– Лучше пойдем внутрь.

Он берет меня под руку и ведет через огромные двойные двери в просторный приемный зал. Его супруги нигде не видно, что странно, ведь я ожидала, что она тоже встретит нас. Я же графиня, а теперь еще и провозглашенная наследница трона Англии.

– Где леди Грей? – спрашиваю я слегка натянуто.

Дядя выглядит утомленным.

– Она передает свое почтение и увидится с тобой позже. Идем, идем, ваша светлость.

Он ведет меня вверх по лестнице через впечатляющий зал, затем мы попадаем в комнату поменьше и наконец в покои с большой спальней. Место мне знакомо. Эти комнаты уступают лишь тем, в которых здесь останавливалась Елизавета. Я думаю, что надо бы попросить королевские покои, но тут дядя закрывает дверь и усаживает меня на стул.

– В чем дело? – спрашиваю я. Внутри меня растет страх, который я пока не в силах объяснить. Обычно Грей так уверен в себе, а сейчас как будто не знает, что сказать. Его привычная высокопарность сменилась недоумением. – Милорд дядя, что-то не так?

– Тебе сказали, что лорд Хартфорд приедет сюда?

– Да, конечно. Он немного отстал, – отвечаю я.

– Я так не думаю. Мне сообщили, что ты поселишься одна.

– Нет-нет, – возражаю я. – Сегодня утром мы должны были выехать из Тауэра вместе, но он задержался, пока подковывали его лошадь. Он едет сзади вместе с нашим сыном Тедди, маленьким лордом Бошаном. Тедди настоял на том, чтобы быть в дороге с отцом. Нед посадит его вперед на седельную луку. Наверное, они так сильно задерживаются, потому что Тедди хочет держать поводья.

Грей снова медлит, затем берет мои ладони своими холодными руками и говорит:

– Моя дорогая Катерина, с огромным сожалением сообщаю, что на этом твои трудности не закончились. Тебя не отпустили, и лорд Хартфорд тоже не на свободе. Вам запрещено жить вместе. Его везут в Ханворт, где за его домашним арестом будет следить мать, тебя же послали сюда, и мне приказали держать тебя здесь как пленницу.

Я так поражена, что не могу вымолвить ни слова. Просто смотрю на дядю и чувствую, что у меня широко открывается рот.

– Нет, – коротко говорю я.

Он невозмутимо смотрит на меня.

– Боюсь, все именно так.

– Она ведь освободила меня по требованию народа, чтобы я могла покинуть город из-за чумы!

Мы оба понимаем, кто «она» такая.

– Нет, не освободила. Весь двор убедил ее, что нельзя оставлять вас в Тауэре в такой опасности, но она не помиловала тебя, не простила и точно не освободила. Мне приказано держать тебя здесь как в узницу под охраной Тауэра. Тебе запрещено видеться и общаться с кем-либо кроме моих слуг, и им не позволено тебя выпускать. – Он замолкает. – Даже в сад.

– Дядя, как вы могли согласиться стать моим надзирателем?

Он беспомощно смотрит на меня.

– Лучше бы я отказался и оставил тебя умирать от чумы?

– Ты лишаешь меня свободы? Собственную племянницу?

– А что еще мне делать, если она дала такой указ? Иначе бы и меня посадили в Тауэр.

– Как же Нед? Что с моим мужем?

– Его мать пообещала выделить ему две комнаты в своем доме и не выпускать. Он тоже не помилован и не прощен. Неда охраняет собственная мать.

– Мой сын! – восклицаю я в панике. – О боже, дядя! Наш мальчик Тедди, я позволила ему ехать с Недом, думая, что они следуют за нами. Где Тедди? Его пришлют сюда?

Дядя, сам побледневший от беспокойства, качает головой.

– Он будет жить с отцом и бабушкой в Ханворте, – отвечает Грей.

– Не со мной? – шепчу я.

– Нет.

– Нет! – кричу я и бросаюсь к двери, дергаю ручку – она поворачивается, но дверь не открывается. Слуги моего родного дяди уже заперли меня. Я стучу обеими руками по деревянным створкам. – Выпустите меня! Верните моего сына! Верните сына!

Я подхожу к дяде и хватаю его за руку. Он отмахивается, лицо бледнеет.

– Дядя, вы должны заставить их привезти Тедди сюда, – бормочу я. – Ему меньше двух лет! Он никогда не разлучался со мной. Это не королевский мальчик, воспитанный слугами, – мы с ним всегда были вместе! Я заботилась о нем днем и ночью. Он умрет без меня! Нам нельзя жить раздельно.

– С тобой второй малыш, – тихо напоминает Грей.

– У меня двое детей! – настаиваю. – Я родила двоих детей, и они должны быть со мной! Нельзя просто увезти одного из них. Не позволяйте ей забрать моего сына! Я умру. Это даже хуже, чем смерть. Мне нужен мой мальчик.

Дядя опять усаживает меня на деревянный стул.

