– Согласен, – не стал отнекиваться Борька, раз уж пошел такой откровенный разговор. – Это я запустил Варвару на орбиту, но сейчас максимализм нужно оставить. Перебор недопустим!

Классная руководительница несколько долгих секунд буравила Борьку глазами.

– А я не вижу причин, чтобы так волноваться, – вынесла она вердикт. – Варвара, конечно, тургеневская девушка – это ты верно отметил, но у нее все получится.

Ну, если уж и Ирина Борисовна так считала, то Борьке оставалось только уйти. Уже на пороге Шустов услышал.

– Боря, а ты за кого больше переживаешь? За себя? Или тобой эмпатия движет?

– Это как? – обернулся Борька, сраженный научной терминологией.

– Это когда ты эмоционально идентифицируешь себя с другим человеком, – объяснила Ирина Борисовна, улыбнувшись.

– Ясен пень, последнее, – выдавил из себя Борька и покраснел, словно его уличили в какой-то крамоле.

– Ну, поговорил с Ирочкой Борисовной? – поинтересовался Белый, когда парни на минуту остались одни.

– Поговорил.

– И? – Серега приподнял бровь.

– Она меня убедила, что все будет отлично.

– Да, женская логика творит чудеса, – сочувствующе заметил Серега.

12

Отзвенел последний звонок. Успешно были сданы выпускные экзамены. И вот наступил выпускной вечер – вечер прощания со школой. Он обещал быть лихорадочным и безумным, как бразильский карнавал. Одетая в длинное умопомрачительное платье Ирочка Борисовна задавала тон.

– Главное – придерживаться четкой сюжетной линии! Я знаю, мы сможем, – настойчиво, с пугающим задором и нервозностью твердила она.

На щеках ее горел яркий румянец.

Лапушка находился поблизости, чтобы в случае надобности подхватить жену на руки. Парни тоже поддерживали ее, как могли.

– Да не волнуйтесь вы, Ирина Борисовна, все будет о’кей! – уверяли они и одергивали ладно сидевшие на них пиджаки.

Надо отметить, что туфли у всех были начищены до зеркального блеска. Двое выпускников явились в бабочках, большинство – в шелковых галстуках. Все, как один, были подстрижены, причесаны и благоухали парфюмом. Если такими щеголевато-франтоватыми выглядели внезапно повзрослевшие парни, то что говорить о девушках. Они ошеломляли отменным вкусом, разнообразием фасонов и цвета платьев – от искрящегося белого до пурпурно-малинового. Только Васек, извините, Василиса Остапченко, пришла в коротком черном платье с рукавом три четверти и круглым вырезом. Оно очень шло ей, обтягивая гибкую фигуру, как лайковая перчатка. Туся Крылова искрилась в золотистой органзе. Ее зеленые глаза таинственно мерцали. Плечи были открыты. Длинная пышная юбка оставляла открытыми бархатные туфли на шпильке. Лиза Кукушкина предпочла с виду скромное платье бирюзового оттенка. Ее рыжеватые волосы, струящиеся водопадом по плечам, были украшены цветами, подобранными в тон платью. Сразу было видно, что наряд хоть и неброский, но дорогой. Платья Юли и Марины отличались экстравагантным покроем. Полупрозрачный цветной шифон туго обтягивал тонкую Маринину талию, волной расходясь книзу. Длина платья позволяла любоваться красивыми ногами в плетеных серебристых босоножках. Юля была в длинном платье на тонких лямочках из однотонного сиреневого шелка. При каждом движении оно переливалось и играло радужными оттенками.

И еще приятно шуршало. Аня Малышева выбрала платье в стиле туники. Алиса Залетаева пришла в шикарном брючном костюме. «От Даны Каран», – небрежно, но с достоинством бросила она.

Словом, у выпускниц все было продумано до мелочей, начиная от макияжа и заканчивая лаком для ногтей. Это свидетельствовало о том, что родители потратили время и средства не зря и теперь вполне могли гордиться своими чадами. Что они, безусловно, и делали, рассаживаясь по местам. Торжественная часть должна была вот-вот начаться.

Сережка Белов отодвинул занавес и выглянул в зал, преображенный до неузнаваемости. На стенах висели праздничные плакаты, разноцветные гроздья шаров, гирлянды. Его глаза пробежались по рядам. Здесь было много знакомых лиц.

В среднем ряду, к примеру, в самом центре сидели приглашенные Маргарита Николаевна и Михаил Юрьевич Сергеевы, за ними – Максим Елкин, Ира Дмитриева с Егором Тарасовым, Света Красовская с Марком и его братом-близнецом Кириллом. Чуть дальше от них расположились Толик Агапов, Колька Ежов и Тимур, сердечный друг Василисы. Все парни пришли посмотреть на своих девчонок. Ну, почти все, поправил себя Серега, бросив взгляд в сторону Кольки Ежова. Хотя кто знает, как жизнь может повернуть. Иногда парень с девчонкой перестают встречаться, а потом вдруг увидятся, нахлынет – и понеслось по новой. Бывает и так.

– Сережа, Лариса, вы готовы? Пора начинать, – напомнила Ирина Борисовна, прежде чем отправиться на сцену, где уже занимали свои места учителя.

