Лето 1562 года

В городе становится все жарче, и я опасаюсь чумы. Летом всегда распространяются болезни, поэтому двор едет в путешествие – чтобы дворцы вычистили, а Елизавета могла бы спрятать свое бесплодное тело от заразы. Я впервые провожу лето в Лондоне, и вонь от реки и из рва вокруг Тауэра просто ужасна. Не надо быть великим врачом, чтобы распознать запах болезни. Лондон пахнет смертью, и я боюсь дышать этим воздухом.

Кэт Эшли, подругу детства и фрейлину Елизаветы, увозят из Тауэра ради безопасности. Она по-прежнему в немилости, но королева не позволит подвергнуть свою любимицу опасности. А вот нас бросили здесь дышать чумным туманом, поднимающимся от водостоков и реки. Елизавета оставляет моего ребенка в Лондоне, зная, что вокруг одна зараза.

– Может, написать Уильяму Сесилу и попросить перевезти нас? – спрашиваю я Неда одним вечером.

Он держит малыша на руках и поет ему песенку собственного сочинения. Тедди воркует от удовольствия, будто понимает рифмованные слова, и не отрывает темно-голубых глаз от любящего лица своего папы.

– Сначала надо узнать вести двора, – отвечает Нед, глядя на меня. – Грядут серьезные перемены, и они затронут нас. Елизавета пыталась заключить союз с королевой Шотландии, но во Франции устроили страшное нападение на протестантов. Гугеноты открыто восстали против правящей семьи Гизов и обращаются за помощью к Елизавете. Она собиралась встретиться с королевой Марией, но теперь, видимо, не сможет. Даже ей не хватит дерзости подружиться у всех на виду с женщиной, чья семья казнит протестантов. Когда осенью Елизавета вернется в Лондон, проповедники и парламент заставят ее признать, что Франция, запятнанная кровью нашей веры, не может быть союзником. И это родственники Марии Стюарт, семья Гиз, это они отправили на смерть мужчин и женщин, принадлежащих к нашей церкви. Никто с этим не смирится.

– Если она откажется от союза с Марией, наследников остается всего двое – я и Маргарита.

– И вот эта маленькая светлость, – говорит Нед, обращаясь к Тедди. – Если ты будешь так добра и передашь свое право ему. Лорд Бошан – следующий мужчина в роду. Видишь, как грозно он смотрит на меня? Он станет великим королем.

– Она объявила его внебрачным, – с неизменной обидой напоминаю я.

– Всем известно, что это вранье, – говорит его отец и мой муж. – Я об этом даже не думаю.

Тауэр, Лондон.

Лето 1562 года

В конце лета двор возвращается во дворец в Хэмптон Корт и неохотно решает, что Англия должна защитить реформистов Франции. Потеряв надежду на союз с Марией Стюарт, Елизавета набирается смелости и приказывает отправить подкрепление в Гавр, чтобы защитить гугенотов от армии Гизов. Все ожидают увидеть Роберта Дадли во главе английского войска, шепчутся о фаворитизме, однако королева настаивает на том, чтобы он остался, и вместо Роберта посылает его брата Амброза. Она слишком ценит Роберта Дадли и не готова рисковать им даже во имя священной войны, отстаивающей нашу религию.

Эта война может нас спасти. Елизавета наверняка выпустит Неда, чтобы он командовал войском.

– Граф Леннокс тоже был бы рад выйти на свободу, – по секрету сообщает мне сэр Эдуард, мой тюремный надзиратель. – Бедный джентльмен, он не из тех, кто способен вынести заключение.

– В аресте мало приятного, – раздраженно бросаю я.

– Он очень недоволен тем, что ваш муж выходит из камеры и проводит время с вами. Граф очень скучает по своей супруге, леди Маргарите. По ночам даже плачет от одиночества.

– Нечего было строить заговор против королевы, – чопорно отзываюсь я.

– Если это вообще правда.

– Да, конечно. Но что с ним не так?

Комендант наклоняется ко мне поближе, будто его может услышать кто-то кроме Мистера Ноззла, сидящего на моем плече, и Тедди, который у меня на руках.

– Бедняга очень встревожен. Скребется в дверь, криками зовет жену. Говорит, что стены давят на него, и умоляет открыть окна.

– Он сходит с ума? – спрашиваю я.

– Он явно не в порядке, – подтверждает сэр Эдуард. – Некоторые люди просто не выдерживают. И не всем живется так хорошо, как вам и его светлости.

– Мы очень благодарны за это, – говорю я.

Мой муж, ребенок и я, мы правда счастливы, как птички в клетке. А мысль о втором малыше только прибавляет радости.

Тауэр, Лондон.

Осень 1562 года

Я жду визита моей младшей сестры, все больше уверенная в том, что она сообщит о нашем освобождении, но Мария не появляется. Она присылает записку, в которой говорит, что они до сих пор в Хэмптон Корте и королева слегла в постель из-за какой-то болезни; врачей вызвали, но никто не понимает, что не так с Елизаветой.

