, когда пришел в сознание?

– Послушай, Ярина, это я дурак, не понял, что обидел тебя, взяв клятву о меньшой жене и ничего не поведав тебе о той девице.

– А-а, – выдохнула Ярина, – значит, у тебя еще кто-то есть?

– Нет у меня никого! Хотя признаюсь, я долго думал об одной девице и даже дал клятву, что найду ее и женюсь. Ты никогда не спрашивала, откуда у меня этот безобразный шрам на лице…


– Я, – Ярина хотела сказать, что не спрашивала, потому что знает, но Бажан властно махнул рукой.


– Не перебивай, Ярина, мне и так трудно говорить об этом. Прошлой осенью меня поломал в лесу медведь. Я бы истек кровью, если бы на пути мне не встретилась милая девушка. Я не знаю, откуда она появилась. Она перевязала меня, стянув раны, вывела моего коня к людям и исчезла. Но я успел рассмотреть ее: черные волосы, синие глаза – все как у тебя. Мои раны долго затягивались, я провалялся в постели месяца два и не смог сразу отблагодарить свою спасительницу. Ведь я бы истек кровью, если бы она не сделала все, как надо, с моими ранами. Я поклялся тогда, что должен найти ее и осчастливить.