Розмари Роджерс - Последняя и вечная любовь

— Я хочу принять ванну, — сказала Джинни.

— Я уже приказал служанке все для тебя приготовить. Надеюсь, ты не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?

Джинни не верилось, что она позволила ему говорить с ней так фамильярно. Она, должно быть, совсем спятила этой ночью! Но, уж поскольку он здесь, стоит еще раз попросить его, чтобы он не тащил ее в Россию.

Но он сам начал разговор, рассказав то, о чем не успел поведать ночью.

— Я принес тебе шампанское, надеясь, что ты захочешь отпраздновать одно событие. Все зависит от того, как ты относишься к туркам.

— О чем ты?

— В Болгарии произошло восстание, оно началось в окрестностях небольшого горного городка. Сам я ничего не слышал, но генерал уверяет, что уже весь мир знает об этом. Турки сумели подавить его довольно быстро и, как всегда, очень жестоко. Однако на этот раз там оказался корреспондент какой-то газеты, который все видел, в том числе и сожжение церкви, где укрывались женщины и дети! Вероятно, теперь начнется кровопролитная война.

— Значит, я могу не ехать в Россию?

— До чего же ты сообразительная! Да, из-за угрозы войны. Генерал узнал об этом лишь прошлой ночью, а после того, что я рассказал ему о тебе, смягчился. Я прослежу лишь за тем, чтобы ты благополучно добралась до Франции на первом же корабле. Ну как, теперь ты себя лучше чувствуешь?

Корабль, следовавший во Францию, нашли через три дня, и все это время Джинни чувствовала себя игрушкой в руках полковника, ненасытного и неутомимого. За эти дни они выпили целый ящик шампанского и несколько бутылок водки, и он без конца занимался с Джинни любовью.

Когда он, наконец, доставил ее на английский корабль, измученная Джинни чувствовала себя больной.

Прощаясь с ней, полковник был так же вежлив и корректен, как и во время их первой встречи.

«Я еще пожалею о нем по дороге», — подумала Джинни, спускаясь в каюту.

Джинни разделась и легла в постель, ощущая мягкое покачивание корабля. Как же она устала! И сколько путешествий у нее еще впереди?

Франция была окутана легким весенним туманом. Джинни глубоко и облегченно вздохнула. Она уже телеграфировала о своем прибытии и теперь любовалась холодным серым утром, которое действовало на нее как бальзам после ярких средиземноморских красок.

Слыша знакомую речь, она в радостном возбуждении села в купе вагона. Когда-то она считала своим домом Мексику, но теперь этот отрезок жизни уже позади. Где ее дом сейчас? «Я решу это, когда вернусь в замок и увижу детей», — сказала себе Джинни. Ожидание предстоящей встречи томило и страшило Джинни. Близнецы могут и не узнать ее, ведь они еще маленькие. Но теперь она посвятит все свое время им, а затем…

— Наконец-то! — оживленно воскликнул Пьер, целуя ее. — Я присмотрю за твоим багажом…

Джинни уже была в объятиях тетушки Селины, чувствуя прикосновение ее залитых слезами щек. Тетушка Селина всегда плакала!

— Где Ричард? Мы все были так озадачены…

— Я обо всем расскажу позднее, теперь уже не о чем беспокоиться. Разве вы не видите, как хорошо я выгляжу?

— Поговорим в экипаже, — сказал Пьер.

Только сейчас Джинни удивилась: почему Пьер так спешит?

— Как поживают…

— О, в этом-то все и дело! Джинни, ты помнишь Джозефа? Садись рядом с мама.

Вздохнув, она опустилась на бархатные подушки.

— О, как хорошо снова оказаться дома! Мы остановимся в Париже или сразу отправимся в замок? Мне не терпится поскорее увидеть детей, ведь они, должно быть, так выросли!

— Да, да… конечно, — растерянно ответила Селина, избегая ее взгляда.

— С малышами все в порядке? Последний раз ты писала мне о них, но с тех пор прошло несколько месяцев.

— Но что случилось, моя дорогая? — Глаза Селины все еще были полны слез; наклонившись вперед, она взяла Джинни за руки.

— А что обычно случается? Ричард был предан мне, но жизнь в гареме все равно, что заточение. Через некоторое время Ричард решил, что лучше избавить меня от всего этого. Он не мог вырваться сам, поскольку стал фаворитом султана, а это означает… — Джинни поняла, что ее смятение не укрылось от внимания тетушки, и почувствовала облегчение, когда Пьер присоединился к ним и захлопнул дверцу экипажа.

— Ну вот мы и вместе! — с наигранной бодростью воскликнул он.

Джинни с подозрением взглянула на него:

— Что все это значит, Пьер? Ты же никогда не умел ничего скрывать от меня. Тетушка, в чем дело? — Она перевела взгляд с кузена на тетку и, побледнев, прошептала: — Это не связано с… детьми? С ними ничего не случилось? Скажите же мне хоть что-нибудь, ради Бога!

— С твоими детьми все в порядке. Ты, как и всякая, мать, сразу воображаешь что-то скверное, — заметил Пьер.

— Но ведь что-то случилось! Почему вы не говорите мне, в чем дело? Где мои дети?

Селина нервно теребила кружевной платок, по-прежнему уклоняясь от взглядов племянницы. Пьер вздохнул и вытянул ноги.