– Нет, все намного хуже, она смертельно больна, – шепчет Нед, рано явившийся ко мне. Он поцеловал сына и отдал его служанке. – Иди сюда. – Он ведет меня к сиденью у окна, где мы можем поговорить наедине. Мистер Ноззл прыгает и с важным видом усаживается между нами.

– Смертельно больна? Я думала, это опять водянка, вот и все.

– Друзья при дворе сообщают мне новости. Болезнь серьезная, очень серьезная. Китти, у королевы оспа. Да-да, оспа, и она без сознания. Не может ни сказать что-то, ни пошевелиться. Как знать, может, она уже умерла. Возможно, королева мертва. Тайный совет устроил срочное совещание. Мне все время приходят послания. Они пытаются выбрать престолонаследника на случай, если Елизавета умрет.

– Умрет? – еле выдавливаю я. Елизавета так измучила меня, что я не представляю мир, в котором ее нет. – Умрет? Елизавета может умереть?

– Да! Ты совсем меня не слышишь? Она при смерти. Это кажется немыслимым, но вполне может случиться. У нее оспа, а она не очень крепка здоровьем. Слегла, жар растет. Собрали Тайный совет. Если она не заговорит, им придется выбрать наследника. Жар затуманил ее сознание. Они выступают за Генри Гастингса, Марию Стюарт или Маргариту Дуглас. – Нед замолкает и улыбается мне, его глаза ярко горят. – Но большинство, конечно, за тебя.

Я делаю вдох и вспоминаю о том дне, когда Джейн предложили корону, а она знала, что должна принять ее.

– За меня, – безжизненным голосом повторяю я, думая о Джейн, о жутких опасностях тщеславия, о соблазнах короны и о будущем моего сына.

– В завещании Генриха VIII род твоей матери указан после Елизаветы, – спокойно продолжает Нед. – Не мать Маргариты Дуглас, не род Марии Стюарт – твоя мать, а после нее ты. Елизавета утверждает, что наследование престола должно соответствовать естественному порядку, но Тайный совет не сделает Марию Стюарт, которая наполовину Гиз, королевой Англии, когда мы воюем с Францией и ее семьей. По завещанию короля Генриха престол наследует твоя линия. В завещании короля Эдуарда названа Джейн, а затем ты. Есть только один протестантский наследник из рода Тюдоров. Это ты. Все указывает на тебя.

Я размышляю. Сделав вдох, думаю о моем сыне и о малыше, который должен родиться принцем. Лишение свободы сделало меня более честолюбивой. Я не стану мучиться из-за того, что являюсь наследницей, не откажусь от трона.

– Я готова, – говорю я, хотя голос немного дрожит. – Готова. Я могу надеть корону моей сестры.

Нед выдыхает, будто успокоился, поняв, что я осознаю свой долг перед страной, что готова занять свое место на престоле.

– Возможно, Елизавета уже мертва, а тебя возведут на трон. Может, из Хэмптон Корта уже направили баржу и она придет с приливом.

– Придет сюда, в Тауэр?

– Да, в Тауэр.

Как же неудачно, что мое правление начнется там, где стала королевой и погибла Джейн. Хотя что за глупости. Надо подготовить речь к тому моменту, когда мне сообщат о смерти Елизаветы.

– Вдруг разразится война? – спрашиваю я. – Если я взойду на престол, не восстанут ли против меня католики?

Нед хмурится.

– Скорее всего, нет. Их никто не поддержит. Мария, королева Шотландии, не может вторгнуться к нам, пока во Франции идут волнения, а ее семья не отправит французские войска на помощь ей. Маргарита Дуглас устраивает войну в письмах, но у нее нет армии и поддержки в стране. Она сама под арестом, и супруг, плачущий за решеткой у окна, ей не поможет. Генри Гастингс из древнего королевского рода, но за него никто не выступит. Больше никого нет. Это твой час. Твое время. – Он показывает кивком на закрытую дверь в комнату горничной. – И его тоже. Бесспорный наследник.

Раздается легкий стук в дверь, и я вскакиваю на ноги, опрокидывая стол и разливая вино.

– Уже? – Сердце колотится, мои мысли только о малыше, тихо сидящем в безопасности моего живота, и о его брате в соседней комнате. Мы – новая королевская семья, и, возможно, мне привезли корону.

Нед пересекает комнату тремя широкими шагами и открывает дверь. Это охранник, а с ним еще один мужчина.

– Вестник, милорд, – уважительно докладывает страж. – Сказал, что должен увидеть вас.

– Правильно, что пустили его, – быстро отзывается Нед. Страж отходит, впуская вестника внутрь.

Я не могу оторвать взгляд от свитка в его руке. Может быть, на нем королевская печать, может, Тайный совет сообщает мне о смерти Елизаветы и своем скором прибытии сюда.

Нед властно протягивает руку. Вестник подает ему свиток. В нем нацарапано короткое послание.

– Тут говорится, чтобы я доверял вам. Что за известия?

– Королева назвала Роберта Дадли.