Но самое нелепое было то, что они практически не сталкивались на работе. Он, начальник огромного концерна, прокрадывался на свое рабочее место либо задолго до начала рабочего дня, либо намного позже, чтобы не дай бог не столкнуться с Ильиной. Антон попросту боялся. Как мальчишка. Боялся серьезного разговора, боялся, что вся его выдержка полетит к чертям, как только он снова увидит её. Оттого и сходил с ума. Тихо сам с собой. Он не узнавал сам себя, но ничего поделать не мог. Громову казалось, что достаточно пережить этот переломный момент и все станет на круги своя. Он ждал этого момента, как манны небесной, а в итоге… пока из этого всего он мог извлечь единственную пользу – за эту неделю он перелопатил кучу документации на работе, которая накопилась за очень долгое время, и пересмотрел огромную массу фильмов. Да-да, именно фильмов! Начиная новинками проката, заканчивая ставшими уже легендарными. Комедии, боевики, драмы… В ход шло все. За исключением разве что реально нудных сопливых мелодрам.

Глупо, Антон и сам знал это. Но что еще делать по ночам? Оказывается, что если не заводить очередную пассию, и не наведываться в какие-то злачные места, то появляется масса свободного времени, которое необходимо как-то убивать. Особенно по ночам. Не спать же ему, в самом деле? А вот, как оказалось, просмотры фильмов отлично могут скрасить одиночество. Если еще и под бутылочку дорогого коньяка, то вообще шик. Правда спроси кто-нибудь у Громова, о чем были эти фильмы, то вряд ли вспомнил бы даже смутно хоть парочку сюжетов, не говоря уже обо всех.

А сегодня еще и Любовь Марковна с самого утра решила подбросить Антону пищи для размышлений. После того рокового уходя Владиславы, няня больше не появлялась у Громова дома, считая себя смертельно оскорбленной. Честно говоря, это даже радовало Антона. Хотя бы никто не приставал с нравоучениями. Но сегодня, нежданно-негаданно, таки пришла. И застав мужчину в привычном для последнего времени, занятии, а именно в постели с бутылкой, решила своим долгом промыть ему мозги.

Антон мог бы, конечно, выставить няню, дабы не выслушивать всего того, что он и без чужих замечаний знал о себе, но все-таки крохи уважительного отношения к воспитавшей его женщине, не позволили ему так поступить. И не зря. Потому как этим утром Громову довелось узнать много познавательного о прошлом собственной матери. Хоть называть эту женщину матерью язык по-прежнему не поворачивался, но все-таки… Любовь Марковна рассказала такие вещи, что становилось не по себе. Даже стало как-то стыдно за себя. По отношению к собственному поведению с родившей его женщиной… по отношению к матери… По отношению к женщинам в принципе. По отношению к Владиславе?

И хоть пока что он не мог себе позволить так сразу бросится к ним со словами прощения, потому что не был ни в чем уверен, но червячок сомнения, точивший изнутри, не давал теперь еще больше покоя. И что с этим всем делать, Громов понятия не имел. Пойти на откровенный разговор с матерью и, наконец, признать её? Нет, слишком опрометчиво. Слишком сильной была обида Антона на эту женщину, чтобы так в одночасье простить. Одно дело общаться, не признавая в ней никого слишком уж близкого… Хотя и в это время бывали моменты истины и почти кровных уз, родственной связи и сыновней любви. Но это все не то… До сегодняшнего дня, это все не выходило за определенные рамки. И на нечто больше Антон пока что был не готов.

А вот мысли о Владе и о том, что с ней, в большей степени из-за матери, он вел себя неправильно, все сильнее укоренялись в голове мужчины. Но говорить с ней Громову так же не представлялось возможным. О чем? Он понятия не имел, но все-таки…

Черт, это становится похожим на наваждение!

Резко затормозив у центрального входа в офис, Антон, стукнувшись головой о руль, устало прикрыл глаза. Даже здесь, как и в собственном доме, все напоминало о ней! Все до малейшей детали. Все то, что он считал воистину своей территорией, казалось, насквозь пропахло её ароматом…её присутствием…

Вот и сейчас, что он делает тут? Да, пускай хоть сотни раз скажет, что приехал на работу! Сразу же тысячу раз можно с чистой совестью опровергать данную ситуацию. Работа его интересовала в последнюю очередь. Он приехал в это время, чтобы увидеть, что с ней происходит. Довольна ли она тем, что сделала с ним? Что буквально приворожив собой, сбежала из его жизни? Просто взглянуть глаза в глаза…

Недолго думая, Антон выпрыгнул из автомобиля, и поспешно включив сигнализацию, побежал в офис, на ходу кивнув охраннику. Неужели к нему, наконец, вернулась решительность? И он сейчас все решит окончательно? Заставит Владу не отводя взгляда, сказать, что она жалеет о своем уходе, и возможно… Вернуть её обратно? Да, это было бы идеальным выходом. Вернуть не просто Владиславу, а и покой, что она, кажется, решила захватить тем утром с собой…

Но чем ближе становилась цель, тем отчетливее Громов понимал, что показная решительность начинает таять, как горький дым. Будучи в паре шагов от собственной приемной, в голове мелькнула шаьная мысль, что для начала нужно пойти к себе. Выпить. Да, именно так. Выпить для храбрости. Самый верный способ расслабить себя.