— Вообще-то Джинни, дети сейчас в Англии. Но тебе незачем беспокоиться, о них очень хорошо заботятся.

— В Англии? — переспросила она дрогнувшим голосом. — В Англии? Но… но что они там делают? И как там оказались?..

Тетушка Седина всхлипнула:

— Мы не могли остановить его, Джинни! В конце концов, он их отец… и получил разрешение суда…

Пьер прервал ее:

— Джинни, то, что мы с мама пытаемся тебе сообщить, состоит в следующем: твои дети находятся теперь у отца. Стив Морган… — он произнес это имя осторожно, внимательно следя за выражением ее лица, — очень сильный человек. Однако, можешь мне поверить, я остановил бы его, не позаботься он заранее обо всех необходимых документах. Вот этого мы от него никак не ожидали!

— Нам не удалось уберечь от него детей, дорогая, хотя я и пыталась серьезно поговорить с ним и убедить его не забирать их.

Известие ошеломило Джинни.

— Я узнаю его подлые и бесчестные выходки! Ведь это же мои, мои дети! Я выносила их и родила, а он никогда даже не видел их! И вот теперь — о! Какой же он мерзавец! Но это не сойдет ему с рук! Я отберу у него детей, слышите? Он спросил обо мне?

— Он… кажется, знал об этом, — осторожно ответил Пьер. — Он сказал о тебе только одно: «Надеюсь, она будет счастлива». Его нелегко понять, Джинни, да ты и сама это знаешь. Он…

— О да! — процедила она. — О да, я отлично это знаю!

Джинни казалось, что ее поразила молния. Значит, отняв детей, он решил расквитаться с ней за все!

Теперь она готова была убить его. Возможно, она так и сделает, едва настигнет его! Но сейчас она лишь разрыдалась от ярости.

— Я хочу… все знать, — всхлипывая проговорила Джинни, — все! Как он взял детей, что собирался делать с ними, короче, все!

Успокаивая ее и утешая, они рассказали ей обо всем.

Оказывается, Стив прибыл совершенно неожиданно, и не один, а с друзьями. Одной из них оказалась американка, очень красивая женщина.

— Но между ними ничего нет, я уверен, поскольку ее сопровождала весьма грозная мать.

— Как это похоже на Стива! — воскликнула Джинни. — А не было ли среди его друзей… оперной певицы?

Пьер вспыхнул:

— Ну, я не спрашивал об этом. Но мне вообще-то говорили, что они встречались в Париже. По-моему, она тоже уехала в Англию несколько дней назад.

— И прелестная малышка Консепсьон тоже там? Я уверена, что у него целый гарем! — гневно заметила Джинни. Они уже приехали в замок, и теперь Джинни металась по комнате, бросая на кузена негодующие взгляды. — Но ты, Пьер, ведь ты же юрист! И позволил ему похитить моих детей, пальцем не пошевелив, чтобы помешать этому негодяю!

— Джинни, я уже говорил тебе, что все было абсолютно законно! Ведь они и его дети… — Перехватив ее взгляд, он поднял руки. — Ну ладно, я обещаю тебе сделать все, что в моих силах. На Мишеля ты тоже можешь рассчитывать, если сама его об этом попросишь. Он до сих пор питает к тебе самые нежные чувства. Но что ты сама собираешься предпринять, Джинетта? Надеюсь, ты не решишься на безрассудство…

— Почему, — вдруг мягко спросила Джинни, — ты считаешь меня способной на безрассудные поступки? Я хочу только поехать в Англию и повидать детей! Ты должен признать, что я имею на это право. А что касается Стива Моргана, он уже мне не муж…

— Джинни, опомнись! Вы еще не развелись…

— А что, он не дает мне развода?

Пьер покачал головой:

— Напротив, он обещал сделать все возможное, чтобы ты получила развод как можно скорее. Полагаю, и сам он когда-нибудь захочет жениться. И еще он сказал… что детям нужна мать.

Над его головой пролетела дорогая ваза и разбилась о стену. Пьер вздрогнул — черт возьми! Какой темперамент! Как изменилась его маленькая кузина!

Вскоре Джинни вновь покинула Францию в сопровождении Пьера и нового поклонника, богатого швейцарского банкира Фредерика Метца.

Метц был счастлив, что его видят в обществе Джинни, и ничего больше от нее не требовал, поскольку предпочитал мальчиков. Он был молод и красив, и это, как полагала Джинни, не могло не произвести впечатления на Стива. Значит, начнется решительная битва — не на жизнь, а на смерть!

— Итак, мы отправляемся в Лондон? — спросил Фредерик. Он явно наслаждался, этим приключением. Его отец скончался, оставив ему все состояние, поэтому жизнь открывала перед ним необозримые горизонты, Франция была лишь первой остановкой на предстоящем ему пути. Ну а теперь он направлялся в Лондон, да еще в обществе такой красавицы — предмета зависти всех мужчин. Да, он был вполне доволен собой!

Они остановились в одном из домов, принадлежавших лорду Дэлби, близкому другу принца Уэльского. Сам Дэлби собирался отправиться в Индию охотиться на тигров, поскольку прекрасная Джинетта осталась глуха к его мольбам.

— Я еще подумаю об этом, когда вы вернетесь, — улыбаясь, пообещала она, и безутешный лорд уехал, предоставив дом в ее полное распоряжение.