– Тише, упокойся. Я напишу Уильяму Сесилу, он все еще твой друг. Тайный совет работает над твоим освобождением, это может занять всего несколько дней. Всем известно, что ты наследница по праву, по крови и по назначению Тайного совета. Все знают, что тебя нельзя бесконечно держать в заключении.

Я молчу, а он наблюдает за тем, как я ерзаю на стуле, прячась от его тревожного взгляда, утыкаюсь лицом в деревянную спинку.

– Она забрала у меня мужа, а теперь еще и сына? – судорожно шепчу я. – Зачем спасать меня от смерти, если без него моя жизнь хуже погибели? Я должна быть рядом с моим мальчиком. Он совсем маленький, ему еще и двух нет. Мне нужен сын, а я нужна ему. Как он будет без меня? Кто станет укладывать его?

Я поднимаю голову и вглядываюсь в лицо дяди, искаженное тревогой.

– О боже! Он подумает, что я его бросила. Его крошечное сердечко будет разбито. Он должен быть со мной. Я не могу жить без сына. Клянусь, я умру, если нас разлучат.

– Знаю, – говорит дядя. – Может, она уступит. Она наверняка уступит.

– Это уже более чем жестоко. Лучше умереть в Тауэре от чумы, чем потерять сына.

– Понимаю.

Дворец Пирго, Эссекс.

Осень 1563 года

Мы с дядей пишем прошение королеве. Он приходит ко мне каждый день, и мы немного поправляем текст. Она человек ученый, любит изящное письмо. До моей сестры Джейн ей далеко, но отточенная фраза всегда привлекает ее внимание.

Высылаем первый черновик на проверку Уильяму Сесилу, и он возвращает письмо с комментариями на полях, поэтому мы снова его переделываем. Оно должно быть идеально. Должно убедить Елизавету в том, что я действительно сожалею о бракосочетании без ее согласия. Должно, не скатываясь в спор, заверить ее, что я по-прежнему не отрекаюсь от моего милорда и что наши дети – законные наследники, но при этом не намерена оспаривать правление Елизаветы в течение ее жизни или претендовать на престол после ее смерти без утверждения (хоть я и наследую по линии матери, а также являюсь правнучкой Генриха VII). Сумей я убедить королеву в том, что она никогда не потеряет свою красоту, не постареет и не умрет, мы бы добавили абзац и об этом.

Надо как-то доказать Елизавете, что я ее полная противоположность. Она настолько тщеславна, что и всех остальных считает такими же. Представляет таким весь мир. Только я совсем другая. Я позволяю моим чувствам править разумом, она же всегда расчетлива. Я вышла замуж по любви, а Елизавета готова женить любимого мужчину на Марии Стюарт. У меня два прекрасных сына, тогда как она бесплодна. Больше всего мы отличаемся тем, что я не рвусь к трону Англии, даже не хочу стать наследницей такой ценой, а она только об этом и мечтала с самого детства, когда ее объявили внебрачным ребенком и исключили из прямой линии наследования. Только это ее до сих пор и волнует.

Я не осмелюсь просить вас, моя милостивая правительница, о прощении моего непокорного и поспешного брака без согласия Вашего Высочества; лишь молю Ваше Величество, чтобы вы и дальше проявляли ко мне свое сострадание. Признаю, что вовсе недостойна вашей милостивой благосклонности. Каждый день из своих заслуженных мучений и непрерывной печали я извлекаю урок о том, насколько серьезно провинилась, и грусть одолевает меня все сильнее, ведь вы благородно сжалились надо мной, забывшей об уважении к Вашему Величеству. Это мучает меня больше всего. В связи с этим прошу Ваше Величество продлить мое несчастное состояние дальнейшей благосклонностью и привычной милостью, о которых умоляю на коленях со всей скромностью. Ежедневно взываю к Господу, чтобы правление Вашего Величества длилось и сохранялось. Отправлено из Пирго шестого ноября 1563 г.

Ваша скромнейшая и покорная слуга, многим вам обязанная.

Наконец-то мы с дядей отправляем законченное прошение Роберту Дадли как нашему другу и главному советнику королевы. Что странно, его будущее тоже висит на волоске. Он может оказаться в невероятном положении – любовник королевы Англии и при этом супруг королевы Шотландии, а также может стать королем-консортом, чего почти добился его брат. Только член семьи Дадли способен надеяться, что к такому результату его приведут амбиции и желания, и только Елизавета может допустить подобное.

Однако мы не знаем, на что готова королева Мария. Возьмет ли она в мужья отвергнутого любовника кузины ради того, чтобы стать наследницей престола Англии? Повысит ли Елизавета Роберта до титула графа Лестера, дабы он мог жениться на королевской особе? Потребует ли Тайный совет, чтобы она объявила меня преемницей, раз обещала прислушаться к их совету? Все мы ждем их решений. Роберт Дадли обещает передать наше прошение в подходящий момент, когда Елизавета будет готова выслушать. Всем известно, что только Дадли может улучшить настроение королевы, только Дадли способен осчастливить ее, но повлияет ли он на ее великодушие? Заставит ли Елизавету, главу церкви, прощать подобно истинной христианке?