Нет, он точно сошел с ума! Пить на работе, пить за рулем… все это не так давно для Антона было нонсенсом. А что сейчас? Сейчас он готов сутки напролет заливаться алкоголем, только бы заглушить никчемное чувство вины и заставить себя не думать об Ильиной. Ну и черт с ним! Если это поможет, то алкоголь станет его основным спутником в жизни!

Глубоко вздохнув, Громов решительно направился в приемную, так и застыв на пороге. Вместе с Леной, у привычного рабочего места той, стояла Влада. Спиной к двери, потому не могла заметить его появления. Потому, судя по всему, как и прежде, о чем-то весело(?) щебетала. Как это так? Выходит, что всю эту неделю когда он себе места не находил, эта девица продолжала радоваться жизни?! Черт возьми, а как же её слезы? Как её просьбы не говорить то, что он говорил? Или она издевается? Да, однозначно она издевается! По-другому и быть не может! Такая же, как и все!

- Антон Павлович, доброе утро! – первой появлении Громова заметила секретарша, и тут же подхватилась со своего места.

Несколько мгновений Антон так и стоял, сощурившись, сверля хмурым взглядом спину Владиславы. Он не мог не заметить, как та вздрогнула от неожиданного приветствия Елены, как мгновенно выпрямила спину, и медленно, словно в замедленной киносьемке, обернулась. Длинные черные волосы, волной метнулись назад...

Господи, как мужчине сейчас хотелось зарыться ладонями в шелковистую копну её волос. Все тело напряглось, а непреодолимое желание завладеть ею прямо здесь, на столе, оказалось до безумия невыносимым. Вот оно недельное воздержание, сказывается на нем опять. Только почему никакая другая девушка не вызывает такого сумасшедшего сексуального влечения? Почему снова только Владислава?

Этот её изучающий взгляд, что за доли секунд прошелся по мужчине с ног до головы, упрямо поджатые губы… Губы… такие манящие и сладкие, которые хочется целовать снова и снова, подчиняя себе. Это элегантное короткое… Черт возьми, до неприличия короткое платье, что словно вторая кожа обтягивало стройную фигурку. И этот пуританский вырез на груди, от которого воображение вырисовывало такие картинки, покруче, чем, если бы она сейчас была полностью раздетой. Хотя, будь она сейчас полностью раздетой, Антон вряд ли смог продержаться столько времени …

На короткие мгновения их взгляды встретились. Что мужчина мог там увидеть? Да ровным счетом ничего. Холодное равнодушие и ледяное спокойствие. Она никогда так на него не смотрела. Даже в первые встречи, когда кричала на каждом углу, что ненавидит. Так, словно и не было между ними ничего… Словно он для неё действительно ничего не значит.

- Доброе утро! – с силой сжав ладони в кулаки, гневно буркнул Громов, отводя взгляд от Ильиной.

- Доброе, Антон Павлович! – эхом отозвалась Владислава, делая акцент на имени отчестве. Решила поиграть в неприступность? Шефа - подчиненную? Что же, раз так, сама напросилась…

- Может, хватит сплетничать, и займетесь работой? – делая пару поспешных шагов в направлении собственного кабинета, Антон окинул обеих девушек наигранно презрительным взглядом.

- Так мы это… не сплетничаем, - запнувшись, неуверенно стала оправдываться Елена, - Владислава Олеговна принесла отчеты за последние недели, вот я и смотрела, что там и…

- Отчеты говоришь? – мгновенная мысль, как действовать дальше, для Громова решила все, - тогда пускай Владислава Олеговна, - в отместку девушке, он так же нарочито официально отчеканил её имя, - берет свои отчеты, и я жду сейчас же в своем кабинете!

И не желая слушать никаких возражений или отговорок, быстро скрылся в кабинете, громко захлопнув за собой дверью. Поспешно пресекая кабинет, мужчина, вытащив из бара бутылку коньяка, наполнив бокал, залпом осушил тот.

Маленькая чертовка! Неужели она так ничего и не понимает? Неужели в ней не меньше женской глупости, чем в любой другой?

Негромкий стук в дверь, и робкое:

- Вызывали? – заставило Антона вздрогнуть.

- Да, - пытаясь взять свои эмоции под контроль, Громов повернулся к Владиславе окидывая как можно более равнодушным взглядом, - что там у тебя с отчетами?

- По договору с Корецким и открытию филиала в Лондоне, - с достоинством выдерживая на себе прожигающий насквозь взгляд Антона, выдала Ильина, - желаете ознакомиться?

- Желаю, - криво усмехнулся мужчина, мысленно представляя несколько иное, нежели знакомство с отчетами, которые на данный момент интересовали его меньше всего на свете.

- Прошу, - делая пару осторожных шагов к Антону, робко выдохнула Влада, при этом протягивая внушительную папку.

Забирая из рук девушки документы, мужчина на дольше, чем следовало, задержал руку рядом с ладошкой Ильиной, при этом сверля обжигающим взглядом.