Ей удалось справиться с нервами только после того, как Лапушка подсунул пузырек с валерьянкой, который теперь был подозрительно пуст. Борька подумал, что ему тоже не помешало бы хлебнуть чего-нибудь успокоительного. Нервишки пошаливали изрядно. Как ни крути, а последние два месяца превратились в сплошной эмоциональный стресс.

На память Борьке пришел последний звонок. Выпускники школы с честью выдержали испытание. Придраться было не к чему. Даже Раиса Андреевна Дондурей не переставала улыбаться с той минуты, как во двор въехала машина с надписью «Телевидение».

Туся Крылова, нужно отдать ей должное, не только обеспечила присутствие съемочной группы, но и как актриса не ударила в грязь лицом. Она все время пребывала в боевой готовности. Можно сказать, что роль ведущей ей удалась, что и подтвердил оперативно смонтированный ролик, показанный на всю страну, где Наташа Крылова, сидя под плакатом «Последний звонок на „Фабрике звезд“», с чувством пропела:

Запомните на долгие года

Все лучшее, что школа нам дала.

Куда б вас жизнь потом ни завела,

Не забывайте школьного звонка.

А ребята дружно поддержали:

Круто! Ты теперь выпускник!

Ты герой!

Школа пусть гордится тобой!

Любо-дорого посмотреть! Стены и те дрожали!

Здесь без ложной скромности следует заметить, что номер, придуманный Борькой, сорвал больше всех аплодисментов у зрителей. И тоже попал на экран. Сам Борька во время выступления почувствовал такой кураж, что напоследок не удержался и изобразил пируэт, достойный самого Цискаридзе. Теперь вот все настаивают, чтобы они с Дашкой повторили этот номер на выпускном балу. Они не возражают. Им ничего не стоит еще раз порадовать учителей. Но это произойдет чуть позже, а теперь… Теперь их ждет самое главное – вручение аттестатов.

– Ну что, солдат, вперед, на мины, – благословил Борька Волкова, заметив, как тот дал сигнал раздвинуть занавес.

Белый вытянул вперед руку, демонстрируя Борьке свою арийскую выдержку.

– Видишь, никакого мандража.

Затем он поправил безукоризненный узел галстука на белоснежной рубашке и прошел на сцену вслед за Лариской, стараясь не наступить на пышный подол ее шуршащего платья.

Через несколько секунд со сцены в полной тишине раздался его уверенный, сильный голос:

– Добрый вечер. Сегодня в нашей школе самый большой праздник. Праздник, который мы все ждали целых одиннадцать лет.

– Сегодня мы прощаемся с выпускниками две тысячи шестого года, – вступила в той же торжественной тональности Лариса Савичева, одна из золотых медалисток. – Давайте все вместе поприветствуем виновников торжества.

Зазвучала песня «Школьные годы чудесные…», и под ее аккорды и громкие аплодисменты в зал вошли пятьдесят восемь учеников. А потом в соответствии со сценарием состоялось вручение аттестатов, медалей и похвальных грамот. Первыми говорили учителя, передавая друг другу микрофон, как эстафетную палочку.

Борьке Шустову запомнились слова Ирины Борисовны и выступление Кахобера Ивановича.

– Знаете, великий Лобачевский когда-то сказал: «Если ты чего-то очень сильно хочешь, то вся Вселенная поможет тебе в этом». Мои «классные» девчонки, мои «классные» мальчишки, – говорила Ирочка Борисовна, и ее голос звенел от волнения, – мой самый «классный» класс! Пусть ваше будущее будет интересным и плодотворным. Не переставайте мечтать и желать… Стремитесь к своей цели и помните, что не только Вселенная готова прийти вам на помощь, но и мы, ваши учителя. Не забывайте дорогу в школу…

Кахобер Иванович сделал акцент на театральном кружке, который он вел, и у него это здорово вышло, как всегда, с творческим огоньком.

– Ребята, вашим вдохновенным выступлением на последнем звонке все вы подтвердили, что театральный экзамен сдан вами достойно, – сказал Кахобер Иванович, лукаво улыбаясь из-под пышных усов. – И чтобы вы не забывали о нашем театре, мы вручаем вам на память дипломы.

В них написано: «За особые заслуги в творчестве и неизменную любовь к школьной сцене, музыке и театру». И это не праздные слова. Эти дипломы удостоверяют ваше успешное окончание театральной школы (смех в зале) по следующим специальностям: актерское мастерство – отлично; ораторское искусство – отлично; хоровая подготовка, человеческая доброта, чувство локтя – отлично. На сцену приглашаются: Крылова Наташа, Кукушкина Лиза, Шустов Борис, Белов Сергей, Остапченко Василиса. Она, как вы все знаете, учила наших мушкетеров фехтованию.

За выступлениями учителей последовало выступление ребят. Теперь уже они награждали педагогов за их нелегкий, но такой важный и нужный труд, теперь они, выпускники, напутствовали десятиклассников, вручая им символический ключ к знаниям. Вскоре должна была прозвучать клятва выпускников и гимн учителям. Все шло по плану и неумолимо приближалось к финалу в полном соответствии с пожеланием Ирочки Борисовны четко придерживаться сюжетной линии. Борька Шустов нервничал все сильнее и сильнее. По этой самой линии выходило, что после слов ведущих:

Вы нам дарите ваши знания,

Открываете даль и высь.